Она снова и снова повторяла себе: «Что же он теперь обо мне подумает?»
А Ноултон в это время не только думал, но и говорил о ней.
Войдя вместе с Шерманом в бильярдную, он увидел, что остальные их ждут. За тремя столами шла игра, в помещении было полно мужчин и табачного дыма, слышался стук шаров и звон стаканов. Дюмэн сидел на бильярде, чтобы его никто не занял.
- Давай бери кий! - распорядился Догерти.
Ноултон взял один с подставки, взвесил на руке и намелил кончик.
- Как будем играть? - спросил он.
- Ты с Догерти, а я с Дюмэном, - ответил Дрискол. - Шерман посидит посмотрит.
Игра началась. Они успели закончить первую партию и начать вторую, когда Ноултон выбрал наконец момент для вопроса.
- Кто она? - шепнул он Догерти.
Тот пристально на него посмотрел:
- Кто?
- Девушка за телеграфным столиком.
- Не твое дело, - бросил бывший боксер.
- Почему? - поинтересовался Ноултон, удивленный его резкостью. - Я же не имею в виду ничего дурного.
- Хотелось бы верить, - буркнул Догерти. - Но мы не позволяем говорить о мисс Уильямс тем, кто с ней незнаком. Возможно, тебе будет оказана эта честь - со временем.
- Твой удар, Ноултон! - окликнул его Дрискол.
Ноултон попытался сделать сложный карамболь и промахнулся. Бивший следующим, Дюмэн завел шары в угол и начал набирать очки.
- Так ее зовут мисс Уильямс? - уточнил Ноултон, поворачиваясь к Догерти.
Тот резко к нему обернулся:
- Слушай, я тебе сказал, чтобы ты не заводил о ней речь.
- Да кто о ней заводит речь? Я просто спросил, как ее зовут. Разве в этом есть что-то оскорбительное?
- Может, и нет, - согласился Догерти. - Но звучит слишком фамильярно. И мне не нравится твой тон.
Ноултон заверил, что если он услышал в его словах что-то, кроме глубочайшего уважения, то он ошибся.
Это немного успокоило Догерти, и в итоге он рассказал историю о Странных Рыцарях.
- Я подозревал что-то в этом роде, - кивнул Ноултон, когда он закончил. - Но похоже, она именно такая, какой вам представляется. Хотя это довольно забавно. Бродвейская шайка - компаньонка симпатичной девушки! Кто в это поверит?
- Это самая трудная работа в моей жизни, - вздохнул Догерти. - Видишь мой нос? Мне его свернул набок один парень, который однажды положил на нее глаз, - вот этот Дрискол. А теперь он один из нас.
- А кто удостаивается чести быть избранным в члены вашего клуба?
- Ничего не нужно делать. Мы сами все решим.
- Но я хочу к вам присоединиться. На полном серьезе. Говоря по правде, - Ноултон замялся, - я уже чертовски долго не занимался ничем стоящим. А теперь мне в голову пришла эта идея. Как она вам?
- Если тобой овладело такое желание, то поумерь пыл, - сказал Догерти. - Если ты и правда что-то такое ощущаешь, у меня нет возражений. Но когда ты захочешь узнать…
- Твоя очередь, Догерти, - прервал его Дюмэн. - Я только что сделаль тридцать два очка. Мы выиграть эта партия. У вас нет ни один шанс.
И они выиграли. Когда пришла очередь Дрискола, он набрал максимальную сумму очков, и партия закончилась.
- Эх! - огорчился Догерти. - Совести нет у этого Дюмэна. Он в карамболе собаку съел. В любом случае пора подкрепиться. Пошли.
Они направились к выходу из бильярдной, а Ноултон задержался, чтобы заплатить за игру. Только он положил в карман сдачу и собрался присоединиться к остальным, как его окликнули. Рядом с ним стоял Шерман. Во время игры он сидел в кресле.
- Ты меня звал? - спросил Ноултон.
- Да, - сказал Шерман. - Хочу немного с тобой потолковать. Наедине.
Его глаза враждебно сверкнули, и ему нельзя было не подчиниться, когда он направился к дверям, сделав Ноултону знак следовать за ним.
Ноултон изобразил удивление, но, пожав плечами, повиновался.
«Еще один защитник мисс Уильямс, - подумал он. - Юпитер всемогущий, они хуже, чем свора гувернанток».
Шерман провел его по коридору, завернул за угол, и они вошли в небольшую комнату с длинным столом, несколькими креслами и диванчиком - видимо, она была предназначена для конфиденциальных переговоров. Шерман пропустил Ноултона вперед и закрыл дверь. Потом усадил спутника на стул, а сам встал перед ним, засунув руки в карманы и враждебно глядя на него сверху вниз.
На Ноултона это не произвело никакого впечатления.
- Вся эта таинственность меня только раззадоривает, - осклабился он. - Замышляется убийство или только проповедь? Ты все больше оправдываешь мои ожидания, и я тоже постараюсь тебя не разочаровать.
Шерман пропустил его слова мимо ушей и перешел к сути дела.
- Ты разговаривал с мисс Уильямс, - бросил он.
Ноултон, широко улыбнувшись, согласился.
- Придется тебе это прекратить, - заявил Шерман.
- Почему это?
- Не задавай лишних вопросов. Я тебе сказал - прекратить.
- Мистер Шерман, - голос Ноултона оставался спокойным, - вы - нахал. Это перестает быть смешным и начинает меня утомлять. Я буду разговаривать с кем хочу.
Шерман кивнул:
- Этого я и ждал. Очень хорошо. В таком случае хочу тебе кое-что рассказать. - Он подался вперед, окинул Ноултона презрительным взглядом и продолжил прежним оскорбительным тоном: - Я десять лет жил в городке под названием Уортон. Тебе это интересно?
Ноултон вдруг побледнел и, казалось, прилагал усилия, чтобы взять себя в руки.
- Ну? - спросил он наконец.
- Ну, - с улыбкой ответил Шерман, довольный, что все-таки сумел вывести его из равновесия, - разве этого недостаточно? Ты прекрасно понимаешь, что я могу принести тебе кучу неприятностей. Во-первых, есть такой Уортонский национальный банк. Мне известно, что у тебя были с ним делишки, и, похоже, мне есть что об этом рассказать. Я знаю, почему ты уехал из Уортона. Знаю, зачем ты прибыл в Нью-Йорк и кто тебя послал. Знаю, почему ты называешь себя Ноултоном, а не… сам знаешь как. Знаю, почему ты каждую неделю переезжаешь с места на место и где ты берешь деньги. Достаточно?
- Ума не приложу, зачем ты завел этот разговор, - с легкой усмешкой сказал Ноултон. Если он играл какую-то роль, делал это виртуозно. - Я на самом деле приехал из Уортона, и мое имя не Ноултон, но в этом нет особой тайны. Что касается остального - ты меня озадачиваешь.
- Неплохо держишься, - усмехнулся Шерман. - Но дальше так не пойдет. Я сказал, что мне известно.
А теперь скажу, чего я хочу. Сегодня ты разговаривал с мисс Уильямс, и мне не понравилось, как она на тебя смотрела. Остальные из нашей компании - простофили. Они меня не беспокоят. Они могут сколько угодно покупать розы, если им хочется. Но малышка Уильямс благожелательно на меня посматривает, и она мне очень и очень по душе. Если я не сумею ее добиться одним способом, то сделаю что-то другое. Но она будет моей. Как я уже сказал, остальные в расчет не идут. А ты - идешь. Мне не понравилось, как она на тебя смотрела. И как ты ей отвечал.
- И что дальше?
- Только одно - вали отсюда.
- А если нет?
- Копы тебе помогут.
Ноултон, улыбаясь, поднялся на ноги.
- Подвинься-ка, - как бы в шутку сказал он.
Шерман, удивленный этой неожиданной просьбой, подчинился.
Затем кулак Ноултона, словно язык пламени, рванулся от его плеча. Он изо всей силы ударил Шермана в лицо. Тот отшатнулся, зацепился за стол и рухнул на пол.
Ноултон с задорным огоньком в глазах стоял над ним, сжимая кулаки. Потом, не говоря ни слова, повернулся, открыл дверь и вышел.
Шерман сел, осторожно потрогал лицо рукой и разразился проклятиями.
- Ну, - прошипел он, - мои худшие опасения сбылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
А Ноултон в это время не только думал, но и говорил о ней.
Войдя вместе с Шерманом в бильярдную, он увидел, что остальные их ждут. За тремя столами шла игра, в помещении было полно мужчин и табачного дыма, слышался стук шаров и звон стаканов. Дюмэн сидел на бильярде, чтобы его никто не занял.
- Давай бери кий! - распорядился Догерти.
Ноултон взял один с подставки, взвесил на руке и намелил кончик.
- Как будем играть? - спросил он.
- Ты с Догерти, а я с Дюмэном, - ответил Дрискол. - Шерман посидит посмотрит.
Игра началась. Они успели закончить первую партию и начать вторую, когда Ноултон выбрал наконец момент для вопроса.
- Кто она? - шепнул он Догерти.
Тот пристально на него посмотрел:
- Кто?
- Девушка за телеграфным столиком.
- Не твое дело, - бросил бывший боксер.
- Почему? - поинтересовался Ноултон, удивленный его резкостью. - Я же не имею в виду ничего дурного.
- Хотелось бы верить, - буркнул Догерти. - Но мы не позволяем говорить о мисс Уильямс тем, кто с ней незнаком. Возможно, тебе будет оказана эта честь - со временем.
- Твой удар, Ноултон! - окликнул его Дрискол.
Ноултон попытался сделать сложный карамболь и промахнулся. Бивший следующим, Дюмэн завел шары в угол и начал набирать очки.
- Так ее зовут мисс Уильямс? - уточнил Ноултон, поворачиваясь к Догерти.
Тот резко к нему обернулся:
- Слушай, я тебе сказал, чтобы ты не заводил о ней речь.
- Да кто о ней заводит речь? Я просто спросил, как ее зовут. Разве в этом есть что-то оскорбительное?
- Может, и нет, - согласился Догерти. - Но звучит слишком фамильярно. И мне не нравится твой тон.
Ноултон заверил, что если он услышал в его словах что-то, кроме глубочайшего уважения, то он ошибся.
Это немного успокоило Догерти, и в итоге он рассказал историю о Странных Рыцарях.
- Я подозревал что-то в этом роде, - кивнул Ноултон, когда он закончил. - Но похоже, она именно такая, какой вам представляется. Хотя это довольно забавно. Бродвейская шайка - компаньонка симпатичной девушки! Кто в это поверит?
- Это самая трудная работа в моей жизни, - вздохнул Догерти. - Видишь мой нос? Мне его свернул набок один парень, который однажды положил на нее глаз, - вот этот Дрискол. А теперь он один из нас.
- А кто удостаивается чести быть избранным в члены вашего клуба?
- Ничего не нужно делать. Мы сами все решим.
- Но я хочу к вам присоединиться. На полном серьезе. Говоря по правде, - Ноултон замялся, - я уже чертовски долго не занимался ничем стоящим. А теперь мне в голову пришла эта идея. Как она вам?
- Если тобой овладело такое желание, то поумерь пыл, - сказал Догерти. - Если ты и правда что-то такое ощущаешь, у меня нет возражений. Но когда ты захочешь узнать…
- Твоя очередь, Догерти, - прервал его Дюмэн. - Я только что сделаль тридцать два очка. Мы выиграть эта партия. У вас нет ни один шанс.
И они выиграли. Когда пришла очередь Дрискола, он набрал максимальную сумму очков, и партия закончилась.
- Эх! - огорчился Догерти. - Совести нет у этого Дюмэна. Он в карамболе собаку съел. В любом случае пора подкрепиться. Пошли.
Они направились к выходу из бильярдной, а Ноултон задержался, чтобы заплатить за игру. Только он положил в карман сдачу и собрался присоединиться к остальным, как его окликнули. Рядом с ним стоял Шерман. Во время игры он сидел в кресле.
- Ты меня звал? - спросил Ноултон.
- Да, - сказал Шерман. - Хочу немного с тобой потолковать. Наедине.
Его глаза враждебно сверкнули, и ему нельзя было не подчиниться, когда он направился к дверям, сделав Ноултону знак следовать за ним.
Ноултон изобразил удивление, но, пожав плечами, повиновался.
«Еще один защитник мисс Уильямс, - подумал он. - Юпитер всемогущий, они хуже, чем свора гувернанток».
Шерман провел его по коридору, завернул за угол, и они вошли в небольшую комнату с длинным столом, несколькими креслами и диванчиком - видимо, она была предназначена для конфиденциальных переговоров. Шерман пропустил Ноултона вперед и закрыл дверь. Потом усадил спутника на стул, а сам встал перед ним, засунув руки в карманы и враждебно глядя на него сверху вниз.
На Ноултона это не произвело никакого впечатления.
- Вся эта таинственность меня только раззадоривает, - осклабился он. - Замышляется убийство или только проповедь? Ты все больше оправдываешь мои ожидания, и я тоже постараюсь тебя не разочаровать.
Шерман пропустил его слова мимо ушей и перешел к сути дела.
- Ты разговаривал с мисс Уильямс, - бросил он.
Ноултон, широко улыбнувшись, согласился.
- Придется тебе это прекратить, - заявил Шерман.
- Почему это?
- Не задавай лишних вопросов. Я тебе сказал - прекратить.
- Мистер Шерман, - голос Ноултона оставался спокойным, - вы - нахал. Это перестает быть смешным и начинает меня утомлять. Я буду разговаривать с кем хочу.
Шерман кивнул:
- Этого я и ждал. Очень хорошо. В таком случае хочу тебе кое-что рассказать. - Он подался вперед, окинул Ноултона презрительным взглядом и продолжил прежним оскорбительным тоном: - Я десять лет жил в городке под названием Уортон. Тебе это интересно?
Ноултон вдруг побледнел и, казалось, прилагал усилия, чтобы взять себя в руки.
- Ну? - спросил он наконец.
- Ну, - с улыбкой ответил Шерман, довольный, что все-таки сумел вывести его из равновесия, - разве этого недостаточно? Ты прекрасно понимаешь, что я могу принести тебе кучу неприятностей. Во-первых, есть такой Уортонский национальный банк. Мне известно, что у тебя были с ним делишки, и, похоже, мне есть что об этом рассказать. Я знаю, почему ты уехал из Уортона. Знаю, зачем ты прибыл в Нью-Йорк и кто тебя послал. Знаю, почему ты называешь себя Ноултоном, а не… сам знаешь как. Знаю, почему ты каждую неделю переезжаешь с места на место и где ты берешь деньги. Достаточно?
- Ума не приложу, зачем ты завел этот разговор, - с легкой усмешкой сказал Ноултон. Если он играл какую-то роль, делал это виртуозно. - Я на самом деле приехал из Уортона, и мое имя не Ноултон, но в этом нет особой тайны. Что касается остального - ты меня озадачиваешь.
- Неплохо держишься, - усмехнулся Шерман. - Но дальше так не пойдет. Я сказал, что мне известно.
А теперь скажу, чего я хочу. Сегодня ты разговаривал с мисс Уильямс, и мне не понравилось, как она на тебя смотрела. Остальные из нашей компании - простофили. Они меня не беспокоят. Они могут сколько угодно покупать розы, если им хочется. Но малышка Уильямс благожелательно на меня посматривает, и она мне очень и очень по душе. Если я не сумею ее добиться одним способом, то сделаю что-то другое. Но она будет моей. Как я уже сказал, остальные в расчет не идут. А ты - идешь. Мне не понравилось, как она на тебя смотрела. И как ты ей отвечал.
- И что дальше?
- Только одно - вали отсюда.
- А если нет?
- Копы тебе помогут.
Ноултон, улыбаясь, поднялся на ноги.
- Подвинься-ка, - как бы в шутку сказал он.
Шерман, удивленный этой неожиданной просьбой, подчинился.
Затем кулак Ноултона, словно язык пламени, рванулся от его плеча. Он изо всей силы ударил Шермана в лицо. Тот отшатнулся, зацепился за стол и рухнул на пол.
Ноултон с задорным огоньком в глазах стоял над ним, сжимая кулаки. Потом, не говоря ни слова, повернулся, открыл дверь и вышел.
Шерман сел, осторожно потрогал лицо рукой и разразился проклятиями.
- Ну, - прошипел он, - мои худшие опасения сбылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49