переходи на сайт 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Что-то случилось с моим голосом. Не могу брать ни низких, ни высоких нот. Совсем пропал голос. Даже собственные арии не могу петь!
Брат вдруг стал так печален, что Наннерль принялась его утешать.
Вольфганг немного приободрился, повидавшись с. Барбарой фон Мельк и Терезой Баризани. Они радостно встретили его. Им были известны его триумфы – весь Зальцбург знает о них, сообщили девушки; они сначала немного смущались, словно подавленные его превосходством. Но в воскресенье во время службы в соборе Барбара села рядом с ним, и, когда он шепнул ей: «Ты очень похорошела за мое отсутствие», она вспыхнула, явно обрадованная его словами, ведь он стал теперь таким знаменитым!
А он был счастлив сидеть рядом с девушкой. По сравнению с Барбарой Тереза выглядела дурнушкой. У Барбары изящный овал лица и тонкие, некрупные черты. Губы немного полноваты, но соблазнительны. Только румяные щечки, «зальцбургские», по его выражению, результат всегдашней сырой и ветреной погоды, были совсем другие, чем у итальянок, на которых он заглядывался. Взгляд Барбары говорил: «Как я рада тебя видеть!»
– Помнишь, Баберль, – так называл он ее в детстве, – помнишь, как, говоря о Шраттенбахе, мы нарочно заменяли букву «ш» на «с»?… – Барбара приказала ему замолчать, но не покраснела, а улыбнулась во весь рот – она узнавала прежнего Вольферля.
И все же он изменился, думала она. Вырос, хотя, возможно, высоким не будет никогда – для своего возраста он маловат, и потом стал таким любезным, обходительным. Держался Вольфганг с такой уверенностью, что девушка не чувствовала между собой и им разницы в возрасте, хотя была на четыре года старше. В продолжение всей службы Вольфганг не отпускал ее руку. Он не желал говорить с Барбарой о музыке, которую написал в Италии, а лишь о менуэтах, сочиненных для нее. Он пригласил Барбару покататься в экипаже.
– Погода очень уж ненадежная, – ответила она.
– Зато я вполне надежен, – возразил он.
Вольфганг сильно огорчился, когда после службы Шраттенбах задержал его, чтобы поздравить с наградой, полученной от Клемента XIV. Но Барбара обещала подождать, поэтому Вольфганг был вежлив, хотя ему не терпелось поскорее убежать.
– Ты хорошо послужил мне, – сказал его светлость, – кардинал Паллавичини писал о твоем благочестии и о музыке, сочиненной тобой, и отметил, что как то, так и другое, делает честь Зальцбургу.
Вольфганг опустился пород архиепископом на колени.
– Благодарю вас, ваша светлость, – начал он, – я счастлив, что…
Но Папа перебил, торопясь напомнить архиепископу:
– Ваша светлость, Вольфганг теперь почетный капельмейстер Болоньи и Вероны, и он действительно принес славу Зальцбургу, хоть тут он всего-навсего третий концертмейстер и даже без жалованья… – Но Шраттенбах резко оборвал Леопольда: – Мне известны заслуги вашего сына, – и знаком отпустил их.
Леопольд расстроился, а Вольфганг был весел – ведь его ждала Барбара. Она сдержала слово, хоть и отказалась от катания в экипаже. Они гуляли по берегу Зальцаха, и Барбара спросила:
– Ты скучал по мне?
– Очень!
– А по Зальцбургу? Вольфганг пожал плечами:
– Все города похожи один на другой, за исключением Вены и Лондона.
– Даже Милан?
– В Милане любят оперу. – Словно этим было все сказано. Он хотел поцеловать Барбару, но она уклонилась.
– Мне очень понравились менуэты, которые ты сочинил для меня, – сказала она.
– А если я сочиню для тебя еще что-нибудь? Тогда как?
Она ничего не сказала, но улыбнулась нежно и лукаво.
– По рукам! – И он тут же потребовал платы.
Его губы были горячи и настойчивы. Барбара понимала, что поступает нехорошо, она старше его и отнюдь не кокетка, а он совсем еще мальчик. Но Вольфганг так настаивал, что она уступила.
На следующее утро Вольфганг долго разглядывал себя в зеркало, раздумывая, как бы украсить свою наружность. Он вспоминал, как Барбара покачивает при ходьбе бедрами, представлял себе ее хорошо развитую грудь. Папа приказывал садиться за клавесин, а у него в ушах звучал голос девушки. Барбара не музыкальна, но голос у нее приятный, он терпеть не мог девушек с резкими голосами. Сидя за клавесином, Вольфганг подсчитывал дни до следующей встречи.
Каждое воскресенье после службы они с Барбарой шли погулять. Но она не позволяла ему ничего, кроме редкого поцелуя, даже после того, как он сочинил для нее еще несколько менуэтов. Но и эти случайные поцелуи, нисколько не удовлетворяя, наполняли его ликующей радостью.
В тот вечер, когда Папа, еле владея собой от возбуждения, принес домой весть о новом заказе, Вольфганг, погруженный в мечты о Барбаре, остался равнодушен к его сообщению.
– Я получил письмо от графа Фирмиана, – торжественно объявил Папа домашним, – от имени императрицы граф предлагает Вольфгангу написать серенаду к празднествам в честь бракосочетания ее сына эрцгерцога Фердинанда с принцессой Беатриче Моденской, которое состоится в Милане в октябре.
Вольфганг очень хотел открыться Папе в своих чувствах к Барбаре, но боялся, как бы Папа не поднял его на смех.
– Заказ самой императрицы! Никогда еще мы не удостаивались подобной чести, а потом это открывает перед нами отличные возможности. – Радость Папы сменилась раздражением: – Вольфганг, ты меня слушаешь?
– Да! Я должен написать еще одну оперу для Миланского театра?
– Да не оперу – серенаду! Опера заказана Гассе.
– Я уверен, Гассе напишет хорошую оперу.
– Гассе – твой соперник. Нечего тебе превозносить его.
– А как же быть с Зальцбургом? – спросила Мама. – Ведь Вольфганг теперь концертмейстер.
– Без жалованья и без обязанностей! А в Италии его знают и любят повсюду.
– И все же, когда ты здесь, архиепископ тебе платит.
– А когда я предлагаю ему дать Вольфгангу какой-нибудь заказ, он отделывается шуточками.
– Он нездоров. Шахтнер говорит, архиепископ, по-видимому, недолго протянет.
– И все же не хочет отпускать нас от себя. Посмотрим, может, нам удастся все-таки его перехитрить.
– Леопольд, мы с Наннерль хотим поехать с вами. Нам очень скучно без вас.
– Это невозможно, – ответил он неумолимо. – Вы не выдержите дороги. Но после нашего возвращения из Милана, если, конечно, Вольфганг не получит места у эрцгерцога, мы подыщем себе новую квартиру. Нечего нам больше спать вповалку, как солдатам в казарме. Наннерль и Вольфганг уже не дети.
– Ты думаешь, эрцгерцог захочет взять Вольфганга на постоянную службу?
– Анна Мария, у нас в Италии есть не только добрые, но и влиятельные друзья. Императрица тоже всегда относилась к нам благосклонно. Правда, Вольфганг?
Вольфганг не слушал. Он в сторонке уговаривал Наннерль передать Барбаре его послание. Наннерль согласилась. Она сочувствовала брату, эта тайна словно сближала их.
«Ascanio in Аlba» («Асканио в Альбе») называлось либретто, выбранное для серенады графом Фирмианом с одобрения Марии Терезии. Бракосочетание эрцгерцога изображалось здесь в виде пышной аллегории, а императрица представала в роли Венеры, помогающей соединению влюбленных, Вольфгангу либретто не понравилось, но он не стал протестовать; дон Фернандо напомнил, что либреттист Джузеппе Парлини был фаворитом графа, и это уже само по себе было веским предупреждением.
Сценическое представление мало интересовало Вольфганга, его занимала только музыка и чувства, которые ему предстояло в ней выразить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
 экраны для ванны 

 Ceramique Imperiale Банкетный