Бродило по холлу немало сильно опухших и облезших собак,
которые, похоже, едва ли соображали, только пускали слюни -- это
были, наверное, умственно деградировавшие носители...
Сзади послышалось напряженное трещание панцирных колец.
Очередная неприятность -- ко мне направлялось трое червяг. Среди
них одна матка с вытянутым брюшком -- не настолько, конечно, как
у королевы внизу. Один червяга резко перескочил на потолок и
занял выгодную позицию для атаки.
В меня полетел хобот, я увернулся, пару раз выстрелил и бросился
наутек.
Я участвовал в настольном беге и скачках через стеллажи и
прилавки, удачно маневрировал среди шкафов, который взрывались
за моей спиной, угодив под огненные удары червяг. И оказался в
узком коридоре кишечного вида. За ним должна быть черная
лестница.
Уже не должна... Один пролет от лестницы только и остался.
Но у меня по счастью есть моток троса на поясе. Завязал один
конец на перилах, другой сбросил вниз. Теперь можно съезжать.
Однако съехал я метров на пять, не больше.
На перилах возник червяга.
-- Не делай этого, не делай,-- загорланил я. Но было поздно.
Изогнувшимся кончиком хвоста червяга коснулся троса, щелкнул
разряд... и я понял, что нахожусь в свободном падении.
Принято в этих случаях издавать протяжный крик. Я уже начал
орать, но быстро заткнулся. Мое тело попало в паутину, она меня
затормозила, но я по счастью прорвал ее. И в итоге шмякнулся в
какую-то противно чмокнувшую грязь.
Чмокнула противно, но зато смягчила удар и не дала мне
разлететься на куски. Я, судя по всему, оказался в подвале. А
попал в него через пролом в перекрытии. Я пошевелил членами,
собрал их воедино, поднялся.
Тот самый подвал, в котором я первый раз в своей жизни встретил
червягу. Увы, не в последний. Господи, мне от них уже по гроб
не отвязаться...
Но, пока живем, надо искать выход. Здесь по-прежнему все
завалено гниющей тарой, залито водой, однако в отличие от
прошлого посещения у меня есть инфравизор. С другой стороны
терминал шлема почти утратил связь с системой слежения, а в его
памяти не было ничего похожего на план подземелий. Да, где-то
пятьдесят на пятьдесят, что я выберусь отсюда...
Снизу хлюпает, сверху капает, я бреду на сильно согнутых ногах,
все более погружаясь в грязь.
Настроение было кислое, и не только из-за страха за жизнь. Я
ведь себя, в общем-то, много лет подспудно настраивал на успех.
Я ожидал, что жизнь моя удастся лишь в одном пункте, но зато
самом важном. Однако получилось как всегда.
Мне оставалось брести наугад, слушая как стучит кровь в ушах.
Но психика, если ей не мешать, сама себя защитит. Психика
человеческая сама себя защитит, от всего ужасного отгородит
с помощью допаминчика и эндофинчика.
Я уже посторонним, не очень заинтересованным
слушателем внимал моим тяжко чавкающим ботинкам.
Наконец, когда я сильно отгородился от реальности, то оценил я
колыхания и трепетания, то есть вибрации среды; пульсы внешней
жизни вещей и пульсы внутренней. Не знаю, какое отношение это
имело к струнам глюонного поля, по которым передаются квантовые
состояния, но я в этих катакомбах чувствовал
напряженную нечеловеческую жизнь.
Куда ж нам плыть по мошонку в грязи?
Я увидел цепь пузырьков на поверхности ленивого потока.
Пришлось нырнуть в грязь, где инфравизор едва различал силуэты.
Однако крюкастую морду я увидел в какой-то паре
метров от себя. Она еще не коснулась меня, но уже как будто
сдавила меня челюстями. Наверное, надо было поступить иначе, но
я психанул и пальнул вакуумно-вихревым зарядом.
Воздушно-грязевой волной меня ударило словно огромной боксерской
перчаткой и швырнуло будто соплю из носа великана.
Я, когда очухался, нашел себя в какой-то щели, если точнее
в странном канале, который явно прорыли не люди. Его стенки
состояли словно из спекшейся земли, промазанной затвердевшим
дерьмом.
Я попробовал пошевелиться, и почувствовал многообразную боль в
разных членах тела. Нога была явно сломана в пяти местах.
Голова тоже ударена, потому что поташнивало, из носа
натекло в рот крови, а на шлеме имелась очень приличная вмятина.
Если бы без шлема, то голова бы раскололась пополам. Терминал
треснул и навеки вышел из строя, линзы разбились, инфравизор
накрылся. Фурычил только фонарик установленный на шлеме. Меня
было видно издалека, но я боялся выключить его и остаться в
полной темноте.
А потом прямо по мне проползли, но не остановились три твари --
от этих склизких клешневатых ножек на своей шее, я чуток
блеванул, отклонив голову набок.
Затем послышался писк, немного смахивающий на тот, что у котят.
Писк приближался. Я с трудом сел, но понял, что на большое не
способен. Окостеневшим пальцем я поймал спусковой крючок
винтовки, очень сомневаясь, что это поможет.
В сумерках, наконец, показался источник писка -- молодая особь,
по мягким теплым покровам заметно, что недавно из личинок. При
всех отталкивающих чертах было в ней что-то
неуловимо-симпатичное. А может, и вполне уловимое. Никаких
свисающих соплей, брызжущих слюней. Тонкие жесткие крылышки
цвета дымчатого стекла, тельце -- как несколько выложенных в ряд
коньячных бутылок, голова, похожая на шлем мотоциклиста. Время
от времени рукочелюсти червяги, уже немного похожие на губы,
раскладывались в длину, хватали что-нибудь, мяли-трепали, но
вскоре отпускали.
Особь типа С? То есть тварь того типа, который навсегда
остается недоразвитым и вспомогательным? Но, с другой стороны,
при вызревании личинки у нее крылышки всегда отпадали.
Значит, мутант.
Мы с этой мутантной особью настороженно пялились друг на друга,
животное и человек. Рожденный ползать и рожденный летать. Один
с жутким страхом, другой с интересом. Внимательная нижняя губа
червяги прикоснулась к моему башмаку и как бы через нее
послушала меня. Несмотря на то, что палец я держал, где
положено, на спусковом крючке, желания выстрелить не возникло.
Хотя не исключено было, что мой некогда внимательный организм
стал бесчувственной колодой. А потом "слушания" закончились...
Молодая особь отошла, к ней подвалила другая червяга, вполне
пожилая, из этих развитых, типа B. Обе червяги зашипели друг
на друга.
Стали появляться и другие твари, как типа B так и С. И похоже
они были настроены недружественно друг по отношению к другу.
Кончики их хвостов сыпали искрами, челюсти резко раскрывались,
брызгала слюна. Это была еще не драка, но демонстрация
силы.
Я словно улавливал причину разногласий. Она была во мне, но и не
только во мне. Одни хотели меня сожрать, другие... этого я
уже не понял.
Внезапно какая-то тварь типа B метнулась ко мне, я выстрелил и
промазал...
Я почти не почувствовал толчка, но увидел челюсти, вонзающиеся
мне в живот, увидел брызги крови и отключился...
Спустя какое-то время я понял, что жив. Брюшная полость явно не
была вскрыта! То есть с ней, конечно, что-то произошло. Вот,
порвана же куртка, замазана кровью. На коже видны порезы,
напоминающий своим рисунком спираль. Но если бы случилось
полостное вскрытие я бы сейчас не шрамы разглядывал, а
мучительно бы помирал, зажимая руки расползающиеся кишки.
Получается, червяга меня не разорвала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41