Это не значит, что я вполне верю словам рыцаря, однако я не хочу очной ставки потому, что это даст возможность строгому иоанниту еще больше оскорбить бедную нимфу, а очевидно, он только этого и добивается. Это нехорошо, рыцарь, с вашей стороны!.. Я думаю, после вашего поступка каждая женщина побоится довериться вам. В виду того, что вы никак не можете узнать среди придворных нимфу Эгерию, вы никогда и не увидите ее. В этом будет заключаться ваше наказание.
Альфонсо равнодушно поклонился и отошел в сторону, но все же успел заметить, что его равнодушие задело Лукрецию.
– А теперь, дорогой синьор Орсини, порадуйте меня своей серенадой, – обратилась красавица к Паоло.
Тот весь просиял от ласковых слов Лукреции, быстро вышел и вскоре вернулся с роскошной мандолиной. Эта очаровательная музыка производила чрезвычайно приятное впечатление на лоне природы, под мягким светом луны. Лицо Лукреции приняло скорбно-мечтательное выражение, на ресницах заблестели слезы, и Альфонсо почувствовал себя глубоко растроганным, даже виноватым перед нею. Но вот раздался звучный голос Паоло, жаловавшийся в своей серенаде на жестокость красавицы, и все очарование исчезло. По окончании пения дамы сняли букеты цветов со своих корсажей и бросили их к ногам певца. Все присутствующие мужчины, кроме Альфонсо, бросились поднимать их.
После баталии цветов все вернулись к трону Лукреции, которая встала со своего места и растерянно смотрела вокруг, точно только что очнулась от сна.
– Ах, я, кажется, забыла бросить свой букет! – с удивлением воскликнула она. – Теперь у всех вас есть кавалеры, – обратилась она к дамам. – Каждый кавалер поведет к ужину ту даму, чьи цветы находятся у него в руках. Только рыцарь Святого Иоанна остался без букета. Видно, судьбе угодно, чтобы он был моим кавалером. Дамы и мужчины, идите вперед, в грот Эгерии, где будет сервирован ужин, а я с рыцарем пойду позади всех. Его сан и принципиальное презрение к женщине служат ручательством того, что он для меня не опасен.
Дамы поспешили исполнить приказание своей повелительницы. Реджинальд и Паоло Орсини поняли хитрость Лукреции, и их лица омрачились, но, во избежание неловкости, им все же пришлось предложить руки своим случайным дамам. Вскоре процессия двинулась к гроту.
Последняя пара сильно отстала от всей процессии. Лукреция взяла руку Альфонсо, не поднимая на него взора, и они долгое время шли молча. Принц невольно думал о том, что произошло с ним и прекрасной женщиной, опиравшейся на его руку, и не мог подавить чувство нежной жалости к ней.
– Мы теперь одни, синьор, – наконец прекратила молчание Лукреция, – я умышленно не бросила своего букета. Хотя вы слышали ужасные вещи о Лукреции Борджиа, но не бойтесь меня: я никогда не забуду, что вы спасли мне жизнь. Мне очень хотелось бы сделать для вас что-нибудь приятное, чтобы отблагодарить вас за оказанную услугу, и, кажется, случай дает мне эту возможность. Ваш друг, синьор Бембо, уверяет, что вы богаты и знатного происхождения. Следовательно, с вашей стороны нет препятствий, мешающих вам жениться на девушке, привлекшей вас сюда. Она – тоже очень богатая наследница и принадлежит к самой высшей аристократии Рима. Ваш рассказ о ее преступлении доказывает, что она очень любит вас. Неужели же вы откажетесь от ее любви, рыцарь? Святой отец снимет с вас ваш обет, а я буду рада содействовать счастью двух любящих сердец. Говорят, я сделала очень много людей несчастными, а потому для меня имело бы особенное значение осчастливить хоть два существа.
Альфонсо рассердили эти слова. Очевидно, Лукреция высказала все из трусливого желания отклонить от себя подозрение и тем закончить происшедшую сцену.
– Благодарю вас, синьора, и ту даму, которая оказывает мне честь своим расположением, – сухо ответил он, – но к сожалению обет, данный мною настолько крепок, что его не может разорвать даже глава христианской церкви, тем более, что он соответствует моему сердечному желанию.
– Я понимаю вас, рыцарь. Ваше сердце уже было занято, когда вы приехали в Рим, – с грустной улыбкой проговорила Лукреция, – и воспоминание о вашей несравненной красавице сделало вас нечувствительным к прелестям римлянок.
– Вы ошибаетесь, синьора! До приезда в Рим я не встречал красоты, которая бы так сильно поразила меня.
– Вы, кажется, говорили, что не видели лица той дамы, на которой я хотела бы женить вас. Погодите принимать какое-либо решение, пока не увидите ее. Кто знает, может быть, тогда и ваш час пробьет! – лукаво проговорила Лукреция.
– Вы, синьора, известны как прекрасный оракул любви, тем не менее, могу уверить вас, что ни одна из самых красивейших ваших фрейлин не опасна для моего сердца!
– Я – оракул любви? Не знаю, какой бог одарил меня этим талантом! Вы плохо понимаете меня, благородный рыцарь. Я знаю, что говорит ваш взор, и не отрицаю, что ищу любви во всех ее видах и формах. Большей частью я не нахожу в себе чувства к тому, кому внушаю любовь, и тогда самые горячие, страстные речи не понятны мне, как будто их произносят на чуждом для меня языке. Но это не потому, что я не могу любить... Я ищу настоящего, глубокого чувства, но нигде не нахожу его. Я бегу за призраком любви, надеясь, наконец, найти то, к чему рвется моя душа и возвращаюсь разочарованной. Неужели меня можно осудить за это? Осудить за то, что я ищу хоть каких-нибудь радостей, которые скрасили бы мою неприглядную жизнь?
– Вам не нужно никаких оправданий. Поступите так, как поступали в старину! Покажитесь судьям во всей своей неприкрытой красоте – и вы будете оправданы. – сухо ответил Альфонсо.
– Подобно Фрине, афинской грешнице? Благодарю вас синьор, за лестное сравнение, – кротко и грустно прошептала Лукреция. – Бог с вами, я не обижаюсь на вас. К чему бороться с судьбой? А мне, видно, уже суждено выносить оскорбления.
– Если уж Лукреция Борджиа недовольна своей судьбой, так что же говорить другим?
– Вас может радовать вид сочного прекрасного винограда, когда вы точно знаете, что он погибнет от бури, прежде чем вы успеете собрать его? – живо спросила Лукреция.
– Ваше сравнение, синьора, заставляет меня предположить, что у вас очень строгий духовник, рисующий вам будущее в мрачных красках! – возразил Альфонсо.
– Зачем он станет пугать меня моим будущим, когда я строго исполняю все его приказания? – проговорила Лукреция. – Впрочем нет, я действительно сделала один грех, – прибавила она, внезапно побледнев. – Однако, мы с вами сильно отстали, рыцарь.
С последними словами Лукреция ускорила шаги, и они скоро очутились у грота, потонувшего в глубоком мраке. Лукреция сделала незаметный знак одному из своих слуг, и вдруг весь грот и сад осветились бесчисленными лампочками. Засверкали драгоценные камни на костюмах нарядных гостей, заблестели золотые столы, уставленные изысканными блюдами, заискрилось вино в хрустальных графинах и бокалах. В ближайших кустах раздались звуки нежной прекрасной музыки. Всеобщий шепот восхищения пронесся по всему гроту. Лукреция, приветливо улыбаясь, села рядом с герцогом Романьи, и веселый ужин начался.
Орсини бросил на Альфонсо мрачный взгляд, а англичанин с большим участием смотрел на друга, он знал, в какое опасное положение он поставил себя своим поведением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Альфонсо равнодушно поклонился и отошел в сторону, но все же успел заметить, что его равнодушие задело Лукрецию.
– А теперь, дорогой синьор Орсини, порадуйте меня своей серенадой, – обратилась красавица к Паоло.
Тот весь просиял от ласковых слов Лукреции, быстро вышел и вскоре вернулся с роскошной мандолиной. Эта очаровательная музыка производила чрезвычайно приятное впечатление на лоне природы, под мягким светом луны. Лицо Лукреции приняло скорбно-мечтательное выражение, на ресницах заблестели слезы, и Альфонсо почувствовал себя глубоко растроганным, даже виноватым перед нею. Но вот раздался звучный голос Паоло, жаловавшийся в своей серенаде на жестокость красавицы, и все очарование исчезло. По окончании пения дамы сняли букеты цветов со своих корсажей и бросили их к ногам певца. Все присутствующие мужчины, кроме Альфонсо, бросились поднимать их.
После баталии цветов все вернулись к трону Лукреции, которая встала со своего места и растерянно смотрела вокруг, точно только что очнулась от сна.
– Ах, я, кажется, забыла бросить свой букет! – с удивлением воскликнула она. – Теперь у всех вас есть кавалеры, – обратилась она к дамам. – Каждый кавалер поведет к ужину ту даму, чьи цветы находятся у него в руках. Только рыцарь Святого Иоанна остался без букета. Видно, судьбе угодно, чтобы он был моим кавалером. Дамы и мужчины, идите вперед, в грот Эгерии, где будет сервирован ужин, а я с рыцарем пойду позади всех. Его сан и принципиальное презрение к женщине служат ручательством того, что он для меня не опасен.
Дамы поспешили исполнить приказание своей повелительницы. Реджинальд и Паоло Орсини поняли хитрость Лукреции, и их лица омрачились, но, во избежание неловкости, им все же пришлось предложить руки своим случайным дамам. Вскоре процессия двинулась к гроту.
Последняя пара сильно отстала от всей процессии. Лукреция взяла руку Альфонсо, не поднимая на него взора, и они долгое время шли молча. Принц невольно думал о том, что произошло с ним и прекрасной женщиной, опиравшейся на его руку, и не мог подавить чувство нежной жалости к ней.
– Мы теперь одни, синьор, – наконец прекратила молчание Лукреция, – я умышленно не бросила своего букета. Хотя вы слышали ужасные вещи о Лукреции Борджиа, но не бойтесь меня: я никогда не забуду, что вы спасли мне жизнь. Мне очень хотелось бы сделать для вас что-нибудь приятное, чтобы отблагодарить вас за оказанную услугу, и, кажется, случай дает мне эту возможность. Ваш друг, синьор Бембо, уверяет, что вы богаты и знатного происхождения. Следовательно, с вашей стороны нет препятствий, мешающих вам жениться на девушке, привлекшей вас сюда. Она – тоже очень богатая наследница и принадлежит к самой высшей аристократии Рима. Ваш рассказ о ее преступлении доказывает, что она очень любит вас. Неужели же вы откажетесь от ее любви, рыцарь? Святой отец снимет с вас ваш обет, а я буду рада содействовать счастью двух любящих сердец. Говорят, я сделала очень много людей несчастными, а потому для меня имело бы особенное значение осчастливить хоть два существа.
Альфонсо рассердили эти слова. Очевидно, Лукреция высказала все из трусливого желания отклонить от себя подозрение и тем закончить происшедшую сцену.
– Благодарю вас, синьора, и ту даму, которая оказывает мне честь своим расположением, – сухо ответил он, – но к сожалению обет, данный мною настолько крепок, что его не может разорвать даже глава христианской церкви, тем более, что он соответствует моему сердечному желанию.
– Я понимаю вас, рыцарь. Ваше сердце уже было занято, когда вы приехали в Рим, – с грустной улыбкой проговорила Лукреция, – и воспоминание о вашей несравненной красавице сделало вас нечувствительным к прелестям римлянок.
– Вы ошибаетесь, синьора! До приезда в Рим я не встречал красоты, которая бы так сильно поразила меня.
– Вы, кажется, говорили, что не видели лица той дамы, на которой я хотела бы женить вас. Погодите принимать какое-либо решение, пока не увидите ее. Кто знает, может быть, тогда и ваш час пробьет! – лукаво проговорила Лукреция.
– Вы, синьора, известны как прекрасный оракул любви, тем не менее, могу уверить вас, что ни одна из самых красивейших ваших фрейлин не опасна для моего сердца!
– Я – оракул любви? Не знаю, какой бог одарил меня этим талантом! Вы плохо понимаете меня, благородный рыцарь. Я знаю, что говорит ваш взор, и не отрицаю, что ищу любви во всех ее видах и формах. Большей частью я не нахожу в себе чувства к тому, кому внушаю любовь, и тогда самые горячие, страстные речи не понятны мне, как будто их произносят на чуждом для меня языке. Но это не потому, что я не могу любить... Я ищу настоящего, глубокого чувства, но нигде не нахожу его. Я бегу за призраком любви, надеясь, наконец, найти то, к чему рвется моя душа и возвращаюсь разочарованной. Неужели меня можно осудить за это? Осудить за то, что я ищу хоть каких-нибудь радостей, которые скрасили бы мою неприглядную жизнь?
– Вам не нужно никаких оправданий. Поступите так, как поступали в старину! Покажитесь судьям во всей своей неприкрытой красоте – и вы будете оправданы. – сухо ответил Альфонсо.
– Подобно Фрине, афинской грешнице? Благодарю вас синьор, за лестное сравнение, – кротко и грустно прошептала Лукреция. – Бог с вами, я не обижаюсь на вас. К чему бороться с судьбой? А мне, видно, уже суждено выносить оскорбления.
– Если уж Лукреция Борджиа недовольна своей судьбой, так что же говорить другим?
– Вас может радовать вид сочного прекрасного винограда, когда вы точно знаете, что он погибнет от бури, прежде чем вы успеете собрать его? – живо спросила Лукреция.
– Ваше сравнение, синьора, заставляет меня предположить, что у вас очень строгий духовник, рисующий вам будущее в мрачных красках! – возразил Альфонсо.
– Зачем он станет пугать меня моим будущим, когда я строго исполняю все его приказания? – проговорила Лукреция. – Впрочем нет, я действительно сделала один грех, – прибавила она, внезапно побледнев. – Однако, мы с вами сильно отстали, рыцарь.
С последними словами Лукреция ускорила шаги, и они скоро очутились у грота, потонувшего в глубоком мраке. Лукреция сделала незаметный знак одному из своих слуг, и вдруг весь грот и сад осветились бесчисленными лампочками. Засверкали драгоценные камни на костюмах нарядных гостей, заблестели золотые столы, уставленные изысканными блюдами, заискрилось вино в хрустальных графинах и бокалах. В ближайших кустах раздались звуки нежной прекрасной музыки. Всеобщий шепот восхищения пронесся по всему гроту. Лукреция, приветливо улыбаясь, села рядом с герцогом Романьи, и веселый ужин начался.
Орсини бросил на Альфонсо мрачный взгляд, а англичанин с большим участием смотрел на друга, он знал, в какое опасное положение он поставил себя своим поведением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148