Когда он подтолкнул ее через стол к Керри, она потяжелела из-за спрятанного под ней оружия.
— О-о, — с насмешливой благодарностью протянул Керри, — всю жизнь мечтал об этом.
— Ты знаешь, с какой стороны за него браться?
— Дай почитать инструкцию, если можно.
Они заказали еще по чашечке кофе.
* * *
Мокрый после получасовых переговоров в духоте телефонной кабинки, Кевин вышел на Пьяцца Сан-Сильвестре, сунув назад в бумажник кредитную карточку АТТ. Он подсел к Керри за боковой столик.
— Кузен Джимми обещал, что к полудню Из и мальчишки станут невидимками. Что у тебя?
— Винс отправил к нам свой «Фоккер-128». Он вылетел из Монте-Карло... — Керри посмотрел на свои часы, — как раз сейчас. Через час нас подберут в Чиампино.
— Это реактивный или турбо?
— Просто реактивный. — Керри подтолкнул к брату стакан с лимонадом. Кевин осушил его одним глотком.
Прохожие начали обращать внимание на близнецов. Пора было сниматься с места.
— Если повезет, мы будем под Палермо к часу дня. А там подберем себе подходящий транспорт.
— Или пару парашютов, — хмыкнул Кевин и поерзал на стуле. — Ты уже думал, как мы будем искать ма?
— Я что, не сказал еще?.. Мы же везем контракт ей на подпись!
— А как Чертома об этом узнает?
— Я вернулся в отель к девчонкам и сделал все звонки оттуда. Так что сейчас Чертома уже в курсе...
— ...что мы везем контракт, — закончил Кевин. — А ты не задумывался, как поступит Лукка, когда узнает, что никакого контракта нет?
Керри ухмыльнулся:
— Значит, мы должны проделать это первыми.
— У меня брат — головорез, — с трудом удерживаясь от смеха, пробормотал Кевин.
* * *
Мрачные, бесплодные горы южнее Палермо, скупо украшенные желтоватыми проплешинами сухой травы и дикой горчицы, не предназначены для путешествий на других видах транспорта, кроме мулов и коз. Автомобильное шоссе, ведущее к деревне Корлеоне, петляет в соответствии с ландшафтом в тени горы Скорчиавачче — узкого пика высотой в две тысячи футов. Это название происходит от местных реалий — дословно «путь напрямик к коровам».
Здесь не найти стоящей доброго слова посадочной площадки. Местные pezzi novanti, вроде Лукки Чертомы и его партнеров, приземляются на своем вертолете, прямо на деревенскую площадь перед церковью, несмотря на протесты мэра и священника.
Никто не удосужился предупредить об этом братьев Риччи. Их надежды проскользнуть в Корлеоне незамеченными развеялись еще в воздухе. Пилот, нанятый ими для полета в горы, оказался тем самым юмористом, который придумал приземляться на пятачке перед церковью. Что он и проделал.
Чумазые мальчишки окружили вертолет, опустившийся на раскаленную площадь, выпрашивая монетки, — Лукка Чертома, приезжая в Корлеоне, разбрасывал мелочь размашистыми жестами сеятеля. Собственно, он сеял уважение.
Кевин вылез первым и огляделся.
— Это что, комиссия по приему? В поле зрения ни одного взрослого.
— Сиеста, — объяснил Керри, присоединившись к нему.
Они свернули к местному бару и вошли внутрь, окунувшись в прохладное зловоние прокисшего миндального теста и гниющих лимонов. Молодая женщина, темноволосая, приземистая, с большими глазами и грудями, разочарованно смотрела на них. До нее было не меньше двух ярдов, но крепкий запах ее тела преодолевал расстояние.
— Che c'e?
— Don Lucca, per favore.
— Don Lucca? — Ее лицо стало замкнутым. — Non conosco.
Кевин, практически исчерпавший свой скудный словарь, ограничился свирепым взглядом — безжалостным, проницательным, изучающим, так смотрят на неизвестное насекомое. Отвернувшись, он подтолкнул брата к столу и небрежно, как собачонке, скомандовал женщине:
— Due limonate, subito.
Оглядев расставленные на террасе столы, Кевин сказал:
— Идем вон за тот, около стены. Так у нас будет полный обзор площади.
Керри приложил палец к губам, прислушиваясь к отчетливому звяканью телефонного аппарата — очевидно, пахучая особа из бара спешила уведомить об их прибытии дона Лукку Чертому. Кевин тоже прислушался. Но в непрерывном журчании ее голоса он смог выделить одно-единственное знакомое слово, вернее, имя — Молло.
Брови Кевина поползли вверх.
— Слышал?..
Керри кивнул.
— Она звонила тому парню, от которого у нашего красавчика Лукки расстраивается желудок. — Он ухмыльнулся: — Первый добрый знак для нашей затеи.
— Это ты насчет того, что у Лукки есть недоброжелатели? По моим сведениям, у него тут на учете каждая капля пота, которую позволено выделить любому живому существу, в Корлеоне и окрестностях.
— Значит, у леди в баре специальное разрешение.
Оба зашлись звучным смехом.
— Главное, не забывай... — сказал Кевин, усаживаясь на грубую скамейку рядом с братом; близнецы автоматически развернулись в разные стороны, обеспечив себе стену с тыла и полный обзор площади, — ...с какой стороны вылетает пуля.
Глава 42
Все знали, как неохотно Чио Итало покидает стены «Сан-Дженнаро», по делу или ради удовольствия. Даже проезжая в своем «бьюике» по городу, он ненавидел улицы, насыщенные выхлопными газами и продуктами человеческой жизнедеятельности. Но бывали обстоятельства настолько важные, что с ними приходилось считаться. Винс поставил вопрос ребром: «Как часто президент Соединенных Штатов Америки присутствует на церемонии награждения предприятия семьи Риччи?»
Итало перебрал в памяти последние лет пятьдесят — начиная с того времени, когда он послал американских моряков на подмогу Чарли Счастливчику в тюрьму, куда его усадили захватчики Сицилии. Нет, ни один президент еще не выражал открыто поддержку семье Риччи. Даже те, кому он помог войти в Белый дом, вроде Никсона, не решались обнародовать свое расположение.
«Ричланд» — другое дело. Это признанный поставщик оборонной промышленности, Чарли Ричардс, постоянно якшается с отребьем из Белого дома. Пусть его. От политиков у Итало начиналась изжога. Как от всех проституток.
Но сегодняшнее событие не имеет отношения к Эль Профессоре. Победа целиком принадлежит Винсу!
И все благодаря медицинским центрам. Винс заказал маленькой Пэм буклет про детоксикацию. Сборище бездельников, называющее себя президентским комитетом по борьбе с наркоманией или как-то еще в этом роде, постановило наградить... Пэм! Только событие подобного масштаба могло вынудить Чио оставить свой кабинет в «Сан-Дженнаро» и выйти на опасные, грязные улицы Манхэттена, кишащие больными СПИДом, сифилисом и другой чумой, которую Господь посылает грешникам, развратникам. Итало не боялся никакого суда, в том числе и Господнего, но какой-нибудь из этих извращенцев мог чихнуть ему в лицо!..
Стоя здесь в ожидании прибытия президента, бросая косые взгляды на всех этих жалких подонков, шмыгающих носами, Итало страдал от каждой секунды затянувшегося издевательства. Он был слишком стар и могуществен, чтобы терпеть такое окружение, слишком свободен от самодовольства, чтобы переносить это скопление ничтожеств.
Он с особой неохотой покидал сегодня Доминик-стрит, потому что ожидал телефонного звонка. Что-то смешало его планы окончания вендетты с помощью Стефи. Поступающие сведения со старой родины были тревожными: поножовщина, близнецы требуют самолет, Изабелле и детям нужна охрана.
Но на посторонний взгляд походка Итало была бодрой, осанка — безупречной, поза — энергичной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
— О-о, — с насмешливой благодарностью протянул Керри, — всю жизнь мечтал об этом.
— Ты знаешь, с какой стороны за него браться?
— Дай почитать инструкцию, если можно.
Они заказали еще по чашечке кофе.
* * *
Мокрый после получасовых переговоров в духоте телефонной кабинки, Кевин вышел на Пьяцца Сан-Сильвестре, сунув назад в бумажник кредитную карточку АТТ. Он подсел к Керри за боковой столик.
— Кузен Джимми обещал, что к полудню Из и мальчишки станут невидимками. Что у тебя?
— Винс отправил к нам свой «Фоккер-128». Он вылетел из Монте-Карло... — Керри посмотрел на свои часы, — как раз сейчас. Через час нас подберут в Чиампино.
— Это реактивный или турбо?
— Просто реактивный. — Керри подтолкнул к брату стакан с лимонадом. Кевин осушил его одним глотком.
Прохожие начали обращать внимание на близнецов. Пора было сниматься с места.
— Если повезет, мы будем под Палермо к часу дня. А там подберем себе подходящий транспорт.
— Или пару парашютов, — хмыкнул Кевин и поерзал на стуле. — Ты уже думал, как мы будем искать ма?
— Я что, не сказал еще?.. Мы же везем контракт ей на подпись!
— А как Чертома об этом узнает?
— Я вернулся в отель к девчонкам и сделал все звонки оттуда. Так что сейчас Чертома уже в курсе...
— ...что мы везем контракт, — закончил Кевин. — А ты не задумывался, как поступит Лукка, когда узнает, что никакого контракта нет?
Керри ухмыльнулся:
— Значит, мы должны проделать это первыми.
— У меня брат — головорез, — с трудом удерживаясь от смеха, пробормотал Кевин.
* * *
Мрачные, бесплодные горы южнее Палермо, скупо украшенные желтоватыми проплешинами сухой травы и дикой горчицы, не предназначены для путешествий на других видах транспорта, кроме мулов и коз. Автомобильное шоссе, ведущее к деревне Корлеоне, петляет в соответствии с ландшафтом в тени горы Скорчиавачче — узкого пика высотой в две тысячи футов. Это название происходит от местных реалий — дословно «путь напрямик к коровам».
Здесь не найти стоящей доброго слова посадочной площадки. Местные pezzi novanti, вроде Лукки Чертомы и его партнеров, приземляются на своем вертолете, прямо на деревенскую площадь перед церковью, несмотря на протесты мэра и священника.
Никто не удосужился предупредить об этом братьев Риччи. Их надежды проскользнуть в Корлеоне незамеченными развеялись еще в воздухе. Пилот, нанятый ими для полета в горы, оказался тем самым юмористом, который придумал приземляться на пятачке перед церковью. Что он и проделал.
Чумазые мальчишки окружили вертолет, опустившийся на раскаленную площадь, выпрашивая монетки, — Лукка Чертома, приезжая в Корлеоне, разбрасывал мелочь размашистыми жестами сеятеля. Собственно, он сеял уважение.
Кевин вылез первым и огляделся.
— Это что, комиссия по приему? В поле зрения ни одного взрослого.
— Сиеста, — объяснил Керри, присоединившись к нему.
Они свернули к местному бару и вошли внутрь, окунувшись в прохладное зловоние прокисшего миндального теста и гниющих лимонов. Молодая женщина, темноволосая, приземистая, с большими глазами и грудями, разочарованно смотрела на них. До нее было не меньше двух ярдов, но крепкий запах ее тела преодолевал расстояние.
— Che c'e?
— Don Lucca, per favore.
— Don Lucca? — Ее лицо стало замкнутым. — Non conosco.
Кевин, практически исчерпавший свой скудный словарь, ограничился свирепым взглядом — безжалостным, проницательным, изучающим, так смотрят на неизвестное насекомое. Отвернувшись, он подтолкнул брата к столу и небрежно, как собачонке, скомандовал женщине:
— Due limonate, subito.
Оглядев расставленные на террасе столы, Кевин сказал:
— Идем вон за тот, около стены. Так у нас будет полный обзор площади.
Керри приложил палец к губам, прислушиваясь к отчетливому звяканью телефонного аппарата — очевидно, пахучая особа из бара спешила уведомить об их прибытии дона Лукку Чертому. Кевин тоже прислушался. Но в непрерывном журчании ее голоса он смог выделить одно-единственное знакомое слово, вернее, имя — Молло.
Брови Кевина поползли вверх.
— Слышал?..
Керри кивнул.
— Она звонила тому парню, от которого у нашего красавчика Лукки расстраивается желудок. — Он ухмыльнулся: — Первый добрый знак для нашей затеи.
— Это ты насчет того, что у Лукки есть недоброжелатели? По моим сведениям, у него тут на учете каждая капля пота, которую позволено выделить любому живому существу, в Корлеоне и окрестностях.
— Значит, у леди в баре специальное разрешение.
Оба зашлись звучным смехом.
— Главное, не забывай... — сказал Кевин, усаживаясь на грубую скамейку рядом с братом; близнецы автоматически развернулись в разные стороны, обеспечив себе стену с тыла и полный обзор площади, — ...с какой стороны вылетает пуля.
Глава 42
Все знали, как неохотно Чио Итало покидает стены «Сан-Дженнаро», по делу или ради удовольствия. Даже проезжая в своем «бьюике» по городу, он ненавидел улицы, насыщенные выхлопными газами и продуктами человеческой жизнедеятельности. Но бывали обстоятельства настолько важные, что с ними приходилось считаться. Винс поставил вопрос ребром: «Как часто президент Соединенных Штатов Америки присутствует на церемонии награждения предприятия семьи Риччи?»
Итало перебрал в памяти последние лет пятьдесят — начиная с того времени, когда он послал американских моряков на подмогу Чарли Счастливчику в тюрьму, куда его усадили захватчики Сицилии. Нет, ни один президент еще не выражал открыто поддержку семье Риччи. Даже те, кому он помог войти в Белый дом, вроде Никсона, не решались обнародовать свое расположение.
«Ричланд» — другое дело. Это признанный поставщик оборонной промышленности, Чарли Ричардс, постоянно якшается с отребьем из Белого дома. Пусть его. От политиков у Итало начиналась изжога. Как от всех проституток.
Но сегодняшнее событие не имеет отношения к Эль Профессоре. Победа целиком принадлежит Винсу!
И все благодаря медицинским центрам. Винс заказал маленькой Пэм буклет про детоксикацию. Сборище бездельников, называющее себя президентским комитетом по борьбе с наркоманией или как-то еще в этом роде, постановило наградить... Пэм! Только событие подобного масштаба могло вынудить Чио оставить свой кабинет в «Сан-Дженнаро» и выйти на опасные, грязные улицы Манхэттена, кишащие больными СПИДом, сифилисом и другой чумой, которую Господь посылает грешникам, развратникам. Итало не боялся никакого суда, в том числе и Господнего, но какой-нибудь из этих извращенцев мог чихнуть ему в лицо!..
Стоя здесь в ожидании прибытия президента, бросая косые взгляды на всех этих жалких подонков, шмыгающих носами, Итало страдал от каждой секунды затянувшегося издевательства. Он был слишком стар и могуществен, чтобы терпеть такое окружение, слишком свободен от самодовольства, чтобы переносить это скопление ничтожеств.
Он с особой неохотой покидал сегодня Доминик-стрит, потому что ожидал телефонного звонка. Что-то смешало его планы окончания вендетты с помощью Стефи. Поступающие сведения со старой родины были тревожными: поножовщина, близнецы требуют самолет, Изабелле и детям нужна охрана.
Но на посторонний взгляд походка Итало была бодрой, осанка — безупречной, поза — энергичной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129