Индустрия звукозаписи и общественность пользуются благами этого ослабленного контроля. Лейблы наживаются за счет меньшего, чем могло бы быть, дохода, а публика получает доступ к гораздо более широкому ассортименту музыкальных произведений. На деле Конгресс вполне откровенно назвал причины, по которым обеспечил такое право. Конгрессмены опасались монопольной власти правообладателей, поскольку эта власть могла задушить последующее творчество. С недавних пор звукозаписывающая индустрия застенчиво умалчивает об этом, но исторически она активно выступала в поддержку статутного лицензирования записей. В отчете правового комитета палаты представителей за 1967 год указано:
«Лейблы энергично выступили за сохранение системы обязательного лицензирования. Согласно их заявлениям, звукозаписывающая индустрия – это полумиллиардный бизнес, имеющий огромное значение для Соединенных Штатов и всего мира. Сегодня записи являются главным средством распространения музыки, и это создает особые проблемы, так как исполнители нуждаются в легком доступе к музыкальным материалам на условиях отсутствия дискриминации. Исторически, как отметили продюсеры звукозаписи, до 1909 года не существовало прав на запись, и закон 1909 года ввел обязательную лицензию в качестве антимонопольной меры в отношении передачи этих прав. По утверждению лейблов, в результате расцвел рынок музыкальных записей, публика получила низкие цены, улучшенное качество и огромный ассортимент».
Благодаря ограничению прав музыкантов и тому, что их творчество отчасти подвергалось пиратству, выиграли продюсеры звукозаписи и общественность.
Радио
Радио – тоже порождение пиратства.
Когда радиостанция проигрывает запись в эфире, это означает «публичное исполнение» произведения композитора. Как я описал выше, закон дает композитору (или правообладателю) эксклюзивное право на публичное исполнение его произведения. Таким образом, радиостанция обязана выплачивать композитору авторские за проигрывание его произведения в эфире.
Но когда радиостанция проигрывает запись, она не только исполняет копию произведения автора, она еще озвучивает и копию исполнения артиста. Одно дело, когда «С днем рождения!» поет по радио местный детский хор, и совсем другое – та же песня в исполнении «Роллинг Стоунз» или Лайла Ловетта. Записывающий артист добавляет ценности композиции, озвученной в эфире. Если бы закон был абсолютно последовательным, радиостанции пришлось бы платить записывающему артисту за его исполнение точно так же, как композитору за сочинение музыки. Но этого не происходит. По закону, регулирующему исполнение музыки по радио, станция не обязана платить записывающему артисту. Отчисления выплачиваются только сочинителю. Таким образом, радиостанция получает кое-что задаром. Труд записывающего артиста достается ей бесплатно даже при том, что композитору за привилегию проигрывать его песню надо платить.
Эта разница может быть огромной. Представьте, что вы сочинили музыкальное произведение, и это ваша первая песня. Вы владеете эксклюзивным правом на публичное исполнение данной музыки, так что если Мадонна пожелает спеть вашу песню, ей придется просить у вас разрешения. Вообразите, что она исполнила вашу песню, и она ей очень понравилась. Тогда она решает записать ее, и она становится популярным хитом. По нашим законам вы получаете деньги всякий раз, когда вашу песню ставят на радио. Но Мадонна за нее не получает ничего, если не считать побочного эффекта распродажи ее компакт-дисков. Публичное исполнение ее записи – это «неохраняемое» право. Радиостанция, таким образом, пиратствует, паразитируя на творчестве Мадонны и не выплачивая певице ни цента. Несомненно, тут можно возразить, что и записывающие артисты имеют свою выгоду. В общем, стимул для них намного ценнее исполнительских прав, которых они лишены. Может быть. Но даже в этом случае закон обычно оставляет сочинителю право выбора. Оставляя ему этот выбор, закон дает радиостанции право получать кое-что задаром.
Кабельное телевидение
Кабельное телевидение тоже порождено своего рода пиратством. Когда компании кабельного вещания впервые стали оборудовать дома кабельными сетями в 1948 году, большинство из них отказывались платить вещательным компаниям за контент, который они ретранслировали своим подписчикам. Даже когда вещательные компании начали продавать доступ к телевизионным трансляциям, кабельщики платить отказывались. Таким образом, кабельные компании «напстеризировали» вещательный контент, причем куда более вопиющим образом, чем это было у Napster’а, потому что последний никогда не взимал плату за контент, которым позволял свободно обмениваться. Вещатели и правообладатели довольно быстро набросились на таких воров. Розель Хайд, председатель Федеральной комиссии по связи, рассматривала данную практику как форму «нечестной и потенциально пагубной конкуренции». В развитии кабельного телевидения мог иметь место и «общественный интерес», но во время дачи показаний по делу Дуглас Анелло, главный советник Национальной ассоциации вещателей, задал сенатору Квентину Бердику следующий вопрос: «Обязывает ли общественный интерес использовать чужую собственность?». Как отметил другой вещатель:
«Самое удивительное в кабельном бизнесе – это факт, что это единственный известный мне бизнес, в котором не оплачено то, что продается».
Опять-таки, требование правообладателей казалось вполне разумным:
«Все, чего мы добиваемся, – просто чтобы люди, которые сейчас присваивают нашу собственность, платили за нее. Мы пытаемся остановить пиратство, и я не думаю, что происходящее можно назвать как-то более мягко. Полагаю даже, подобным действиям подойдут и более грубые описания». Эти «халявщики», сказал президент Гильдии экранных актеров Чарльтон Хестон, «лишали актеров вознаграждения».
Но, опять же, в дебатах участвовала и противная сторона. Заместитель министра юстиции Эдвин Циммерман отмечал: «Суть рассматриваемого вопроса не столько в проблеме защиты копирайта вообще, сколько в определении того, получили ли правообладатели свою компенсацию, и следует ли позволять этим монополистам расширять свою монополию… Вопрос – в размере положенной им компенсации, и насколько далеко они готовы зайти со своими требованиями о защите прав».
Правообладатели подали на кабельные компании в суд. Дважды Верховный суд постановлял, что кабельщики правообладателям ничего не должны.
Конгрессу понадобилось почти тридцать лет на то, чтобы разрешить вопрос оплаты кабельными компаниями «краденого» контента. В конце концов, Конгресс разрешил проблему тем же образом, что и ситуацию с устройствами для воспроизведения записей и механическими пианино. Да, кабельные компании должны оплачивать контент, который они ретранслируют, но цену его устанавливает не правообладатель. Стоимость определяется законом, дабы вещательные компании не воспользовались возможностью задушить зарождающиеся кабельные технологии. Таким образом, кабельщики создали свою империю отчасти на «краже» ценного контента у вещателей.
Каждая из этих историй в отдельности имеет один общий лейтмотив. Если «пиратством» называется паразитирование на ценности чужого творчества без разрешения автора, как это теперь все чаще описывают, тогда всякая современная индустрия, основанная на копирайте, сама является порождением определенного вида пиратства, извлекающим из него выгоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
«Лейблы энергично выступили за сохранение системы обязательного лицензирования. Согласно их заявлениям, звукозаписывающая индустрия – это полумиллиардный бизнес, имеющий огромное значение для Соединенных Штатов и всего мира. Сегодня записи являются главным средством распространения музыки, и это создает особые проблемы, так как исполнители нуждаются в легком доступе к музыкальным материалам на условиях отсутствия дискриминации. Исторически, как отметили продюсеры звукозаписи, до 1909 года не существовало прав на запись, и закон 1909 года ввел обязательную лицензию в качестве антимонопольной меры в отношении передачи этих прав. По утверждению лейблов, в результате расцвел рынок музыкальных записей, публика получила низкие цены, улучшенное качество и огромный ассортимент».
Благодаря ограничению прав музыкантов и тому, что их творчество отчасти подвергалось пиратству, выиграли продюсеры звукозаписи и общественность.
Радио
Радио – тоже порождение пиратства.
Когда радиостанция проигрывает запись в эфире, это означает «публичное исполнение» произведения композитора. Как я описал выше, закон дает композитору (или правообладателю) эксклюзивное право на публичное исполнение его произведения. Таким образом, радиостанция обязана выплачивать композитору авторские за проигрывание его произведения в эфире.
Но когда радиостанция проигрывает запись, она не только исполняет копию произведения автора, она еще озвучивает и копию исполнения артиста. Одно дело, когда «С днем рождения!» поет по радио местный детский хор, и совсем другое – та же песня в исполнении «Роллинг Стоунз» или Лайла Ловетта. Записывающий артист добавляет ценности композиции, озвученной в эфире. Если бы закон был абсолютно последовательным, радиостанции пришлось бы платить записывающему артисту за его исполнение точно так же, как композитору за сочинение музыки. Но этого не происходит. По закону, регулирующему исполнение музыки по радио, станция не обязана платить записывающему артисту. Отчисления выплачиваются только сочинителю. Таким образом, радиостанция получает кое-что задаром. Труд записывающего артиста достается ей бесплатно даже при том, что композитору за привилегию проигрывать его песню надо платить.
Эта разница может быть огромной. Представьте, что вы сочинили музыкальное произведение, и это ваша первая песня. Вы владеете эксклюзивным правом на публичное исполнение данной музыки, так что если Мадонна пожелает спеть вашу песню, ей придется просить у вас разрешения. Вообразите, что она исполнила вашу песню, и она ей очень понравилась. Тогда она решает записать ее, и она становится популярным хитом. По нашим законам вы получаете деньги всякий раз, когда вашу песню ставят на радио. Но Мадонна за нее не получает ничего, если не считать побочного эффекта распродажи ее компакт-дисков. Публичное исполнение ее записи – это «неохраняемое» право. Радиостанция, таким образом, пиратствует, паразитируя на творчестве Мадонны и не выплачивая певице ни цента. Несомненно, тут можно возразить, что и записывающие артисты имеют свою выгоду. В общем, стимул для них намного ценнее исполнительских прав, которых они лишены. Может быть. Но даже в этом случае закон обычно оставляет сочинителю право выбора. Оставляя ему этот выбор, закон дает радиостанции право получать кое-что задаром.
Кабельное телевидение
Кабельное телевидение тоже порождено своего рода пиратством. Когда компании кабельного вещания впервые стали оборудовать дома кабельными сетями в 1948 году, большинство из них отказывались платить вещательным компаниям за контент, который они ретранслировали своим подписчикам. Даже когда вещательные компании начали продавать доступ к телевизионным трансляциям, кабельщики платить отказывались. Таким образом, кабельные компании «напстеризировали» вещательный контент, причем куда более вопиющим образом, чем это было у Napster’а, потому что последний никогда не взимал плату за контент, которым позволял свободно обмениваться. Вещатели и правообладатели довольно быстро набросились на таких воров. Розель Хайд, председатель Федеральной комиссии по связи, рассматривала данную практику как форму «нечестной и потенциально пагубной конкуренции». В развитии кабельного телевидения мог иметь место и «общественный интерес», но во время дачи показаний по делу Дуглас Анелло, главный советник Национальной ассоциации вещателей, задал сенатору Квентину Бердику следующий вопрос: «Обязывает ли общественный интерес использовать чужую собственность?». Как отметил другой вещатель:
«Самое удивительное в кабельном бизнесе – это факт, что это единственный известный мне бизнес, в котором не оплачено то, что продается».
Опять-таки, требование правообладателей казалось вполне разумным:
«Все, чего мы добиваемся, – просто чтобы люди, которые сейчас присваивают нашу собственность, платили за нее. Мы пытаемся остановить пиратство, и я не думаю, что происходящее можно назвать как-то более мягко. Полагаю даже, подобным действиям подойдут и более грубые описания». Эти «халявщики», сказал президент Гильдии экранных актеров Чарльтон Хестон, «лишали актеров вознаграждения».
Но, опять же, в дебатах участвовала и противная сторона. Заместитель министра юстиции Эдвин Циммерман отмечал: «Суть рассматриваемого вопроса не столько в проблеме защиты копирайта вообще, сколько в определении того, получили ли правообладатели свою компенсацию, и следует ли позволять этим монополистам расширять свою монополию… Вопрос – в размере положенной им компенсации, и насколько далеко они готовы зайти со своими требованиями о защите прав».
Правообладатели подали на кабельные компании в суд. Дважды Верховный суд постановлял, что кабельщики правообладателям ничего не должны.
Конгрессу понадобилось почти тридцать лет на то, чтобы разрешить вопрос оплаты кабельными компаниями «краденого» контента. В конце концов, Конгресс разрешил проблему тем же образом, что и ситуацию с устройствами для воспроизведения записей и механическими пианино. Да, кабельные компании должны оплачивать контент, который они ретранслируют, но цену его устанавливает не правообладатель. Стоимость определяется законом, дабы вещательные компании не воспользовались возможностью задушить зарождающиеся кабельные технологии. Таким образом, кабельщики создали свою империю отчасти на «краже» ценного контента у вещателей.
Каждая из этих историй в отдельности имеет один общий лейтмотив. Если «пиратством» называется паразитирование на ценности чужого творчества без разрешения автора, как это теперь все чаще описывают, тогда всякая современная индустрия, основанная на копирайте, сама является порождением определенного вида пиратства, извлекающим из него выгоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85