В первый раз об этом слышу… Майлз нахмурился.
— Видишь ли, отец, мы с Викторией это еще не обсуждали…
Джеймс моргнул, неожиданно осознав, что ступил на чрезвычайно зыбкую и опасную почву.
— Извини, сын. Я-то думал, что вы с женой так или иначе этот вопрос решили…
— Мы еще не говорили на эту тему.
— Ну и ладно, не будем сегодня об этом, — вступила в разговор Мери. — Времени у нас достаточно.
Майлз чувствовал на себе испепеляющий взгляд Виктории, но упрямо смотрел перед собой, делая вид, что ничего особенного не происходит.
— Скажи на милость, бабушка, как обстоят дела с лошадьми?
Регина внимательно посмотрела на внука, потом перевела взгляд на его жену. Определенно, у молодых людей снова появилась причина для разногласий, которую необходимо устранить — и как можно скорее.
— Лошадки вели себя просто замечательно, дорогой. На скачках в Эскоте, которые вам с Викторией не довелось посетить, они во всех заездах, кроме двух, заняли призовые места — так что мы в выигрыше.
Лицо Майлза просветлело.
— А первое место тоже за нами? Хотя бы в одном заезде?
Регина покачала головой.
— Увы, нет. Собственно, мы на это не рассчитывали, а потому ставили всякий раз на второе и третье. Принимая во внимание, что лошади еще молоды и неопытны, результаты неплохие. Я возлагаю большие надежды на следующий год. Уверена, настоящий успех у нас впереди.
Майлз кивнул, поскольку и сам считал, что для конюшен Уэлсли следующий год будет определяющим.
— Думаю, Виктория, тебе будет небезынтересно это послушать, — вступила в разговор Мери. — На прошлой неделе я была в гостях у леди Фионы и, в частности, перемолвилась словом с вашим конюхом… жаль, не помню только, как его зовут…
— Джордж, — сказала Виктория. Голос ее звучал тускло, и в нем не чувствовалось даже проблеска интереса к обсуждавшейся теме.
— Да, да. Его зовут Джордж. Верно. Так вот, когда мы с твоей мачехой сидели в гостиной и пили чай, пришел этот самый Джордж и заявил, что кобыла по кличке Спринг Даффодил ждет жеребенка от Кингз Рэнсома. Фиона не сомневалась, что эта новость тебя обрадует…
— Я рада, — пробормотала Виктория.
— Значит, ты все-таки подпустила к Спринг Даффодил Кингз Рэнсома? — с улыбкой спросил у жены Майлз. Эта новость его, в отличие от Виктории, не оставила равнодушным.
— Да, — едва слышно ответила Виктория.
— Отлично. Стало быть, мой совет пришелся ко двору?
— Твой совет не имеет с этим ничего общего, — солгала Виктория, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Мы с Джорджем посовещались и решили, что такая комбинация может оказаться удачной.
Довольная улыбка, появившаяся было на губах Майлза, исчезла.
— Понятно. Как бы то ни было, хорошо, что ни у тебя, ни у меня нет сомнений: спаривание Кингз Рэнсома с этой кобылой может дать неплохие результаты.
Виктория бросила на мужа не слишком любезный взгляд и поднялась с места.
— С вашего разрешения, я удаляюсь. Сегодня мне пришлось проскакать без остановки пару десятков миль, и я очень устала.
— Конечно, дорогая, — ласково отозвалась Мери. — Отправляйся в постельку и постарайся хорошо отдохнуть.
Виктория отвесила всем присутствующим короткий прощальный кивок, повернулась и вышла из гостиной.
— Извини, Майлз, что я завел разговор об Америке, — быстро проговорил Джеймс, когда его невестка удалилась. — Я ведь не знал, что ты и словом не обмолвился Виктории о предстоящем отъезде.
— Это моя вина, — сказал Майлз. — Я был просто обязан поговорить с ней. Но не поговорил. Все никак не мог выбрать для этого подходящее время.
— По большому счету, тебе вовсе незачем вести с ней такие разговоры, — поспешила вставить замечание Регина. — Не забывай, что у вас с Викторией на руках Пемброк-хаус, которым, между прочим, нужно управлять. Я уже не говорю о маноре Уэлсли. Годы идут, и скоро мне будет трудно вести дела, связанные с нашим родовым поместьем. С какой стати вам вообще ехать с Викторией в Америку? У вас и здесь забот полон рот.
— А с такой стати, что Америка — моя родина! — гаркнул Майлз. Затем, заметив, что подобное заявление, а главное — манера, в какой оно было сделано, потрясло бабушку, быстро добавил: — Между прочим, я надеялся, что мы с Викторией полгода будем жить в Англии, а полгода — в Америке. Помнишь, бабуля, мы с тобой об этом говорили? И, как мне тогда казалось, договорились.
— Неужели? — Регина сделала вид, что напрочь забыла об этом разговоре. — По мне, подобное существование недостойно порядочных людей. Такой образ жизни скорее подходит каким-нибудь бродягам…
— Матушка, — ласково сказал Джеймс, — Майлз и Виктория взрослые люди. Пусть сами решают, где им жить. Думаю, они смогут прийти к разумному компромиссу.
— Конечно же, ты прав, мой дорогой, — с иронией в голосе произнесла Регина, — только я, помня, в какую ярость пришла Виктория при одном только упоминании о поездке в Америку, сильно сомневаюсь, что Майлзу удастся заключить с ней такое соглашение. По крайней мере, в ближайшем будущем.
Майлз тяжело вздохнул. Замечание бабушки показалось ему справедливым и не лишенным основания. Кроме того, ему меньше всего на свете хотелось препираться с Викторией, обсуждая эту непростую проблему. Тем не менее разговора на эту тему не избежать — и сомневаться в этом тоже не приходилось.
— Пойду-ка я к себе и потолкую с женой, — сказал он, поднимаясь с места. — О результатах расскажу завтра — если будет, о чем рассказывать.
Майлз не успел еще прикрыть за собой дверь, как Виктория уже обрушила на него целый водопад гневных слов:
— Как ты мог строить какие-то планы о возвращении в Америку, не посоветовавшись прежде со мной? Впрочем, если ты меня не уважаешь, тогда другое дело — тебе и впрямь лучше уехать вместе с родителями в Америку. Но, предупреждаю: я останусь здесь!
— Ты права, — бросил Майлз, которому передалось раздражение Виктории. — Я и вправду разговаривал с отцом об отъезде, но хочу тебе заметить: этот разговор состоялся на следующий день после свадьбы. До гостиницы. Понимаешь?
Виктория устремила на него полыхающий негодованием взгляд.
— Понятно! До того, стало быть, как я проявила слабость и согласилась с тобой спать? И теперь, когда выяснилось, что со мной не так плохо, ты решил сменить гнев на милость и оставить меня при себе?
Глаза Майлза потемнели от злости.
— Я не считаю нужным тратить слова, мадам, отвечая на это вздорное обвинение.
Скинув сюртук, он принялся расстегивать брюки.
— Что ты делаешь? — выдохнула Виктория.
— Как что? Готовлюсь лечь в постель.
— В постель?
— Что же в этом такого удивительного?
Майлз несколько раз прошелся туда и обратно перед кроватью, шумно и размеренно дыша.
— Послушай, Тори, мы оба устали. Не лучше ли нам отложить обсуждение этого вопроса до утра, когда мы отдохнем? Сейчас нам обоим нужно лечь в постель и…
— Нет, не лучше! — вспылила Виктория. — И в любом случае — неужели ты думаешь, что я стану сейчас с тобой спать? Если так, то ты очень ошибаешься. Изволь идти отдыхать в другое место!
— Ты права. Я и в самом деле собираюсь забраться с тобой в постель! — взорвался Майлз. — Кстати, нам нужно прояснить еще одну вещь. Если ты думаешь, что всякий раз, когда поругаешься со мной, тебе удастся отлучать меня от постели, то очень ошибаешься. Я отказываюсь уходить отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Видишь ли, отец, мы с Викторией это еще не обсуждали…
Джеймс моргнул, неожиданно осознав, что ступил на чрезвычайно зыбкую и опасную почву.
— Извини, сын. Я-то думал, что вы с женой так или иначе этот вопрос решили…
— Мы еще не говорили на эту тему.
— Ну и ладно, не будем сегодня об этом, — вступила в разговор Мери. — Времени у нас достаточно.
Майлз чувствовал на себе испепеляющий взгляд Виктории, но упрямо смотрел перед собой, делая вид, что ничего особенного не происходит.
— Скажи на милость, бабушка, как обстоят дела с лошадьми?
Регина внимательно посмотрела на внука, потом перевела взгляд на его жену. Определенно, у молодых людей снова появилась причина для разногласий, которую необходимо устранить — и как можно скорее.
— Лошадки вели себя просто замечательно, дорогой. На скачках в Эскоте, которые вам с Викторией не довелось посетить, они во всех заездах, кроме двух, заняли призовые места — так что мы в выигрыше.
Лицо Майлза просветлело.
— А первое место тоже за нами? Хотя бы в одном заезде?
Регина покачала головой.
— Увы, нет. Собственно, мы на это не рассчитывали, а потому ставили всякий раз на второе и третье. Принимая во внимание, что лошади еще молоды и неопытны, результаты неплохие. Я возлагаю большие надежды на следующий год. Уверена, настоящий успех у нас впереди.
Майлз кивнул, поскольку и сам считал, что для конюшен Уэлсли следующий год будет определяющим.
— Думаю, Виктория, тебе будет небезынтересно это послушать, — вступила в разговор Мери. — На прошлой неделе я была в гостях у леди Фионы и, в частности, перемолвилась словом с вашим конюхом… жаль, не помню только, как его зовут…
— Джордж, — сказала Виктория. Голос ее звучал тускло, и в нем не чувствовалось даже проблеска интереса к обсуждавшейся теме.
— Да, да. Его зовут Джордж. Верно. Так вот, когда мы с твоей мачехой сидели в гостиной и пили чай, пришел этот самый Джордж и заявил, что кобыла по кличке Спринг Даффодил ждет жеребенка от Кингз Рэнсома. Фиона не сомневалась, что эта новость тебя обрадует…
— Я рада, — пробормотала Виктория.
— Значит, ты все-таки подпустила к Спринг Даффодил Кингз Рэнсома? — с улыбкой спросил у жены Майлз. Эта новость его, в отличие от Виктории, не оставила равнодушным.
— Да, — едва слышно ответила Виктория.
— Отлично. Стало быть, мой совет пришелся ко двору?
— Твой совет не имеет с этим ничего общего, — солгала Виктория, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Мы с Джорджем посовещались и решили, что такая комбинация может оказаться удачной.
Довольная улыбка, появившаяся было на губах Майлза, исчезла.
— Понятно. Как бы то ни было, хорошо, что ни у тебя, ни у меня нет сомнений: спаривание Кингз Рэнсома с этой кобылой может дать неплохие результаты.
Виктория бросила на мужа не слишком любезный взгляд и поднялась с места.
— С вашего разрешения, я удаляюсь. Сегодня мне пришлось проскакать без остановки пару десятков миль, и я очень устала.
— Конечно, дорогая, — ласково отозвалась Мери. — Отправляйся в постельку и постарайся хорошо отдохнуть.
Виктория отвесила всем присутствующим короткий прощальный кивок, повернулась и вышла из гостиной.
— Извини, Майлз, что я завел разговор об Америке, — быстро проговорил Джеймс, когда его невестка удалилась. — Я ведь не знал, что ты и словом не обмолвился Виктории о предстоящем отъезде.
— Это моя вина, — сказал Майлз. — Я был просто обязан поговорить с ней. Но не поговорил. Все никак не мог выбрать для этого подходящее время.
— По большому счету, тебе вовсе незачем вести с ней такие разговоры, — поспешила вставить замечание Регина. — Не забывай, что у вас с Викторией на руках Пемброк-хаус, которым, между прочим, нужно управлять. Я уже не говорю о маноре Уэлсли. Годы идут, и скоро мне будет трудно вести дела, связанные с нашим родовым поместьем. С какой стати вам вообще ехать с Викторией в Америку? У вас и здесь забот полон рот.
— А с такой стати, что Америка — моя родина! — гаркнул Майлз. Затем, заметив, что подобное заявление, а главное — манера, в какой оно было сделано, потрясло бабушку, быстро добавил: — Между прочим, я надеялся, что мы с Викторией полгода будем жить в Англии, а полгода — в Америке. Помнишь, бабуля, мы с тобой об этом говорили? И, как мне тогда казалось, договорились.
— Неужели? — Регина сделала вид, что напрочь забыла об этом разговоре. — По мне, подобное существование недостойно порядочных людей. Такой образ жизни скорее подходит каким-нибудь бродягам…
— Матушка, — ласково сказал Джеймс, — Майлз и Виктория взрослые люди. Пусть сами решают, где им жить. Думаю, они смогут прийти к разумному компромиссу.
— Конечно же, ты прав, мой дорогой, — с иронией в голосе произнесла Регина, — только я, помня, в какую ярость пришла Виктория при одном только упоминании о поездке в Америку, сильно сомневаюсь, что Майлзу удастся заключить с ней такое соглашение. По крайней мере, в ближайшем будущем.
Майлз тяжело вздохнул. Замечание бабушки показалось ему справедливым и не лишенным основания. Кроме того, ему меньше всего на свете хотелось препираться с Викторией, обсуждая эту непростую проблему. Тем не менее разговора на эту тему не избежать — и сомневаться в этом тоже не приходилось.
— Пойду-ка я к себе и потолкую с женой, — сказал он, поднимаясь с места. — О результатах расскажу завтра — если будет, о чем рассказывать.
Майлз не успел еще прикрыть за собой дверь, как Виктория уже обрушила на него целый водопад гневных слов:
— Как ты мог строить какие-то планы о возвращении в Америку, не посоветовавшись прежде со мной? Впрочем, если ты меня не уважаешь, тогда другое дело — тебе и впрямь лучше уехать вместе с родителями в Америку. Но, предупреждаю: я останусь здесь!
— Ты права, — бросил Майлз, которому передалось раздражение Виктории. — Я и вправду разговаривал с отцом об отъезде, но хочу тебе заметить: этот разговор состоялся на следующий день после свадьбы. До гостиницы. Понимаешь?
Виктория устремила на него полыхающий негодованием взгляд.
— Понятно! До того, стало быть, как я проявила слабость и согласилась с тобой спать? И теперь, когда выяснилось, что со мной не так плохо, ты решил сменить гнев на милость и оставить меня при себе?
Глаза Майлза потемнели от злости.
— Я не считаю нужным тратить слова, мадам, отвечая на это вздорное обвинение.
Скинув сюртук, он принялся расстегивать брюки.
— Что ты делаешь? — выдохнула Виктория.
— Как что? Готовлюсь лечь в постель.
— В постель?
— Что же в этом такого удивительного?
Майлз несколько раз прошелся туда и обратно перед кроватью, шумно и размеренно дыша.
— Послушай, Тори, мы оба устали. Не лучше ли нам отложить обсуждение этого вопроса до утра, когда мы отдохнем? Сейчас нам обоим нужно лечь в постель и…
— Нет, не лучше! — вспылила Виктория. — И в любом случае — неужели ты думаешь, что я стану сейчас с тобой спать? Если так, то ты очень ошибаешься. Изволь идти отдыхать в другое место!
— Ты права. Я и в самом деле собираюсь забраться с тобой в постель! — взорвался Майлз. — Кстати, нам нужно прояснить еще одну вещь. Если ты думаешь, что всякий раз, когда поругаешься со мной, тебе удастся отлучать меня от постели, то очень ошибаешься. Я отказываюсь уходить отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87