Разрешение было получено. Голиков ознакомился с документом, о чем и была составлена соответствующая справка:
26 апреля 1964
По разрешению начальника ГРУ т. ГОЛИКОВ был в апреле 1964 г. ознакомлен с этим документом. Он его признал. Внимательно прочитал, заметил, что все правильно изложено. В отношении выводов сказал, что они значения не имеют.
Начальник ЦАМО РФ Выводы значения не имеют!!! Почему? Для кого и когда? Сейчас, в 1964-м? Или тогда — в марте 1941-го?
А вот и другое объяснение, которое маршал Голиков давал современникам, донимавшим его «скользкими» вопросами: «Я своей работой выполнял задание ЦК партии». Маршал говорил правду. Он, действительно, выполнял задание ЦК. Он выполнял задание Сталина! Не было и не могло быть Загадки Голикова, была лишь одна загадка — Загадка Сталина.
Вспоминает подполковник Владимир Новобранец, бывший в те дни начальником информационного отдела военной разведки:
«Голиков часто ходил на доклад к Сталину, после чего вызывал меня и ориентировал в том, что думает Хозяин. Очень боялся, чтобы наша информация не разошлась с мнением Сталина».
Вывод, сделанный Голиковым 20 марта 1941 г., мог отражать мнение только одного человека — мнение Сталина. Только диктатор мог, вопреки всякой логике и здравому смыслу, принять решение объявить не только слухи, но и документы о неизбежности нападения Германии дезинформацией.
Это Сталин приказал Голикову написать, а, может быть, и сам продиктовал ему его невероятный Вывод. Это Сталин был Кукловодом, а Голиков был только Марионеткой.
Впрочем, для Сталина все окружающие его люди были марионетками. По его воле в 1929 г., в Стамбуле, марионетка — Лиза Розенцвейг соблазнила Якова Блюмкина и привезла его в Москву на смерть. По его воле в 1937 г., в Роттердаме, марионетка — Павел Судоплатов уничтожил Евгения Коновальца. По его воле в 1938 г., в Париже, марионетка — Александр Короткое зарезал Агабекова и Клемента. По его воле в 1940 г., в Мексике, еще одна послушная ему марионетка расколола голову Льва Троцкого. В ноябре 1940 г., в Берлине, на встрече Молотова с Гитлером, вопросы Гитлеру задавал Кукловод голосом марионетки Молотова.
Так и сегодня, на совещании в Кремле по вопросу «Возможного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз», исторический и совершенно абсурдный Вывод Голикова сделал, несомненно, Кукловод, и только голос был голосом марионетки.
Считать все полученные агентурные донесения «дезинформацией»! Какое простое и вместе с тем коварное решение! Но для диктатора и этого уже, по-видимому, недостаточно.
Предвидя, что в ближайшее время количество донесений, предупреждающих о готовящемся нападении, будет увеличиваться, Сталин приказывает и в будущем все подобные документы a priori считать фа льшивками .
Об этом невероятном распоряжении Голиков направит всем резидентам военной разведки специальную директиву: «Все документы, указывающие на близкое начало войны, должны рассматриваться как фальшивки…»
Только Сталин мог приказать абсолютно всю агентурную информацию без исключения считать фальшивками. Но зачем же это понадобилось Сталину?
«Единственный из всех живущих…»
Сталин, по мнению многих выдающихся современников, вместе с присущей ему беспредельной жестокостью, цинизмом и полным отсутствием морали, обладал исключительным природным талантом быстро схватывать и правильно оценивать стратегическую ситуацию.
В этом смысле интересно свидетельство Черчилля. В 1942 г., во время своего визита в Москву, Черчилль поделился со Сталиным планом операции «Торч», которую англичане собирались провести в Северной Африке. Чтобы проиллюстрировать эту сложнейшую операцию, Черчилль, искусный художник, нарисовал крокодила и, в нескольких словах, объяснил Сталину суть задуманной операции.
Сталин мгновенно все понял. Черчилль был поражен:
«В этот момент Сталин, по-видимому, внезапно оценил стратегические преимущества операции „Торч“. Он перечислил четыре основных довода в ее пользу.
Во-первых, это нанесет Роммелю удар с тыла; во-вторых, это запугает Испанию; в-третьих, это вызовет борьбу между немцами и французами во Франции; в-четвертых, это поставит Италию под непосредственный удар.
Это замечательное заявление произвело на меня глубокое впечатление. Оно показало, что русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него. Очень немногие из живущих людей могли бы в несколько минут понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он все это оценил молниеносно…»
Вопрос возможности нападения Германии на Советский Союз, сроки этого нападения, направления и сила будущих гитлеровских ударов были в эти предвоенные дни самыми важными для Сталина. Вместе с ним над этими вопросами «ломали голову» все находившиеся в этот день, 20 марта 1941 г., в его кремлевском кабинете. Это и многоопытный Молотов, и коварные Берия и Маленков, это и побывавшие уже в боях Тимошенко и Жуков, и стратег Шапошников. Все они в течение последних девяти месяцев ежедневно получали многочисленные агентурные донесения о приготовлениях Германии к нападению.
Только часть из этих донесений поступала в Кремль по линии военной разведки, через Голикова. Но была еще и другая, не менее важная, часть, которая поступала по линии внешней разведки, через Берия — это и сведения, полученные Александром Коротковым от участников «Красной Капеллы» — доктора Харнака и обер-лейтенанта Шульце-Бойзена.
И это еще не все. Большой объем информации добывала в Москве контрразведка НКВД с помощью «Колониста»-Кузнецова. И были еще и вполне реальные «признаки» готовящегося вторжения, сообщаемые пограничной разведкой. И была еще информация, которая шла по линии министерства иностранных дел через Молотова — от советских дипломатов, в частности, из Берлина от полпреда Владимира Деканозова.
Несколько донесений о том, что Гитлер отказался от нападения на Англию и все действия в этом отношении являются лишь демонстрацией, скрывающей переброску основных германских сил на Восток, были получены еще в сентябре 1940 г. из различных источников — из Бухареста, Парижа, Берлина. Донесения такого содержания шли до конца 1940 г. и продолжали поступать в 1941 г.
Ни один здравомыслящий человек, располагавший такой беспрецедентной по объему и по достоверности информацией, поступившей из сотен различных, не связанных друг с другом источников, не мог считать ее дезинформацией. Тем более не мог считать эту информацию дезинформацией такой человек, каким был Иосиф Сталин.
Сталинский «Сценарий»
Лучше многих других Сталин знал, что нападение Германии неизбежно. Кто, как не Сталин, знал, что Гитлер уже многие годы вынашивает планы захвата Восточных территорий. Кто, как не Сталин, прекрасно знал, что сегодня Гитлер уже перешел к осуществлению этих планов. Недаром же Сталин еще 14 ноября 1940 г., в день возвращения Молотова из Берлина после «прощупывания» Гитлера, на заседании Политбюро заявил: «Могло ли случиться, что Гитлер на какое-то время мог отказаться от планов агрессии против СССР, провозглашенных в его „Майн Кампф“? Разумеется, нет!»
Сегодня, в марте 1941 г., Гитлер пытается поставить Сталина в безвыходное положение, пытается навязать ему сценарий вступления в войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
26 апреля 1964
По разрешению начальника ГРУ т. ГОЛИКОВ был в апреле 1964 г. ознакомлен с этим документом. Он его признал. Внимательно прочитал, заметил, что все правильно изложено. В отношении выводов сказал, что они значения не имеют.
Начальник ЦАМО РФ Выводы значения не имеют!!! Почему? Для кого и когда? Сейчас, в 1964-м? Или тогда — в марте 1941-го?
А вот и другое объяснение, которое маршал Голиков давал современникам, донимавшим его «скользкими» вопросами: «Я своей работой выполнял задание ЦК партии». Маршал говорил правду. Он, действительно, выполнял задание ЦК. Он выполнял задание Сталина! Не было и не могло быть Загадки Голикова, была лишь одна загадка — Загадка Сталина.
Вспоминает подполковник Владимир Новобранец, бывший в те дни начальником информационного отдела военной разведки:
«Голиков часто ходил на доклад к Сталину, после чего вызывал меня и ориентировал в том, что думает Хозяин. Очень боялся, чтобы наша информация не разошлась с мнением Сталина».
Вывод, сделанный Голиковым 20 марта 1941 г., мог отражать мнение только одного человека — мнение Сталина. Только диктатор мог, вопреки всякой логике и здравому смыслу, принять решение объявить не только слухи, но и документы о неизбежности нападения Германии дезинформацией.
Это Сталин приказал Голикову написать, а, может быть, и сам продиктовал ему его невероятный Вывод. Это Сталин был Кукловодом, а Голиков был только Марионеткой.
Впрочем, для Сталина все окружающие его люди были марионетками. По его воле в 1929 г., в Стамбуле, марионетка — Лиза Розенцвейг соблазнила Якова Блюмкина и привезла его в Москву на смерть. По его воле в 1937 г., в Роттердаме, марионетка — Павел Судоплатов уничтожил Евгения Коновальца. По его воле в 1938 г., в Париже, марионетка — Александр Короткое зарезал Агабекова и Клемента. По его воле в 1940 г., в Мексике, еще одна послушная ему марионетка расколола голову Льва Троцкого. В ноябре 1940 г., в Берлине, на встрече Молотова с Гитлером, вопросы Гитлеру задавал Кукловод голосом марионетки Молотова.
Так и сегодня, на совещании в Кремле по вопросу «Возможного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз», исторический и совершенно абсурдный Вывод Голикова сделал, несомненно, Кукловод, и только голос был голосом марионетки.
Считать все полученные агентурные донесения «дезинформацией»! Какое простое и вместе с тем коварное решение! Но для диктатора и этого уже, по-видимому, недостаточно.
Предвидя, что в ближайшее время количество донесений, предупреждающих о готовящемся нападении, будет увеличиваться, Сталин приказывает и в будущем все подобные документы a priori считать фа льшивками .
Об этом невероятном распоряжении Голиков направит всем резидентам военной разведки специальную директиву: «Все документы, указывающие на близкое начало войны, должны рассматриваться как фальшивки…»
Только Сталин мог приказать абсолютно всю агентурную информацию без исключения считать фальшивками. Но зачем же это понадобилось Сталину?
«Единственный из всех живущих…»
Сталин, по мнению многих выдающихся современников, вместе с присущей ему беспредельной жестокостью, цинизмом и полным отсутствием морали, обладал исключительным природным талантом быстро схватывать и правильно оценивать стратегическую ситуацию.
В этом смысле интересно свидетельство Черчилля. В 1942 г., во время своего визита в Москву, Черчилль поделился со Сталиным планом операции «Торч», которую англичане собирались провести в Северной Африке. Чтобы проиллюстрировать эту сложнейшую операцию, Черчилль, искусный художник, нарисовал крокодила и, в нескольких словах, объяснил Сталину суть задуманной операции.
Сталин мгновенно все понял. Черчилль был поражен:
«В этот момент Сталин, по-видимому, внезапно оценил стратегические преимущества операции „Торч“. Он перечислил четыре основных довода в ее пользу.
Во-первых, это нанесет Роммелю удар с тыла; во-вторых, это запугает Испанию; в-третьих, это вызовет борьбу между немцами и французами во Франции; в-четвертых, это поставит Италию под непосредственный удар.
Это замечательное заявление произвело на меня глубокое впечатление. Оно показало, что русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него. Очень немногие из живущих людей могли бы в несколько минут понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он все это оценил молниеносно…»
Вопрос возможности нападения Германии на Советский Союз, сроки этого нападения, направления и сила будущих гитлеровских ударов были в эти предвоенные дни самыми важными для Сталина. Вместе с ним над этими вопросами «ломали голову» все находившиеся в этот день, 20 марта 1941 г., в его кремлевском кабинете. Это и многоопытный Молотов, и коварные Берия и Маленков, это и побывавшие уже в боях Тимошенко и Жуков, и стратег Шапошников. Все они в течение последних девяти месяцев ежедневно получали многочисленные агентурные донесения о приготовлениях Германии к нападению.
Только часть из этих донесений поступала в Кремль по линии военной разведки, через Голикова. Но была еще и другая, не менее важная, часть, которая поступала по линии внешней разведки, через Берия — это и сведения, полученные Александром Коротковым от участников «Красной Капеллы» — доктора Харнака и обер-лейтенанта Шульце-Бойзена.
И это еще не все. Большой объем информации добывала в Москве контрразведка НКВД с помощью «Колониста»-Кузнецова. И были еще и вполне реальные «признаки» готовящегося вторжения, сообщаемые пограничной разведкой. И была еще информация, которая шла по линии министерства иностранных дел через Молотова — от советских дипломатов, в частности, из Берлина от полпреда Владимира Деканозова.
Несколько донесений о том, что Гитлер отказался от нападения на Англию и все действия в этом отношении являются лишь демонстрацией, скрывающей переброску основных германских сил на Восток, были получены еще в сентябре 1940 г. из различных источников — из Бухареста, Парижа, Берлина. Донесения такого содержания шли до конца 1940 г. и продолжали поступать в 1941 г.
Ни один здравомыслящий человек, располагавший такой беспрецедентной по объему и по достоверности информацией, поступившей из сотен различных, не связанных друг с другом источников, не мог считать ее дезинформацией. Тем более не мог считать эту информацию дезинформацией такой человек, каким был Иосиф Сталин.
Сталинский «Сценарий»
Лучше многих других Сталин знал, что нападение Германии неизбежно. Кто, как не Сталин, знал, что Гитлер уже многие годы вынашивает планы захвата Восточных территорий. Кто, как не Сталин, прекрасно знал, что сегодня Гитлер уже перешел к осуществлению этих планов. Недаром же Сталин еще 14 ноября 1940 г., в день возвращения Молотова из Берлина после «прощупывания» Гитлера, на заседании Политбюро заявил: «Могло ли случиться, что Гитлер на какое-то время мог отказаться от планов агрессии против СССР, провозглашенных в его „Майн Кампф“? Разумеется, нет!»
Сегодня, в марте 1941 г., Гитлер пытается поставить Сталина в безвыходное положение, пытается навязать ему сценарий вступления в войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187