Надо ли задавать такой вопрос женщине, у которой было семь лет, чтобы изучить мужчину?! Сейчас скажу вам, мадам!.. По первому жесту, по малейшему слову! По всему тому, что изменяется в нем со дня на день!.. По имени и адресу, записанным мелким почерком на последней странице блокнота!.. «Леа»… на букву «Я».
Пауза. Леа не может скрыть какого-то волнения.
Так вот: Давид любит вас… Услышав это от него, вы могли бы в этом усомниться, но то, что это говорю я, дает вам полную гарантию! (После колебания.) И это мой прощальный подарок! Теперь Давид ваш!
Леа (взрываясь). Вы не хотите уйти раньше, чем я вам нагрублю?
Тереза. Извините, я…
Леа. Чего вы ждете? Изъявления благодарности?
Тереза. Меньше всего на свете!
Леа. Тогда что это за манера даровать мне свои объедки!.. Что вы навязываете мне этого типа? Да мне плевать на него.
Тереза. Вы так думаете!
Леа. Кто разрешает вам делать предположения, что я думаю?
Тереза. О-о, когда видишь…
Леа. Знаете, если бы в один из этих вечеров мне посчастливилось встретить забавного типа, благодаря которому дни моей жизни перестали быть такими серыми, и эта ситуация понравилась бы мне настолько, что я была бы готова на все… если бы существовала хотя бы маленькая надежда, что простое развлечение станет… как это называется?… счастьем? любовью?… Ну, не важно!.. Я была бы готова защищать этот росток надежды зубами и ногтями… любыми средствами, от любого и никого не жалея! Потому что в последнее время я решила немножко пожалеть себя.
Длинная пауза. Леа поворачивается к Терезе спиной.
Тереза (расслабившаяся, мягкая и улыбчивая). Очень любопытно! Вот уж никогда бы не поверила! Я, кто до смерти боится малейшего удара грома… я ничуточки не испугалась! (Направляется к входной двери.) И все-таки это ничего не меняет! Словом, для меня!.. Давид любит вас, а значит, я ухожу! Все остальное – ваша проблема! (Пауза. Смотрит на Леа, которая все еще застыла на месте.) Прощайте, Леа!
Леа никак не реагирует.
Жаль, что мы расстаемся, поссорившись из-за такой малости! (Вздыхает.) В конце концов!..
Тереза открывает дверь и очень решительно выходит, закрывая ее за собой. С минуту Леа остается неподвижной. Она пристально смотрит на дверь, потом, очнувшись от своих мыслей, замечает, что смеркается. Она идет включить свет. Внезапно останавливается, что-то заметив в углу, за шкафчиком. Наклоняется и вытаскивает оттуда горшок с азалией. Цветок совершенно увял. Улыбнувшись, она похлопывает по цветочному горшку, как хвалят животное. Потом ставит горшок на прежнее место. Смотрит на часы. Проходя мимо журнального столика, прихватывает журнал. Садится в кресло и листает с отсутствующим взглядом. Мысли ее далеко. Вдруг она замечает, что держит журнал вверх тормашками. Она переворачивает его, пожав плечами. Все более и более нервозно поглядывает на часы. Закрывает журнал и швыряет в сторону журнального столика. Встает и направляется к домашнему бару, достает шейкер, со знанием дела наливает в него из нескольких бутылок. Потом взбалтывает эту смесь, прохаживаясь по комнате с шейкером в руке. В сущности, она снимает этим напряжение. Затем она ставит шейкер на столик, а рядом пустой стакан. Еще один взгляд на часы. Внезапно она наталкивается взглядом на телефон, подходит к аппарату, колеблется, кладет руку на трубку, снова колеблется и окончательно отказывается от мысли набрать номер. Она отходит от телефона; очутившись перед зеркалом, смотрится в него. Морщит брови, вплотную приближается лицом к стеклу и рассматривает свое отражение.
Леа (вполголоса, обращаясь к своему отражению). Никаких иллюзий, милая! – Настолько, милая? – Не заблуждаетесь ли вы, милая? – Значит, идиотка? (Отходит от зеркала, опять смотрит на часы. Она все меньше и меньше сдерживает нетерпение. Подходит к входной двери. Медленно проходит мимо нее, касаясь кончиками пальцев. Едва пройдя мима, пятится назад, так что снова оказывается перед дверью, колеблется, потом ее приоткрывает – узкую щелку, чтобы была видна улица. Долго смотрит на улицу. Разочарованная, прикрывает дверь. Медленно возвращается к телефону, останавливается у аппарата, опять смотрит на часы. Потом хватает телефонную книгу, которая лежит рядом с телефоном, и начинает ее нервно листать.) Б… Б… Б… Се… Се… Сидра… Сикфод… Сигалла… Сиже… «Сижекофа»… 507-12-38. (Захлопывает книгу, снимает трубку и набирает номер.) Алло!.. «Сижекофа»?… Мадемуазель… я… мне нужно срочно передать господину…
Входная дверь распахивается. На пороге стоит Давид в плаще. У него в руках большой горшок с азалией. Леа бросает трубку. Они смотрят друг на друга с нежным волнением. Пауза. Мало-помалу Леа смущает это волнение. Она начинает искать, как ей спастись от него.
Леа (указывая на азалию в руках Давида). Это мне? Давид. Нет! Хочу воткнуть себе в петлицу!
Леа. Потрясающе! (Разражается громким смехом.)
Давид (почти обиженно). Гм?… Поди знай, что азалии обладают способностью смешить…
Леа (принимая у него из рук цветочный горшок). Гениально придумано, милый!
Давид. Ха!.. Я видел засохшие стебли за шкафом и подумал…
Продолжая смеяться, она начинает вальсировать с цветочным горшком вместо партнера. Он смотрит на нее с изумлением. Потом оба разражаются смехом. Давид выходит на середину сцены. Леа ставит азалию на подставку на видном месте. Давид снимает плащ, пиджак, галстук и садится поудобнее, пока Леа идет к бару и наливает в стакан только что приготовленный коктейль. Затем подходит к Давиду и протягивает ему стакан.
Леа. Выпьем!
Давид. О-о… я… сожалею, милая, но мне не хочется пить!
Леа. Для коктейля «Поцелуй ангела» жажда не обязательна!
Давид. Чтобы от тебя ничего не скрывать, у меня маленький приступ печени!
Леа. Ну да! Вот странная штука… Знаешь, что я подумала, когда трясла шейкер?… А что если у Давида маленький приступ печени!
Давид (заставляя себя удивиться). Чудеса!
Леа. Поразительно, а?! (Держа стакан.) Выпьем!
Давид. Но, милая, поскольку…
Леа. Я приготовила коктейль в ожидании тебя!
Давид. И зря!
Леа. Вероятно!.. Но поскольку эта глупость совершена… (Властно протягивает стакан.)
Давид удивлен и обеспокоен.
Выпьем!
Давид…как говорят Борджиа!
Леа. В моей аптечке запас гепатимедона.
Давид. В конце концов, бог ты мой, почему тебе так важно, чтобы…
Леа. Раз в жизни я приготовила коктейль для мужчины до его прихода!
Они пристально смотрят друг на друга. Пауза. Давид сдается. Он берет стакан, который Леа не перестает ему протягивать. С победной улыбкой она смотрит, как он безрадостно смачивает губы коктейлем.
Давид. Гм!.. Вкуснотища!
Леа. Ты мне льстишь! (Отходит от него. Пауза.) Ну, а кроме этого? Что новенького со вчерашнего утра?
Давид. Нью-Дели!
Леа. Нью-Дели?
Давид. В кармане.
Леа явно не понимает.
Давид (объясняет). Сваи на воздушных подушках!
Леа. Ах!.. Сваи! Странно, я поняла так, что они предназначались для Ньюкасла!
Давид. Если бы ты дала мне досказать, ты бы узнала, что Ньюкасл тоже в кармане!
Леа (с фальшивым восхищением в голосе). Неправда!
Давид (держась настороже). Как это – неправда?
Леа. Нет, я хочу сказать… неправдоподобно!.. Такая удача на всех широтах!.. Даже если это и неправда, то какой грандиозный полет воображения!.. И когда думаешь, что к тому же это правда…
Он смотрит на нее слегка обеспокоенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Пауза. Леа не может скрыть какого-то волнения.
Так вот: Давид любит вас… Услышав это от него, вы могли бы в этом усомниться, но то, что это говорю я, дает вам полную гарантию! (После колебания.) И это мой прощальный подарок! Теперь Давид ваш!
Леа (взрываясь). Вы не хотите уйти раньше, чем я вам нагрублю?
Тереза. Извините, я…
Леа. Чего вы ждете? Изъявления благодарности?
Тереза. Меньше всего на свете!
Леа. Тогда что это за манера даровать мне свои объедки!.. Что вы навязываете мне этого типа? Да мне плевать на него.
Тереза. Вы так думаете!
Леа. Кто разрешает вам делать предположения, что я думаю?
Тереза. О-о, когда видишь…
Леа. Знаете, если бы в один из этих вечеров мне посчастливилось встретить забавного типа, благодаря которому дни моей жизни перестали быть такими серыми, и эта ситуация понравилась бы мне настолько, что я была бы готова на все… если бы существовала хотя бы маленькая надежда, что простое развлечение станет… как это называется?… счастьем? любовью?… Ну, не важно!.. Я была бы готова защищать этот росток надежды зубами и ногтями… любыми средствами, от любого и никого не жалея! Потому что в последнее время я решила немножко пожалеть себя.
Длинная пауза. Леа поворачивается к Терезе спиной.
Тереза (расслабившаяся, мягкая и улыбчивая). Очень любопытно! Вот уж никогда бы не поверила! Я, кто до смерти боится малейшего удара грома… я ничуточки не испугалась! (Направляется к входной двери.) И все-таки это ничего не меняет! Словом, для меня!.. Давид любит вас, а значит, я ухожу! Все остальное – ваша проблема! (Пауза. Смотрит на Леа, которая все еще застыла на месте.) Прощайте, Леа!
Леа никак не реагирует.
Жаль, что мы расстаемся, поссорившись из-за такой малости! (Вздыхает.) В конце концов!..
Тереза открывает дверь и очень решительно выходит, закрывая ее за собой. С минуту Леа остается неподвижной. Она пристально смотрит на дверь, потом, очнувшись от своих мыслей, замечает, что смеркается. Она идет включить свет. Внезапно останавливается, что-то заметив в углу, за шкафчиком. Наклоняется и вытаскивает оттуда горшок с азалией. Цветок совершенно увял. Улыбнувшись, она похлопывает по цветочному горшку, как хвалят животное. Потом ставит горшок на прежнее место. Смотрит на часы. Проходя мимо журнального столика, прихватывает журнал. Садится в кресло и листает с отсутствующим взглядом. Мысли ее далеко. Вдруг она замечает, что держит журнал вверх тормашками. Она переворачивает его, пожав плечами. Все более и более нервозно поглядывает на часы. Закрывает журнал и швыряет в сторону журнального столика. Встает и направляется к домашнему бару, достает шейкер, со знанием дела наливает в него из нескольких бутылок. Потом взбалтывает эту смесь, прохаживаясь по комнате с шейкером в руке. В сущности, она снимает этим напряжение. Затем она ставит шейкер на столик, а рядом пустой стакан. Еще один взгляд на часы. Внезапно она наталкивается взглядом на телефон, подходит к аппарату, колеблется, кладет руку на трубку, снова колеблется и окончательно отказывается от мысли набрать номер. Она отходит от телефона; очутившись перед зеркалом, смотрится в него. Морщит брови, вплотную приближается лицом к стеклу и рассматривает свое отражение.
Леа (вполголоса, обращаясь к своему отражению). Никаких иллюзий, милая! – Настолько, милая? – Не заблуждаетесь ли вы, милая? – Значит, идиотка? (Отходит от зеркала, опять смотрит на часы. Она все меньше и меньше сдерживает нетерпение. Подходит к входной двери. Медленно проходит мимо нее, касаясь кончиками пальцев. Едва пройдя мима, пятится назад, так что снова оказывается перед дверью, колеблется, потом ее приоткрывает – узкую щелку, чтобы была видна улица. Долго смотрит на улицу. Разочарованная, прикрывает дверь. Медленно возвращается к телефону, останавливается у аппарата, опять смотрит на часы. Потом хватает телефонную книгу, которая лежит рядом с телефоном, и начинает ее нервно листать.) Б… Б… Б… Се… Се… Сидра… Сикфод… Сигалла… Сиже… «Сижекофа»… 507-12-38. (Захлопывает книгу, снимает трубку и набирает номер.) Алло!.. «Сижекофа»?… Мадемуазель… я… мне нужно срочно передать господину…
Входная дверь распахивается. На пороге стоит Давид в плаще. У него в руках большой горшок с азалией. Леа бросает трубку. Они смотрят друг на друга с нежным волнением. Пауза. Мало-помалу Леа смущает это волнение. Она начинает искать, как ей спастись от него.
Леа (указывая на азалию в руках Давида). Это мне? Давид. Нет! Хочу воткнуть себе в петлицу!
Леа. Потрясающе! (Разражается громким смехом.)
Давид (почти обиженно). Гм?… Поди знай, что азалии обладают способностью смешить…
Леа (принимая у него из рук цветочный горшок). Гениально придумано, милый!
Давид. Ха!.. Я видел засохшие стебли за шкафом и подумал…
Продолжая смеяться, она начинает вальсировать с цветочным горшком вместо партнера. Он смотрит на нее с изумлением. Потом оба разражаются смехом. Давид выходит на середину сцены. Леа ставит азалию на подставку на видном месте. Давид снимает плащ, пиджак, галстук и садится поудобнее, пока Леа идет к бару и наливает в стакан только что приготовленный коктейль. Затем подходит к Давиду и протягивает ему стакан.
Леа. Выпьем!
Давид. О-о… я… сожалею, милая, но мне не хочется пить!
Леа. Для коктейля «Поцелуй ангела» жажда не обязательна!
Давид. Чтобы от тебя ничего не скрывать, у меня маленький приступ печени!
Леа. Ну да! Вот странная штука… Знаешь, что я подумала, когда трясла шейкер?… А что если у Давида маленький приступ печени!
Давид (заставляя себя удивиться). Чудеса!
Леа. Поразительно, а?! (Держа стакан.) Выпьем!
Давид. Но, милая, поскольку…
Леа. Я приготовила коктейль в ожидании тебя!
Давид. И зря!
Леа. Вероятно!.. Но поскольку эта глупость совершена… (Властно протягивает стакан.)
Давид удивлен и обеспокоен.
Выпьем!
Давид…как говорят Борджиа!
Леа. В моей аптечке запас гепатимедона.
Давид. В конце концов, бог ты мой, почему тебе так важно, чтобы…
Леа. Раз в жизни я приготовила коктейль для мужчины до его прихода!
Они пристально смотрят друг на друга. Пауза. Давид сдается. Он берет стакан, который Леа не перестает ему протягивать. С победной улыбкой она смотрит, как он безрадостно смачивает губы коктейлем.
Давид. Гм!.. Вкуснотища!
Леа. Ты мне льстишь! (Отходит от него. Пауза.) Ну, а кроме этого? Что новенького со вчерашнего утра?
Давид. Нью-Дели!
Леа. Нью-Дели?
Давид. В кармане.
Леа явно не понимает.
Давид (объясняет). Сваи на воздушных подушках!
Леа. Ах!.. Сваи! Странно, я поняла так, что они предназначались для Ньюкасла!
Давид. Если бы ты дала мне досказать, ты бы узнала, что Ньюкасл тоже в кармане!
Леа (с фальшивым восхищением в голосе). Неправда!
Давид (держась настороже). Как это – неправда?
Леа. Нет, я хочу сказать… неправдоподобно!.. Такая удача на всех широтах!.. Даже если это и неправда, то какой грандиозный полет воображения!.. И когда думаешь, что к тому же это правда…
Он смотрит на нее слегка обеспокоенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23