рассылая некоторых перебежчиков по вершинам гор, он сумел многих привлечь к себе, давая им твердые и верные обещания безопасности.
Так как они не знали, как добыть себе продовольствия, он им доставил его в достаточном количестве и заботился о них, как о своих. Он организовал и все остальное, не боясь ничего, как будто бы он был хозяином страны. Губазу он написал следующее: «Два качества регулируют у людей ход их жизни, это-сила и благоразумие. Те, которые своей силой превосходят своих соседей, сами живут, как им угодно, и тех, которые слабее их, всегда ведут за собой, куда хотят; тех же, которые вследствие своей слабости должны служить более сильным, врачуя свое бессилие разумностью действий, поступают так, как угодно сильнейшим, покорно следуя за ними и благодаря этому тем не менее могут жить в своей родной стране; и благодаря своей покорности они могут наслаждаться всем для себя желательным, чего им пришлось лишиться из-за своей слабости. Не бывает так, чтобы все это встречалось у одних народов, а у других бы этого не было, но это-обычное явление у всех людей; повсюду, где бы они на земле ни жили, такой образ действия неразрывно вошел в их природу, как и всякая другая особенность их характера. Так вот и ты, любезнейший Губаз, если ты думаешь, что сможешь победить персов на войне, не медли и да не будет у тебя никаких колебаний. Ты найдешь нас готовыми встретить твое нападение в любом месте страны лазов и противиться тебе, борясь за эту страну, которая в нашей власти. Так что тебе дана будет полная возможность сражаться с нами и проявить свою доблесть. Но если ты и сам знаешь, что ты не в состоянии сопротивляться силе персов, то, милейший [70] , воспользуйся второй возможностью, припомнив знаменитое «Познай самого себя» и преклонись перед своим владыкой Хозровом, как царем, победителем и господином. Проси у него прощения за содеянное тобою, проси его милости, чтобы в дальнейшем ты мог избавиться от удручающих тебя сейчас бедствий-Что касается меня, я берусь сделать царя Хозрова милостивым к тебе; он по моей просьбе даст тебе залог верности своего слова, прислав в качестве заложников детей знатнейших у персов лиц, так что ты безопасно будешь пользоваться до скончания дней твоих всем, — и личной безопасностью, и своим царским званием. Если же тебе не по душе ни то, ни другое предложение, то уйди в другую страну и дай наконец отдых лазам, ставшим несчастными из-за твоего неразумия, дай им прийти в себя от поразивших их бедствий и, руководимый несбыточной надеждой, не пожелай навлечь на них окончательную гибель. Я имею в виду твою надежду на помощь римлян. Они никогда не смогут отомстить за тебя, как не могли это сделать до сих нор». Вот что записал Мермероес. Но Губаз не послушался и этих его увещаний, но оставался на вершинах гор, мечтая о помощи римлян и вследствие своей ненависти к Хозрову меньше всего желая дать себя убедить и потерять надежду на римлян. Ведь люди по большей части свои мысли приноравливают к тому, что им желательно, и этим руководятся, отдавая себя во власть тех речей, которые им нравятся; они охотно принимают все те выводы, которые из них следуют, не продумывая, не являются ли они ложными. Наоборот, на те речи, которые их огорчают, они сердятся и не верят им, не исследовав, не являются ли они справедливыми.
17 . Около этого времени пришли из Индии какие-то монахи. Узнав, что император Юстиниан очень озабочен тем, чтобы римлянам не приходилось покупать шелка при посредничестве персов, они, явившись к императору, обещали ему, что так устроят дело с шелком, что никогда уже не нужно будет римлянам делать этих покупок ни у персов, [71] своих врагов, ни у какого-либо другого народа; они говорили, что провели много времени в стране, которая называется Сериндой, находящейся севернее многих племен индийцев (Таков перевод при чтении (Наurу) ????...; при чтении (Dindorf?) ???? перевод таков: «где много племен индийцев» ) ; там они точно изучили, как возможно производить шелк в земле римлян. Когда император все дальше и дальше расспрашивал их, допытываясь, правилен ли их рассказ, монахи стали рассказывать, что творцами шелка-сырца являются червяки, что природа является их учительницей, заставляющей их непрерывно работать. Доставить червяков оттуда живыми невозможно, но их зародыши (яички) — вполне возможно и легко. Зародышами этих червей являются яички, которых каждый червяк кладет бесчисленное множество. Эти-то яички много времени спустя, после того как они положены, люди, закопав их в навозе и здесь в достаточной степени долго их согревая, делают живыми. Когда они это рассказали, император, обещав одарить их великими благами, убедил их подтвердить свой рассказ делом. Тогда они вновь отправились в Серинду и принесли в Византию яички шелковичного червя и сделали так, как рассказано, т.е. чтобы обратить яички в червей, они выкармливали их листьями тутового дерева; этим они достигли того, что в дальнейшем в земле римлян стал добываться шелк-сырец. Так вот как шли тогда военные дела у римлян и персов и что произошло относительно шелка.
По истечении зимы (552/3 год ) прибыл к Хозрову Исдигусна со всеми деньгами и доложил ему, о чем он договорился. Получив деньги, Хозров без промедления утвердил перемирие, но ни в коем случае не пожелал отказаться от Лазики. На эти деньги, раздав их в качестве подарка гуннам-сабирам, он набрал их большое число и с несколькими персами тотчас отправил к Мермероесу. Ему он приказал вести дело со всей энергией и для этого послал ему много слонов. Выступив со всем персидским и гуннским войском на Мохерезиса [72] , Мермероес двинулся на крепости лазов, ведя с собой слонов. Римляне нигде не выступали против него в открытом сражении, но спокойно держались у устья реки Фазиса, под начальством Мартина, чувствуя себя в полной безопасности, хорошо защищенные крепкой позицией. К ним пришел и царь лазов Губаз. По воле судьбы это мидийское войско не сделало ничего плохого ни римлянам, ни лазам. Прежде всего, узнав, что в одной из крепостей находится сестра Губаза, Мермероес повел туда войско с тем, чтобы каким бы то ни было способом взять ее. Так как находящиеся там в гарнизоне защищались очень решительно, и так как сама природа помогала им неприступностью положения, то варвары должны были удалиться, ничего не сделав. После этого персы со всем своим рвением устремились на абасгов. Но римляне, занимавшие гарнизоном Тсибилу, захватили проход, бывший очень узким и окруженный отвесными горами, как я говорил об этом раньше (гл. 10), и при таких обстоятельствах совершенно непроходимый, и остановили сильнейшее продвижение персов. Поэтому, не имея возможности заставить уйти стоящих против него врагов, Мермероес повел назад войско и тотчас же направился к Археополю с целью его осадить. Но напрасно попытавшись взять его укрепления штурмом, потерпев в этом неудачу, он и здесь повернул назад. Римляне преследовали отступающих врагов и в неудобном для персов месте многих убили; в их числе пал и начальник сабиров. Около его трупа закипел сильный бой и к сумеркам персы одолели противников и обратили их в бегство, а сами удалились в Кутаис и в Мохерезис. Вот что было сделано здесь римлянами и персами.
В это время дела римлян в Ливии шли очень хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
Так как они не знали, как добыть себе продовольствия, он им доставил его в достаточном количестве и заботился о них, как о своих. Он организовал и все остальное, не боясь ничего, как будто бы он был хозяином страны. Губазу он написал следующее: «Два качества регулируют у людей ход их жизни, это-сила и благоразумие. Те, которые своей силой превосходят своих соседей, сами живут, как им угодно, и тех, которые слабее их, всегда ведут за собой, куда хотят; тех же, которые вследствие своей слабости должны служить более сильным, врачуя свое бессилие разумностью действий, поступают так, как угодно сильнейшим, покорно следуя за ними и благодаря этому тем не менее могут жить в своей родной стране; и благодаря своей покорности они могут наслаждаться всем для себя желательным, чего им пришлось лишиться из-за своей слабости. Не бывает так, чтобы все это встречалось у одних народов, а у других бы этого не было, но это-обычное явление у всех людей; повсюду, где бы они на земле ни жили, такой образ действия неразрывно вошел в их природу, как и всякая другая особенность их характера. Так вот и ты, любезнейший Губаз, если ты думаешь, что сможешь победить персов на войне, не медли и да не будет у тебя никаких колебаний. Ты найдешь нас готовыми встретить твое нападение в любом месте страны лазов и противиться тебе, борясь за эту страну, которая в нашей власти. Так что тебе дана будет полная возможность сражаться с нами и проявить свою доблесть. Но если ты и сам знаешь, что ты не в состоянии сопротивляться силе персов, то, милейший [70] , воспользуйся второй возможностью, припомнив знаменитое «Познай самого себя» и преклонись перед своим владыкой Хозровом, как царем, победителем и господином. Проси у него прощения за содеянное тобою, проси его милости, чтобы в дальнейшем ты мог избавиться от удручающих тебя сейчас бедствий-Что касается меня, я берусь сделать царя Хозрова милостивым к тебе; он по моей просьбе даст тебе залог верности своего слова, прислав в качестве заложников детей знатнейших у персов лиц, так что ты безопасно будешь пользоваться до скончания дней твоих всем, — и личной безопасностью, и своим царским званием. Если же тебе не по душе ни то, ни другое предложение, то уйди в другую страну и дай наконец отдых лазам, ставшим несчастными из-за твоего неразумия, дай им прийти в себя от поразивших их бедствий и, руководимый несбыточной надеждой, не пожелай навлечь на них окончательную гибель. Я имею в виду твою надежду на помощь римлян. Они никогда не смогут отомстить за тебя, как не могли это сделать до сих нор». Вот что записал Мермероес. Но Губаз не послушался и этих его увещаний, но оставался на вершинах гор, мечтая о помощи римлян и вследствие своей ненависти к Хозрову меньше всего желая дать себя убедить и потерять надежду на римлян. Ведь люди по большей части свои мысли приноравливают к тому, что им желательно, и этим руководятся, отдавая себя во власть тех речей, которые им нравятся; они охотно принимают все те выводы, которые из них следуют, не продумывая, не являются ли они ложными. Наоборот, на те речи, которые их огорчают, они сердятся и не верят им, не исследовав, не являются ли они справедливыми.
17 . Около этого времени пришли из Индии какие-то монахи. Узнав, что император Юстиниан очень озабочен тем, чтобы римлянам не приходилось покупать шелка при посредничестве персов, они, явившись к императору, обещали ему, что так устроят дело с шелком, что никогда уже не нужно будет римлянам делать этих покупок ни у персов, [71] своих врагов, ни у какого-либо другого народа; они говорили, что провели много времени в стране, которая называется Сериндой, находящейся севернее многих племен индийцев (Таков перевод при чтении (Наurу) ????...; при чтении (Dindorf?) ???? перевод таков: «где много племен индийцев» ) ; там они точно изучили, как возможно производить шелк в земле римлян. Когда император все дальше и дальше расспрашивал их, допытываясь, правилен ли их рассказ, монахи стали рассказывать, что творцами шелка-сырца являются червяки, что природа является их учительницей, заставляющей их непрерывно работать. Доставить червяков оттуда живыми невозможно, но их зародыши (яички) — вполне возможно и легко. Зародышами этих червей являются яички, которых каждый червяк кладет бесчисленное множество. Эти-то яички много времени спустя, после того как они положены, люди, закопав их в навозе и здесь в достаточной степени долго их согревая, делают живыми. Когда они это рассказали, император, обещав одарить их великими благами, убедил их подтвердить свой рассказ делом. Тогда они вновь отправились в Серинду и принесли в Византию яички шелковичного червя и сделали так, как рассказано, т.е. чтобы обратить яички в червей, они выкармливали их листьями тутового дерева; этим они достигли того, что в дальнейшем в земле римлян стал добываться шелк-сырец. Так вот как шли тогда военные дела у римлян и персов и что произошло относительно шелка.
По истечении зимы (552/3 год ) прибыл к Хозрову Исдигусна со всеми деньгами и доложил ему, о чем он договорился. Получив деньги, Хозров без промедления утвердил перемирие, но ни в коем случае не пожелал отказаться от Лазики. На эти деньги, раздав их в качестве подарка гуннам-сабирам, он набрал их большое число и с несколькими персами тотчас отправил к Мермероесу. Ему он приказал вести дело со всей энергией и для этого послал ему много слонов. Выступив со всем персидским и гуннским войском на Мохерезиса [72] , Мермероес двинулся на крепости лазов, ведя с собой слонов. Римляне нигде не выступали против него в открытом сражении, но спокойно держались у устья реки Фазиса, под начальством Мартина, чувствуя себя в полной безопасности, хорошо защищенные крепкой позицией. К ним пришел и царь лазов Губаз. По воле судьбы это мидийское войско не сделало ничего плохого ни римлянам, ни лазам. Прежде всего, узнав, что в одной из крепостей находится сестра Губаза, Мермероес повел туда войско с тем, чтобы каким бы то ни было способом взять ее. Так как находящиеся там в гарнизоне защищались очень решительно, и так как сама природа помогала им неприступностью положения, то варвары должны были удалиться, ничего не сделав. После этого персы со всем своим рвением устремились на абасгов. Но римляне, занимавшие гарнизоном Тсибилу, захватили проход, бывший очень узким и окруженный отвесными горами, как я говорил об этом раньше (гл. 10), и при таких обстоятельствах совершенно непроходимый, и остановили сильнейшее продвижение персов. Поэтому, не имея возможности заставить уйти стоящих против него врагов, Мермероес повел назад войско и тотчас же направился к Археополю с целью его осадить. Но напрасно попытавшись взять его укрепления штурмом, потерпев в этом неудачу, он и здесь повернул назад. Римляне преследовали отступающих врагов и в неудобном для персов месте многих убили; в их числе пал и начальник сабиров. Около его трупа закипел сильный бой и к сумеркам персы одолели противников и обратили их в бегство, а сами удалились в Кутаис и в Мохерезис. Вот что было сделано здесь римлянами и персами.
В это время дела римлян в Ливии шли очень хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164