После ряда безуспешных попыток желанное лицо было, наконец, найдено. Вот еще темная фигура! Относительно этого человека ходили самые необыкновенные рассказы. По словам Велевицкого, это был бывший секретарь Дмитрия. Оставшись без дела после смерти самозванца, он нашел себе приют в доме одного священника, в Могилеве. Но здесь он отплатил своему покровителю самой черной неблагодарностью. Им увлеклась хозяйка дома. Оскорбленный муж сперва насытил свою месть ударами плети; затем он выгнал своего гостя, возвращая ему свободу… нищенствовать, где угодно. Чуть не умирая с голоду, злополучный любовник добрался до Стародуба. Здесь, неизвестно как, ему удалось выдать себя за Дмитрия. Вскоре его формально признали царем, и он стал во главе войска. В сущности, он ровно ничего не смыслил в военном деле. Но это ничего не значило. Возле него были сведущие люди, которые помогали ему своими советами и указаниями. После нескольких неудач и целого ряда испытаний в 1608 г. Лжедмитрию II посчастливилось дойти, наконец, до Тушина, расположенного верстах в двенадцати от Москвы. Здесь он и учредил свою резиденцию. Сперва Тушино превратилось в укрепленный лагерь; затем это место, приобретшее впоследствии столь печальную известность, приняло вид настоящего города. Постепенно в нем сконцентрировались значительные военные силы. Конечно, чтобы прокормить их, в Тушино стекалось множество народа. Тут были купцы, предлагавшие свои товары; сюда же приходили и те, которые торговали своей честью. Тушино самым серьезным образом угрожало Москве. Недаром прозвище Тушинский Вор так и осталось за Лжедмитрием II.
Теперь в России воцарилась анархия. Напрасно одержал Василий Шуйский несколько побед. Тщетно в борьбе со своими врагами потопил он одного из вождей смуты, Болотникова, и повесил Петрушку, мнимого сына царя Федора. Все эти удары били как будто мимо цели. Страна была охвачена пламенем. Смута раздирала государство. Ничто не мешало вторжению врагов. Народ не верил своему царю. Масса была во власти темных искателей приключений; она повиновалась разрушительным влечениям гнева и мести. Василий ясно видел опасность своего положения. И раньше он не хотел войны с Польшей. Теперь он тем более был склонен к мирному решению всяких споров с ней. Сами обстоятельства помогли ему в этом.
Мы знаем, что в Краков был отправлен из Москвы князь Волконский. Этому послу ничего не удалось добиться в Польше. Разумеется, его расспрашивали о том, что произошло в Москве. Чуть ли не с первых слов Волконский заявил с досадой, что Дмитрий действительно убит. Но это ничего не значит: поляки сумеют воскресить его из мертвых. Такое начало не предвещало ничего хорошего. Немудрено, что единственным результатом этих отношений было отправление в Москву польского посольства. Уполномоченными короля явились Друцкий-Соколинский и Витовский. Оба они прибыли в Кремль 22 октября 1607 года. Обстоятельства требовали от русского правительства энергичных мер. Однако и на этот раз оно осталось верно своим традициям. К великому огорчению Олесницкого и Гонсевского, переговоры затянулись. Мучимые тоской и изнемогая в напрасных ожиданиях какого-нибудь исхода, несчастные пленники пригрозили, наконец, своим тюремщикам, что прибегнут к силе, чтобы пробиться к польской границе. Для того чтобы эти слова не остались пустым звуком, они принялись за приготовления к побегу. Потребовалось вмешательство бояр, чтобы хоть сколько-нибудь успокоить злополучных пленников.
Между тем положение Василия Шуйского с каждым днем становилось все труднее. Это не могло не сделать его более покладистым. Так или иначе, 23 июля 1608 года с поляками был заключен мирный договор на три года и 11 месяцев. Первым условием, которое поставила Польша, было освобождение всех подданных короля, насильственно удерживаемых до той поры московским правительством. Со своей стороны, поляки обязывались не помогать своими силами Тушинскому Вору. Таким образом, взаимоотношения обоих государств были урегулированы. Теперь Василию оставалось только раздавить внутреннего врага, лишенного посторонней помощи: конечно, при таких условиях борьба с ним должна была оказаться сравнительно легким делом. Но договор, заключенный между державами, сохранил свою силу только на бумаге. Противники не сложили оружия. Предательство продолжало свою подпольную работу, и Сигизмунд III уже обдумывал план войны с Москвой. Нужно было еще немного времени, чтобы гроза разразилась.
Пока у польских послов шли переговоры с правительством Василия Шуйского, Мнишек с дочерью были вызваны из Ярославля в Москву. Конечно, они прежде других поляков должны были воспользоваться свободой, гарантированной соглашением обоих государств. Имея это в виду, стороны условились заранее, что Марина откажется от всяких притязаний на царскую власть. Таким образом, жизнь сандомирского воеводы опять входила в свое русло: впереди его ожидала мирная старость. Ему оставалось только вернуться в Самбор. Здесь его дочь опять замкнулась бы в тесном кругу семьи. Сам Юрий Мнишек нашел бы привычный кров своего дома, вновь занялся бы служебными делами и отдыхал бы в беседах со своими бернардинцами… Однако судьба решила иначе. Естественно, встает вопрос: было ли это делом случая, или же ненасытное честолюбие Мнишека опять толкнуло его на путь превратностей?
Немедленно по заключении договора, семья Мнишеков покинула Москву вместе с Олесницким и Гонсевским. Поляки выехали под охраной пятисот всадников. Очевидно, правительство опасалось ловушки, хотя поезду и приказано было следовать окольными путями. Несмотря на все предосторожности, уйти от беды не удалось. В одном месте, из опасения засады, отряд, сопровождавший поляков, решил было вернуться назад. Дело шло о потере двух или трех дней; зато можно было рассчитывать на полную безопасность дальнейшей дороги. Этот план вызвал горячие споры. Послы никак не могли столковаться между собой. В конце концов, каждый решил поступить по-своему. Гонсевский вполне доверился русским. К нему присоединился его друг, Савицкий. Ни тому, ни другому не пришлось пожалеть об этом. На обратном пути они встретили новые подкрепления. Под этой охраной, хотя и с небольшим опозданием, они благополучно добрались, наконец, до польской границы. Что касается Олесницкого и Мнишека, то они ни за что не хотели терять время на какие-либо обходы. Поэтому они прямо поехали вперед. Но здесь-то и ждала их ловушка. Тушинский Вор уже давно выслеживал их издали. Обладание Мариной было для него важнее любой победы. А что, если она признает его своим мужем? Как возрастет его обаяние в глазах народа! Трудно сказать, было ли здесь какое-нибудь тайное соглашение, или же все произошло совершенно неожиданно для поляков. Во всяком случае, путники были настигнуты сильным отрядом конницы. Нападающие без труда отбили Мнишеков от их охраны и передали их в руки Сапеги, который отправил их в Тушино. Таким образом, вместо того чтобы попасть в Польшу, Марина с отцом опять вернулись к Москве.
Это событие было чревато весьма серьезными последствиями. Между прочим, краковский нунций был убежден, что все было заранее подстроено хитрым Мнишеком. Король был того же мнения. По крайней мере, в декабре 1608 года он следующим образом объяснял Рангони намерения Сандомирского воеводы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104