Ситуацию характеризует то, что противника стараются поразить ручным оружием. Даже артиллерист старого времени, начальник орудия, в какой-то мере еще работает вручную. Индивид выступает en masse; поразить его могут средства, которым свойственно массовое воздействие. Поэтому одновременно с его вступлением в пространство борьбы появляется большая батарея, а позднее, в ходе индустриализации - пулемет.
Для типа, напротив, поле сражения есть частный случай тотального пространства; поэтому в борьбе он представлен средствами, которым свойствен тотальный характер. Так возникает понятие зоны уничтожения, которая создается сталью, газом, огнем или иными средствами, а также политическим или экономическим воздействием. В этих зонах de facto уже не существует никакого различия между теми, кто участвует в битве и кто не участвует в ней... В тотальной войне каждый город, каждая фабрика ста
159
новится укрепленным местом, каждое торговое судно - военным кораблем, каждый продукт питания - контрабандой и каждое активное или пассивное мероприятие имеет военный смысл. То же обстоятельство, что тип оказывается затронут как единичный человек, как солдат, имеет второстепенное значение, его затрагивают при атаке на поле действия тех сил, в которые он включен. В этом, однако, заключается признак усилившейся, очень отвлеченной жестокости" [193].
Особенности типа проявляются уже и в намечающейся демографической политике. Нетрудно предположить, пишет Юнгер, что вновь будет открыта древняя политическая наука депопуляции. Сюда же он относит знаменитые слова "vingt millions de trop" [194], то особое мнение, которое приобрело большую наглядность благодаря депортации населения - средству, с помощью которого начинают административным путем избавляться от пограничных социальных или национальных групп [195].
193 Юнгер Э. Указ. соч. С. 225.
194 "Двадцать миллионов лишних жизней" (фр.) - Прим. переводчика.
195 См.: Там же. С. 225-226.
Одно из ключевых замечаний Юнгера сводится к тому, что по мере распада индивидуальности единичный человек утрачивает способность сопротивляться мобилизации. Вовлеченность не знает исключений, она тотальна, она распространяется на всех и не может быть отклонена. Юнгер отмечает, что можно было принимать решение относительно того быть бюргером или не быть, однако в отношении рабочего этой свободы решения больше не существует. "Такая вовлеченность, - считает философ, - предполагает у человека иные свойства, иные добродетели. Она предполагает, что человек не изолирован, а именно вовлечен. Но тем самым свобода уже перестает быть той мерой, эталон которой составляет индивидуальное существование единичного человека; свобода определяется степенью, в какой в существовании этого единичного человека выражается тотальность мира, в которую он включен... Тип совершенно иначе связан с добродетелями порядка и подчинения, и беспорядок во всех жизненных отношениях, знаменующих нашу переходную эпо
160
ху, объясняется тем, что индивидуальные оценки еще не были однозначно заменены иными, типическими оценками, то есть не был изменен стиль. Тот факт, что диктатура в любой ее форме считается все более необходимой, лишь символизирует потребность в этом. Диктатура же есть лишь переходная форма. Типу неведома диктатура, потому что свобода и повиновение для него тождественны" [196].
Сопоставляя особенности индивида и типа, Юнгер обращает внимание на перспективы развития новой человеческой генерации, обнаруживая определенную ступенчатость в процессе ее становления. Он отмечает, что если иерархия XIX в. определялась мерой индивидуальности, то в XX в. иерархическая позиция определяется объемом, в котором репрезентируется характер работы. При этом всеобщая нивелировка, которой сегодня, по мнению Юнгера, подвержены люди и вещи, не должна вводить в заблуждение. Эта нивелировка есть реализация лишь низшей ступени - обоснование мира работы. Поэтому, считает Юнгер, процесс жизнедеятельности сегодня по преимуществу пассивен, страдателен. Однако чем дальше идет разрушение и преобразование, тем с большей определенностью распознается возможность нового построения - построения органической конструкции как сферы общественного оформления типа: "В то время как на низшей ступени иерархии гештальт рабочего подобно будто бы слепой воле, подобно планетарному воздействию захватывает и подчиняет себе единичного человека, на второй ступени он включает его в многообразие планомерно развертывающихся конструкций как носителя специального характера работы. На последней же и высшей ступени единичный человек выступает в непосредственной связи с тотальным характером работы" [197].
196 Там же. С. 227-228.
197 Там же. С. 231.
161
Итак, перед нами предстал человек нового склада - представитель грядущего нового общества. Напомним, что Р. Гвардини при всем своем критическом отношении к "человеку массы" предполагал, что будущее еще создаст своего героя, и то, что сейчас представляется "массой" в силу своего несоответствия канонам ренессансной культуры, оформится в соответствии с канонами новой культуры. Но это всего лишь надежды или, если угодно, гипотезы в духе столь характерной для западноевропейских философов веры в возможности человеческого духа и разума. Подобными надеждами, тонкими философскими рассуждениями не успокоишь потерявших веру людей.
Отчаявшаяся Германия бросилась в омут национализма, предполагая обрести в нем спасительную соломинку. Юнгер, как и многие философы - его современники, критически воспринял "восшествие на престол" пресловутой "массы" и даже склонен был объявить "массой" узаконенное германское бюргерство, подхватив тему Ф. Ницше, хотя последний и знать не мог о грядущей силе этого феномена. Юнгер даже пытался приписывать бюргеру тяготение к ценностям Нового времени; уже само обозначение бюргера как индивида не вполне согласуется с общими тенденциями анализа антропологической стадии эволюции кризисного сознания. Во всяком случае, появление "массы" для Юнгера - следствие упадка и разложения буржуазного либерализма.
Пристально вглядываясь в расползающиеся черты массового обезличенного человека, наблюдая, как разрастаются масштабы массового общества, погребая под собой все то, что можно еще было считать человеческим, Юнгер увидел (или захотел увидеть) зарождение нового человека и нового общества. Он находит "рабочего", который для него становится и представителем "нового общества", и представителем мира, в котором экономика и судьба имеют одинаковое значение [198]. Это новое существо было сильным, действующим, результативным - работающим.
198 Юнгер Э. Указ. соч. С. 422.
Что остается обществу, утратившему культуру? Один из ответов, найденный теоретиками новой жизни и опробованный на практике, - техника; другой - сила и власть; третий - ра
162
бота. Первый и второй ответы теоретически разнородны, реально же им суждено было слиться в одно целое. Но выбор Юнгера и его находка - ответ под номером три. Юнгер "ухватился" за феномен "работы". При этом "работа" для него - это не просто деятельность, выполнение тех или иных функций, но обобщающий термин, органическое понятие, которое по ходу рассмотрения претерпевает изменения, это социальный феномен - марка времени и пространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Для типа, напротив, поле сражения есть частный случай тотального пространства; поэтому в борьбе он представлен средствами, которым свойствен тотальный характер. Так возникает понятие зоны уничтожения, которая создается сталью, газом, огнем или иными средствами, а также политическим или экономическим воздействием. В этих зонах de facto уже не существует никакого различия между теми, кто участвует в битве и кто не участвует в ней... В тотальной войне каждый город, каждая фабрика ста
159
новится укрепленным местом, каждое торговое судно - военным кораблем, каждый продукт питания - контрабандой и каждое активное или пассивное мероприятие имеет военный смысл. То же обстоятельство, что тип оказывается затронут как единичный человек, как солдат, имеет второстепенное значение, его затрагивают при атаке на поле действия тех сил, в которые он включен. В этом, однако, заключается признак усилившейся, очень отвлеченной жестокости" [193].
Особенности типа проявляются уже и в намечающейся демографической политике. Нетрудно предположить, пишет Юнгер, что вновь будет открыта древняя политическая наука депопуляции. Сюда же он относит знаменитые слова "vingt millions de trop" [194], то особое мнение, которое приобрело большую наглядность благодаря депортации населения - средству, с помощью которого начинают административным путем избавляться от пограничных социальных или национальных групп [195].
193 Юнгер Э. Указ. соч. С. 225.
194 "Двадцать миллионов лишних жизней" (фр.) - Прим. переводчика.
195 См.: Там же. С. 225-226.
Одно из ключевых замечаний Юнгера сводится к тому, что по мере распада индивидуальности единичный человек утрачивает способность сопротивляться мобилизации. Вовлеченность не знает исключений, она тотальна, она распространяется на всех и не может быть отклонена. Юнгер отмечает, что можно было принимать решение относительно того быть бюргером или не быть, однако в отношении рабочего этой свободы решения больше не существует. "Такая вовлеченность, - считает философ, - предполагает у человека иные свойства, иные добродетели. Она предполагает, что человек не изолирован, а именно вовлечен. Но тем самым свобода уже перестает быть той мерой, эталон которой составляет индивидуальное существование единичного человека; свобода определяется степенью, в какой в существовании этого единичного человека выражается тотальность мира, в которую он включен... Тип совершенно иначе связан с добродетелями порядка и подчинения, и беспорядок во всех жизненных отношениях, знаменующих нашу переходную эпо
160
ху, объясняется тем, что индивидуальные оценки еще не были однозначно заменены иными, типическими оценками, то есть не был изменен стиль. Тот факт, что диктатура в любой ее форме считается все более необходимой, лишь символизирует потребность в этом. Диктатура же есть лишь переходная форма. Типу неведома диктатура, потому что свобода и повиновение для него тождественны" [196].
Сопоставляя особенности индивида и типа, Юнгер обращает внимание на перспективы развития новой человеческой генерации, обнаруживая определенную ступенчатость в процессе ее становления. Он отмечает, что если иерархия XIX в. определялась мерой индивидуальности, то в XX в. иерархическая позиция определяется объемом, в котором репрезентируется характер работы. При этом всеобщая нивелировка, которой сегодня, по мнению Юнгера, подвержены люди и вещи, не должна вводить в заблуждение. Эта нивелировка есть реализация лишь низшей ступени - обоснование мира работы. Поэтому, считает Юнгер, процесс жизнедеятельности сегодня по преимуществу пассивен, страдателен. Однако чем дальше идет разрушение и преобразование, тем с большей определенностью распознается возможность нового построения - построения органической конструкции как сферы общественного оформления типа: "В то время как на низшей ступени иерархии гештальт рабочего подобно будто бы слепой воле, подобно планетарному воздействию захватывает и подчиняет себе единичного человека, на второй ступени он включает его в многообразие планомерно развертывающихся конструкций как носителя специального характера работы. На последней же и высшей ступени единичный человек выступает в непосредственной связи с тотальным характером работы" [197].
196 Там же. С. 227-228.
197 Там же. С. 231.
161
Итак, перед нами предстал человек нового склада - представитель грядущего нового общества. Напомним, что Р. Гвардини при всем своем критическом отношении к "человеку массы" предполагал, что будущее еще создаст своего героя, и то, что сейчас представляется "массой" в силу своего несоответствия канонам ренессансной культуры, оформится в соответствии с канонами новой культуры. Но это всего лишь надежды или, если угодно, гипотезы в духе столь характерной для западноевропейских философов веры в возможности человеческого духа и разума. Подобными надеждами, тонкими философскими рассуждениями не успокоишь потерявших веру людей.
Отчаявшаяся Германия бросилась в омут национализма, предполагая обрести в нем спасительную соломинку. Юнгер, как и многие философы - его современники, критически воспринял "восшествие на престол" пресловутой "массы" и даже склонен был объявить "массой" узаконенное германское бюргерство, подхватив тему Ф. Ницше, хотя последний и знать не мог о грядущей силе этого феномена. Юнгер даже пытался приписывать бюргеру тяготение к ценностям Нового времени; уже само обозначение бюргера как индивида не вполне согласуется с общими тенденциями анализа антропологической стадии эволюции кризисного сознания. Во всяком случае, появление "массы" для Юнгера - следствие упадка и разложения буржуазного либерализма.
Пристально вглядываясь в расползающиеся черты массового обезличенного человека, наблюдая, как разрастаются масштабы массового общества, погребая под собой все то, что можно еще было считать человеческим, Юнгер увидел (или захотел увидеть) зарождение нового человека и нового общества. Он находит "рабочего", который для него становится и представителем "нового общества", и представителем мира, в котором экономика и судьба имеют одинаковое значение [198]. Это новое существо было сильным, действующим, результативным - работающим.
198 Юнгер Э. Указ. соч. С. 422.
Что остается обществу, утратившему культуру? Один из ответов, найденный теоретиками новой жизни и опробованный на практике, - техника; другой - сила и власть; третий - ра
162
бота. Первый и второй ответы теоретически разнородны, реально же им суждено было слиться в одно целое. Но выбор Юнгера и его находка - ответ под номером три. Юнгер "ухватился" за феномен "работы". При этом "работа" для него - это не просто деятельность, выполнение тех или иных функций, но обобщающий термин, органическое понятие, которое по ходу рассмотрения претерпевает изменения, это социальный феномен - марка времени и пространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121