– Хотя мы с ним частенько переписывались, но встретиться так и не пришлось.
Порешив на этом, они направились прямо в Цанчжоу. На пути им приходилось преодолевать горы, переправляться через реки, проходить через областные и окружные города. Как все путники, они рано останавливались на отдых, ели что попало, и спали где придется.
Однако, не вдаваясь в подробности, поведем речь о более серьезных вещах. Сун Цзян с братом шли очень долго, пока, наконец, не достигли области Цанчжоу. Здесь они узнали у встречных, где находится поместье сановника Чай Цзиня и направились прямо туда. Подойдя к усадьбе, они спросили, дома ля господин Чай Цзинь. Слуги ответили им, что Чай Цзиня сейчас нет, так как он поехал в свое восточное поместье собирать оброк. На вопрос Сун Цзяна, далеко ли отсюда его восточное поместье, слуги ответили, что немногим более сорока ли.
– А как пройти туда? – спросил Сун Цзян.
– Разрешите нам осведомиться о вашем почтенном имени, – сказал один из слуг.
– Я Сун Цзян, из уезда Юньчэн.
– Уж не тот ли вы господин Сун, которого называют Благодатным дождем? – продолжал расспрашивать слуга.
– Да, это я, – подтвердил Сун Цзян.
– Наш хозяин часто упоминал ваше уважаемое имя, но всегда очень сожалел, что не было случая встретиться с вами. А сейчас, господин Сун Цзян, разрешите проводить вас, – и, оказав это, слуга повел Сун Цзяна и Сун Цина к восточному поместью.
Не прошло и трех страж, как они прибыли туда. Тогда слуга сказал им:
– Прошу вас обождать в беседке, пока я доложу своему господину, чтобы он мог должным образом вас приветствовать.
– Хорошо, – согласился Сун Цзян.
Оставшись в беседке, они с братом прислонили свои мечи к стене, сняли с себя кинжалы, опустили на землю узлы и уселись. Не успел слуга уйти, как вдруг распахнулись главные ворота, из них поспешно вышел сановник Чай Цзинь, сопровождаемый несколькими слугами, и направился к беседке, чтобы приветствовать Сун Цзяна. Приблизившись, Чай Цзинь поклонился ему до земли и сказал:
– Я так много думал о вас! Каким ветром занесло вас сюда сегодня? Наконец-то сбылась мечта всей моей жизни. Счастье мое невыразимо!
Земно кланяясь, Сун Цзян сказал:
– Я всего лишь невежественный мелкий чиновник и пришел искать у вас убежища.
– Вчера нагар на свече предвещал что-то, – говорил Чай Цзинь, помогая Сун Цзяну подняться, – а сегодня стрекотала сорока. Но я никак не думал, что они предвещают ваш приход, дорогой друг мой!
Обращаясь к гостю, Чай Цзинь так и сиял от радости. Сун Цзян был очень доволен столь сердечным приемом и сказал своему брату Сун Цину, чтобы он также приветствовал хозяина. Затем Чай Цзинь приказал слугам отнести вещи Сун Цзяна в комнаты для гостей в западной стороне дома, а сам, держа Сун Цзяна за руку, провел его в помещение, где они соответственно разместились: один занял место гостя, а другой – хозяина.
– Не смею расспрашивать вас, – начал Чай Цзинь. – Я знал, что вы служите в уездном управлении в городе Юньчэне. Как же удалось вам урвать время, чтобы навестить такое захолустье, как мой скромный дом?
– Я давно слышал ваше почтенное имя, а слава о вас гремит повсюду, – отвечал Сун Цзян. – И хотя порой я и имел счастье получать ваши драгоценные письма, но всегда сетовал на то, что служба лишает меня возможности встретиться с вами. Теперь же случилось так, что я совершил преступление, и так как нет у нас с братом никакого пристанища, мы вспомнили о вашем радушии и справедливости и решили искать у вас убежища.
Выслушав его. Чай Цзинь сказал с улыбкой:
– Можете быть совершенно спокойны, друг мой! Если бы вы совершили даже десять самых тягчайших преступлений, в моем доме вам нечего опасаться. Это истинная правда. Ведь ни один чиновник по борьбе с разбойниками не осмелится и носа сюда показать.
Тогда Сун Цзян подробно рассказал, как он убил Янь По-си. Выслушав его, Чай Цзинь рассмеялся и сказал:
– Можете быть совершенно спокойны, брат мой! Если бы вы убили посланца самого императора или даже ограбили казну, то и тогда бы я спрятал вас в своем поместье.
После этого он предложил братьям помыться, приказал принести для них одежду, головные уборы, шелковые туфли и белые носки и попросил братьев переодеться.
Слуги отнесли их собственную одежду в отведенную гостям комнату, а Чай Цзинь пригласил Сун Цзяна во внутренние покои, где уже было приготовлено угощение – закуски и вино. Хозяин пригласил Сун Цзяна занять почетное место, а сам уселся против него; Сун Цин занял место рядом с братом.
Когда они разместились, человек десять слуг и несколько управляющих стали ухаживать за гостями и хозяином, подливать им вина и подавать закуски. Чай Цзинь все время просил Сун Цзяна и его брата забыть о заботах и потчевал их вином. Сун Цзян был тронут до глубины души таким приемом и без конца благодарил хозяина. Слегка опьянев, они стали выражать друг другу любовь и уважение.
Когда стемнело и зажгли свечи, Сун Цзян стал отказываться от вина:
– Пожалуй, хватит!
Но Чай Цзинь продолжал потчевать гостей. Когда же наступила первая стража, Сун Цзян поднялся и сказал, что ему надо выйти. Чай Цзинь тотчас же позвал слугу, велел ему взять фонарь и проводить Сун Цзяна за восточное помещение.
– Пейте тут без меня, – сказал Сун Цзян и в сопровождении слуги покинул комнату.
Миновав целый ряд комнат, Сун Цзян очутился под балконом главного входа, а затем, пошатываясь, побрел к восточному балкону. Он был сильно пьян и шел неуверенно, покачиваясь из стороны в сторону. В это время под балконом, к которому направился он, находился огромный детина. Человек этот страдал лихорадкой и принес сюда на лопате горячих углей, чтобы согреться. Сун Цзян шел, глядя вверх, и нечаянно наступил на ручку лопаты. Уголь, лежавший на лопате, взлетел вверх и попал прямо в лицо человеку. Того от испуга даже пот прошиб, но потом, разобравшись в чем дело, он рассвирепел и, схватив Сун Цзяна за грудь, стал орать:
– Ты что за черт такой! Издеваться надо мной вздумал?!
Сун Цзян до того растерялся, что ничего не мог сказать, но сопровождавший его человек крикнул:
– Потише! Это же самый почетный гость нашего хозяина.
– Гость! Гость! – ворчал человек. – Когда я сюда прибыл, меня тоже считали гостем и тоже почетным! А теперь наслушались всякого вздора, что слуги болтают обо мне, и перестали обращать на меня внимание. Вот уж поистине говорится: «Дружба не бывает вечной».
Он собрался уже было поколотить Сун Цзяна, но сопровождавший гостя слуга поставил в сторону фонарь и стал удерживать его, однако уговоры ни к чему не привели. В этот момент блеснули огни фонарей: кто-то быстро приближался к главному входу. Оказалось, что это спешил к ним сам хозяин Чай Цзинь.
– Я нигде не мог отыскать вас, дорогой друг! Что здесь за шум?
Тогда слуга, пришедший с Сун Цзяном, рассказал обо всем, что произошло. Чай Цзинь рассмеялся и сказал:
– Слушайте, друг! Разве вы не знаете добрейшего и великодушнейшего господина писаря?
– Даже если бы он был самым добрым и справедливым, – отвечал человек, – может ли он равняться, осмелюсь спросить, с господином писарем из Юньчэна?
– А вы знаете господина Сун Цзяна, дорогой мой? – смеясь, спросил Чай Цзинь.
– Я хоть и не знаю его, – отвечал тот, – но давно слышал о нем от вольных людей, которые называют его Сун Цзяном – Благодатным дождем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
Порешив на этом, они направились прямо в Цанчжоу. На пути им приходилось преодолевать горы, переправляться через реки, проходить через областные и окружные города. Как все путники, они рано останавливались на отдых, ели что попало, и спали где придется.
Однако, не вдаваясь в подробности, поведем речь о более серьезных вещах. Сун Цзян с братом шли очень долго, пока, наконец, не достигли области Цанчжоу. Здесь они узнали у встречных, где находится поместье сановника Чай Цзиня и направились прямо туда. Подойдя к усадьбе, они спросили, дома ля господин Чай Цзинь. Слуги ответили им, что Чай Цзиня сейчас нет, так как он поехал в свое восточное поместье собирать оброк. На вопрос Сун Цзяна, далеко ли отсюда его восточное поместье, слуги ответили, что немногим более сорока ли.
– А как пройти туда? – спросил Сун Цзян.
– Разрешите нам осведомиться о вашем почтенном имени, – сказал один из слуг.
– Я Сун Цзян, из уезда Юньчэн.
– Уж не тот ли вы господин Сун, которого называют Благодатным дождем? – продолжал расспрашивать слуга.
– Да, это я, – подтвердил Сун Цзян.
– Наш хозяин часто упоминал ваше уважаемое имя, но всегда очень сожалел, что не было случая встретиться с вами. А сейчас, господин Сун Цзян, разрешите проводить вас, – и, оказав это, слуга повел Сун Цзяна и Сун Цина к восточному поместью.
Не прошло и трех страж, как они прибыли туда. Тогда слуга сказал им:
– Прошу вас обождать в беседке, пока я доложу своему господину, чтобы он мог должным образом вас приветствовать.
– Хорошо, – согласился Сун Цзян.
Оставшись в беседке, они с братом прислонили свои мечи к стене, сняли с себя кинжалы, опустили на землю узлы и уселись. Не успел слуга уйти, как вдруг распахнулись главные ворота, из них поспешно вышел сановник Чай Цзинь, сопровождаемый несколькими слугами, и направился к беседке, чтобы приветствовать Сун Цзяна. Приблизившись, Чай Цзинь поклонился ему до земли и сказал:
– Я так много думал о вас! Каким ветром занесло вас сюда сегодня? Наконец-то сбылась мечта всей моей жизни. Счастье мое невыразимо!
Земно кланяясь, Сун Цзян сказал:
– Я всего лишь невежественный мелкий чиновник и пришел искать у вас убежища.
– Вчера нагар на свече предвещал что-то, – говорил Чай Цзинь, помогая Сун Цзяну подняться, – а сегодня стрекотала сорока. Но я никак не думал, что они предвещают ваш приход, дорогой друг мой!
Обращаясь к гостю, Чай Цзинь так и сиял от радости. Сун Цзян был очень доволен столь сердечным приемом и сказал своему брату Сун Цину, чтобы он также приветствовал хозяина. Затем Чай Цзинь приказал слугам отнести вещи Сун Цзяна в комнаты для гостей в западной стороне дома, а сам, держа Сун Цзяна за руку, провел его в помещение, где они соответственно разместились: один занял место гостя, а другой – хозяина.
– Не смею расспрашивать вас, – начал Чай Цзинь. – Я знал, что вы служите в уездном управлении в городе Юньчэне. Как же удалось вам урвать время, чтобы навестить такое захолустье, как мой скромный дом?
– Я давно слышал ваше почтенное имя, а слава о вас гремит повсюду, – отвечал Сун Цзян. – И хотя порой я и имел счастье получать ваши драгоценные письма, но всегда сетовал на то, что служба лишает меня возможности встретиться с вами. Теперь же случилось так, что я совершил преступление, и так как нет у нас с братом никакого пристанища, мы вспомнили о вашем радушии и справедливости и решили искать у вас убежища.
Выслушав его. Чай Цзинь сказал с улыбкой:
– Можете быть совершенно спокойны, друг мой! Если бы вы совершили даже десять самых тягчайших преступлений, в моем доме вам нечего опасаться. Это истинная правда. Ведь ни один чиновник по борьбе с разбойниками не осмелится и носа сюда показать.
Тогда Сун Цзян подробно рассказал, как он убил Янь По-си. Выслушав его, Чай Цзинь рассмеялся и сказал:
– Можете быть совершенно спокойны, брат мой! Если бы вы убили посланца самого императора или даже ограбили казну, то и тогда бы я спрятал вас в своем поместье.
После этого он предложил братьям помыться, приказал принести для них одежду, головные уборы, шелковые туфли и белые носки и попросил братьев переодеться.
Слуги отнесли их собственную одежду в отведенную гостям комнату, а Чай Цзинь пригласил Сун Цзяна во внутренние покои, где уже было приготовлено угощение – закуски и вино. Хозяин пригласил Сун Цзяна занять почетное место, а сам уселся против него; Сун Цин занял место рядом с братом.
Когда они разместились, человек десять слуг и несколько управляющих стали ухаживать за гостями и хозяином, подливать им вина и подавать закуски. Чай Цзинь все время просил Сун Цзяна и его брата забыть о заботах и потчевал их вином. Сун Цзян был тронут до глубины души таким приемом и без конца благодарил хозяина. Слегка опьянев, они стали выражать друг другу любовь и уважение.
Когда стемнело и зажгли свечи, Сун Цзян стал отказываться от вина:
– Пожалуй, хватит!
Но Чай Цзинь продолжал потчевать гостей. Когда же наступила первая стража, Сун Цзян поднялся и сказал, что ему надо выйти. Чай Цзинь тотчас же позвал слугу, велел ему взять фонарь и проводить Сун Цзяна за восточное помещение.
– Пейте тут без меня, – сказал Сун Цзян и в сопровождении слуги покинул комнату.
Миновав целый ряд комнат, Сун Цзян очутился под балконом главного входа, а затем, пошатываясь, побрел к восточному балкону. Он был сильно пьян и шел неуверенно, покачиваясь из стороны в сторону. В это время под балконом, к которому направился он, находился огромный детина. Человек этот страдал лихорадкой и принес сюда на лопате горячих углей, чтобы согреться. Сун Цзян шел, глядя вверх, и нечаянно наступил на ручку лопаты. Уголь, лежавший на лопате, взлетел вверх и попал прямо в лицо человеку. Того от испуга даже пот прошиб, но потом, разобравшись в чем дело, он рассвирепел и, схватив Сун Цзяна за грудь, стал орать:
– Ты что за черт такой! Издеваться надо мной вздумал?!
Сун Цзян до того растерялся, что ничего не мог сказать, но сопровождавший его человек крикнул:
– Потише! Это же самый почетный гость нашего хозяина.
– Гость! Гость! – ворчал человек. – Когда я сюда прибыл, меня тоже считали гостем и тоже почетным! А теперь наслушались всякого вздора, что слуги болтают обо мне, и перестали обращать на меня внимание. Вот уж поистине говорится: «Дружба не бывает вечной».
Он собрался уже было поколотить Сун Цзяна, но сопровождавший гостя слуга поставил в сторону фонарь и стал удерживать его, однако уговоры ни к чему не привели. В этот момент блеснули огни фонарей: кто-то быстро приближался к главному входу. Оказалось, что это спешил к ним сам хозяин Чай Цзинь.
– Я нигде не мог отыскать вас, дорогой друг! Что здесь за шум?
Тогда слуга, пришедший с Сун Цзяном, рассказал обо всем, что произошло. Чай Цзинь рассмеялся и сказал:
– Слушайте, друг! Разве вы не знаете добрейшего и великодушнейшего господина писаря?
– Даже если бы он был самым добрым и справедливым, – отвечал человек, – может ли он равняться, осмелюсь спросить, с господином писарем из Юньчэна?
– А вы знаете господина Сун Цзяна, дорогой мой? – смеясь, спросил Чай Цзинь.
– Я хоть и не знаю его, – отвечал тот, – но давно слышал о нем от вольных людей, которые называют его Сун Цзяном – Благодатным дождем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165