Она уже выказывает ему расположение. Ты заметил, что она делает с его розами? А знаешь, как она провожает его глазами, когда он идет по вестибюлю?
- Ну?
- Ну, ты понимаешь, что это означает. Это означает, что Ноултон может делать с ней все, что хочет. Если не сейчас, то в ближайшем будущем. И он ее погубит.
Ты знаешь что-нибудь о нем? Ну так слушай. Его настоящее имя - Нортон. Год назад он работал кассиром в банке небольшого городка в Огайо. Однажды утром обнаружилось, что в банке совершено ограбление - взорван сейф. Доказать вину Ноултона не удалось, но все знали, что он приложил к этому руку. Он сбежал в Нью-Йорк. Вот откуда у него деньги. Теперь ты все знаешь. Разве можно допустить, чтобы такой человек крутился около мисс Уильямс?
Француз вздохнул и философски произнес:
- Кто из нас не иметь греха?
- О, дьявол! - в отчаянии воскликнул Шерман. - Наверное, никто. Думаю, ни ты, ни я не захотели бы публиковать свои дневники. Но сейчас не в этом дело.
Короче говоря, я случайно узнал, что мисс Уильямс влюблена в Ноултона, и он не преминет этим воспользоваться. Ты понимаешь, что это означает?
Дюмэн продолжал тупо на него смотреть.
- Ну и что же мы делать? - наконец спросил он.
- То же, что мы сделали с дюжиной таких, как он.
- Но этот Ноультон не запугать.
- Нас же шестеро, - со значением сказал Шерман.
Дюмэн решительно поднялся с кресла.
- Я поговорю Догерти и Дрискол, - сказал он и, развернувшись, зашагал по вестибюлю.
Шерман проводил его взглядом.
- Идиот! - процедил он сквозь зубы. Потом обернулся и посмотрел в сторону Лили.
Увидев ее лицо, он покраснел от охватившего его желания быть с нею, а в глазах его появился хищный, как у змеи, блеск. Его переполняла мстительная радость. Затем, взяв себя в руки, он подошел к ее столу, остановился в нерешительности и, наконец, протянул руку за бланком телеграммы.
- Решили одарить меня вниманием? - улыбнулась Лиля.
- Да, - ответил Шерман. - Только не в завуалированной форме.
Щеки Лили расцвели румянцем, она сердито отвернулась, и у Шермана сердце замерло от ревности. Он положил бланк телеграммы на верхнюю крышку стола и после минутного раздумья написал:
«Мистеру Джеральду Гамильтону, президенту Национального банка, Уортон, Огайо.
Если хотите найти Джона Нортона, загляните отель «Ламартин», Нью-Йорк. Б.Ш.».
Лиля прочитала и улыбнулась.
- Вы, газетчики, любите всякие тайны, - заметила она. Потом вдруг слегка побледнела и вскинула на него глаза.
«Она заметила созвучие фамилий», - подумал Шерман.
- Разве? - спросил он вслух. - Что же тут таинственного?
- Это похоже на поиски без вести пропавшего наследника или… растратчика.
- К сожалению, не могу пролить свет на этот вопрос.
- О, я этого от вас и не жду. Наверное, вы переполнены очень важными и ужасными секретами.
- Возможно. - Шерман на секунду замялся, потом добавил: - Но только один секрет я считаю действительно важным.
Лиля ничего не ответила.
- Он касается вас, - продолжил Шерман.
- Меня? - удивилась Лиля.
- Вас, - повторил Шерман. Он понизил голос и со значением добавил: - И меня.
Подлинный смысл его слов нельзя было не понять.
Лиля на секунду опустила глаза, потом подняла голову и твердым голосом сказала:
- Мистер Шерман, я хочу, чтобы вы больше не говорили со мной таким… таким образом.
- Ничего не могу поделать. Вы не можете этого не понимать. Я люблю вас. - Голос Шермана дрожал от вожделения.
- Должна ли я говорить вам, что мне это надоело? - спросила Лиля, вставая из-за стола.
Шерман начал терять над собой контроль.
- Мистеру Джону Ноултону вы бы этого не сказали, - презрительно бросил он. - Но придет время, и вы не сможете сказать это и мне. Я хочу вас. Взгляните на меня. Разве я похож на человека, который не способен добиться того, чего он хочет? Вы будете, вы должны стать моей.
Это было так неожиданно, что лицо Лили залила краска. Потом она вдруг побледнела, и на несколько мгновений у нее отнялся язык. Они молчали; Шерман не успел произнести последнее слово, как уже пожалел о своем грубоватом по форме и слишком поспешном признании. Лиля первой пришла в себя.
- Мистер Шерман, - тихо сказала она, - если вы еще хоть раз будете разговаривать со мной таким образом, я поставлю об этом в известность мистера Догерти и мистера Дрискола. А теперь уходите.
И Шерман ушел.
Глава 4
Опасность
До того как начать действовать в соответствии с тем, что он узнал о Ноултоне, Дюмэн решил немного пораскинуть мозгами.
Дюмэну всегда казалось, что выяснять чью-то подноготную - значит совать нос куда не следует. У него могли быть на то свои причины, но давайте будем к нему снисходительными. Бродвей не единственное место на земле, где принято считать, что прошлое человека касается только его самого и нечего в нем копаться.
Кроме того, и Шерман признавал, что Ноултон лишь находится под подозрением. Никаких доказательств его вины не обнаружилось, он был, как и все, свободным гражданином. Дюмэн не хотел сгоряча нанести удар по невинному человеку, ведь тому придется носить клеймо позора, хотя его причастность к преступлению вовсе не доказана.
Но Дюмэн помнил и о Лиле. Ее надо было защитить любой ценой. А сам он разве не заметил ее повышенного интереса к Ноултону? Что, если она и на самом деле в него влюблена?
Вдруг Ноултон и правда такой, каким его представил Шерман? Тогда он точно погубит Лилю - бродвейские знатоки жизни считали, что любящая женщина для своего избранника сделает все. Поразмыслив, Дюмэн на следующий день рано утром - рано для него - решил принять меры предосторожности.
Сперва он поговорил с Догерти. Бывший боксер был очень удивлен.
- Ноултон мне нравится, - заявил он, - и, по-моему, ты напрасна его подозреваешь. Но ты знаешь, как я отношусь к мисс Уильямс. Она слишком многое для всех нас значит, потому любые случайности нужно исключить. Надо сказать Ноултону, что он здесь персона абсолютно нежелательная.
- Вот и я думать тошно так же, - согласился Дюмэн.
Он встретил Догерти на Бродвее, они разговаривали по дороге к отелю и вместе вошли в вестибюль. Швейцар кивнул им, как старым знакомым. Мисс Хьюджес проворковала «Доброе утро», а Лиля мило улыбнулась, когда они проходили мимо ее стола. В вестибюле никого не было, за исключением двух или трех незнакомых им людей, возможно коммивояжеров, которые сидели и читали газеты.
- Так и сделаем, - продолжил разговор Догерти. - Когда ты собираешься ему это сказать?
- Том! - опешил Дюмэн. - Ты и правда ждешь, что это я ему поговорю?
- А почему нет?
- Да ты что! Как я могу? Здесь есть такие факты:
Ноультон весит сто восемьдесят фунтов. Я вешу сто двадцать. Это абсурд. По-моему, я не трус, но хотель бы прожить еще год или два.
Догерти рассмеялся:
- Ладно. Я это сделаю. Скажу ему, что он плохо себя ведет, - без особой охоты добавил он. - Ноултон мне нравится.
Через несколько минут в вестибюль вошел Ноултон.
Он направился прямо к столу Лили, чтобы отправить телеграмму. Догерти и Дюмэн стояли всего в нескольких футах и слышали их разговор.
- Вы сегодня рано, - проворковала Лиля, пока Ноултон вытаскивал из своего пухлого бумажника купюру.
Он посмотрел на часы:
- Рано? Уже полдвенадцатого.
- Знаю. Но это рано для вас.
- Возможно, рановато, - согласился Ноултон. - А как вы поживаете этим приятным морозным утром?
- Хорошо, благодарю вас, - улыбнулась Лиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
- Ну?
- Ну, ты понимаешь, что это означает. Это означает, что Ноултон может делать с ней все, что хочет. Если не сейчас, то в ближайшем будущем. И он ее погубит.
Ты знаешь что-нибудь о нем? Ну так слушай. Его настоящее имя - Нортон. Год назад он работал кассиром в банке небольшого городка в Огайо. Однажды утром обнаружилось, что в банке совершено ограбление - взорван сейф. Доказать вину Ноултона не удалось, но все знали, что он приложил к этому руку. Он сбежал в Нью-Йорк. Вот откуда у него деньги. Теперь ты все знаешь. Разве можно допустить, чтобы такой человек крутился около мисс Уильямс?
Француз вздохнул и философски произнес:
- Кто из нас не иметь греха?
- О, дьявол! - в отчаянии воскликнул Шерман. - Наверное, никто. Думаю, ни ты, ни я не захотели бы публиковать свои дневники. Но сейчас не в этом дело.
Короче говоря, я случайно узнал, что мисс Уильямс влюблена в Ноултона, и он не преминет этим воспользоваться. Ты понимаешь, что это означает?
Дюмэн продолжал тупо на него смотреть.
- Ну и что же мы делать? - наконец спросил он.
- То же, что мы сделали с дюжиной таких, как он.
- Но этот Ноультон не запугать.
- Нас же шестеро, - со значением сказал Шерман.
Дюмэн решительно поднялся с кресла.
- Я поговорю Догерти и Дрискол, - сказал он и, развернувшись, зашагал по вестибюлю.
Шерман проводил его взглядом.
- Идиот! - процедил он сквозь зубы. Потом обернулся и посмотрел в сторону Лили.
Увидев ее лицо, он покраснел от охватившего его желания быть с нею, а в глазах его появился хищный, как у змеи, блеск. Его переполняла мстительная радость. Затем, взяв себя в руки, он подошел к ее столу, остановился в нерешительности и, наконец, протянул руку за бланком телеграммы.
- Решили одарить меня вниманием? - улыбнулась Лиля.
- Да, - ответил Шерман. - Только не в завуалированной форме.
Щеки Лили расцвели румянцем, она сердито отвернулась, и у Шермана сердце замерло от ревности. Он положил бланк телеграммы на верхнюю крышку стола и после минутного раздумья написал:
«Мистеру Джеральду Гамильтону, президенту Национального банка, Уортон, Огайо.
Если хотите найти Джона Нортона, загляните отель «Ламартин», Нью-Йорк. Б.Ш.».
Лиля прочитала и улыбнулась.
- Вы, газетчики, любите всякие тайны, - заметила она. Потом вдруг слегка побледнела и вскинула на него глаза.
«Она заметила созвучие фамилий», - подумал Шерман.
- Разве? - спросил он вслух. - Что же тут таинственного?
- Это похоже на поиски без вести пропавшего наследника или… растратчика.
- К сожалению, не могу пролить свет на этот вопрос.
- О, я этого от вас и не жду. Наверное, вы переполнены очень важными и ужасными секретами.
- Возможно. - Шерман на секунду замялся, потом добавил: - Но только один секрет я считаю действительно важным.
Лиля ничего не ответила.
- Он касается вас, - продолжил Шерман.
- Меня? - удивилась Лиля.
- Вас, - повторил Шерман. Он понизил голос и со значением добавил: - И меня.
Подлинный смысл его слов нельзя было не понять.
Лиля на секунду опустила глаза, потом подняла голову и твердым голосом сказала:
- Мистер Шерман, я хочу, чтобы вы больше не говорили со мной таким… таким образом.
- Ничего не могу поделать. Вы не можете этого не понимать. Я люблю вас. - Голос Шермана дрожал от вожделения.
- Должна ли я говорить вам, что мне это надоело? - спросила Лиля, вставая из-за стола.
Шерман начал терять над собой контроль.
- Мистеру Джону Ноултону вы бы этого не сказали, - презрительно бросил он. - Но придет время, и вы не сможете сказать это и мне. Я хочу вас. Взгляните на меня. Разве я похож на человека, который не способен добиться того, чего он хочет? Вы будете, вы должны стать моей.
Это было так неожиданно, что лицо Лили залила краска. Потом она вдруг побледнела, и на несколько мгновений у нее отнялся язык. Они молчали; Шерман не успел произнести последнее слово, как уже пожалел о своем грубоватом по форме и слишком поспешном признании. Лиля первой пришла в себя.
- Мистер Шерман, - тихо сказала она, - если вы еще хоть раз будете разговаривать со мной таким образом, я поставлю об этом в известность мистера Догерти и мистера Дрискола. А теперь уходите.
И Шерман ушел.
Глава 4
Опасность
До того как начать действовать в соответствии с тем, что он узнал о Ноултоне, Дюмэн решил немного пораскинуть мозгами.
Дюмэну всегда казалось, что выяснять чью-то подноготную - значит совать нос куда не следует. У него могли быть на то свои причины, но давайте будем к нему снисходительными. Бродвей не единственное место на земле, где принято считать, что прошлое человека касается только его самого и нечего в нем копаться.
Кроме того, и Шерман признавал, что Ноултон лишь находится под подозрением. Никаких доказательств его вины не обнаружилось, он был, как и все, свободным гражданином. Дюмэн не хотел сгоряча нанести удар по невинному человеку, ведь тому придется носить клеймо позора, хотя его причастность к преступлению вовсе не доказана.
Но Дюмэн помнил и о Лиле. Ее надо было защитить любой ценой. А сам он разве не заметил ее повышенного интереса к Ноултону? Что, если она и на самом деле в него влюблена?
Вдруг Ноултон и правда такой, каким его представил Шерман? Тогда он точно погубит Лилю - бродвейские знатоки жизни считали, что любящая женщина для своего избранника сделает все. Поразмыслив, Дюмэн на следующий день рано утром - рано для него - решил принять меры предосторожности.
Сперва он поговорил с Догерти. Бывший боксер был очень удивлен.
- Ноултон мне нравится, - заявил он, - и, по-моему, ты напрасна его подозреваешь. Но ты знаешь, как я отношусь к мисс Уильямс. Она слишком многое для всех нас значит, потому любые случайности нужно исключить. Надо сказать Ноултону, что он здесь персона абсолютно нежелательная.
- Вот и я думать тошно так же, - согласился Дюмэн.
Он встретил Догерти на Бродвее, они разговаривали по дороге к отелю и вместе вошли в вестибюль. Швейцар кивнул им, как старым знакомым. Мисс Хьюджес проворковала «Доброе утро», а Лиля мило улыбнулась, когда они проходили мимо ее стола. В вестибюле никого не было, за исключением двух или трех незнакомых им людей, возможно коммивояжеров, которые сидели и читали газеты.
- Так и сделаем, - продолжил разговор Догерти. - Когда ты собираешься ему это сказать?
- Том! - опешил Дюмэн. - Ты и правда ждешь, что это я ему поговорю?
- А почему нет?
- Да ты что! Как я могу? Здесь есть такие факты:
Ноультон весит сто восемьдесят фунтов. Я вешу сто двадцать. Это абсурд. По-моему, я не трус, но хотель бы прожить еще год или два.
Догерти рассмеялся:
- Ладно. Я это сделаю. Скажу ему, что он плохо себя ведет, - без особой охоты добавил он. - Ноултон мне нравится.
Через несколько минут в вестибюль вошел Ноултон.
Он направился прямо к столу Лили, чтобы отправить телеграмму. Догерти и Дюмэн стояли всего в нескольких футах и слышали их разговор.
- Вы сегодня рано, - проворковала Лиля, пока Ноултон вытаскивал из своего пухлого бумажника купюру.
Он посмотрел на часы:
- Рано? Уже полдвенадцатого.
- Знаю. Но это рано для вас.
- Возможно, рановато, - согласился Ноултон. - А как вы поживаете этим приятным морозным утром?
- Хорошо, благодарю вас, - улыбнулась Лиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49