.. Я дал эту клятву, сидя в мерзкой клоаке вместе с прокаженными… И вот пришло время исполнить ее. И когда я вычеркну ваше имя из списка живых, совесть моя будет чиста. Власти же этой страны лишь преисполнятся чувством благодарности ко мне, узнав, кто вы такой!
— Ко мне! — заревел янки, не на шутку испугавшись, ибо Жак, смертельно бледный, уже начал заряжать карабин.
В доме послышались крики, затем с улицы донесся топот копыт, смолкнувший у крыльца. Всадник, соскочив с коня, одним прыжком перемахнул через ступеньки и, влетев в курительную комнату, окинул взором всю сцену.
— Бросайте оружие! — приказал он зычным голосом. — Я — управляющий Кристобан!
ГЛАВА 19
Двое претендентов на наследство. — Появление капитана Боба. — Увесистая пощечина. — Тревожные чувства полковника Батлера. — Бандиты капитана Боба. — Преступный замысел янки. — Домик на холме. — Трогательное воспоминание. — Дом в Монлуи. — Поразительное сходство. — Призыв к нападению. — Внезапный налет. — Четыре выстрела. — Неожиданная встреча. — Алексей и канадцы. — Сострадание к поверженному врагу. — Жажда. — Раскаяние и мольба о прощении.
Управляющий, доверенное лицо покойного хозяина фазенды и исполнитель его последней воли, появился в момент поистине драматический. При виде Жака — настоящего — он радостно вскрикнул:
— Это вы — племянник моего хозяина, месье Жак Арно?
— Да, я, — степенно ответил Жак, чья ярость тут же улетучилась.
— Не верьте ему! — возразил американец, успокоившийся благодаря присутствию любопытствующих слуг, теснившихся в дверном проеме. — Это авантюрист, которого никто здесь не знает… Бандит или сумасшедший… Разве вы не признаете меня прямым и законным наследником, согласно завещанию моего дяди, к тому же уже вступившим во владение в соответствии с решением властей этой страны?
— Мне бы хотелось верить, месье, что вы тот, за кого себя выдаете, но ваша манера произносить французские слова по меньшей мере странна: выходцы с берегов Луары так не говорят…
— Молчать, презренный! — оборвал его американец. — Вы здесь для того, чтобы исполнять мои приказы, а не обсуждать мой акцент!
Управляющий побледнел, в его черных глазах сверкнули молнии.
— Я — свободный человек, европеец по происхождению, — с достоинством произнес он, — и сейчас докажу это. Я представляю здесь того, кого больше нет в живых. Я был слугой лишь у него, у человека, удостоившего меня своей дружбы, и я сумею исполнить его последнюю волю…
— Повторяю: молчать!.. Я — единственный тут хозяин!.. Прочь все отсюда, или я велю вас вышвырнуть!
Тяжелые шаги в коридоре сотрясли заскрипевший паркет, задняя дверь отворилась, и в комнату ввалился гигант, одетый по-мавритански, с непокрытой головой и расстегнутым воротом.
— Чуму на вас!.. Сайр… Жак… Поспать спокойно часок не даете!.. Так расшумелись, что даже не стало слышно гомона обезьян!..
Но тут, увидев Жака и Жюльена, он застыл как вкопанный, не в силах произнести ни слова.
Жюльен, подойдя к нему, слегка коснулся его рукой:
— Признавайтесь-ка, капитан Боб, раз ваш достойный компаньон, сэр Батлер, настаивает на том, чтобы называться Жаком Арно, то и вы, наверное, не прочь были бы влезть в мою шкуру?..
— В вашу шкуру?! — произнес, не двигаясь с места, великан. — В вашу шкуру?! Да я возьму и изничтожу ее!
— Достойное джентльмена выражение! — невозмутимо заметил Жюльен. — Ладно, продолжаю. Вы конечно же величаете себя графом де Клене, не так ли?
— Именно так! — зарычал гигант. — Здесь только один граф де Клене… И это — я! А тот, кто посмеет утверждать противоположное, он просто жалкий лгун!
Едва пират произнес последнее слово, как получил увесистую пощечину.
— Грабьте меня!.. Обворовывайте!.. Убивайте!.. Бросайте в зловонную клоаку, где гниют прокаженные!.. Делайте со мной что хотите, но не порочьте моего имени, слышите вы, мерзавцы?! Иначе я убью вас, как взбесившееся животное!
— Вы мне сейчас заплатите за это! — взревел бандит.
— Я с радостью заплачу и за это, и за многое другое!
— Но что тут в конце концов происходит?! И кто эти наглецы, осмелившиеся возвышать голос и оскорблять нас в нашем же доме?!
— Дело в том, — повернулся к капитану Бобу полковник Батлер, — что у нас хотят отобрать то, чем мы по праву владеем…
— Кто?
— Вот эти два авантюриста…
— Ах, так? Да их надо просто вышвырнуть отсюда!.. Что, или у нас мало людей?.. Сила ведь на нашей стороне!
— Речь идет не о силе, месье, а о праве, понятно? — оборвал морского волка управляющий. — Наследование имущества, принадлежавшего моему покойному и глубоко почитаемому мною хозяину, — дело весьма важное, и посему необходимо знать, кто именно имеет все основания стать правопреемником бывшего владельца поместья.
— Что вы хотите этим сказать? — все еще высокомерно, но уже с оттенком беспокойства, спросил полковник.
— А то, что нужно пройти последнее испытание, очень серьезное, из которого, я не сомневаюсь, месье выйдет с честью, — сказал сеньор Кристобан, указывая на Жака, которого он пожирал глазами.
— Пусть так! — согласился янки. — Я подчиняюсь вашим требованиям, представляющимся мне по меньшей мере странными, исключительно ради выявления истины и для посрамления этих лжецов… Что вы собираетесь делать?
— Обратиться за помощью к усопшему.
— К чему эти мрачные шутки?..
— Я не шучу, поскольку речь идет о человеке, который любил меня как родного сына и чья воля для меня столь же священна, как если б она исходила от моего отца!
— Вы взываете к воле ныне покойного человека, память о котором дорога и мне. Я так же, как и вы, с уважением отношусь к его решению. И посему делайте, как сочтете нужным!
— В таком случае прошу всех пройти со мной на берег реки. Это недалеко, в пятистах метрах отсюда.
— Охотно! — заявил Батлер, все более и более нервничая, так как понимал, что одной смелости или наглости может оказаться недостаточно. Оттеснив в угол капитана Боба, он шепнул: — Ваши молодцы уже здесь?
— Да… Все до единого… Но они, как всегда, пьяны…
— Тем лучше: не станут мешкать!.. Вооружите их до зубов… и следуйте за нами украдкой… А затем, по моему знаку, прикончите всех троих — и этих французов, и управляющего… Они должны исчезнуть… Да так, чтобы и следа от них не осталось, а не то мы погибли… Действуйте же! Все теперь зависит от вас… Этот сеньор Кристобан, может, и не догадался бы ни о чем, если бы не проклятые французы. По тому, как он смотрит на истинного Арно, чувствуется, что ему все ясно.
— Можете рассчитывать на меня и моих храбрецов: провернем дельце как надо!
— Отправляйтесь же, — сказал Батлер.
— Мигуэль, прихватите с собой одного из ваших товарищей и идите вместе с нами, чтобы быть свидетелем того, что произойдет, — попросил управляющий своего помощника.
Шестеро человек тронулись в путь двумя группами: первая состояла из Жака, Жюльена и управляющего, вторая — из полковника с двумя слугами по бокам. Шли они довольно быстро — сперва по мягко спускавшейся вниз аллее, затем — по благоухавшему цветами подлеску, где широко раскинули свои ветви пышные тропические растения, и через несколько минут оказались на берегу реки, омывавшей невысокий холм с покрытыми худосочным кустарником склонами. На самом верху возвышенности красовался хорошенький домик, .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
— Ко мне! — заревел янки, не на шутку испугавшись, ибо Жак, смертельно бледный, уже начал заряжать карабин.
В доме послышались крики, затем с улицы донесся топот копыт, смолкнувший у крыльца. Всадник, соскочив с коня, одним прыжком перемахнул через ступеньки и, влетев в курительную комнату, окинул взором всю сцену.
— Бросайте оружие! — приказал он зычным голосом. — Я — управляющий Кристобан!
ГЛАВА 19
Двое претендентов на наследство. — Появление капитана Боба. — Увесистая пощечина. — Тревожные чувства полковника Батлера. — Бандиты капитана Боба. — Преступный замысел янки. — Домик на холме. — Трогательное воспоминание. — Дом в Монлуи. — Поразительное сходство. — Призыв к нападению. — Внезапный налет. — Четыре выстрела. — Неожиданная встреча. — Алексей и канадцы. — Сострадание к поверженному врагу. — Жажда. — Раскаяние и мольба о прощении.
Управляющий, доверенное лицо покойного хозяина фазенды и исполнитель его последней воли, появился в момент поистине драматический. При виде Жака — настоящего — он радостно вскрикнул:
— Это вы — племянник моего хозяина, месье Жак Арно?
— Да, я, — степенно ответил Жак, чья ярость тут же улетучилась.
— Не верьте ему! — возразил американец, успокоившийся благодаря присутствию любопытствующих слуг, теснившихся в дверном проеме. — Это авантюрист, которого никто здесь не знает… Бандит или сумасшедший… Разве вы не признаете меня прямым и законным наследником, согласно завещанию моего дяди, к тому же уже вступившим во владение в соответствии с решением властей этой страны?
— Мне бы хотелось верить, месье, что вы тот, за кого себя выдаете, но ваша манера произносить французские слова по меньшей мере странна: выходцы с берегов Луары так не говорят…
— Молчать, презренный! — оборвал его американец. — Вы здесь для того, чтобы исполнять мои приказы, а не обсуждать мой акцент!
Управляющий побледнел, в его черных глазах сверкнули молнии.
— Я — свободный человек, европеец по происхождению, — с достоинством произнес он, — и сейчас докажу это. Я представляю здесь того, кого больше нет в живых. Я был слугой лишь у него, у человека, удостоившего меня своей дружбы, и я сумею исполнить его последнюю волю…
— Повторяю: молчать!.. Я — единственный тут хозяин!.. Прочь все отсюда, или я велю вас вышвырнуть!
Тяжелые шаги в коридоре сотрясли заскрипевший паркет, задняя дверь отворилась, и в комнату ввалился гигант, одетый по-мавритански, с непокрытой головой и расстегнутым воротом.
— Чуму на вас!.. Сайр… Жак… Поспать спокойно часок не даете!.. Так расшумелись, что даже не стало слышно гомона обезьян!..
Но тут, увидев Жака и Жюльена, он застыл как вкопанный, не в силах произнести ни слова.
Жюльен, подойдя к нему, слегка коснулся его рукой:
— Признавайтесь-ка, капитан Боб, раз ваш достойный компаньон, сэр Батлер, настаивает на том, чтобы называться Жаком Арно, то и вы, наверное, не прочь были бы влезть в мою шкуру?..
— В вашу шкуру?! — произнес, не двигаясь с места, великан. — В вашу шкуру?! Да я возьму и изничтожу ее!
— Достойное джентльмена выражение! — невозмутимо заметил Жюльен. — Ладно, продолжаю. Вы конечно же величаете себя графом де Клене, не так ли?
— Именно так! — зарычал гигант. — Здесь только один граф де Клене… И это — я! А тот, кто посмеет утверждать противоположное, он просто жалкий лгун!
Едва пират произнес последнее слово, как получил увесистую пощечину.
— Грабьте меня!.. Обворовывайте!.. Убивайте!.. Бросайте в зловонную клоаку, где гниют прокаженные!.. Делайте со мной что хотите, но не порочьте моего имени, слышите вы, мерзавцы?! Иначе я убью вас, как взбесившееся животное!
— Вы мне сейчас заплатите за это! — взревел бандит.
— Я с радостью заплачу и за это, и за многое другое!
— Но что тут в конце концов происходит?! И кто эти наглецы, осмелившиеся возвышать голос и оскорблять нас в нашем же доме?!
— Дело в том, — повернулся к капитану Бобу полковник Батлер, — что у нас хотят отобрать то, чем мы по праву владеем…
— Кто?
— Вот эти два авантюриста…
— Ах, так? Да их надо просто вышвырнуть отсюда!.. Что, или у нас мало людей?.. Сила ведь на нашей стороне!
— Речь идет не о силе, месье, а о праве, понятно? — оборвал морского волка управляющий. — Наследование имущества, принадлежавшего моему покойному и глубоко почитаемому мною хозяину, — дело весьма важное, и посему необходимо знать, кто именно имеет все основания стать правопреемником бывшего владельца поместья.
— Что вы хотите этим сказать? — все еще высокомерно, но уже с оттенком беспокойства, спросил полковник.
— А то, что нужно пройти последнее испытание, очень серьезное, из которого, я не сомневаюсь, месье выйдет с честью, — сказал сеньор Кристобан, указывая на Жака, которого он пожирал глазами.
— Пусть так! — согласился янки. — Я подчиняюсь вашим требованиям, представляющимся мне по меньшей мере странными, исключительно ради выявления истины и для посрамления этих лжецов… Что вы собираетесь делать?
— Обратиться за помощью к усопшему.
— К чему эти мрачные шутки?..
— Я не шучу, поскольку речь идет о человеке, который любил меня как родного сына и чья воля для меня столь же священна, как если б она исходила от моего отца!
— Вы взываете к воле ныне покойного человека, память о котором дорога и мне. Я так же, как и вы, с уважением отношусь к его решению. И посему делайте, как сочтете нужным!
— В таком случае прошу всех пройти со мной на берег реки. Это недалеко, в пятистах метрах отсюда.
— Охотно! — заявил Батлер, все более и более нервничая, так как понимал, что одной смелости или наглости может оказаться недостаточно. Оттеснив в угол капитана Боба, он шепнул: — Ваши молодцы уже здесь?
— Да… Все до единого… Но они, как всегда, пьяны…
— Тем лучше: не станут мешкать!.. Вооружите их до зубов… и следуйте за нами украдкой… А затем, по моему знаку, прикончите всех троих — и этих французов, и управляющего… Они должны исчезнуть… Да так, чтобы и следа от них не осталось, а не то мы погибли… Действуйте же! Все теперь зависит от вас… Этот сеньор Кристобан, может, и не догадался бы ни о чем, если бы не проклятые французы. По тому, как он смотрит на истинного Арно, чувствуется, что ему все ясно.
— Можете рассчитывать на меня и моих храбрецов: провернем дельце как надо!
— Отправляйтесь же, — сказал Батлер.
— Мигуэль, прихватите с собой одного из ваших товарищей и идите вместе с нами, чтобы быть свидетелем того, что произойдет, — попросил управляющий своего помощника.
Шестеро человек тронулись в путь двумя группами: первая состояла из Жака, Жюльена и управляющего, вторая — из полковника с двумя слугами по бокам. Шли они довольно быстро — сперва по мягко спускавшейся вниз аллее, затем — по благоухавшему цветами подлеску, где широко раскинули свои ветви пышные тропические растения, и через несколько минут оказались на берегу реки, омывавшей невысокий холм с покрытыми худосочным кустарником склонами. На самом верху возвышенности красовался хорошенький домик, .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156