Все повеселели. На шкафуте спасательного судна лихорадочно готовилась к спуску партия новых водолазов. Но им требовалось добрых полчаса, чтобы добраться до Шардакова. Мичман же дышал редко и надрывно, словно легкие его были избиты в кровь… Порой казалось, что все это происходит не на яву, а в некоем страшном радиоспектакле. Увы, к Шардакову не успели. Он задохнулся…
Я рассказываю эту печальную историю для того, чтобы была ясна мера риска тех акванавтов, которые выполнили нечеловечески трудную работу на «Курске». Она продолжалась 19 суток. И не в Черном, а в арктическом штормовом море. И на вдвое большей глубине, и в куда более тесном пространстве. Слава богу, обошлось без новых жертв.
Кстати, командиром одного из спусков на СС-21 был тогда капитан-лейтенант Василий Величко. Именно он возглавил потом отряд российских глубоководников, вошедший в отсеки затопленного «Курска».
Капитан 1-го ранга Василий Васильевич Величко и его группа из 12 специалистов вылетели в Мурманск из питерского аэропорта Левашово 8 сентября 2000 года.
– Мои ребята – уникальные специалисты, – рассказывает он. – Выполняют любые работы на глубине: сварку, резку, взрывные работы. Половина личного состава группы – офицеры, остальные – мичманы.
«328-й аварийно-спасательный отряд существует уже семь лет, – сообщает журналистка Марина Танина. – Создание его – заслуга капитана 1-го ранга Василия Величко, в прошлом главного водолазного специалиста Черноморского флота. Командование ВМФ поручило ему создать аварийно-спасательный отряд, равных которому нет в России. А поскольку водолазов-глубоководников в нашей стране не так много – всего около ста человек, Величко собрал лучших со всего бывшего Союза».
– Почему же их не было в первые дни аварии на «Курске»? – недоуменно спросят многие.
А потому что там были нужны спасатели совсем иного рода – акванавты, пилоты автономных подводных аппаратов, и они там были в самые первые дни. Потому что только на таких мини-субмаринах и можно было поднять на поверхность подводников, если бы они были живы.
Могли ли наши водолазы открыть злополучный входной люк в девятый отсек? Не сомневаюсь, что могли, поскольку выполнили работу во сто крат более сложную – эвакуацию тел погибших из заваленных отсеков. Тогда почему же на позор нам всем люк открывали норвежцы?
Объясняю себе только одним – это военная дипломатия: надо было показать, что мы не чураемся иностранной помощи – раз; надо было показать независимым специалистам, что люк в девятый так просто не открывался, его все-таки заклинило – два; наконец, важно было, чтобы иностранцы сами убедились, что шлюзовая камера и в самом деле оказалась затопленной после взрыва.
Для профессионалов любого флота стало ясно – спасение при таких условиях невозможно. Тем более что и спасать-то уже было некого…
11 ноября водолазы вернулись из Норвегии в Санкт-Петербург. В аэропорту Пулково их встречали с шампанским, обнимали, дарили цветы. Они разъехались по домам и весь день отсыпались. Ночью одному из них стало плохо, его тут же увезли на дополнительную декомпрессию. Остальные прошли полномасштабное медицинское освидетельствование и уехали с семьями на отдых.
Как потом выяснили журналисты, пытавшиеся отыскать героев водолазной эпопеи, ни у одного из питерских «смертолазов», за работой которых следил весь мир, нет домашних телефонов, да и квартиры-то имеют далеко не все.
В России все секрет и ничто не тайна. Водолазов не представили журналистам. А зря.
Глава пятая
ОГНЕННАЯ РАЗВЯЗКА
Одна из разгаданных ныне мрачных загадок «Курска»: почему тела поднятых подводников, в том числе и тех, кто написал после взрыва записки (Колесникова и Аряпова), были обгоревшими, даже частично обугленными? Когда же они успели написать свои записки? Выходит, пожар был уже после того, как они перешли в отсек, слегка отдышались, провели перекличку?
Да, так оно и было.
Но что горело, почему вспыхнуло пламя, когда на лодке все уже было обесточено, все вроде бы стихло?
Самая вероятная причина пожара, погубившего всех, кто пытался спастись в девятом отсеке, – вспыхнули пластины регенерации при попадании на них масла. Судя по тому, что посмертная записка Колесникова была в масляных пятнах, маслом, хлынувшим из лопнувших при взрыве гидравлических систем, было забрызгано все – и сами подводники, и стенки отсеков. При попадании масла, даже одной капли, на пластину химически связанного кислорода – «регенерации», как её называют подводники в обиходе, – происходит бурное горение, которое не останавливает практически ничто – ни вода, ни пена, ни порошок, ни наброшенная противопожарная кошма: горение не нуждается во внешнем кислороде, поскольку пластина содержит его в себе. Иногда вспышку «регенерации» вызывает даже вода, попавшая на пластину. От такого пожара погибла в Бискайском заливе атомная подводная лодка К-8 в 1970 году (первая наша потеря атомарины в море). Одна из металлических коробок, в которых хранятся пластины до применения, потеряла герметичность, в неё проникли вода, или масло, или вода, смешанная с маслом, «регенерация» тут же вспыхнула, и начался неукротимый пожар.
На одной из подводных лодок возгорание «регенерации» случилось и вовсе по причине трагикомического свойства. Молодой матрос укачался во время шторма (был надводный переход) и «скинул харч», как говорят моряки, в пустую коробку из-под кислородных пластин. На беду, это произошло почти сразу после завтрака – флотский завтрак стандартен: чай и хлеб с маслом. На дне коробки оставались крошки от «регенерации», которые, соединившись с бутербродным маслом, сразу же вспыхнули.
Короче, кислород с маслом такое же опасное сочетание, как огонь с порохом.
Теперь представим себе обстановку в девятом отсеке. Подводники, чтобы насытить кислородом свой скудный воздух, вскрыли жестянки с пластинами и снарядили ими регенеративные дыхательные установки (РДУ – «эрдэушки»). Это железные контейнеры вроде тумбочек, в которых пластины устанавливают, как уточняет бывший командир-подводник капитан 1-го ранга Тужиков, «в резиновых перчатках на резиновом коврике, строго в вертикальном положении и желательно сухом отсеке. Потому что, не дай бог, попадет хоть капля масла или жира на такую пластину – огонь вспыхнет, как при аргонодуговой сварке. Использовать их в затопленном отсеке, при крене – нереально».
Да, нереально, но ничего другого не оставалось, как снаряжать РДУ, возможно, в темноте, на ощупь, в отсеке отнюдь не сухом да ещё забрызганном маслом, которого в кормовых отсеках всегда в избытке.
Тужиков: «На „Комсомольце“, например, в кормовом отсеке была цистерна для слива грязного масла от главного упорного подшипника. А основные масляные цистерны – в турбинных отсеках, и это масло по трубочке идет туда самотеком…»
Пожар мог вспыхнуть и при снаряжении «эрдээушек», и позже, когда обильно замасленная вода, наполнившая трюм девятого отсека после взрыва и удара лодки о грунт, стала подниматься и добралась через какое-то время до пластин в РДУ, которые и сработали как химический взрыватель замедленного действия. Так срок жизни подводникам в корме, скорее всего, был отмерен не столько наличием кислорода в воздушной подушке, сколько скоростью поступления воды, точнее, тем моментом, когда масло на её поверхности пришло в соприкосновение с кислородовыделяющими пластинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Я рассказываю эту печальную историю для того, чтобы была ясна мера риска тех акванавтов, которые выполнили нечеловечески трудную работу на «Курске». Она продолжалась 19 суток. И не в Черном, а в арктическом штормовом море. И на вдвое большей глубине, и в куда более тесном пространстве. Слава богу, обошлось без новых жертв.
Кстати, командиром одного из спусков на СС-21 был тогда капитан-лейтенант Василий Величко. Именно он возглавил потом отряд российских глубоководников, вошедший в отсеки затопленного «Курска».
Капитан 1-го ранга Василий Васильевич Величко и его группа из 12 специалистов вылетели в Мурманск из питерского аэропорта Левашово 8 сентября 2000 года.
– Мои ребята – уникальные специалисты, – рассказывает он. – Выполняют любые работы на глубине: сварку, резку, взрывные работы. Половина личного состава группы – офицеры, остальные – мичманы.
«328-й аварийно-спасательный отряд существует уже семь лет, – сообщает журналистка Марина Танина. – Создание его – заслуга капитана 1-го ранга Василия Величко, в прошлом главного водолазного специалиста Черноморского флота. Командование ВМФ поручило ему создать аварийно-спасательный отряд, равных которому нет в России. А поскольку водолазов-глубоководников в нашей стране не так много – всего около ста человек, Величко собрал лучших со всего бывшего Союза».
– Почему же их не было в первые дни аварии на «Курске»? – недоуменно спросят многие.
А потому что там были нужны спасатели совсем иного рода – акванавты, пилоты автономных подводных аппаратов, и они там были в самые первые дни. Потому что только на таких мини-субмаринах и можно было поднять на поверхность подводников, если бы они были живы.
Могли ли наши водолазы открыть злополучный входной люк в девятый отсек? Не сомневаюсь, что могли, поскольку выполнили работу во сто крат более сложную – эвакуацию тел погибших из заваленных отсеков. Тогда почему же на позор нам всем люк открывали норвежцы?
Объясняю себе только одним – это военная дипломатия: надо было показать, что мы не чураемся иностранной помощи – раз; надо было показать независимым специалистам, что люк в девятый так просто не открывался, его все-таки заклинило – два; наконец, важно было, чтобы иностранцы сами убедились, что шлюзовая камера и в самом деле оказалась затопленной после взрыва.
Для профессионалов любого флота стало ясно – спасение при таких условиях невозможно. Тем более что и спасать-то уже было некого…
11 ноября водолазы вернулись из Норвегии в Санкт-Петербург. В аэропорту Пулково их встречали с шампанским, обнимали, дарили цветы. Они разъехались по домам и весь день отсыпались. Ночью одному из них стало плохо, его тут же увезли на дополнительную декомпрессию. Остальные прошли полномасштабное медицинское освидетельствование и уехали с семьями на отдых.
Как потом выяснили журналисты, пытавшиеся отыскать героев водолазной эпопеи, ни у одного из питерских «смертолазов», за работой которых следил весь мир, нет домашних телефонов, да и квартиры-то имеют далеко не все.
В России все секрет и ничто не тайна. Водолазов не представили журналистам. А зря.
Глава пятая
ОГНЕННАЯ РАЗВЯЗКА
Одна из разгаданных ныне мрачных загадок «Курска»: почему тела поднятых подводников, в том числе и тех, кто написал после взрыва записки (Колесникова и Аряпова), были обгоревшими, даже частично обугленными? Когда же они успели написать свои записки? Выходит, пожар был уже после того, как они перешли в отсек, слегка отдышались, провели перекличку?
Да, так оно и было.
Но что горело, почему вспыхнуло пламя, когда на лодке все уже было обесточено, все вроде бы стихло?
Самая вероятная причина пожара, погубившего всех, кто пытался спастись в девятом отсеке, – вспыхнули пластины регенерации при попадании на них масла. Судя по тому, что посмертная записка Колесникова была в масляных пятнах, маслом, хлынувшим из лопнувших при взрыве гидравлических систем, было забрызгано все – и сами подводники, и стенки отсеков. При попадании масла, даже одной капли, на пластину химически связанного кислорода – «регенерации», как её называют подводники в обиходе, – происходит бурное горение, которое не останавливает практически ничто – ни вода, ни пена, ни порошок, ни наброшенная противопожарная кошма: горение не нуждается во внешнем кислороде, поскольку пластина содержит его в себе. Иногда вспышку «регенерации» вызывает даже вода, попавшая на пластину. От такого пожара погибла в Бискайском заливе атомная подводная лодка К-8 в 1970 году (первая наша потеря атомарины в море). Одна из металлических коробок, в которых хранятся пластины до применения, потеряла герметичность, в неё проникли вода, или масло, или вода, смешанная с маслом, «регенерация» тут же вспыхнула, и начался неукротимый пожар.
На одной из подводных лодок возгорание «регенерации» случилось и вовсе по причине трагикомического свойства. Молодой матрос укачался во время шторма (был надводный переход) и «скинул харч», как говорят моряки, в пустую коробку из-под кислородных пластин. На беду, это произошло почти сразу после завтрака – флотский завтрак стандартен: чай и хлеб с маслом. На дне коробки оставались крошки от «регенерации», которые, соединившись с бутербродным маслом, сразу же вспыхнули.
Короче, кислород с маслом такое же опасное сочетание, как огонь с порохом.
Теперь представим себе обстановку в девятом отсеке. Подводники, чтобы насытить кислородом свой скудный воздух, вскрыли жестянки с пластинами и снарядили ими регенеративные дыхательные установки (РДУ – «эрдэушки»). Это железные контейнеры вроде тумбочек, в которых пластины устанавливают, как уточняет бывший командир-подводник капитан 1-го ранга Тужиков, «в резиновых перчатках на резиновом коврике, строго в вертикальном положении и желательно сухом отсеке. Потому что, не дай бог, попадет хоть капля масла или жира на такую пластину – огонь вспыхнет, как при аргонодуговой сварке. Использовать их в затопленном отсеке, при крене – нереально».
Да, нереально, но ничего другого не оставалось, как снаряжать РДУ, возможно, в темноте, на ощупь, в отсеке отнюдь не сухом да ещё забрызганном маслом, которого в кормовых отсеках всегда в избытке.
Тужиков: «На „Комсомольце“, например, в кормовом отсеке была цистерна для слива грязного масла от главного упорного подшипника. А основные масляные цистерны – в турбинных отсеках, и это масло по трубочке идет туда самотеком…»
Пожар мог вспыхнуть и при снаряжении «эрдээушек», и позже, когда обильно замасленная вода, наполнившая трюм девятого отсека после взрыва и удара лодки о грунт, стала подниматься и добралась через какое-то время до пластин в РДУ, которые и сработали как химический взрыватель замедленного действия. Так срок жизни подводникам в корме, скорее всего, был отмерен не столько наличием кислорода в воздушной подушке, сколько скоростью поступления воды, точнее, тем моментом, когда масло на её поверхности пришло в соприкосновение с кислородовыделяющими пластинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75