На первой ступени своего саморазвития и
самообнаружения дух не сознает себя. Сознания самого себя он достигает в
общественном мышлении человечества. В государстве он достигает
об'ективного значения; в философии и главным образом в системе Гегеля - он
приходит к самосознанию, так как истинная философия занимается мышлением
об абсолютном духе, о его сущности, о его значении и о всех проявлениях
его развития.
Философия Гегеля проникнута, таким образом, принципом развития. Само
мироздание не есть что-то неизменное, застывшее, всегда себе равное, а
является непрерывным процессом постоянных изменений, возникновений и
разрушений, но совершает тем не менее свой путь от бессознательного к
сознательному, от необходимости к свободе.
Природа и история человечества составляют, таким образом, одну связную,
неразрывную цепь, одно общее, слитное, единое целое.
Понятно, следовательно, что история человечества, являясь проявлением и
обнаружением развертывающегося мирового разума, не может по существу
представлять собою беспорядочную хаотическую игру случайности. Известное
положение Гегеля, гласящее: "Все действительное разумно, и все разумное
действительно", вытекает с непреложной логической необходимостью из общего
мировоззрения философа.
Намерение, цели, страсти, мысли и деятельность отдельной личности, как
бы гениальна ни была эта последняя, не могут с точки зрения великого
идеалиста определять собою ход и исход исторических событий.
Историческая деятельность человечества слагается из действий людей,
вызванных реальными интересами каждой отдельной личности. Каждая отдельная
личность преследует в борьбе за свое существование свои собственные
реальные цели, а в результате из совокупности идей и действий слагается
нечто общее, имеющее свои собственные законы. Как, например, вода не
похожа на свои составные элементы водород и кислород, так и общественная
историческая деятельность людей в своем общем итоге не похожа на отдельные
деяния мыслящих и действующих личностей. "В всемирной истории, - говорит
Гегель, - из человеческих действий выходит нечто иное, чем то, к чему они
стремились. Они поступают так, как этого требуют их интересы, а в
результате этого получается нечто новое, нечто такое, что заключалось,
правда, в их действиях, но чего не было в их сознании и их намерениях".
Вышеизложенные философско-исторические взгляды до Гегеля отличаются в
той или иной мере эклектизмом, т.-е. воззрением, согласно которому
исторический ход вещей определяется взаимодействием различных областей
человеческой мысли и деятельности.
В сложном механизме общественно-исторической жизни выявляются с
особенной отчетливостью отдельные и с виду как бы совершенно
самостоятельные формы проявления жизни человечества или, как принято
выражаться, "факторы". Бросается также в глаза взаимодействие этих
"факторов".
Поэтому и среди современных социологов является наиболее
распространенным взгляд, что вся историческая действительность
обусловливается взаимодействием различных самостоятельных сил. Происходит,
утверждают представители этого эклектического течения, постоянное
взаимодействие между различными факторами - умственным, нравственным,
эстетическим, экономическим, правовым и т.д.
Исходя из своей строго продуманной монистической точки зрения, Гегель
по-своему высмеял и подверг серьезной и глубокой критике господствовавшую
до него и в его эпоху теорию взаимодействия. "Когда довольствуются, -
говорит Гегель в своей "Энциклопедии", - тем, что рассматривают данное
содержание с точки зрения взаимодействия, что представляет собою прием
крайне бедный в смысле понимания, тогда имеют дело просто с сухим фактом,
и требование посредствования, сказывающееся там, где речь заходит о
нахождении причинной связи, остается неудовлетворенным". Другими словами,
об'яснять те или другие явления фактом взаимодействия, значит по существу
ничего не об'яснять, а лишь констатировать "сухой" факт взаимодействия,
который сам по себе на-лицо и требует для своего об'яснения чего-то
третьего, к которому должно быть сведено взаимодействие, как к основной
причине. Это значит, когда говорят о взаимодействии различных сторон
общественной жизни, мы не должны довольствоваться указанием на их
взаимодействие, а искать об'яснение как и этих самых сторон, так и
возможности их взаимодействия в чем-то третьем, как выражается Гегель
"высшем".
Для того, чтобы об'яснить факт взаимодействия, скажем религии и
искусства, необходимо выяснить сущность и развитие религии, нужно понять
содержание и развитие искусства, а затем найти третье общее, составляющее
общую основу обеих областей и делающее возможным факт взаимодействия.
Если же общее третье не найдено, если эти, так называемые, факторы
мыслятся, как это обычно делается эклектиками, как самостоятельные,
самодовлеющие силы, тогда вообще взаимодействие немыслимо.
Далее. Благодаря последовательному историческому об'ективизму и
глубокому пониманию того, что исторический процесс обусловливается
действиями всего человечества, Гегель, как на это справедливо указал Г. В.
Плеханов, часто вынужден изменять своему общему идеалистическому
мировоззрению и становиться в деле об'яснения крупных исторических явлений
на материалистическую точку зрения.
Вот пример материалистического истолкования исторических событий:
Давая об'яснение, почему в славянских странах реформация не имела
глубокого исторического значения, Гегель пишет в своей "Философии истории":
"В Австрии, в Богемии реформация сделала большие успехи и, хотя
говорят: когда истина раз проникла в сердце людей, то ее уже нельзя
вырвать оттуда, реформация, вопреки этому утверждению, была побеждена
здесь силой оружия, хитрости или убеждения. Славянские народы были
земледельческими народами, а земледелие ведет к появлению господ и
подчиненных. В земледелии главная роль принадлежит природе, человеческая
сноровка и суб'ективная деятельность находят себе при этой работе, вообще
говоря, меньше места. Поэтому славяне медленнее и с большим трудом
приходят к суб'ективному самосознанию и к сознанию общего, и они не могли
принять участия в начавшемся освобождении".
Мы видим, таким образом, что в об'яснении событий огромной исторической
важности Гегель исходит из чисто материалистических соображений.
Во-первых, религиозная идеология поставлена здесь в прямой зависимости от
способа производства; во-вторых, что тем же способом производства, а не
свойствами абсолютного духа об'ясняется общее направление человеческой
психики, степень активности и способ мышления славянских народов. Это
об'яснение Гегеля ясно и недвусмысленно говорит о том, что общественное
сознание определяется общественным бытием.
А вот и другой не менее характерный пример: государство, которое с
общей идеалистической точки зрения Гегеля есть осуществление нравственной
стороны абсолютного духа, само оказывается в действительности продуктом
социально экономического развития. В той же "Философии истории" он говорит:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
самообнаружения дух не сознает себя. Сознания самого себя он достигает в
общественном мышлении человечества. В государстве он достигает
об'ективного значения; в философии и главным образом в системе Гегеля - он
приходит к самосознанию, так как истинная философия занимается мышлением
об абсолютном духе, о его сущности, о его значении и о всех проявлениях
его развития.
Философия Гегеля проникнута, таким образом, принципом развития. Само
мироздание не есть что-то неизменное, застывшее, всегда себе равное, а
является непрерывным процессом постоянных изменений, возникновений и
разрушений, но совершает тем не менее свой путь от бессознательного к
сознательному, от необходимости к свободе.
Природа и история человечества составляют, таким образом, одну связную,
неразрывную цепь, одно общее, слитное, единое целое.
Понятно, следовательно, что история человечества, являясь проявлением и
обнаружением развертывающегося мирового разума, не может по существу
представлять собою беспорядочную хаотическую игру случайности. Известное
положение Гегеля, гласящее: "Все действительное разумно, и все разумное
действительно", вытекает с непреложной логической необходимостью из общего
мировоззрения философа.
Намерение, цели, страсти, мысли и деятельность отдельной личности, как
бы гениальна ни была эта последняя, не могут с точки зрения великого
идеалиста определять собою ход и исход исторических событий.
Историческая деятельность человечества слагается из действий людей,
вызванных реальными интересами каждой отдельной личности. Каждая отдельная
личность преследует в борьбе за свое существование свои собственные
реальные цели, а в результате из совокупности идей и действий слагается
нечто общее, имеющее свои собственные законы. Как, например, вода не
похожа на свои составные элементы водород и кислород, так и общественная
историческая деятельность людей в своем общем итоге не похожа на отдельные
деяния мыслящих и действующих личностей. "В всемирной истории, - говорит
Гегель, - из человеческих действий выходит нечто иное, чем то, к чему они
стремились. Они поступают так, как этого требуют их интересы, а в
результате этого получается нечто новое, нечто такое, что заключалось,
правда, в их действиях, но чего не было в их сознании и их намерениях".
Вышеизложенные философско-исторические взгляды до Гегеля отличаются в
той или иной мере эклектизмом, т.-е. воззрением, согласно которому
исторический ход вещей определяется взаимодействием различных областей
человеческой мысли и деятельности.
В сложном механизме общественно-исторической жизни выявляются с
особенной отчетливостью отдельные и с виду как бы совершенно
самостоятельные формы проявления жизни человечества или, как принято
выражаться, "факторы". Бросается также в глаза взаимодействие этих
"факторов".
Поэтому и среди современных социологов является наиболее
распространенным взгляд, что вся историческая действительность
обусловливается взаимодействием различных самостоятельных сил. Происходит,
утверждают представители этого эклектического течения, постоянное
взаимодействие между различными факторами - умственным, нравственным,
эстетическим, экономическим, правовым и т.д.
Исходя из своей строго продуманной монистической точки зрения, Гегель
по-своему высмеял и подверг серьезной и глубокой критике господствовавшую
до него и в его эпоху теорию взаимодействия. "Когда довольствуются, -
говорит Гегель в своей "Энциклопедии", - тем, что рассматривают данное
содержание с точки зрения взаимодействия, что представляет собою прием
крайне бедный в смысле понимания, тогда имеют дело просто с сухим фактом,
и требование посредствования, сказывающееся там, где речь заходит о
нахождении причинной связи, остается неудовлетворенным". Другими словами,
об'яснять те или другие явления фактом взаимодействия, значит по существу
ничего не об'яснять, а лишь констатировать "сухой" факт взаимодействия,
который сам по себе на-лицо и требует для своего об'яснения чего-то
третьего, к которому должно быть сведено взаимодействие, как к основной
причине. Это значит, когда говорят о взаимодействии различных сторон
общественной жизни, мы не должны довольствоваться указанием на их
взаимодействие, а искать об'яснение как и этих самых сторон, так и
возможности их взаимодействия в чем-то третьем, как выражается Гегель
"высшем".
Для того, чтобы об'яснить факт взаимодействия, скажем религии и
искусства, необходимо выяснить сущность и развитие религии, нужно понять
содержание и развитие искусства, а затем найти третье общее, составляющее
общую основу обеих областей и делающее возможным факт взаимодействия.
Если же общее третье не найдено, если эти, так называемые, факторы
мыслятся, как это обычно делается эклектиками, как самостоятельные,
самодовлеющие силы, тогда вообще взаимодействие немыслимо.
Далее. Благодаря последовательному историческому об'ективизму и
глубокому пониманию того, что исторический процесс обусловливается
действиями всего человечества, Гегель, как на это справедливо указал Г. В.
Плеханов, часто вынужден изменять своему общему идеалистическому
мировоззрению и становиться в деле об'яснения крупных исторических явлений
на материалистическую точку зрения.
Вот пример материалистического истолкования исторических событий:
Давая об'яснение, почему в славянских странах реформация не имела
глубокого исторического значения, Гегель пишет в своей "Философии истории":
"В Австрии, в Богемии реформация сделала большие успехи и, хотя
говорят: когда истина раз проникла в сердце людей, то ее уже нельзя
вырвать оттуда, реформация, вопреки этому утверждению, была побеждена
здесь силой оружия, хитрости или убеждения. Славянские народы были
земледельческими народами, а земледелие ведет к появлению господ и
подчиненных. В земледелии главная роль принадлежит природе, человеческая
сноровка и суб'ективная деятельность находят себе при этой работе, вообще
говоря, меньше места. Поэтому славяне медленнее и с большим трудом
приходят к суб'ективному самосознанию и к сознанию общего, и они не могли
принять участия в начавшемся освобождении".
Мы видим, таким образом, что в об'яснении событий огромной исторической
важности Гегель исходит из чисто материалистических соображений.
Во-первых, религиозная идеология поставлена здесь в прямой зависимости от
способа производства; во-вторых, что тем же способом производства, а не
свойствами абсолютного духа об'ясняется общее направление человеческой
психики, степень активности и способ мышления славянских народов. Это
об'яснение Гегеля ясно и недвусмысленно говорит о том, что общественное
сознание определяется общественным бытием.
А вот и другой не менее характерный пример: государство, которое с
общей идеалистической точки зрения Гегеля есть осуществление нравственной
стороны абсолютного духа, само оказывается в действительности продуктом
социально экономического развития. В той же "Философии истории" он говорит:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28