Несколько дней понадобилось Тану, чтобы собрать в свободный вечер этих своих друзей. В гостинице «Мажестик», которая позже получила новое название – «Кыулонг» («Девять драконов» – «Меконг»), мы поднимались в старом французском лифте на четвертый этаж, где я снимал номер. Память восстанавливает все так, словно это было вчера. Впрочем, когда это было?..
– Этот подъемник, – улыбнулся Фунг, – мне знаком уже многие годы. Помню, в начале шестидесятых годов я проник в «Мажестик» под видом монтера. Управляющим отеля был тогда старый китаец, обладавший редчайшей подозрительностью. Полиция платила ему немалые деньги за то, чтобы он лично занимался подбором рабочих и не допускал лиц, которые могли быть использованы «Вьетконгом». «Но попробуй узнай, – нередко сокрушался китаец, – что на уме у того или иного рабочего. Сегодня он полон любезности, на каждое требование учтиво отвечает: «Да, господин! Спасибо, господин! Будет сделано, господин!» А через мгновение заложит в твоем же кабинете бомбу – и взлетишь в воздух…» А в «Мажестике» останавливались самые известные вьетнамские и иностранные лица. Самый престижный отель а Сайгоне.
Фунг выпустил нас на четвертом этаже и аккуратно закрыл двери лифта.
– Меня, – продолжал подпольщик, – управляющий проверял несколько недель, прежде чем взять на работу. Бумаги оказались в полном порядке. Позаботился командир. – Фунт с благодарностью посмотрел в сторону подполковника. – Впрочем, документы мы всегда доставали подлинные. В полицейских префектурах тоже работали свои люди. Итак, по новому удостоверению меня звали Нгуен Ба Фонг. Был я родом из Зядиня, по профессии – электрик.
Пройдя все полицейские формальности, подпольщик приступил к работе в гостинице «Мажестик», где проживали только иностранцы, главным образом старшие американские офицеры и чиновники, приезжавшие с особыми миссиями в Сайгон. В его задачу входило, не вызывая ни малейших подозрений, быть в курсе тех заданий, которые выполняли американцы, не оставлять без внимания ни один даже случайно услышанный разговор. Каждая оброненная заокеанскими военными или чиновниками бумажка подбиралась Ба Фонгом и могла представлять интерес для подпольщиков.
Постепенно Ба Фонг все успешнее входил в роль исполнительного электрика. Управляющий стал доверять ему работать в одиночку в номерах иностранцев, чинить розетки, холодильники, кондиционеры.
– Но порой мне казалось, – вспоминал о тех днях Фунг, – что задание, полученное из центра, – исключительно черновое, не способное принести ощутимой пользы революции.
На встречах с командиром Ба Фонг упрашивал Тана дать ему иное поручение.
– Другие взрывают военные объекты, участвуют в боевых операциях, сражаются, как бойцы Кути, а я ношу электрические провода и отвертки, должен угодить каждому из тэев и подобострастно брать чаевые, – сокрушался он.
Но командир оказался непреклонным.
– В подпольной работе каждое поручение ответственное и исключительно важное, – повторял Тан. – Теперь ты – глаз и ухо подполья в «Мажестике». Тебя сумели легализовать в отеле для иностранцев. С тобой связываются большие надежды, сумей их достойно оправдать. «Точка» в «Мажестике» считается исключительно ценной. Она еще заявит о себе…
Несколько месяцев спустя Фунг понял, насколько прав был командир.
– В комнате рядом с вашим номером, – рассказывал Фунг, – в начале 1963 года поселился высокий седеющий американец в штатском. Я обратил внимание, что к нему постоянно приходили представители сайгонских военных ведомств, сотрудники американского посольства.
Постепенно выяснилось, что в городе находилась группа советников Пентагона по разработке активных антипартизанских действий в Южном Вьетнаме. Фунг получил приказ установить магнитофон в номере американца и передавать связному – 15-летнему пареньку, торговавшему у дверей гостиницы газетами, всю получаемую информацию. Так патриотам стало известно, что разработан план проведения карательных операций в дельте Меконга, который подлежал исполнению после утверждения военным советом на Гонолулу. Специальный рейс самолета по маршруту Сайгон – Гонолулу назначен на 15 февраля 1963 года. Делегация американских советников должна была прибыть на аэродром Таншоннят в 8 часов 30 минут.
– О том, как дальше развивались события, – прервал Фунга подполковник, – гостиничный «электрик» не знал. В операцию вступал Там Кы.
Командир чиркнул спичкой, протянул огонек невысокому человеку в военной форме. Он затянулся сигаретой и продолжил рассказ:
– Пятнадцатое февраля мы закодировали под названием «день № +1». От командира я получил записку следующего содержания: «Ястреб взлетает в 9.00, день № +1. Действовать без промедления». Далее подпись командира: «ВК8».
Там Кы под именем Нам Кана работал тогда на Таншонняте грузчиком и имел доступ на взлетное поле во время доставки к самолетам багажа пассажиров. Но к лайнеру спецрейса пройти было невозможно: выставлен военный патруль. Взрывчатку, которую Кан припрятал в надежном месте на аэродроме, внести в самолет не смог.
Напряженно работала мысль. От взгляда подпольщика не ускользала ни одна деталь. «Если план карательной операции будет доставлен в Гонолулу и утвержден, погибнут тысячи людей». Кровь молоточками стучала в висках. Оставался последний шанс. На Таншонняте в отделе парашютно-спасательной службы работал пожилой человек, который уже не раз оказывал Кану услуги. Он обычно проверял на самолетах специального назначения спасательные пояса и другие предметы, за обеспечение которых отвечала его служба.
«Другого выхода нет, – принял решение Кан. – Риск, понятно, велик, но самолет не должен приземлиться в Гонолулу».
…Тхоан, так звали пожилого служащего, приветливо встретил Кана, но обратил внимание, что грузчик чем-то сильно встревожен.
– Случилось что-нибудь неприятное, друг? – спросил Тхоан.
Грузчик помедлил, затем сел на стул перед убеленным сединами человеком, вкратце сообщил ему задание, а затем добавил:
– Ты нам всегда помогал. Большое тебе за это спасибо. Но сейчас речь идет о тысячах человеческих жизней. Если этот спецрейсовый долетит, то погибнут многие наши бойцы, мирные жители, будут сожжены согни селений. Вот сверток: здесь взрывчатка – она должна быть на борту самолета.
Тхоан взял сверток, сунул за пазуху комбинезона, молча пожал руку Кана и направился на взлетное поле.
Через несколько минут грузчик и служащий уже выходили из здания аэродрома Таншоннят. В 9.00 спецрейсовый взлетел. Подпольщик и пожилой человек видели, как он взмыл в сайгонское небо, оставляя под крыльями серые клубящиеся смерчи воздуха.
На следующий день в газетах появилось сообщение, что над океаном по неизвестным причинам взорвался в воздухе самолет, направлявшийся из Сайгона в Гонолулу.
– После этой операции, – обнимая за плечи Фунга и Там Кы, продолжал подполковник, – мы решили укрыть вас на явочных квартирах, опасаясь, как бы охранка не заподозрила и не арестовала «электрика» из «Мажестика», грузчика и пожилого служащего с аэродрома Таншоннят. Там после гибели самолета усиленно заработали службы контрразведки, начались повальные обыски и допросы. Приходилось патриотам, учитывая осложнившуюся обстановку, менять явки, подпольные псевдонимы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134