А вверху, как главный дирижер этого могучего оркестра, - солнце...
Мы забрались высоко-высоко. Несколько белых, как вата, облаков лежат на вершинах гор, спокойно отдыхают.
Терек превратился в ручеек.
Время - 16.05. Мы на Крестовом перевале. Высота над уровнем моря - 2395 метров.
Долго здесь не задерживаемся - холодно, ветер. Скорее вниз, в долину, к теплу и людям!
Теперь справа от дороги, далеко внизу, бежит Арагви. Красавица река! Вода в ней на удивление голубая-голубая!
Поселок Млета. Конец Крестового перевала. Машина резво бежит все дальше, ниже. Мелькают селения Арахвети, Квешети, Пасанаури.
До Тбилиси осталось 50 километров. Горы стали ниже, воздух теплый, густой. Душновато. И вот дорожные зигзаги кончились, мы вырвались почти на прямую.
Поселок Мцхета. Пересекаем Куру. Мутная какая! Откуда она, интересно, берет начало? Смотрим в карту - из Турции.
До Тбилиси 21 километр. Высоко на горе - темный силуэт полуразрушенного храма. Здесь, по преданию, жил лермонтовский Мцыри. Вспомнилось из Лермонтова:
Я знал одной лишь думы власть, Одну, но пламенную страсть...
Спускаются лиловые сумерки. Вдалеке виднеются первые огни вечернего Тбилиси.
Мы проехали Военно-Грузинскую дорогу за пять часов. Рекорда не поставили, конечно, да и не собирались. Рады тому, что благополучно завершен небезопасный, на наш взгляд, переезд через Кавказские горы. Головы до отказа набиты необыкновенно яркими впечатлениями.
В тбилисском кемпинге нас приняли гостеприимно, нашелся уютный домик-палатка.
После ужина на "совете трех" единодушно решили: завтрашний день посвящаем знакомству с Тбилиси.
4 августа
С утра заехали в гостиницу "Интурист", чтобы уточнить расписание отплытия пароходов из Сухуми.
Леша заглянул в бюро обслуживания. Скоро вернулся, приглашает нас войти.
- Вот, знакомьтесь, - говорит он, указывая на сидящего за столом мужчину, - он тоже...
- Да мы давно знакомы! - воскликнули все трое разом. - Вместе учились в ВИИЯКА!
Вот так встреча!
Саша Эйдерман, как и мы, немало удивлен. Сели, разговорились. Рассказали, каким ветром занесло нас сюда. Вспомнили годы учебы, сокурсников.
В ВИИЯКА училось, кроме нас с Руфой, еще несколько однополчанок: Полина Гельман, Женя Жигуленко, Оля Яковлева, Наташа Меклин, Нина Ульяненко. Так уж получилось, что после войны мы не смогли продолжать учебу в тех институтах, откуда ушли на фронт. Пришлось начинать сначала.
Руфа и я говорим теперь - и совсем не в шутку, - что годы, проведенные в ВИИЯКА, - самые каторжные в нашей жизни. Учеба была неимоверно напряженной. А тут появилась семья, дети. Мы с мужем кочевали вначале по частным квартирам, за городом. Поездки в электричках отнимали много времени, но еще больше - семейные заботы и первый ребенок. Желание отоспаться было в те годы самым заветным и самым несбыточным.
Военная дисциплина, принимающая во внимание только занимаемую должность и звание, тоже заставляла иногда переживать нелегкие моменты - мы ведь были всего рядовые слушатели с двумя лейтенантскими звездочками на погонах.
- Рая, а ты помнишь, как тебя с госэкзамена на носилках несли? спрашивает Саша Эйдерман.
- Вовек не забуду!
Это случилось на последнем госэкзамене. Еще с утра я почувствовала себя плохо. Нарастала хорошо знакомые мне признаки периодически вспыхивающей болезни, заработанной на фронте. Обычно в такие дни я получала освобождение от занятий. Но не пойти на последний госакзамен? Я даже и мысли не допускала!
Жестокая боль схватила во время ответа перед комиссией. На лбу выступили холодные капли. Но это приняли за естественное в таких случаях волнение. Спокойно поставили оценку, "вы свободны" - сказали. Еле вышла во двор института. "Поймать бы такси"... Но дойти до проходной сил не хватило. Боль свернула в дугу, пришлось сесть на лавочку. На мое счастье, мимо проходила Руфина со своего факультета. Посмотрев на меня, остолбенела: "Что с тобой. Рая?"... А у самой, гляжу, слезы закапали. "Мне тогда показалось, что ты умираешь", - призналась она уже потом. "Плохо... Не могу идти", - еле выговорила я. Руфина побежала в санчасть. Быстро пришли санитары, уложили меня на носилки и понесли. Проходящие мимо слушатели, особенно с младших курсов, шептали в испуге: "С последнего госэкзамена на носилках выносят!.."
Саша "прикрепил" к нам девушку-экскурсовода, мы усадили ее в машину и отправились осматривать достопримечательности Тбилиси.
Прекрасный город. С богатой национальной архитектурой. Здесь у каждого дома свой характер, свой стиль.
Наша миловидная девушка-экскурсовод сообщала по пути многие сведения из истории города.
Побывали на горе Мтацминда. Оттуда открывается вид на весь город, как с Ленинских гор на Москву. Несколько минут мы любовались им, стоя на широкой веранде комплексного здания.
- Вон там район Дидубе, - обратила наше внимание экскурсовод. - Видите, стадион? "Динамо" - гордость тбилисцев. А вот одна интересная для вас, летчиков, справка: в октябре 1910 года известный авиатор Уточкин поднимал с Дидубийского ипподрома свой аэроплан и летал над городом.
Было уже часа три дня, когда мы подъехали опять к гостинице. Саша Эйдерман уговорил нас "заскочить на пять минут" в редакцию газеты "Вечерний Тбилиси", товарищи очень просили его устроить встречу с нами. Отказываться было неудобно.
В редакций нас интервьюировали и фотографировали, делали материал для очередного номера газеты. Так, совершенно неожиданно, мы попали в сети вездесущих газетчиков. В своей беседе мы не забыли, конечно, упомянуть о бывшем штурмане из полка имени Расковой - Гале Турабелидзе, которую хорошо знали по совместному обучению в Энгельсе. Симпатичная девушка-грузинка с большими черными глазами и "осиной" талией. Сейчас Галина Прокофьевна, женщина солидная во всех отношениях, живет и работает в Москве. Мы с ней всегда видимся у Большого театра во время наших традиционных встреч.
Под вечер приехали "домой", в кемпинг. С удовольствием сбросили с себя парадную одежду, пообедали и, предвкушая приятный отдых после жаркого дня, улеглись было на кроватях. Но тут Леша вдруг вскакивает и заявляет:
- Поеду к Аркаше. Может, застану его в аэропорту.
Аркаша Осланикашвили - его старый знакомый. Они служили вместе в одном полку, когда были еще военными летчиками. Осланикашвили живет теперь в своем родном Тбилиси, работает в Аэрофлоте.
Мы не возражали против намерения Леши повидаться с Аркашей.
- Поезжай, но только не на машине. Ты ведь выпил в обед бутылку пива.
- Ну и что? Я пьян, по-вашему?
- Нет. Но закон есть закон.
Леша надулся на нас, демонстративно положил на стол ключи от машины и ушел, бросив коротко:
- Поеду на городском транспорте. Вернулся, когда уже стемнело.
- Аркаша сдаст в 11 часов вечера дежурство и приедет к нам, - сообщил он и прилег.
Вскоре в нашем домике раздалось безмятежное похрапывание. А мы с Руфиной не спали до часу ночи, сидели одетые в платья и ждали гостя.
- Вы чего не спите? - удивился Леша, проснувшись.
- Ждем Аркашу.
- Я же пошутил! Его нет сейчас в городе. Нам очень захотелось отругать как следует за такую шутку. Но сдержались. Пригрозили только:
- Мы тебе припомним, когда вернемся в Москву!
5 августа
В 7 часов выехали из Тбилиси. Еще по утреннему холодку доехали до Гори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75