Более того, я думаю, что за ее пуританской внешностью скрывается страстная натура, которая только и ждет случая, чтобы вырваться на волю.
— Ты, Уэлсли, должно быть, шутишь? — фыркнул, как конь, Шоу. — Готов держать пари, что эта особа в жизни не позволила ни одному мужчине прикоснуться к ее губам поцелуем.
Майлз повернулся к приятелю и хитро улыбнулся.
— А ведь ты бы проиграл пари, Шоу.
— Откуда тебе знать?
— Потому что я с ней целовался. Вчера. В конюшне… Теперь же, старина, прошу меня извинить — пойду приглашу ее на танец.
С этими словами Майлз удалился, предоставив Александру Шоу в немом изумлении смотреть ему вслед.
7
Виктория заметила Майлза, идущего по залу в ее сторону. Прежде чем она осознала, что он направляется именно к ней, — молодой человек уже стоял рядом.
— Добрый вечер, — улыбнулся он, — позвольте принести вам поздравления: вечер, сдается мне, удался на диво.
Виктория вздрогнула и на всякий случай огляделась: хотела убедиться, что слова Майлза обращены к ней и ни к кому другому.
Майлз заметил это ее движение и рассмеялся.
— Увы, вокруг никого. Вы не ошиблись — я обращаюсь к вам.
Прикусив губу, чтобы не разразиться язвительным комментарием по поводу дерзкого смеха американца, Виктория процедила:
— Благодарю вас, мистер Уэлсли, за комплимент, но его следовало бы адресовать моей мачехе — этот вечер целиком ее заслуга.
— Я уже имел честь поздравить леди Фиону и ваших сестер, — заверил ее Майлз.
— Понятно. Стало быть, я в вашем списке стою на последнем месте.
— Ничего подобного, — мгновенно отразил выпад Виктории Майлз. — Наоборот, я приберег самые теплые слова напоследок. Могу я пригласить вас на танец?
Виктория вскинула голову и внимательно посмотрела на улыбающегося Майлза.
— Знаете, мистер Уэлсли, подчас я совершенно вас не понимаю.
Удивленный и заинтригованный этой неожиданной репликой, Майлз склонил голову.
— Что же во мне такого непонятного?
— Никак не возьму в толк, с какой стати вы растрачиваете на меня свои чары? Разве вы еще не уяснили себе, что я не испытываю к вам ни малейшего интереса? Почему бы вам не уделить больше внимания моим сестрам? Уверена, что они оценят ваши усилия по заслугам.
Улыбка на лице Майлза увяла, и ему, чтобы восстановить самообладание, пришлось отвернуться и подхватить с подноса проходившего мимо слуги два бокала с шампанским.
— Может быть, вы скажете мне, наконец, что с вами происходит? — ровным голосом осведомился он, вручая собеседнице бокал с шипучим напитком.
— Что-что?
— Вы отлично слышали, что я сказал. Я хочу знать, отчего вы все время дерзите мне?
— Забавно! Вы считаете, что со мной что-то не так, только потому, что я не превозношу до небес ваши достоинства?
— Я вовсе не это имел в виду. Мне непонятна ваша враждебность по отношению ко мне. Интересно, вы со всеми мужчинами обходитесь подобным образом — или терпеть не можете меня лично?
Не задумываясь, Виктория выпалила:
— Лично вас. Вы удовлетворены?
Откровенность девушки сразила Майлза. Минуту он гадал, как расценивать ее слова — то ли посчитать их для себя оскорбительными, то ли принять как проявление искренности и прямоты ее характера.
— По крайней мере, вы не лукавите, — выдавил он наконец. — Тем не менее я все равно не могу взять в толк, почему моя скромная персона вызывает у вас такую сильную неприязнь?
Виктория сделала глоток шампанского и в упор глянула на Майлза.
— По-моему, причина этого ясна как день. Вы, прикрываясь приглашением моего отца, как обыкновенный жулик проникли на нашу конюшню, высмотрели все, что вам было надо, а после этого имели еще дерзость критиковать наших лошадей и порядки на нашей ферме!
— Не говоря уже о том, что я имел дерзость прикоснуться к неприступной особе Виктории Пемброк, — вставил Майлз.
Взгляд Виктории на мгновение лишился непреклонности и даже скользнул куда-то в сторону.
— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы впредь не напоминали мне об этом неприятном случае, — пробормотала она.
Майлз допил шампанское, поставил бокал на небольшой столик в углу и сказал:
— Прошу простить мои многочисленные прегрешения, миледи. Я не обеспокою вас вновь.
Он отвесил собеседнице сдержанный поклон и, не оглядываясь, двинулся прочь. К большому своему удивлению, Виктория вдруг осознала, что разочарована, если не сказать — раздосадована.
— Кажется, ты собирался потанцевать с леди? — сказал Алекс, когда Майлз снова оказался с ним рядом. Хотя Шоу не слышал, о чем разговаривали Майлз с Викторией, он видел, как на протяжении разговора менялись лица собеседников. Здесь и дурак догадался бы — разговор складывался совсем не так, как было задумано Майлзом.
— Не хочет она танцевать, — коротко сообщил Уэлсли.
— Не воспринимай это как личный выпад, Уэлсли. Виктория Пемброк принципиально не танцует.
— Как прикажешь это понимать — в прямом смысле или в переносном?
— И в том, и в другом. — Шоу не выдержал и расплылся в улыбке. — Ты только взгляни, Майлз! Похоже, особа, которую мы обсуждаем, вступила в перепалку со своей мачехой.
Майлз оглянулся и увидел леди Фиону, которая давала своей падчерице какие-то наставления. Хотя женщины, чтобы не привлекать к себе внимания, старались говорить тихо, выражение на их лицах свидетельствовало, что разговор у них складывается непростой.
— По-моему, леди Фиона дает Виктории выволочку за то, что она отказалась с тобой танцевать.
Майлз с минуту наблюдал за женщинами, потом покачал головой.
— Твое предположение, конечно, льстит моему самолюбию, но я сильно сомневаюсь, что предмет, который они обсуждают, имеет ко мне хотя бы поверхностное отношение.
— Ты не прав, — возразил Алекс. — До того как ты затеял разговор с Викторией, Фиона улыбалась как заведенная.
— Какое имеет для нее значение, согласилась Виктория танцевать со мной или нет?
Алекс с удивлением воззрился на приятеля.
— Да брось ты, Уэлсли, разыгрывать из себя святую невинность! Всякий знает, что ты у нас женишок хоть куда. Ты красив, богат, происходишь из родовитого семейства, а земли твой бабушки граничат с владениями Пемброков. Ясное дело, что в мыслях Фиона уже предназначила тебе руку одной из дочек.
— Но Виктория не ее дочь, — резонно заметил Майлз.
— Она ее падчерица, стало быть, тоже ей родня, — сказал Алекс. — К тому же все в округе знают, что Фиона чудесно относится к Виктории. Другими словами, если Фиона поймет, что выдать за тебя одну из своих дочерей ей не удастся, она займется устройством Виктории.
Майлз снова посмотрел на Фиону и Викторию, пожал плечами и произнес:
— Теперь уже ничего не поделаешь. Я пригласил даму на танец, она мне отказала, и я не собираюсь просить ее об этом вновь.
— Именно это Фиона сейчас и втолковывает своей падчерице.
Мужчины еще некоторое время болтали на разные темы, после чего Алекс удалился, и Майлз остался один. Он прогулялся по залу, выпил еще один бокал шампанского, а затем направился к Каролине Пемброк.
— Не желаете ли потанцевать, миледи? — сказал он, отвешивая девушке безукоризненный поклон. Когда Каролина, в отличие от своей непокорной сестрицы, с радостью приняла его приглашение, он нисколько этому не удивился.
— Я так рада, что вы пригласили меня танцевать, мистер Уэлсли, — сказала девушка, когда они с Майлзом закружились в вальсе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Ты, Уэлсли, должно быть, шутишь? — фыркнул, как конь, Шоу. — Готов держать пари, что эта особа в жизни не позволила ни одному мужчине прикоснуться к ее губам поцелуем.
Майлз повернулся к приятелю и хитро улыбнулся.
— А ведь ты бы проиграл пари, Шоу.
— Откуда тебе знать?
— Потому что я с ней целовался. Вчера. В конюшне… Теперь же, старина, прошу меня извинить — пойду приглашу ее на танец.
С этими словами Майлз удалился, предоставив Александру Шоу в немом изумлении смотреть ему вслед.
7
Виктория заметила Майлза, идущего по залу в ее сторону. Прежде чем она осознала, что он направляется именно к ней, — молодой человек уже стоял рядом.
— Добрый вечер, — улыбнулся он, — позвольте принести вам поздравления: вечер, сдается мне, удался на диво.
Виктория вздрогнула и на всякий случай огляделась: хотела убедиться, что слова Майлза обращены к ней и ни к кому другому.
Майлз заметил это ее движение и рассмеялся.
— Увы, вокруг никого. Вы не ошиблись — я обращаюсь к вам.
Прикусив губу, чтобы не разразиться язвительным комментарием по поводу дерзкого смеха американца, Виктория процедила:
— Благодарю вас, мистер Уэлсли, за комплимент, но его следовало бы адресовать моей мачехе — этот вечер целиком ее заслуга.
— Я уже имел честь поздравить леди Фиону и ваших сестер, — заверил ее Майлз.
— Понятно. Стало быть, я в вашем списке стою на последнем месте.
— Ничего подобного, — мгновенно отразил выпад Виктории Майлз. — Наоборот, я приберег самые теплые слова напоследок. Могу я пригласить вас на танец?
Виктория вскинула голову и внимательно посмотрела на улыбающегося Майлза.
— Знаете, мистер Уэлсли, подчас я совершенно вас не понимаю.
Удивленный и заинтригованный этой неожиданной репликой, Майлз склонил голову.
— Что же во мне такого непонятного?
— Никак не возьму в толк, с какой стати вы растрачиваете на меня свои чары? Разве вы еще не уяснили себе, что я не испытываю к вам ни малейшего интереса? Почему бы вам не уделить больше внимания моим сестрам? Уверена, что они оценят ваши усилия по заслугам.
Улыбка на лице Майлза увяла, и ему, чтобы восстановить самообладание, пришлось отвернуться и подхватить с подноса проходившего мимо слуги два бокала с шампанским.
— Может быть, вы скажете мне, наконец, что с вами происходит? — ровным голосом осведомился он, вручая собеседнице бокал с шипучим напитком.
— Что-что?
— Вы отлично слышали, что я сказал. Я хочу знать, отчего вы все время дерзите мне?
— Забавно! Вы считаете, что со мной что-то не так, только потому, что я не превозношу до небес ваши достоинства?
— Я вовсе не это имел в виду. Мне непонятна ваша враждебность по отношению ко мне. Интересно, вы со всеми мужчинами обходитесь подобным образом — или терпеть не можете меня лично?
Не задумываясь, Виктория выпалила:
— Лично вас. Вы удовлетворены?
Откровенность девушки сразила Майлза. Минуту он гадал, как расценивать ее слова — то ли посчитать их для себя оскорбительными, то ли принять как проявление искренности и прямоты ее характера.
— По крайней мере, вы не лукавите, — выдавил он наконец. — Тем не менее я все равно не могу взять в толк, почему моя скромная персона вызывает у вас такую сильную неприязнь?
Виктория сделала глоток шампанского и в упор глянула на Майлза.
— По-моему, причина этого ясна как день. Вы, прикрываясь приглашением моего отца, как обыкновенный жулик проникли на нашу конюшню, высмотрели все, что вам было надо, а после этого имели еще дерзость критиковать наших лошадей и порядки на нашей ферме!
— Не говоря уже о том, что я имел дерзость прикоснуться к неприступной особе Виктории Пемброк, — вставил Майлз.
Взгляд Виктории на мгновение лишился непреклонности и даже скользнул куда-то в сторону.
— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы впредь не напоминали мне об этом неприятном случае, — пробормотала она.
Майлз допил шампанское, поставил бокал на небольшой столик в углу и сказал:
— Прошу простить мои многочисленные прегрешения, миледи. Я не обеспокою вас вновь.
Он отвесил собеседнице сдержанный поклон и, не оглядываясь, двинулся прочь. К большому своему удивлению, Виктория вдруг осознала, что разочарована, если не сказать — раздосадована.
— Кажется, ты собирался потанцевать с леди? — сказал Алекс, когда Майлз снова оказался с ним рядом. Хотя Шоу не слышал, о чем разговаривали Майлз с Викторией, он видел, как на протяжении разговора менялись лица собеседников. Здесь и дурак догадался бы — разговор складывался совсем не так, как было задумано Майлзом.
— Не хочет она танцевать, — коротко сообщил Уэлсли.
— Не воспринимай это как личный выпад, Уэлсли. Виктория Пемброк принципиально не танцует.
— Как прикажешь это понимать — в прямом смысле или в переносном?
— И в том, и в другом. — Шоу не выдержал и расплылся в улыбке. — Ты только взгляни, Майлз! Похоже, особа, которую мы обсуждаем, вступила в перепалку со своей мачехой.
Майлз оглянулся и увидел леди Фиону, которая давала своей падчерице какие-то наставления. Хотя женщины, чтобы не привлекать к себе внимания, старались говорить тихо, выражение на их лицах свидетельствовало, что разговор у них складывается непростой.
— По-моему, леди Фиона дает Виктории выволочку за то, что она отказалась с тобой танцевать.
Майлз с минуту наблюдал за женщинами, потом покачал головой.
— Твое предположение, конечно, льстит моему самолюбию, но я сильно сомневаюсь, что предмет, который они обсуждают, имеет ко мне хотя бы поверхностное отношение.
— Ты не прав, — возразил Алекс. — До того как ты затеял разговор с Викторией, Фиона улыбалась как заведенная.
— Какое имеет для нее значение, согласилась Виктория танцевать со мной или нет?
Алекс с удивлением воззрился на приятеля.
— Да брось ты, Уэлсли, разыгрывать из себя святую невинность! Всякий знает, что ты у нас женишок хоть куда. Ты красив, богат, происходишь из родовитого семейства, а земли твой бабушки граничат с владениями Пемброков. Ясное дело, что в мыслях Фиона уже предназначила тебе руку одной из дочек.
— Но Виктория не ее дочь, — резонно заметил Майлз.
— Она ее падчерица, стало быть, тоже ей родня, — сказал Алекс. — К тому же все в округе знают, что Фиона чудесно относится к Виктории. Другими словами, если Фиона поймет, что выдать за тебя одну из своих дочерей ей не удастся, она займется устройством Виктории.
Майлз снова посмотрел на Фиону и Викторию, пожал плечами и произнес:
— Теперь уже ничего не поделаешь. Я пригласил даму на танец, она мне отказала, и я не собираюсь просить ее об этом вновь.
— Именно это Фиона сейчас и втолковывает своей падчерице.
Мужчины еще некоторое время болтали на разные темы, после чего Алекс удалился, и Майлз остался один. Он прогулялся по залу, выпил еще один бокал шампанского, а затем направился к Каролине Пемброк.
— Не желаете ли потанцевать, миледи? — сказал он, отвешивая девушке безукоризненный поклон. Когда Каролина, в отличие от своей непокорной сестрицы, с радостью приняла его приглашение, он нисколько этому не удивился.
— Я так рада, что вы пригласили меня танцевать, мистер Уэлсли, — сказала девушка, когда они с Майлзом закружились в вальсе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87