«Те же самые руки, которые завинчивали наши наручники, теперь примирительно выставляют, ладони: „Не надо!.. Не надо ворошить прошлое!.. Кто старое помянет — тому глаз вон!.. Однако доканчивает пословица: «А кто забудет, тому два!“
Александр Солженицын. «Архипелаг ГУЛАГ»
Есть еще один аспект проблемы коллективизации. Когда начались массовые репрессии над командирами Красной Армии в тридцатых годах, на места репрессированных зачастую выдвигались представители сельских люмпенов, что, к сожалению, правда. В немалой степени это послужило причиной бесславного отступления Красной Армии в 1941 году, но есть и еще кое-что… Их сыновья стали потомственными военными (не все, конечно, но значительная часть), ну а затем пришла очередь и внуков. А вот, когда в девяностых годах приключились громкие скандалы с некоторыми генералами, запачкавшими руки самыми банальными кражами войскового имущества, генеалогические корни целого ряда таких преступников обнаружились именно там, в «комитетах сельской бедноты» начала 30-х годов.

КСТАТИ:
«Привычки отцов, и дурные, и хорошие, превращаются в пороки детей».
Василий Ключевский
Перед тем как совершить новую революцию, Сталин ликвидировал всех профессиональных революционеров, так называемых «старых большевиков», тем самым спалив мосты, соединявшие его с Октябрьским переворотом и его идеями.
К тому времени сформировалась и новая идеология, построенная на мифах настолько противоречащих реальной жизни, что они даже не вызывали ощущения дисгармонии. Они были чем-то наподобие ритуальных текстов, в смысл которых, как правило, никто не вдумывается. Например: «Сталин — продолжатель дела великого Ленина». Какого именно дела? В чем заключается его деятельность «продолжателя»? Об этом никто не размышлял. Или — «Партия — авангард народа». Ну и пусть себе… «СССР — оплот мира», «Народ и партия едины» и т.д.
Но вершиной мифотворчества было воспевание «отца народов». Поэмы, песни, кинофильмы, романы, пьесы…
1929 год, названный «годом великого перелома», стал годом сталинской революции, когда фактически была учреждена классическая восточная деспотия образца XII—XIII веков. Учреждена не просто с молчаливого согласия всех граждан Страны Советов, а под радостный вопль многих миллионов энтузиастов-мазохистов, которые с одинаковым рвением славили своего нового бога и требовали самой лютой смерти всем, кто не то чтобы не хотел этого делать, а просто славил недостаточно истерично…
Существует древнее правило, согласно которому власть должна постоянно демонстрировать свою способность к жестокому насилию над своими подданными. Сталин неукоснительно следовал этому правилу, проводя регулярные чистки и репрессии против явных или вероятных оппонентов, располагающихся на самых разных ступенях социальной пирамиды. Впрочем, при таком государственном строе ступени уже не имели особого значения.
Начиная с конца двадцатых в Москве активно проводились взрывные работы: сносили культовые сооружения. Как-то Сталину доложили, что люди выражают недовольство таким кощунством среди бела дня. «В таком случае, — невозмутимо ответил вождь, — взрывайте по ночам».
18 июля 1931 года газета «Правда» поместила заметку о том, что на берегу Москвы-реки планируется возведение Дворца Советов высотой в 415 метров (Эйфелева башня достигает 300 метров). Это сооружение так никогда и не было построено, но место для него подготовили, взорвав Храм Христа Спасителя.
Они заработали двадцать Нюрнбергов…

КСТАТИ:
«Кто делает цель средством, а следствие рассматривает как причину, тот выворачивает время; обратное течение времени есть зло».
Отто Вейнингер
С октября 1929 года Соединенные Штаты охватила экономическая депрессия, которая перебросилась и на страны Европы, торговавшие с США. Германия, естественно, не была исключением из общего правила, и лихорадка, охватившая ее, была, пожалуй, гораздо более изнуряющей, чем такая же болезнь Франции или Великобритании.
А тут еще Советский Союз демонстрирует всему миру стремительное процветание, основанное на том, что ГУЛАГ в начале тридцатых стал главным работодателем и сферой народного хозяйства, обладающей фантастической рентабельностью. Германские коммунисты, воодушевленные примером «восточных братьев», начали рваться к власти. И вот тут-то правительству понадобились нацисты как противовес коммунистам. Адольф Гитлер на этой вот волне взлетает до кресла канцлера Германии.
Ну а дальше все было делом техники. За неделю до парламентских выборов кто-то поджигает здание рейхстага, нацисты уверенно обвиняют в этом коммунистов и, воспользовавшись народным гневом, обращенным на коварных поджигателей, получают 44% голосов избирателей. А дальше — плебисцит, который утверждает в Германии диктатуру национал-социалистов.
При этом не была нарушена ни одна из статей конституции, не произведено ни одного выстрела и не предпринято вообще никаких акций силового характера.
Воля народа — это далеко не всегда синоним добра, справедливости и прогресса.
У Гитлера не было никакой теоретической платформы, кроме им же написанной книжки «Майн Кампф» — слишком сумбурной и пристрастно-эмоциональной, для того чтобы стать наукообразной политической программой. Его окружение проявило завидную активность в этом направлении, но сразу, немедленно можно было воспользоваться только опытом сталинской диктатуры, у которой к тому времени уже были довольно солидные наработки, тем более, что существовало немало точек соприкосновения между национал-большевистской, как ее называли на Западе, идеологией и национал-социалистической. В Европе коммунистов называли «красными фашистами», а национал-социалистов — «коричневымикоммунистами».
Советский режим стал для Гитлера и методическим кабинетом, и источником самой действенной помощи в обустройстве той Германии, которая так стремительно поднялась к вершинам своего грозного величия и так бесславно скатилась к самому подножию, совсем как тот камень, который катил в гору мифический Сизиф…

КСТАТИ:
«Я хочу выпить за Гитлера — авторитетного вождя немецкого народа, заслуженно пользующегося его любовью. Я пью за осуществление всех планов вождя немецкого народа».
Иосиф Сталин
Он не только пил за Гитлера, он по-свойски помогал ему, чем мог, заметно обрадовавшись тому, что в Европе появился родственный режим, а тем более в Германии, с которой после войны возникло так много общего. Собственно, почему «возникло»? Так было всегда, а в такое славное время, как нынешнее, тем более…
Советская Россия к тому времени успела накопить опыт организации концлагерей, немалый опыт проведения показательных политических процессов, устранения оппонентов, внутреннего и международного терроризма, управления деятельностью спецслужб и карательных органов и т.д. Короче, было чему поучиться и что перенять, разумеется, адаптировав к местным условиям. Была бы архитектура, а внутренняя отделка — это уж как-нибудь приложится…

X. Сораяма. Пин-ап № 44
Два тоталитарных режима. Оба построены по принципу «вождь — народ» (или «отец — дети»). Общая идея исключительности: в одном случае — классовой, в другом — расовой, но принцип один. Терроризм как одно из ведущих средств внутренней и внешней политики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153