Проблема социологии была поставлена вполне ясно и сознательно
всеми защитниками теории общественного договора - Гуго Гроцием, Гоббсом,
Спинозой и др.
В XVIII столетии чрезвычайно большое внимание уделяют общественным
вопросам французские просветители и материалисты. В предыдущей лекции было
отмечено, что как французские просветители, так и материалисты мало что
внесли в философию истории. Перед грозным судом разума просветителей и
материалистов все историческое прошедшее казалось сплошной скандальной
хроникой. Признание исторической закономерности имеет своей исходной
точкой убеждение в том, что исторический ход вещей обусловлен строгой
причинной необходимостью. Этого убеждения у французских материалистов не
было. Характеризуя общее отношение к истории французских материалистов,
Энгельс совершенно справедливо говорит:
"Взгляд его (французского материализма. О Л. А.) на историю - поскольку
он имел такой взгляд - был существенно прагматическим: он судил об
исторических событиях сообразно побуждениям деятелей, делил этих деятелей
на честных и плутов и находил, что в большинстве случаев честные
оказываются в дураках, а плуты торжествуют. Из этого обстоятельства для
него вытекал лишь тот вывод, что в истории очень мало назидательного".
Другими словами, по существу дела, французские материалисты не давали
никакого об'яснения истории, и, поскольку указанный взгляд может считаться
об'яснением, он сводился к суб'ективной оценке и всемогущей роли
личностей, при чем эта суб'ективная оценка не была результатом
критического рассмотрения вопроса о возможности философии истории как
таковой, а являлась следствием пренебрежительного отношения к прошедшему,
свойственного вообще революционным эпохам.
Страстная ненависть и суровое осуждение всего исторического прошлого
необходимо, повидимому, для того, чтобы круто и решительно порвать с ним.
Но, с другой стороны, та же революционная эпоха толкала и требовала
самым настойчивым образом постановки и решения социологических вопросов.
Как и в каком смысле ставили и решали социальную проблему просветители и
материалисты, превосходно изложено в книге Г. В. Плеханова "К развитию
монистического взгляда на историю". С истинно логической виртуозностью и
со свойственной Плеханову ясностью мысли, вскрыты в этой книге основные
противоречия, в которых билась мысль энциклопедистов и материалистов,
когда они пытались разрешить социальную проблему. Но каковы бы ни были эти
противоречия и несмотря на отсутствие цельного и выдержанного
социологического воззрения, проблема была поставлена.
Это во-первых; во-вторых, - что особенно важно в данной связи - это тот
несомненный факт, что французские материалисты, исходя из сенсуализма
Локка и будучи материалистами, уже, конечно, не ставили в связь своих
социологических взглядов ни с теологией, ни с идеалистической метафизикой.
Как бы велики и существенны ни были противоречия, в которые неизбежно
впадает нематериалистическая социология, у французских материалистов была
некоторая равнодействующая. В последнем итоге их социология сводилась к
психологизму, а психологизм, естественно, как всегда, дополнялся
рационализмом. Общественная среда определяется психикой личностей,
составляющих данную общественную среду, а психика личностей
обусловливается воспитанием в широком смысле слова, в смысле влияния
общественного мнения. Но нравственный уровень и духовная культура среды
зависят в последнем счете от способа государственного управления.
Гельвеций, который больше всех занимался разрешением социальной проблемы,
так формулирует свой окончательный вывод: "Только тогда можно надеяться
изменить взгляды народа, когда будут изменены законы, и реформу нравов
следует начать с реформы законов".
Справедливое, благожелательное законодательство является, таким
образом, главной основой и руководителем общественной жизни. "Моралисты
должны были понимать и знать, - говорит Гельвеций в том же сочинении "Об
уме", - что подобно тому, как скульптор из ствола дерева может сделать
бога или скамью, так и законодатель может по желанию образовать героев,
гениев и доброжелательных людей. Укажу для примера московитов, которых
Петр Великий превратил в людей". И когда Гельвеций чувствует недочеты в
таком решении социальной проблемы, он идет дальше и приходит к тому
убеждению, что в основе общественной жизни лежат эгоистические интересы и
потребности. Следовательно, опять та же психология. К тем же выводам
приходили и Гольбах, и Дидро, когда касались социальной проблемы.
По этому же пути шли, как на то правильно указывает Плеханов,
социалисты-утописты, которые с большей определенностью и большей ясностью
ставили социологическую проблему. Социалисты, стремясь к коренному
общественному преобразованию на основе экономического равенства,
естественно, должны были столкнуться с социальным вопросом по его
существу, в его коренной основе.
Поэтому, независимо от того, как именно социалисты-утописты разрешали
эту проблему, но она была поставлена ими с несравненно большей
определенностью, нежели всеми их предшественниками буржуазного направления
мысли. Наиболее ярким представителем социологической мысли и продолжателем
общего направления французских материалистов был Сен-Симон. Сен-Симон
ставит себе всеоб'емлющую задачу - обосновать социальную политику, т.-е.
социологию на строго научной основе. Этой научной основой должна стать
позитивная философия. Позитивная философия есть строгая наука, состоящая в
обобщении в единое целое полученных выводов из всех отдельных научных
дисциплин, т.-е. из области естествознания.
Сен-Симон высказывает твердое убеждение в том, что состояние
современного ему положительного знания дает полную возможность построить
философию на указанных началах. "Философия, - заявляет категорически
Сен-Симон, - станет позитивной наукой. Слабость человеческого ума
заставила человека делить науки на общую и частные науки. Общая наука или
философия рассматривает общие факты частных наук, как элементарные факты,
иначе говоря, частные науки суть элементы общей науки.
Эта наука, которая никогда не могла иметь иного характера, чем ее
элементы, была основана на догадках до тех пор, пока частные науки были
таковыми. Она стала наполовину позитивной, когда некоторые частные науки
сделались позитивными, а другие остались еще основанными на догадках.
Таково настоящее положение вещей.
Философия станет вполне позитивной, когда физиология в своей
совокупности будет основана на наблюденных фактах, ибо не существует
явления, которое не могло бы быть наблюдаемо или с точки зрения физики
неорганических тел, или с точки зрения физики организованных тел, т.-е.
физиологии". Очевидно, таким образом, для всякого, кто хоть сколько-нибудь
знаком с историей философии, что позитивизм в духе Конта и контистов нашел
свое полное определение в системе взглядов великого утописта. Научная
социальная политика должна быть, во-первых, построена на основах
позитивной философии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
всеми защитниками теории общественного договора - Гуго Гроцием, Гоббсом,
Спинозой и др.
В XVIII столетии чрезвычайно большое внимание уделяют общественным
вопросам французские просветители и материалисты. В предыдущей лекции было
отмечено, что как французские просветители, так и материалисты мало что
внесли в философию истории. Перед грозным судом разума просветителей и
материалистов все историческое прошедшее казалось сплошной скандальной
хроникой. Признание исторической закономерности имеет своей исходной
точкой убеждение в том, что исторический ход вещей обусловлен строгой
причинной необходимостью. Этого убеждения у французских материалистов не
было. Характеризуя общее отношение к истории французских материалистов,
Энгельс совершенно справедливо говорит:
"Взгляд его (французского материализма. О Л. А.) на историю - поскольку
он имел такой взгляд - был существенно прагматическим: он судил об
исторических событиях сообразно побуждениям деятелей, делил этих деятелей
на честных и плутов и находил, что в большинстве случаев честные
оказываются в дураках, а плуты торжествуют. Из этого обстоятельства для
него вытекал лишь тот вывод, что в истории очень мало назидательного".
Другими словами, по существу дела, французские материалисты не давали
никакого об'яснения истории, и, поскольку указанный взгляд может считаться
об'яснением, он сводился к суб'ективной оценке и всемогущей роли
личностей, при чем эта суб'ективная оценка не была результатом
критического рассмотрения вопроса о возможности философии истории как
таковой, а являлась следствием пренебрежительного отношения к прошедшему,
свойственного вообще революционным эпохам.
Страстная ненависть и суровое осуждение всего исторического прошлого
необходимо, повидимому, для того, чтобы круто и решительно порвать с ним.
Но, с другой стороны, та же революционная эпоха толкала и требовала
самым настойчивым образом постановки и решения социологических вопросов.
Как и в каком смысле ставили и решали социальную проблему просветители и
материалисты, превосходно изложено в книге Г. В. Плеханова "К развитию
монистического взгляда на историю". С истинно логической виртуозностью и
со свойственной Плеханову ясностью мысли, вскрыты в этой книге основные
противоречия, в которых билась мысль энциклопедистов и материалистов,
когда они пытались разрешить социальную проблему. Но каковы бы ни были эти
противоречия и несмотря на отсутствие цельного и выдержанного
социологического воззрения, проблема была поставлена.
Это во-первых; во-вторых, - что особенно важно в данной связи - это тот
несомненный факт, что французские материалисты, исходя из сенсуализма
Локка и будучи материалистами, уже, конечно, не ставили в связь своих
социологических взглядов ни с теологией, ни с идеалистической метафизикой.
Как бы велики и существенны ни были противоречия, в которые неизбежно
впадает нематериалистическая социология, у французских материалистов была
некоторая равнодействующая. В последнем итоге их социология сводилась к
психологизму, а психологизм, естественно, как всегда, дополнялся
рационализмом. Общественная среда определяется психикой личностей,
составляющих данную общественную среду, а психика личностей
обусловливается воспитанием в широком смысле слова, в смысле влияния
общественного мнения. Но нравственный уровень и духовная культура среды
зависят в последнем счете от способа государственного управления.
Гельвеций, который больше всех занимался разрешением социальной проблемы,
так формулирует свой окончательный вывод: "Только тогда можно надеяться
изменить взгляды народа, когда будут изменены законы, и реформу нравов
следует начать с реформы законов".
Справедливое, благожелательное законодательство является, таким
образом, главной основой и руководителем общественной жизни. "Моралисты
должны были понимать и знать, - говорит Гельвеций в том же сочинении "Об
уме", - что подобно тому, как скульптор из ствола дерева может сделать
бога или скамью, так и законодатель может по желанию образовать героев,
гениев и доброжелательных людей. Укажу для примера московитов, которых
Петр Великий превратил в людей". И когда Гельвеций чувствует недочеты в
таком решении социальной проблемы, он идет дальше и приходит к тому
убеждению, что в основе общественной жизни лежат эгоистические интересы и
потребности. Следовательно, опять та же психология. К тем же выводам
приходили и Гольбах, и Дидро, когда касались социальной проблемы.
По этому же пути шли, как на то правильно указывает Плеханов,
социалисты-утописты, которые с большей определенностью и большей ясностью
ставили социологическую проблему. Социалисты, стремясь к коренному
общественному преобразованию на основе экономического равенства,
естественно, должны были столкнуться с социальным вопросом по его
существу, в его коренной основе.
Поэтому, независимо от того, как именно социалисты-утописты разрешали
эту проблему, но она была поставлена ими с несравненно большей
определенностью, нежели всеми их предшественниками буржуазного направления
мысли. Наиболее ярким представителем социологической мысли и продолжателем
общего направления французских материалистов был Сен-Симон. Сен-Симон
ставит себе всеоб'емлющую задачу - обосновать социальную политику, т.-е.
социологию на строго научной основе. Этой научной основой должна стать
позитивная философия. Позитивная философия есть строгая наука, состоящая в
обобщении в единое целое полученных выводов из всех отдельных научных
дисциплин, т.-е. из области естествознания.
Сен-Симон высказывает твердое убеждение в том, что состояние
современного ему положительного знания дает полную возможность построить
философию на указанных началах. "Философия, - заявляет категорически
Сен-Симон, - станет позитивной наукой. Слабость человеческого ума
заставила человека делить науки на общую и частные науки. Общая наука или
философия рассматривает общие факты частных наук, как элементарные факты,
иначе говоря, частные науки суть элементы общей науки.
Эта наука, которая никогда не могла иметь иного характера, чем ее
элементы, была основана на догадках до тех пор, пока частные науки были
таковыми. Она стала наполовину позитивной, когда некоторые частные науки
сделались позитивными, а другие остались еще основанными на догадках.
Таково настоящее положение вещей.
Философия станет вполне позитивной, когда физиология в своей
совокупности будет основана на наблюденных фактах, ибо не существует
явления, которое не могло бы быть наблюдаемо или с точки зрения физики
неорганических тел, или с точки зрения физики организованных тел, т.-е.
физиологии". Очевидно, таким образом, для всякого, кто хоть сколько-нибудь
знаком с историей философии, что позитивизм в духе Конта и контистов нашел
свое полное определение в системе взглядов великого утописта. Научная
социальная политика должна быть, во-первых, построена на основах
позитивной философии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28