«Горалы, лемки и гуцулы, германское происхождение которых, по крайней мере их пропитывание германцами, не вызывает сомнений, должны быть со временем онемечены».
Особое внимание Гиммлер уделял польским детям, в которых усматривал идеальных кандидатов на онемечивание. В Познани прошел слух, что поляки в начале войны будто бы прятали немецких детей в детских домах и приютах. Рейхскомиссар тут же отдал распоряжение закрыть все сиротские дома, детей перевести в детские дома рейха и подвергнуть их расово-политической проверке. Впоследствии детей забирали даже из семей.
«Соответствующие нашим расовым требованиям дети поляков, — писал Гиммлер 13 июня 1941 года гауляйтеру „Варты“ Грайзеру, — должны быть воспитаны в специальных детских учреждениях Германии. Родителям же можно сказать, что речь идет о поправке здоровья детей».
Через полгода Гиммлер подключил к своей акции организацию «Лебенс борн», чтобы использовать ее детские учреждения для приема детей с последующей передачей их бездетным семьям эсэсовцев. Акция эта получила кодовое название «Операция сено» В результате ее десятки тысяч польских детей оказались на территории рейха. Родители, отказывавшиеся отдать своих детей на онемечивание, подвергались самым строгим репрессиям со стороны полиции безопасности. Когда Брунхильда Мусцински, немка по национальности, жена польского офицера, отказалась отдать своих детей на воспитание в Германию, ей было сказано: «В таком случае их придется стерилизовать и отдать кому-нибудь на попечительство».
Но такие случаи были редкостью, большинство фольксдойчев и поляков безропотно отдавали детей для германизации. Таким образом, 100 тысяч польских детей онемечили, около миллиона людей попали в списки первой и второй нордических групп, а еще два миллиона — третьей и четвертой групп.
Успехи Гиммлера в вопросах переселения и германизации людей увеличило число его противников. Гауляйтер Силезии Иосиф Вагнер опасался, что Гиммлер, чего доброго, переселит всех квалифицированных польских рабочих, занятых на предприятиях тяжелой промышленности Силезии, поэтому он всячески препятствовал эвакуационным намерениям службы Грайфельта. Офицеры по вопросам экономики верховного главнокомандования вермахта также обращались к Гиммлеру с требованием снизить темпы переселения. Форстер в Данциге открыто насмехался «в весьма циничной форме», как отмечал местный инспектор СД, над тем, что некоторые теоретики (имея в виду руководство СС) не имеют ни малейшего представления о сути политики «народного духа». А правительство генерал-губернаторства заявляло в своих донесениях в имперскую канцелярию, что политика переселения «может привести к катастрофическим последствиям». К тому же направление масс людей в центральные районы генерал-губернаторства, как отмечалось в одном из них, приводит к большим трудностям и осложнениям в деле обеспечения населения продуктами питания.
Гиммлер со всех сторон подвергался нападкам соперников, завистников и критиков, рассчитывая только на чудо, которое обеспечит ему свободу действий. И такое чудо совершилось. 22 июня 1941 года все немецкие радиостанции передали: вооруженные силы рейха начали крестовый поход против большевизма.
Военная кампания против России предоставила Гиммлеру новые возможности. Теперь он мог добиться того, в чем ему постоянно мешали Форстер и Вагнер, Кох и Геринг, — создания новой, неограниченной области поселений на бескрайних просторах России. Эсэсовские планировщики стали разрабатывать новые планы — фантастические, гротескные, утопические и в то же время патологические.
Ведь еще в январе 1941 года во время очередного заседания в Вевельсбурге Гиммлер доверительно сказал группенфюреру СС Эриху фон Бах-Зелевскому, что для осуществления его планов на Востоке необходимо устранить 30 млн славян.
«Генеральный план Восток», как была названа эта фантасмагория, предусматривал заселение немцами российских земель вплоть до линии Ленинград — Ладожское озеро — Валдай — Брянск — излучина Днепра. 31 млн жителей этих районов должны были быть выселены. Остававшиеся там 14 миллионов предусматривалось онемечить в течение 30 лет. Население генерал-губернаторства и прибалтийских государств следовало полностью «заменить». 85 % из 20 млн поляков подлежали переселению в Западную Сибирь, туда же планировалось отправить 65 % украинцев из западных областей. Освободившиеся пространства предназначались для немецких переселенцев: 840 000 немедленно и 1,1 млн человек — во второй волне. В последующие десять лет планировалось переселить 200 000 и в дальнейшем (примерно в течение еще двадцати лет) — 2,4 млн немцев. Как же это относительно небольшое число немецких переселенцев должно было вести себя по отношению к местному населению и проводить в жизнь планы фюрера? Ответ на эти вопросы был дан (естественно, на бумаге) Конрадом Майером Хетлингом, оберфюрером СС, директором института по аграрной политике при Берлинском университете. В представленной им рейхсфюреру СС 28 мая 1942 года докладной записке говорилось: «На территории восточных земель должны быть нарезаны поселенческие районы, подчиненные рейхсфюреру СС. Переселенцы получат право аренды земли различной категории — временную, по наследству и специальную. Назначенные ответственные лица будут следить за порядком в этих районах, жители которых через 25 лет должны стать наполовину немцами». Отдельно выделялись районы западнее Ленинграда (Ингерманландия), Крыма-Херсона (гау готы), а также Мемеля и Нарева. Вместе с тем колониальная империя на Востоке должна быть охвачена системой из 26 опорных пунктов, которые будут представлять собой небольшие города с примерно двадцатью тысячами жителей. Вокруг них расположатся немецкие деревни (в радиусе от 5 до 10 километров).
Рейхсфюрер СС был доволен. Наконец-то свершится то, о чем он всегда мечтал: военизированные крестьянские поселения под его собственным покровительством.
«Представьте себе, господин Керстен, сколь это чудесно, — разоткровенничался как-то Гиммлер, обращаясь к своему другу. — Ведь это будет самым величайшим переселением народов, которое когда-либо видел мир. К тому же оно будет связано с чрезвычайно важней задачей — созданием защиты западноевропейской цивилизации от азиатского вторжения».
Снова и снова он доставал карты и планы, на которых были изображены поселения, пытаясь разъяснить принцип их создания. В деревне должно быть от 30 до 40 крестьянских дворов, сгруппированных вокруг владений руководителя. Там же будет располагаться рота крестьянской самообороны, в которую войдут все мужчины деревни.
Керстен записал в своем дневнике то, что сказал Гиммлер по этому поводу: «Воинственный дух переселенцев, такой, которого вы, по существу, еще и не знали, станет гарантией того, что воздвигаемая постройка не будет сломана».
Гиммлер вскоре нашел человека, который был готов реализовать фантазию рейхсфюрера СС — начальника СС и полиции Люблина, бригадефюрера СС Одило Глобчика. Строитель по профессии, сын старого нациста, триестского ротмистра, бежавшего в 1933 году из Вены за убийство ювелира в Германию и снятого с должности гауляйтера за валютные махинации в 1939 году, он старался своим служебным рвением заслужить одобрение начальства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187