я смогу дать ей хорошее приданое! — Затем тщательно запер ящик и задул свечу.
В этот момент Феликс почувствовал что-то вроде обжигающего стыда за свое низменное намерение. Ведь желая заманить в свой дом под предлогом гостеприимства беззащитного человека и там убить его, он собирался совершить самый дурной из поступков. На какое-то мгновение он даже хотел отказаться от своего плана, но стыд перед своими товарищами был сильнее стыда перед жертвой, он призвал на помощь мысль о «высокой цели» своих намерений и преодолел этот приступ слабости.
Григорий Ефимович закончил приготовления, запер за собой все двери, мягко взял Феликса под руку и осторожно повел вниз по лестнице. У Юсупова, терзаемого муками совести, было чувство, будто старец сжал его руку железной хваткой. Темнота на лестнице смущала и угнетала его, и, казалось, прошла вечность, прежде чем они вышли из дома и сели в большую защитного цвета машину, за рулем которой неподвижно сидел доктор Лазоверт. По дороге Юсупов нервничал, несколько раз смотрел в заднее стекло, чтобы удостовериться, что их никто не преследует. На улицах было совершенно пусто, и доктор Лазоверт на хорошей скорости, сокращая дорогу, подъехал к Мойке, свернул во двор дворца и остановил машину у бокового входа.
* * * *
Наверху играл граммофон, звучала американская песня. Распутин в удивлении остановился и спросил:
— Что это там? У тебя гости?
Феликс попытался успокоить его:
— Нет, там только несколько моих друзей и подруг моей жены. Они скоро уйдут. Пойдем пока в столовую и выпьем по чашечке чая!
Ничего не подозревающий Григорий Ефимович последовал за ним вниз по лестнице и с любопытством оглядел мнимую столовую. Особенно его заинтересовал шкаф с зеркалами и фигурками; с детской радостью открывал и закрывал он маленькие дверцы и осматривал все внутри. Затем последовал приглашению Юсупова и сел за накрытый стол.
Заговорили об общих друзьях, о семье Головиных, Анне Вырубовой, о царской семье. Феликс, которому от чрезмерного волнения казалось, что гость стал недоверчивым, намеренно вернулся к предостережению Протопопова и спросил, почему так испугался министр.
— Да, — заметил Распутин, — я у многих словно соринка в глазу, потому что я всегда говорю правду. Ваши аристократы исполнены ненависти и зла! Но почему я должен их бояться? Они ничего не смогут мне сделать! Они пытались неоднократно, но каждый раз Бог расстраивал их гнусные планы!
Пораженный Юсупов слушал эти слова, казавшиеся ему достаточно язвительными, и при этом у него была только одна мысль как можно быстрее покончить с этим крестьянином. Он налил старцу чаю и предложил пирожное, но у него не хватило мужества протянуть отравленный кусок, и он сначала дал неотравленный. Только через несколько минут он переборол свою нерешительность и с напускной сердечностью протянул гостю тарелку с отравленным куском. Григорий Ефимович схватил его и уничтожил в одну секунду.
Князь Феликс ожидал каких-либо изменений во внешнем виде Распутина, потому что, по словам доктора Лазоверта, цианистый калий имеет мгновенное действие. Но старец продолжал разговор как ни в чем не бывало. Крайне обеспокоенный Юсупов подошел к подносу, на котором стояли стаканы с ядовитым вином и предложил Григорию Ефимовичу отведать знаменитого юсуповского вина из Крыма. Ничего не подозревающий, Распутин с явным удовольствием опустошал стакан за стаканом, хозяин стоял перед ним и следил за каждым движением, ожидая, что старец вот-вот упадет на пол, но у того не изменилось даже выражение лица.
После томительной паузы он встал, прошелся по комнате и потребовал еще вина. Феликс протянул ему еще один стакан с ядом. Григорий опрокинул его, но и в этот раз не произошло никаких изменений.
И вот гость и хозяин сели друг против друга. Князь в отчаянии ломал голову, как объяснить, что яд не подействовал. Может быть, доктор Лазоверт ввел их всех в заблуждение? Или он сам ошибся и вместо смертельного порошка насыпал другой? Или же этот Распутин был сверхчеловек огромной жизненной силы и без всякого для себя вреда мог вынести такое количество яда, способное убить несколько человек? Все это казалось ему маловероятным!
Он пристально посмотрел на своего гостя и ему показалось, что в глазах у того появилось подозрение и недоверие. Тогда Юсупов поднялся, подошел к стене, снял висевшую гитару. Григорий Ефимович радостно улыбнулся, увидев это, и ласково попросил:
— Ах, сыграй же что-нибудь, что-нибудь веселое! Я так люблю, когда ты поешь!
Князь Феликс играл и пел неестественно спокойным и вкрадчивым голосом, исполнял один цыганский романс за другим, а старец, улыбаясь, слушал. Как только князь замолкал, он тут же просил продолжать, и лицо его было ясно, как лик святого.
Между тем остальные заговорщики, собравшиеся в кабинете Юсупова, начали терять терпение и принялись шуметь, намереваясь этим подтолкнуть князя к более быстрым действиям. Распутин посмотрел наверх и спросил, что там происходит.
— Наверное, это гости моей жены собираются уходить, — растерянно ответил Феликс. И, радуясь, что нашел предлог покинуть комнату, сказал: — Я поднимусь туда и посмотрю, что там!
С этими словами он встал и быстро вышел, решив взять револьвер, и если старца не взял яд, то, может, пуля возьмет.
Распутин же спокойно и ласково посмотрел ему вслед, он верил, что Феликс, вернувшись, возьмет гитару и еще споет. Ах, как все-таки приятно слушать пение этого милого и изящного юноши!
* * * *
Служанка Катя Иванова проснулась, как обычно, уже в пять часов утра. Прежде чем приняться за обычные дела по хозяйству, она заглянула в спальню хозяина, чтобы почистить его одежду и сапоги, но кровать оказалась пуста.
В том, что Григория Ефимовича в это время дня еще не было дома, не было ничего удивительного, но события предыдущей ночи, странное поведение старца, таинственный, закутанный гость и его разговор шепотом с Григорием Ефимовичем — все это испугало служанку. Охваченная внезапным страхом, она побежала в комнату девочек, растормошила Матрену и испуганно закричала:
— Матрена Григорьевна, вставай, я боюсь! Григорий Ефимович не вернулся!
Полусонная Матрена, услышав крик, тут же вспомнила, что сказал отец накануне вечером. Поэтому ее рассердил Катин страх, и она сонно проворчала:
— Глупое создание! Ведь отец же пошел к «малышу», возможно, он там и заночевал!
Проблема ей показалась совершенно ясной, она повернулась на другой бок и вскоре опять заснула.
Но в семь часов ее опять разбудили: Катя, вне себя от испуга, стояла у ее кровати, трясла ее и в неописуемом страхе кричала:
— Полиция!
Теперь испугалась и Матрена. Она быстро поднялась, разбудила сестру, набросила халат и вышла в соседнюю комнату, где ее уже ожидало несколько сыщиков. Они спросили у нее, куда этой ночью ушел Григорий Ефимович, а затем принялись расспрашивать всех домочадцев о мельчайших подробностях прошедшего вечера. Матрена рассказала, что, со слов отца, тот хотел навестить «малыша», Варя и Анютка подтвердили ее слова, и Катя добавила о ночном посетителе в шубе и надвинутой на лицо шапке. Полицейские заставили подняться наверх также швейцара и дежуривших на лестнице агентов и допросили их. Выяснилось, что около полуночи к дому подъехала большая военная машина защитного цвета, господин в шубе позвонил и затем по черной лестнице поднялся в квартиру Распутина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
В этот момент Феликс почувствовал что-то вроде обжигающего стыда за свое низменное намерение. Ведь желая заманить в свой дом под предлогом гостеприимства беззащитного человека и там убить его, он собирался совершить самый дурной из поступков. На какое-то мгновение он даже хотел отказаться от своего плана, но стыд перед своими товарищами был сильнее стыда перед жертвой, он призвал на помощь мысль о «высокой цели» своих намерений и преодолел этот приступ слабости.
Григорий Ефимович закончил приготовления, запер за собой все двери, мягко взял Феликса под руку и осторожно повел вниз по лестнице. У Юсупова, терзаемого муками совести, было чувство, будто старец сжал его руку железной хваткой. Темнота на лестнице смущала и угнетала его, и, казалось, прошла вечность, прежде чем они вышли из дома и сели в большую защитного цвета машину, за рулем которой неподвижно сидел доктор Лазоверт. По дороге Юсупов нервничал, несколько раз смотрел в заднее стекло, чтобы удостовериться, что их никто не преследует. На улицах было совершенно пусто, и доктор Лазоверт на хорошей скорости, сокращая дорогу, подъехал к Мойке, свернул во двор дворца и остановил машину у бокового входа.
* * * *
Наверху играл граммофон, звучала американская песня. Распутин в удивлении остановился и спросил:
— Что это там? У тебя гости?
Феликс попытался успокоить его:
— Нет, там только несколько моих друзей и подруг моей жены. Они скоро уйдут. Пойдем пока в столовую и выпьем по чашечке чая!
Ничего не подозревающий Григорий Ефимович последовал за ним вниз по лестнице и с любопытством оглядел мнимую столовую. Особенно его заинтересовал шкаф с зеркалами и фигурками; с детской радостью открывал и закрывал он маленькие дверцы и осматривал все внутри. Затем последовал приглашению Юсупова и сел за накрытый стол.
Заговорили об общих друзьях, о семье Головиных, Анне Вырубовой, о царской семье. Феликс, которому от чрезмерного волнения казалось, что гость стал недоверчивым, намеренно вернулся к предостережению Протопопова и спросил, почему так испугался министр.
— Да, — заметил Распутин, — я у многих словно соринка в глазу, потому что я всегда говорю правду. Ваши аристократы исполнены ненависти и зла! Но почему я должен их бояться? Они ничего не смогут мне сделать! Они пытались неоднократно, но каждый раз Бог расстраивал их гнусные планы!
Пораженный Юсупов слушал эти слова, казавшиеся ему достаточно язвительными, и при этом у него была только одна мысль как можно быстрее покончить с этим крестьянином. Он налил старцу чаю и предложил пирожное, но у него не хватило мужества протянуть отравленный кусок, и он сначала дал неотравленный. Только через несколько минут он переборол свою нерешительность и с напускной сердечностью протянул гостю тарелку с отравленным куском. Григорий Ефимович схватил его и уничтожил в одну секунду.
Князь Феликс ожидал каких-либо изменений во внешнем виде Распутина, потому что, по словам доктора Лазоверта, цианистый калий имеет мгновенное действие. Но старец продолжал разговор как ни в чем не бывало. Крайне обеспокоенный Юсупов подошел к подносу, на котором стояли стаканы с ядовитым вином и предложил Григорию Ефимовичу отведать знаменитого юсуповского вина из Крыма. Ничего не подозревающий, Распутин с явным удовольствием опустошал стакан за стаканом, хозяин стоял перед ним и следил за каждым движением, ожидая, что старец вот-вот упадет на пол, но у того не изменилось даже выражение лица.
После томительной паузы он встал, прошелся по комнате и потребовал еще вина. Феликс протянул ему еще один стакан с ядом. Григорий опрокинул его, но и в этот раз не произошло никаких изменений.
И вот гость и хозяин сели друг против друга. Князь в отчаянии ломал голову, как объяснить, что яд не подействовал. Может быть, доктор Лазоверт ввел их всех в заблуждение? Или он сам ошибся и вместо смертельного порошка насыпал другой? Или же этот Распутин был сверхчеловек огромной жизненной силы и без всякого для себя вреда мог вынести такое количество яда, способное убить несколько человек? Все это казалось ему маловероятным!
Он пристально посмотрел на своего гостя и ему показалось, что в глазах у того появилось подозрение и недоверие. Тогда Юсупов поднялся, подошел к стене, снял висевшую гитару. Григорий Ефимович радостно улыбнулся, увидев это, и ласково попросил:
— Ах, сыграй же что-нибудь, что-нибудь веселое! Я так люблю, когда ты поешь!
Князь Феликс играл и пел неестественно спокойным и вкрадчивым голосом, исполнял один цыганский романс за другим, а старец, улыбаясь, слушал. Как только князь замолкал, он тут же просил продолжать, и лицо его было ясно, как лик святого.
Между тем остальные заговорщики, собравшиеся в кабинете Юсупова, начали терять терпение и принялись шуметь, намереваясь этим подтолкнуть князя к более быстрым действиям. Распутин посмотрел наверх и спросил, что там происходит.
— Наверное, это гости моей жены собираются уходить, — растерянно ответил Феликс. И, радуясь, что нашел предлог покинуть комнату, сказал: — Я поднимусь туда и посмотрю, что там!
С этими словами он встал и быстро вышел, решив взять револьвер, и если старца не взял яд, то, может, пуля возьмет.
Распутин же спокойно и ласково посмотрел ему вслед, он верил, что Феликс, вернувшись, возьмет гитару и еще споет. Ах, как все-таки приятно слушать пение этого милого и изящного юноши!
* * * *
Служанка Катя Иванова проснулась, как обычно, уже в пять часов утра. Прежде чем приняться за обычные дела по хозяйству, она заглянула в спальню хозяина, чтобы почистить его одежду и сапоги, но кровать оказалась пуста.
В том, что Григория Ефимовича в это время дня еще не было дома, не было ничего удивительного, но события предыдущей ночи, странное поведение старца, таинственный, закутанный гость и его разговор шепотом с Григорием Ефимовичем — все это испугало служанку. Охваченная внезапным страхом, она побежала в комнату девочек, растормошила Матрену и испуганно закричала:
— Матрена Григорьевна, вставай, я боюсь! Григорий Ефимович не вернулся!
Полусонная Матрена, услышав крик, тут же вспомнила, что сказал отец накануне вечером. Поэтому ее рассердил Катин страх, и она сонно проворчала:
— Глупое создание! Ведь отец же пошел к «малышу», возможно, он там и заночевал!
Проблема ей показалась совершенно ясной, она повернулась на другой бок и вскоре опять заснула.
Но в семь часов ее опять разбудили: Катя, вне себя от испуга, стояла у ее кровати, трясла ее и в неописуемом страхе кричала:
— Полиция!
Теперь испугалась и Матрена. Она быстро поднялась, разбудила сестру, набросила халат и вышла в соседнюю комнату, где ее уже ожидало несколько сыщиков. Они спросили у нее, куда этой ночью ушел Григорий Ефимович, а затем принялись расспрашивать всех домочадцев о мельчайших подробностях прошедшего вечера. Матрена рассказала, что, со слов отца, тот хотел навестить «малыша», Варя и Анютка подтвердили ее слова, и Катя добавила о ночном посетителе в шубе и надвинутой на лицо шапке. Полицейские заставили подняться наверх также швейцара и дежуривших на лестнице агентов и допросили их. Выяснилось, что около полуночи к дому подъехала большая военная машина защитного цвета, господин в шубе позвонил и затем по черной лестнице поднялся в квартиру Распутина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110