— Я знаю, — сказал он, закрывая глаза.
— Откуда вы знаете?
— Я понял это, когда вы упомянули Зулуса и кошек. Я понял, что вы читали эти письма. Вот когда я решил, что с вами все в порядке, что вы та, за кого себя выдаете.
— Значит, вы тоже читали эти письма? — ошеломленно спросила я.
Он кивнул.
— Мы так и не нашли оригиналы, — пробормотала я. — Те два письма, которые мы нашли, — копии.
— Это потому, что она все сожгла, — сказал он, глубоко вздохнув и беря себя в руки.
— Но не сожгла свою книгу.
— Нет. Она сказала мне, что не знает, куда отправится потом или что будет делать, если он все еще там, если он все еще преследует ее. Она сказала, что позвонит мне потом и сообщит, куда переслать книгу. А если от нее не будет вестей, то хранить и не отдавать никому. Но она так и не позвонила. Она так никогда и не позвонила, черт подери! — Отвернувшись от меня, Пи Джей вытер глаза. — Вы знаете, книга была ее надеждой. Ее надеждой остаться в живых. — У него перехватило дыхание, когда он добавил: — Она никогда не переставала надеяться, что все обернется к лучшему.
— А что именно она сожгла, Пи Джей?
— Свой дневник, — ответил он, — я думаю, что это можно так назвать. Письма, которые она писала сама себе. Она говорила, что это ее терапия и что не хочет, чтобы кто-то увидел их. Они были очень личными, ее личные мысли. За день до своего отъезда, она сожгла все письма, кроме двух.
— Тех двух, которые я видела, — почти прошептала я. — Почему? Почему она не сожгла эти два письма?
— Потому что она хотела, чтобы они остались у нас с Уолтом.
— Как память?
— Да, — сказал он, протягивая руку за своим пивом и небрежно вытирая с глаз слезы, — часть ее самой, запись того, о чем она думала, когда была здесь. За день до своего отъезда, в тот день, когда сожгла весь хлам, она пошла и просто скопировала эти два письма. Она взяла себе копии и оставила нам оригиналы, сказав, что это такой способ «вжиться» друг в друга, — такое слово она использовала. Мы, все трое, всегда будем вместе в наших мыслях до тех пор, пока у нас есть письма.
Когда он проводил меня, я обернулась и благодарно обняла его.
Я возвращалась к своей гостинице, когда солнце уже опустилось, и пальмы четкими силуэтами были выгравированы на широкой огненной ленте. Шумные толпы людей пробирались вдоль Дюваля в сторону баров, колдовской воздух был оживлен музыкой, смехом и огнями. Я шла пружинистым шагом, лямки армейского ранца давили мне на плечо. Первый раз за много недель я испытывала прилив счастья, пребывая почти в эйфории. И я была совершенно не готова к тому, что меня ожидало в моем номере.
Глава 16
Не помню, чтобы я оставляла включенными какие-нибудь светильники, и поэтому предположила, что горничная поменяв белье и вытряхнув пепельницы, по небрежности забыла выключить свет. Я уже заперла дверь и, напевая про себя, отправилась в ванную, когда поняла, что не одна.
Марк сидел перед окном, рядом с его креслом на ковре стоял раскрытый кейс. В этот неопределенный момент, когда мои ноги не знали, куда им идти, его глаза встретились с моими в молчаливом диалоге, встревожив мое сердце и сжав его ужасом.
Бледный, одетый в теплый серый костюм, он выглядел так, как будто только что из аэропорта. Его чемодан стоял, прислоненный к кровати. Если бы у Марка был счетчик Гейгера, реагирующий на психическое излучение, то, я уверена, мой ранец заставил бы его бешено трещать. Спарацино послал его. Я подумала о «Руджере» в своей сумочке, но при этом прекрасно понимала, что никогда не смогу поднять пистолет на Марка Джеймса и спустить курок, если до этого дойдет.
— Как ты вошел? — глухо спросила я, не двигаясь с места.
— Я твой муж, — сказал он и достал из кармана ключи от моего номера.
— Ты ублюдок, — прошептала я, мое сердце дико колотилось.
Он побледнел и отвел глаза.
— Кей...
— О Господи! Ты ублюдок!
— Кей. Я здесь, потому что меня послал Бентон Уэсли. Пожалуйста. — Он встал с кресла.
В изумленном молчании я наблюдала за тем, как он достал из чемодана виски, прошел мимо меня к бару и принялся наполнять стаканы льдом. Его движения были медленными и неторопливыми, как будто он изо всех сил старался не нервировать меня лишний раз. Кроме того, он выглядел очень усталым.
— Ты ела? — спросил он, протягивая мне напиток.
Пройдя мимо него, я бесцеремонно бросила ранец и сумочку на туалетный столик.
— Я умираю с голоду, — сказал он, ослабив воротничок рубашки и сорвав галстук. — Черт, я раза четыре менял самолеты. С самого завтрака не ел ничего, кроме орехов.
Я промолчала.
— Я уже сделал заказ на нас обоих, — продолжал он спокойно, — думаю, ты созреешь, когда его принесут сюда.
Подойдя к окну, я разглядывала лилово-серые облака над огнями улиц старого города Ки Уэста. Марк пододвинул кресло, скинул туфли и закинул ноги на кран кровати.
— Дай мне знать, когда будешь готова выслушать мои объяснения, — сказал он, болтая в стакане лед.
— Я не поверю ничему, что ты скажешь, — холодно ответила я.
— Вполне откровенно. Это расплата за жизнь во лжи. В этом я невероятно преуспел.
— Да, — откликнулась я, — ты в этом невероятно преуспел. Как ты нашел меня? Я не верю, что Бентон рассказал тебе. Он не знает, где я остановилась, а здесь на острове, должно быть, штук пятьдесят отелей и столько же пансионов.
— Ты права. Наверное, так и есть, и, тем не менее, мне потребовался всего один телефонный звонок, чтобы найти тебя, — сказал Марк.
Расстроенная, я села на кровать.
Он залез в карман своего пиджака и, вытащив сложенную брошюру, протянул ее мне.
— Узнаешь?
Это был точно такой же путеводитель, как тот, что Марино нашел в спальне Берил Медисон и копия которого была подшита к ее делу. Это был тот самый путеводитель, который я изучала бесчисленное количество раз, и о котором вспомнила две ночи назад, когда решила сбежать на Ки Уэст. На одной его стороне были перечислены рестораны, достопримечательности и магазины, а на другой изображена карта улиц, по периметру которой были напечатаны объявления, в том числе и реклама этой гостиницы, натолкнувшая меня на мысль остановиться здесь.
— Бентон вчера после нескольких попыток наконец связался со мной, — продолжил Марк. — Он был совершенно расстроен, сказал, что ты уехала — отправилась сюда. Затем мы занялись делом — попытались тебя вычислить. У Бентона под рукой, очевидно, оказалась копия путеводителя Берил. Он предположил, что ты тоже видела его, а возможно, даже сделала для себя копию. Мы решили, что тебе могло прийти в голову воспользоваться им.
— Где ты это взял? — я вернула ему брошюру.
— В аэропорту. И так случилось, что эта гостиница — единственная, которая здесь указана. И у них оказался номер, зарезервированный на твое имя.
— Отлично. Значит, мой побег не удался.
— Да, он вышел довольно жалким.
— А вот где мне пришла в голову эта идея, если тебе необходимо это знать, — злобно сдалась я. — Я просматривала бумаги Берил так много раз, что просто запомнила эту брошюру и запомнила объявление гостиницы на Дюваль. Наверное, оно отложилось у меня в голове, потому что я раздумывала над тем, не могла ли Берил остановиться здесь, когда только приехала на Ки Уэст.
— Ну, и она остановилась? — Он поднял свой стакан.
— Нет.
Когда он встал, чтобы подлить нам виски, в дверь постучали, и мое сердце подскочило, а Марк небрежно сунул руку под пиджак и извлек девятимиллиметровый пистолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82