""Помилуйте, закричат вам, -
восставать нельзя, это дважды два четыре! Природа вас не спрашивается; ей
дела нет до ваших желаний и до того, нравятся ли вам ее законы или не
нравятся. Вы обязаны принимать ее так, как она есть, а следовательно, и все
ее результаты. Стена, значит, и есть стена... и т.д., и т.д." Господи Боже,
да какое мне дело до законов природы и арифметики, когда мне почему-нибудь
эти законы и дважды два четыре не нравятся? Разумеется, я не пробью такой
стены лбом, если и в самом деле сил не будет пробить, но я и не примирюсь с
ней потому только, что это каменная стена, а у меня сил не хватило"
(Достоевский Ф.М. Соч. в тридцати томах. М., 1973, т. 5, с. 105 - 106) -
[ВИ, 46].
lxxii Ducunt volentem fata, nolentem trahunt - ?aea?uaai noauaa aaaao,
ia ?aea?uaai - oaueo. A 107-i ienuia e Eooeeee? Naiaea oeoe?oao noeoe
a?a?aneiai noieea Eeaaioa (331 - 251 aa. ai i.y.), niaa??auea yoo oi?ioeo.
Ni.: Eooee Aiiae Naiaea. I?aanoaaiiua ienuia e Eooeeee?. I.: Iaoea, 1977, n.
270.
lxxiii "Повторение - это новая категория, которую еще следует открыть.
Те, кто знает кое-что о новой философии и хоть немного осведомлен о
греческой, без труда увидят, что именно эта категория есть ключ к пониманию
противоположности между Элеатами [бытие] и Гераклитом [движение,
становление] и что по сути дела повторение и есть то, что ошибочно называли
опосредованием" (III, 137). Определяя платоновское "припоминание" и
гегелевское "опосредование" как формы "повторения"" (III, 119), Киргегард
вместе с тем ставит под вопрос эти традиционные для европейской метафизики
способы онтологического умопостижения, то есть перехода от восприятия вещей
к созерцанию чистым умом их бытийных идей или же (как у Гегеля) перехода от
непосредственного единства бытия через раскол и взаимоопосредование к
высшему конкретному единству понятия, где мысли возвращаются к началу, к
бытию, только теперь уже в его истине. ""Припоминание" - это символ
[античного] языческого миросозерцания, "повторение" - символ современного
[христианского]; в повторении сказывается метафизический интерес, и вместе с
тем такой метафизический интерес, в котором метафизика терпит крушение..."
(III, 137 - 138). Общая черта "припоминания" и "опосредования" в том, что
эти "механизмы" умопостижения непрерывны, имманентны. Метафизика методически
снимает "случайную" экзистенцию в вечном бытии. Повторение же Киргегарда
предполагает трансценденцию, разрыв, выход за пределы имманентного разума
безумием веры (III, 171 - 172). Оно происходит не путем преодоления
противоречия, а в парадоксе внезапного откровения. Минувшее - во всей своей
случайной и мгновенной единичности - возвращается вдруг как мгновенное
присутствие вечности, как настоящее, преисполненное вечности мгновение
экзистенции. Экзистенция и есть в этом смысле настоящая - присутствующая -
вечность. "Мгновение как момент текущего времени есть ничто, ибо оно
мгновенно исчезает в вечности, но мгновенное откровение вечности не может
быть забыто ни во времени, ни в вечности, потому что вечное, которого до тех
пор не было, в это мгновение стало быть (geworden ist)". В русле такого рода
размышлений формировался и замысел "Бытия и времени" Хайдеггера.
Экзистенциальная аналитика человеческого бытия приводит к необходимости
найти в раскрытых "экзистенциалах" их более изначальную суть, а именно их
"темпоральный" характер, "временностный" смысл (Zeitlichkeit). Человеческое
бытие раскрывается как экзистенциальное понимание бытия в горизонте времени.
В этой связи Хайдеггер и говорит о "мгновении" (Augenblick) как о подлинном
настоящем. "Пожалуй, - пишет Хайдеггер в примечании, - С.Киргегард
убедительнее всего увидел экзистенциализованный феномен мгновения, что
отнюдь не означает, будто ему точно так же удалась и экзистенциальная
интерпретация его. Он остается в плену вульгарного понятия времени и
определяет мгновение с помощью понятий "теперь" и "вечность". Когда К.
говорит о "временности", он разумеет человеческое "бытие-во-времени".
Понимание времени как внутренней характеристики знает только "теперь", но
вовсе не "мгновение". Впрочем, когда мгновение переживается
экзистенциализованно, оно - пусть в экзистенциальном смысле и неявно -
предполагает более изначальную временность" ("Sein und Zeit" 68a, S. 338).
Хайдеггер указывает здесь "реферат" соответствующих текстов Киргегарда в
"Психологии мировоззрений" К.Ясперса: Jaspers K. Psychologie der
Weltanschauungen. 3. unveranderte Auflage. Berlin, 1925, S. 338, 108ff.
lxxiv "Отстранение этического". Киргегард говорит: Suspension des
Ethischen, что значит, собственно, "удаление, устранение этического от дел".
Так, по-немецки, Suspension eines Geistlichen означает запрещение духовному
лицу отправлять богослужение. "...Этическое как таковое, - говорит
Киргегард, - есть общее. Как только отдельный человек начал
противопоставлять себя общему, он совершает грех и не может иначе
примириться с общим, как этот грех признав..." ("Furcht und Zittern". III,
48). Вера же, по Киргегарду, "...есть парадокс, что человек стоит выше
общего" (там же, с. 49). "И для Ницше, - напоминает в этой связи Шестов, -
его "по ту сторону добра и зла", только формой выражения отличающееся от
Suspension des Ethischen, было не решением теоретической проблемы, а выходом
из того безнадежного тупика, в который его загнали всеобщие и необходимые
истины" [АИ, 136]. Б.Фондан вспоминает, как был поражен Шестов, когда в
одной из статей Фондана встретил следующий текст Ницше (из посмертно
изданных): "Опровержение Бога: в сущности, опровергнут только моральный
Бог". "Вот видите! - воскликнул Шестов. - А всегда говорят, что это я
заставляю Ницше говорить моими словами! Этот текст, - но ведь это же вся моя
книга о Толстом и Ницше" [BF, 117]. Упомянутую книгу (написанную в 1898 г.)
Шестов закончил такими словами: "Добро, братская любовь - мы знаем теперь из
опыта Ницше - не есть Бог... Нитше открыл путь. Нужно искать того, что выше
сострадания, выше добра. Нужно искать Бога" [C2, 187].
lxxv "...Благое ? Вижу, хвалю, но к дурному влекусь..." (Овидий.
Метаморфозы, VII, 20 - 21 ?? Метаморфозы. Пер. С.Шервинского. М.: Худ. лит.,
1977, с. 170). Ср.: Лейбниц Г. Теодицея II, 153 ?? Соч. в четырех томах. М.:
Мысль, 1989, т. 4, с. 235. Спиноза Б. Этика. Теорема 17, схолия ?? Соч. в
двух томах. М., 1957, т. 1, с. 536.
lxxvi "Мыслю, следовательно существую". Об Августиновых истоках этой
формулы ("О граде Божием", XI, 26) см.: Koyre A. Descartes und die
Scholastik. Bonn, 1923, S. 69 - 70, 171 - 172. Койре, в частности, приводит
такие слова известного корреспондента "республики ученых" XVII в. аббата
М.Мерсенна: "...Картезианство - и фактически, и по замыслу - обнаруживает
тесное родство с августинизмом... Чем более кто-либо будет посвящен в учение
св. Августина, тем более он окажется в состоянии постигнуть философию
Декарта" (Op. cit., S. 171). Того же мнения держались Б.Паскаль, А.Арно в
"Четвертом возражении на "Метафизические размышления" Декарта" и многие
другие. Сам Декарт не был полностью с этим согласен; см. письмо Декарта
А.Кольвию от 14 ноября 1640 г.: Декарт Р. Соч. в двух томах. М.: Мысль,
1989, т. 1, с. 608 - 609.
lxxvii Имеется в виду прежде всего книга Гуссерля "Картезианские
размышления". См.: Husserl Ed. Cartesianische Meditationen und parisar
Vortrage // Gesammelte Werke.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
восставать нельзя, это дважды два четыре! Природа вас не спрашивается; ей
дела нет до ваших желаний и до того, нравятся ли вам ее законы или не
нравятся. Вы обязаны принимать ее так, как она есть, а следовательно, и все
ее результаты. Стена, значит, и есть стена... и т.д., и т.д." Господи Боже,
да какое мне дело до законов природы и арифметики, когда мне почему-нибудь
эти законы и дважды два четыре не нравятся? Разумеется, я не пробью такой
стены лбом, если и в самом деле сил не будет пробить, но я и не примирюсь с
ней потому только, что это каменная стена, а у меня сил не хватило"
(Достоевский Ф.М. Соч. в тридцати томах. М., 1973, т. 5, с. 105 - 106) -
[ВИ, 46].
lxxii Ducunt volentem fata, nolentem trahunt - ?aea?uaai noauaa aaaao,
ia ?aea?uaai - oaueo. A 107-i ienuia e Eooeeee? Naiaea oeoe?oao noeoe
a?a?aneiai noieea Eeaaioa (331 - 251 aa. ai i.y.), niaa??auea yoo oi?ioeo.
Ni.: Eooee Aiiae Naiaea. I?aanoaaiiua ienuia e Eooeeee?. I.: Iaoea, 1977, n.
270.
lxxiii "Повторение - это новая категория, которую еще следует открыть.
Те, кто знает кое-что о новой философии и хоть немного осведомлен о
греческой, без труда увидят, что именно эта категория есть ключ к пониманию
противоположности между Элеатами [бытие] и Гераклитом [движение,
становление] и что по сути дела повторение и есть то, что ошибочно называли
опосредованием" (III, 137). Определяя платоновское "припоминание" и
гегелевское "опосредование" как формы "повторения"" (III, 119), Киргегард
вместе с тем ставит под вопрос эти традиционные для европейской метафизики
способы онтологического умопостижения, то есть перехода от восприятия вещей
к созерцанию чистым умом их бытийных идей или же (как у Гегеля) перехода от
непосредственного единства бытия через раскол и взаимоопосредование к
высшему конкретному единству понятия, где мысли возвращаются к началу, к
бытию, только теперь уже в его истине. ""Припоминание" - это символ
[античного] языческого миросозерцания, "повторение" - символ современного
[христианского]; в повторении сказывается метафизический интерес, и вместе с
тем такой метафизический интерес, в котором метафизика терпит крушение..."
(III, 137 - 138). Общая черта "припоминания" и "опосредования" в том, что
эти "механизмы" умопостижения непрерывны, имманентны. Метафизика методически
снимает "случайную" экзистенцию в вечном бытии. Повторение же Киргегарда
предполагает трансценденцию, разрыв, выход за пределы имманентного разума
безумием веры (III, 171 - 172). Оно происходит не путем преодоления
противоречия, а в парадоксе внезапного откровения. Минувшее - во всей своей
случайной и мгновенной единичности - возвращается вдруг как мгновенное
присутствие вечности, как настоящее, преисполненное вечности мгновение
экзистенции. Экзистенция и есть в этом смысле настоящая - присутствующая -
вечность. "Мгновение как момент текущего времени есть ничто, ибо оно
мгновенно исчезает в вечности, но мгновенное откровение вечности не может
быть забыто ни во времени, ни в вечности, потому что вечное, которого до тех
пор не было, в это мгновение стало быть (geworden ist)". В русле такого рода
размышлений формировался и замысел "Бытия и времени" Хайдеггера.
Экзистенциальная аналитика человеческого бытия приводит к необходимости
найти в раскрытых "экзистенциалах" их более изначальную суть, а именно их
"темпоральный" характер, "временностный" смысл (Zeitlichkeit). Человеческое
бытие раскрывается как экзистенциальное понимание бытия в горизонте времени.
В этой связи Хайдеггер и говорит о "мгновении" (Augenblick) как о подлинном
настоящем. "Пожалуй, - пишет Хайдеггер в примечании, - С.Киргегард
убедительнее всего увидел экзистенциализованный феномен мгновения, что
отнюдь не означает, будто ему точно так же удалась и экзистенциальная
интерпретация его. Он остается в плену вульгарного понятия времени и
определяет мгновение с помощью понятий "теперь" и "вечность". Когда К.
говорит о "временности", он разумеет человеческое "бытие-во-времени".
Понимание времени как внутренней характеристики знает только "теперь", но
вовсе не "мгновение". Впрочем, когда мгновение переживается
экзистенциализованно, оно - пусть в экзистенциальном смысле и неявно -
предполагает более изначальную временность" ("Sein und Zeit" 68a, S. 338).
Хайдеггер указывает здесь "реферат" соответствующих текстов Киргегарда в
"Психологии мировоззрений" К.Ясперса: Jaspers K. Psychologie der
Weltanschauungen. 3. unveranderte Auflage. Berlin, 1925, S. 338, 108ff.
lxxiv "Отстранение этического". Киргегард говорит: Suspension des
Ethischen, что значит, собственно, "удаление, устранение этического от дел".
Так, по-немецки, Suspension eines Geistlichen означает запрещение духовному
лицу отправлять богослужение. "...Этическое как таковое, - говорит
Киргегард, - есть общее. Как только отдельный человек начал
противопоставлять себя общему, он совершает грех и не может иначе
примириться с общим, как этот грех признав..." ("Furcht und Zittern". III,
48). Вера же, по Киргегарду, "...есть парадокс, что человек стоит выше
общего" (там же, с. 49). "И для Ницше, - напоминает в этой связи Шестов, -
его "по ту сторону добра и зла", только формой выражения отличающееся от
Suspension des Ethischen, было не решением теоретической проблемы, а выходом
из того безнадежного тупика, в который его загнали всеобщие и необходимые
истины" [АИ, 136]. Б.Фондан вспоминает, как был поражен Шестов, когда в
одной из статей Фондана встретил следующий текст Ницше (из посмертно
изданных): "Опровержение Бога: в сущности, опровергнут только моральный
Бог". "Вот видите! - воскликнул Шестов. - А всегда говорят, что это я
заставляю Ницше говорить моими словами! Этот текст, - но ведь это же вся моя
книга о Толстом и Ницше" [BF, 117]. Упомянутую книгу (написанную в 1898 г.)
Шестов закончил такими словами: "Добро, братская любовь - мы знаем теперь из
опыта Ницше - не есть Бог... Нитше открыл путь. Нужно искать того, что выше
сострадания, выше добра. Нужно искать Бога" [C2, 187].
lxxv "...Благое ? Вижу, хвалю, но к дурному влекусь..." (Овидий.
Метаморфозы, VII, 20 - 21 ?? Метаморфозы. Пер. С.Шервинского. М.: Худ. лит.,
1977, с. 170). Ср.: Лейбниц Г. Теодицея II, 153 ?? Соч. в четырех томах. М.:
Мысль, 1989, т. 4, с. 235. Спиноза Б. Этика. Теорема 17, схолия ?? Соч. в
двух томах. М., 1957, т. 1, с. 536.
lxxvi "Мыслю, следовательно существую". Об Августиновых истоках этой
формулы ("О граде Божием", XI, 26) см.: Koyre A. Descartes und die
Scholastik. Bonn, 1923, S. 69 - 70, 171 - 172. Койре, в частности, приводит
такие слова известного корреспондента "республики ученых" XVII в. аббата
М.Мерсенна: "...Картезианство - и фактически, и по замыслу - обнаруживает
тесное родство с августинизмом... Чем более кто-либо будет посвящен в учение
св. Августина, тем более он окажется в состоянии постигнуть философию
Декарта" (Op. cit., S. 171). Того же мнения держались Б.Паскаль, А.Арно в
"Четвертом возражении на "Метафизические размышления" Декарта" и многие
другие. Сам Декарт не был полностью с этим согласен; см. письмо Декарта
А.Кольвию от 14 ноября 1640 г.: Декарт Р. Соч. в двух томах. М.: Мысль,
1989, т. 1, с. 608 - 609.
lxxvii Имеется в виду прежде всего книга Гуссерля "Картезианские
размышления". См.: Husserl Ed. Cartesianische Meditationen und parisar
Vortrage // Gesammelte Werke.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85