Англия делает из помощи США большую сенсацию: мол, это — «поворотная точка войны». Мы всячески стараемся справиться с этим психозом.
Гитлеровская пропагандистская машина работает на полную мощность, стараясь уменьшить значение ленд-лиза, и этим только подливает масло в огонь. Все иностранные газеты называют день подписания «Билля о ленд-лизе» историческим днем — «поворотной точкой войны», и также назовет это событие Уинстон Черчилль.
Немало внимания уделяют газеты и вопросу Поправки, лишающей Россию возможности получить ленд-лиз. Поправку пытались внести в Билль противники России, однако усилиями президента она была отвергнута. Рузвельт выиграл свою битву — «при определенных обстоятельствах» он сможет предоставить России ленд-лиз.
Теперь дело за Сталиным. Удастся ли Сталину «повернуть обстоятельства» так, чтобы Рузвельт мог предоставить ему помощь?
До «внезапного» нападения остается три месяца. 20 марта 1941 Москва
Фальшивки a priori , или Загадка Филиппа Голикова
Сегодня, 20 марта 1941 г., в Москве, в кремлевском кабинете Сталина, проходит исключительно важное совещание. На повестке дня самая актуальная на сегодняшний день тема: «Возможное нападение гитлеровской Германии на Советский Союз».
Сталин медленно прохаживается по кабинету, а за длинным столом уже сидят все участники совещания — Молотов, Маленков, Берия, Ворошилов, Тимошенко, Шапошников, Жуков. Все они, так или иначе, связаны с разведкой, и тема сегодняшнего совещания для них не нова и не неожиданна. Слишком много явных «признаков» уже несколько месяцев указывают на то, что Германия готовиться к нападению, и настало время обсудить создавшуюся серьезную ситуацию.
Докладывает начальник разведуправления генерал-лейтенант Филипп Голиков, и название его доклада вполне соответствует теме совещания: «Высказывания и варианты боевых действий Германии против СССР». К тексту доклада прилагается карта-схема, подготовленная в ГРУ: «Возможные варианты нападения Германии на СССР».
Доклад Голикова основан на сотнях сообщений зарубежных легальных резидентур, на сотнях шифровок, полученных от нелегалов, на всей базе данных, собранных в информационном отделе ГРУ за последние восемь месяцев. Все агентурные донесения по мере их поступления были разосланы участникам совещания, и они уже успели их изучить.
Голиков пересказывает… «слухи»
Голиков начинает свой доклад. И уже первая его фраза звучит как-то странно. Начальник военной разведки, кажется, начисто забывает обо всех надежных источниках, из которых он вот уже более полугода черпает свою агентурную информацию, забывает обо всей проделанной им и его сотрудниками огромной работе по проверке и анализе этой информации и утверждает: «Большинство агентурных данных, касающихся возможности войны с СССР весной 1941 г., исходит от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией».
После такого, прямо скажем, неожиданного вступления Голиков, вместо того, чтобы ознакомить участников этого судьбоносного совещания с донесениями разведки, начинает подробно пересказывать различные «слухи», приводит высказывания английских, французских, греческих журналистов и другие сведения из подобных же «достоверных источников»: «Геринг, якобы, согласен заключить мир с Англией и выступить против СССР… Японский ВАТ передает, что Гитлер, якобы, заявил, что после быстрой победы на Западе он начинает наступление против СССР… В Берлине говорят о каком-то крупном разногласии между Германией и СССР… говорят, что после Англии и Франции наступит очередь СССР… Турецкая газета „Сон Поста“ сообщает… Югославский ВАТ считает… Греческий журналист сообщил… Среди немецких офицеров ходят слухи…»
Все эти слухи и высказывания могли быть интересными и полезными, если бы они обсуждались в декабре 1940 г., а не в марте 1941 г., когда и Сталин, и все присутствующие в его кабинете уже успели получить через того же Голикова достоверные сведения о планируемом нападении Германии весной или ранним летом 1941 г. Но, как оказалось, и слухи, и высказывания были только преамбулой к докладу. Закончив со «слухами», Голиков перешел к основному и самому важному в эти дни вопросу. Нет, не к вопросу о том, готовится ли Германия к нападению. И не к вопросу о том, когда это «внезапное» нападение произойдет. А к вполне конкретному вопросу — «о предполагаемых действиях гитлеровской Германии при нападении на Советский Союз».
Начальник военной разведки сегодня, 20 марта 1941 г., знакомит руководство страны с разработанным германскими генштабистами планом нападения на Советский Союз, знакомит руководство страны с планом «Барбаросса»!
План «Барбаросса» обсуждают в Кремле
Пользуясь подготовленной в ГРУ схемой, Голиков представляет участникам совещания три возможных варианта действий германской армии при нападении на СССР.
ИЗ ДОКЛАДА НАЧАЛЬНИКА ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ
б / н , 20 марта 1941
Вариант № 1 — по данным анонимного письма, полученного нашим полпредом в Берлине, от 15 декабря 1940 г. (Приложение № 1).
Вариант № 2 — по данным КОВО [Киевского Особого военного округа], от декабря 1940 г. (Приложение № 2).
Вариант № 3 — по данным нашего агентурного донесения, на февраль 1941 г. (Приложение № 3).
Первые два варианта возможных действий Германии практического значения не имеют, поскольку сведения о них были получены еще три месяца назад, в декабре 1941 г., и, по свидетельству маршала Жукова, отражали лишь различные стадии планирования операции.
Но «Вариант № 3», действительно, был важен. Этот вариант был основан на агентурном донесении, поступившем в Москву 28 февраля 1941 г., и источником его была немецкая коммунистка Ильзе Штебе. Голиков процитировал только часть сообщения Иль-зе, но в приложении к письменному варианту его доклада оно приводится полностью. А Сталин и все присутствующие уже имели возможность ознакомиться с ним, тогда же, в феврале 1941 г., вдень его поступления:
«…Для наступления на СССР создаются три армейские группы: 1-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Бока, наносит удары в направлении Ленинграда; 2-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Рундштедта, — в направлении Москвы и 3-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Лееба, — в направлении Киева.
Начало наступления на СССР ориентировочно 20 мая».
В сообщении «Альты» была неточность: фельдмаршал Бок указан командующим группы «Север», в то время как он был назначен командующим группы «Центр», фельдмаршал Рундштедт, ошибочно названный «Рундштутом», указан командующим группы «Центр», в то время как он был назначен командующим группы «Юг», а фон Лееб указан командующим группы «Юг», в то время как он был назначен командующим группы «Север». Но ни «перепутанные» фамилии командующих и ни приведенная, первоначально принятая, дата нападения — 20 мая 1941 г. — не умаляли значимости этого сообщения, раскрывавшего, фактически, всю суть гитлеровской авантюры.
Правда, одного сообщения, даже такого достоверного, каким считались сообщения Ильзе Штебе, для оценки сложившейся сложнейшей ситуации было недостаточно. И Голиков подкрепил сообщение «Альты» дополнительными сведениями, полученными из других источников:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Гитлеровская пропагандистская машина работает на полную мощность, стараясь уменьшить значение ленд-лиза, и этим только подливает масло в огонь. Все иностранные газеты называют день подписания «Билля о ленд-лизе» историческим днем — «поворотной точкой войны», и также назовет это событие Уинстон Черчилль.
Немало внимания уделяют газеты и вопросу Поправки, лишающей Россию возможности получить ленд-лиз. Поправку пытались внести в Билль противники России, однако усилиями президента она была отвергнута. Рузвельт выиграл свою битву — «при определенных обстоятельствах» он сможет предоставить России ленд-лиз.
Теперь дело за Сталиным. Удастся ли Сталину «повернуть обстоятельства» так, чтобы Рузвельт мог предоставить ему помощь?
До «внезапного» нападения остается три месяца. 20 марта 1941 Москва
Фальшивки a priori , или Загадка Филиппа Голикова
Сегодня, 20 марта 1941 г., в Москве, в кремлевском кабинете Сталина, проходит исключительно важное совещание. На повестке дня самая актуальная на сегодняшний день тема: «Возможное нападение гитлеровской Германии на Советский Союз».
Сталин медленно прохаживается по кабинету, а за длинным столом уже сидят все участники совещания — Молотов, Маленков, Берия, Ворошилов, Тимошенко, Шапошников, Жуков. Все они, так или иначе, связаны с разведкой, и тема сегодняшнего совещания для них не нова и не неожиданна. Слишком много явных «признаков» уже несколько месяцев указывают на то, что Германия готовиться к нападению, и настало время обсудить создавшуюся серьезную ситуацию.
Докладывает начальник разведуправления генерал-лейтенант Филипп Голиков, и название его доклада вполне соответствует теме совещания: «Высказывания и варианты боевых действий Германии против СССР». К тексту доклада прилагается карта-схема, подготовленная в ГРУ: «Возможные варианты нападения Германии на СССР».
Доклад Голикова основан на сотнях сообщений зарубежных легальных резидентур, на сотнях шифровок, полученных от нелегалов, на всей базе данных, собранных в информационном отделе ГРУ за последние восемь месяцев. Все агентурные донесения по мере их поступления были разосланы участникам совещания, и они уже успели их изучить.
Голиков пересказывает… «слухи»
Голиков начинает свой доклад. И уже первая его фраза звучит как-то странно. Начальник военной разведки, кажется, начисто забывает обо всех надежных источниках, из которых он вот уже более полугода черпает свою агентурную информацию, забывает обо всей проделанной им и его сотрудниками огромной работе по проверке и анализе этой информации и утверждает: «Большинство агентурных данных, касающихся возможности войны с СССР весной 1941 г., исходит от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией».
После такого, прямо скажем, неожиданного вступления Голиков, вместо того, чтобы ознакомить участников этого судьбоносного совещания с донесениями разведки, начинает подробно пересказывать различные «слухи», приводит высказывания английских, французских, греческих журналистов и другие сведения из подобных же «достоверных источников»: «Геринг, якобы, согласен заключить мир с Англией и выступить против СССР… Японский ВАТ передает, что Гитлер, якобы, заявил, что после быстрой победы на Западе он начинает наступление против СССР… В Берлине говорят о каком-то крупном разногласии между Германией и СССР… говорят, что после Англии и Франции наступит очередь СССР… Турецкая газета „Сон Поста“ сообщает… Югославский ВАТ считает… Греческий журналист сообщил… Среди немецких офицеров ходят слухи…»
Все эти слухи и высказывания могли быть интересными и полезными, если бы они обсуждались в декабре 1940 г., а не в марте 1941 г., когда и Сталин, и все присутствующие в его кабинете уже успели получить через того же Голикова достоверные сведения о планируемом нападении Германии весной или ранним летом 1941 г. Но, как оказалось, и слухи, и высказывания были только преамбулой к докладу. Закончив со «слухами», Голиков перешел к основному и самому важному в эти дни вопросу. Нет, не к вопросу о том, готовится ли Германия к нападению. И не к вопросу о том, когда это «внезапное» нападение произойдет. А к вполне конкретному вопросу — «о предполагаемых действиях гитлеровской Германии при нападении на Советский Союз».
Начальник военной разведки сегодня, 20 марта 1941 г., знакомит руководство страны с разработанным германскими генштабистами планом нападения на Советский Союз, знакомит руководство страны с планом «Барбаросса»!
План «Барбаросса» обсуждают в Кремле
Пользуясь подготовленной в ГРУ схемой, Голиков представляет участникам совещания три возможных варианта действий германской армии при нападении на СССР.
ИЗ ДОКЛАДА НАЧАЛЬНИКА ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ
б / н , 20 марта 1941
Вариант № 1 — по данным анонимного письма, полученного нашим полпредом в Берлине, от 15 декабря 1940 г. (Приложение № 1).
Вариант № 2 — по данным КОВО [Киевского Особого военного округа], от декабря 1940 г. (Приложение № 2).
Вариант № 3 — по данным нашего агентурного донесения, на февраль 1941 г. (Приложение № 3).
Первые два варианта возможных действий Германии практического значения не имеют, поскольку сведения о них были получены еще три месяца назад, в декабре 1941 г., и, по свидетельству маршала Жукова, отражали лишь различные стадии планирования операции.
Но «Вариант № 3», действительно, был важен. Этот вариант был основан на агентурном донесении, поступившем в Москву 28 февраля 1941 г., и источником его была немецкая коммунистка Ильзе Штебе. Голиков процитировал только часть сообщения Иль-зе, но в приложении к письменному варианту его доклада оно приводится полностью. А Сталин и все присутствующие уже имели возможность ознакомиться с ним, тогда же, в феврале 1941 г., вдень его поступления:
«…Для наступления на СССР создаются три армейские группы: 1-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Бока, наносит удары в направлении Ленинграда; 2-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Рундштедта, — в направлении Москвы и 3-я группа, под командованием генерал-фельдмаршала Лееба, — в направлении Киева.
Начало наступления на СССР ориентировочно 20 мая».
В сообщении «Альты» была неточность: фельдмаршал Бок указан командующим группы «Север», в то время как он был назначен командующим группы «Центр», фельдмаршал Рундштедт, ошибочно названный «Рундштутом», указан командующим группы «Центр», в то время как он был назначен командующим группы «Юг», а фон Лееб указан командующим группы «Юг», в то время как он был назначен командующим группы «Север». Но ни «перепутанные» фамилии командующих и ни приведенная, первоначально принятая, дата нападения — 20 мая 1941 г. — не умаляли значимости этого сообщения, раскрывавшего, фактически, всю суть гитлеровской авантюры.
Правда, одного сообщения, даже такого достоверного, каким считались сообщения Ильзе Штебе, для оценки сложившейся сложнейшей ситуации было недостаточно. И Голиков подкрепил сообщение «Альты» дополнительными сведениями, полученными из других источников:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187