R Истинное красноречие - это умение сказать все, что нуж-
но, и не больше, чем нужно.
R Одним людям идут их недостатки, а другим даже достоин-
ства не к лицу.
R Вкусы меняются столь же часто, сколь редко меняются
склоиности.
R Своекорыстие приводит в действие все добродетели и все
пороки.
R Смирение нередко оказывается притворной покорностью,
цель которой - подчинить себе других; это - уловка гор-
дости, принижающей себя, чтобы возвыситься, и хотя у гор-
дости тысяча обличий, но самое искусное и самое обманчи-
вое из них - смирение.
R У всякого чувства есть свойственные лишь ему одному же-
сты, интонации и мимика; впечатление от них, хорошее или
дурное, приятное или неприятное, и служит причиной того,
что люди располагают нас к себе или отталкивают.
R Каждый человек, кем бы он ни был, старается напустить на
себя такой вид и надеть такую личину, чтобы его приняли
за того, кем он хочет казаться; поэтому можно сказать, что
общество состоит из одних только личин.
R Величавость - это непостижимая уловка тела, изобретен
ная для того, чтобы скрыть недостатки ума.
R Хороший вкус говорит не столько об уме, сколько о ясно
суждений.
R Счастье любви заключается в том, чтобы любить; люди сча-
стливее, когда сами испытывают страсть, чем когда ее вну-
шают.
R Вежливость - это желание всегда встречать вежливое об-
ращение и слыть обходительным человеком.
R Воспитание молодых людей обычно сводится к поощрению
их врожденного себялюбия.
R Ни в одной страсти себялюбие не царит так безраздельно,
как в любви; люди всегда готовы принести в жертву покой
любимого существа, лишь бы сохранить свой собственный.
R В основе так называемой щедрости обычно лежит тщесла-
вие, которое нам дороже всего, что мы дарим.
R Чаще всего сострадание - это способность увидеть в чу-
жих несчастьях свои собственные, это - предчувствие бед-
ствий, которые могут постигнуть и нас. Мы помогаем лю-
дям, чтобы они в свою очередь помогли нам; таким образом,
наши услуги сводятся просто к благодеяниям, которые мы
загодя оказываем самим себе.
R Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы не-
охотно верим тому, что выходит за пределы нашего круго-
зора.
R Ошибается тот, кто думает, будто лишь таким бурным стра-
стям, как любовь и честолюбие, удается подчинить себе дру-
гие страсти. Самой сильной нередко оказывается бездея-
тельная леность: завладевая людскими помыслами и по-
ступками, она незаметно подтачивает все их стремления и
добродетели.
R Люди потому так охотно верят дурному, не стараясь вник-
нуть в суть дела, что они тщеславны и ленивы. Им хочется
найти виновных, но они не желают утруждать себя разбо-
ром совершенного йроступка.
- 40 --
R Мы по самым ничтожным поводам обвиняем судей в не-
знании дела и тем не менее охотно отдаем свою честь и
доброе имя на их суд, хотя все они нам враждебны - одни
из зависти, другие по ограниченности, третьи просто по за-
нятости. Надеясь на то, что эти люди выскажутся в нашу
пользу, мы рискуем своим покоем и даже жизнью.
R Как бы ни был проницателен человек, ему не постигнуть
всего зла, которое он творит.
R Слава, уже приобретенная нами, - залог той славы, кото-
рую мы рассчитываем приобрести.
R Молодость - это постоянное опьянение, это горячка рас-
судка.
R Тому, чьи достоинства уже награждены подлинной славой,
больше всего следовало бы стыдиться усилий, которые он
прилагает, чтобы ему поставили в заслугу всякие пустяки.
R В свете иной раз высоко ценят людей, все достоинства кото-
рых сводятся к порокам, приятным в повседневной жизни.
R Очарование новизны в любви подобно цветению фрукто-
вых деревьев: оно быстро тускнеет и больше никогда не
возвращается.
R Природное добродушие, которое любит похваляться своей
чувствительностью, нередко умолкает, побежденное самым
мелочным своекорыстием.
R Разлука ослабляет легкое увлечение, но усиливает большую
страсть, подобно тому как ветер гасит свечу, но раздувает
пожар.
R Нередко женщины, нисколько не любя, все же воображают,
будто они любят: увлечение интригой, естественное жела-
ние быть любимой, подъем душевных сил, вызванный при-
ключением, и боязнь обидеть отказом - все это приводит
их к мысли, что они страстно влюблены, хотя в действи-
тельности всего лишь кокетничают.
R Люди редко бывают довольны теми, кто от их имени всту-
пают в деловые переговоры, так как посредники, стараясь
стяжать себе добрую славу, почти всегда жертвуют интере-
сами своих друзей ради успеха самих переговоров.
R Когда мы преувеличиваем привязанность к нам наших дру-
зей, нами обычно руководит не столько благодарность, сколь-
ко желайие выставить напоказ наши достоийства.
R Доброжелательность, с которой люди порою приветствуют
тех, кто впервые вступают в свет, обычно бывает вызвана
тайной завистью к тем, кто уже давно занимают в нем проч-
ное положение.
R Гордость часто разжигает в нас зависть, и та же самая гор-
дость нередко помогает нам с ней справиться.
R Ложь иной раз так ловко прикидывается истиной, что не
поддаться обману значило бы изменить здравому смыслу.
R Для того, чтобы воспользоваться хорошим советом со сто-
роны, подчас требуется не меньше ума, чем для того, чтобы
подать хороший совет самому себе.
R Опаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены
доброты.
R Великодушие довольно точно определено своим названи-
ем; кроме того, можно сказать, что оно - здравый смысл
гордости и самый достойный путь к доброй славе.
R Мы не можем вторично полюбить тех, кого однажды дей-
ствительно разлюбили.
R Мы находим несколько решений одного и того же вопроса
не столько потому. Что наш ум очень плодовит, сколько по-
тому, что он не слишком прозорлив и, вместо того чтобы
остановиться на самом лучшем решении, представляет нам
без разбора все возможности сразу.
R При некоторых обстоятельствах, точно так же, как при не-
которых болезнях, помощь со стороны может иной раз только
повредить; требуется большая проницательность, чтобы рас-
познать те случаи, когда она опасна.
R Показная простота - это утонченное лицемерие.
- 42 -
R В характере человека больше изъянов, чем в его уме.
R У людских достоинств, как и у плодов, есть своя пора.
R Можно сказать, что у человеческих характеров, как и у не-
которых зданий, несколько фасадов, причем не все они при-
ятны на вид.
R Умеренность не имеет права хвалиться тем, что она одоле-
вает честолюбие и подчиняет его себе. Умеренность - это
душевная бездеятельность и леность, тогда как честолю-
бие - это живость и горячность, и они никогда не живут
вместе.
R Мы ьсегда любим тех, кто восхищаются нами, но не всегда
любим тех, кем восхищаемся мы.
R Мы редко до конца понимаем, чего мы в действительности
хотим.
R Трудно любить тех, кого мы совсем не уважаем, но еще труд-
нее любить тех, кого уважаем больше, чем самих себя.
R Соки нашего тела, совершая свой обычный и неизменный
круговорот, тайно приводят в действие и направляют нашу
волю; сливаясь в единый поток, они незаметно властвуют
над нами, воздействуя на все наши поступки.
R Признательность большинства людей порождена скрытым
желанием добиться еще больших благодеяний.
R Почти все люди охотно расплачиваются за мелкие одолже-
ния, большинство бывает признательно за немаловажные,
но почти никто не чувствует благодарности за крупные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102