– сказал Садун. – У меня недаром звенит в ушах и рябит в глазах. Пусть кто-нибудь из вас пойдет и посмотрит, что там с пленными.
Услышав слова своего предводителя, разбойники встрепенулись, и один из них бросился, как верблюд, сорвавшийся с привязи, к выходу, сказав Садуну:
– О господин мой, я разведаю, что случилось, и доложу тебе обо всем.
Он положил руку на рукоять меча и направился к проходу, чтобы развеять тревогу своего предводителя. А Вахш аль-Фала, видя, что разбойник приближается к нему, прижался к стене и притаился. Он подождал, пока разбойник подошел ближе, и тогда так ударил его мечом по правому плечу, что меч вышел у бедняги из-под мышки. Все это произошло в одно мгновение, а потом Шама оттащила тело разбойника к стене.
Прошло некоторое время, посланный все не возвращался, и Садун сгорал от нетерпения и тревоги. Он сказал своим людям:
– Ваш товарищ не возвращается неспроста, очевидно, он убит и расстался с жизнью. Пусть кто-нибудь еще пойдет и посмотрит, что с ним случилось, а потом расскажет мне.
И когда Вахш аль-Фала увидал второго разбойника, он ударил его мечом по плечу, и меч вышел, сверкая, из его груди, а Шама оттащила тело убитого к стене и положила его рядом с товарищем. Прошло некоторое время, а второй разбойник все не возвращался, тогда Садун сказал:
– Дело нечисто, туда, наверно, пробрался какой-то охотник, который ловит моих людей.
Затем, окликнув третьего разбойника, Садун сказал ему:
– Пойди и посмотри, что случилось с твоими товарищами, и расскажи мне.
Разбойник вышел, и, когда он поравнялся с Вахшем, тот ударил его мечом и убил, повергнув наземь, а Шама оттащила его тело и положила рядом с двумя другими. Прошло некоторое время, а третий разбойник все не возвращался, тогда Садун крикнул, обращаясь ко всем остальным разбойникам.
– Пойдите все и посмотрите, что случилось!
Но разбойники ответили ему:
– Что ты гонишь нас, как овец к мяснику, иди сам и посмотри, в чем дело!
Тогда Садун встал, подобный разгневанному льву или бешеному верблюду, и двинулся к двери, держа в руках обнаженный меч и зажженную свечу, а за ним последовали все его люди. И Вахш аль-Фала сказал себе: «Сейчас только мой острый меч может спасти меня от этого чернокожего и его злодеев-спутников» – и, встав посреди прохода, приготовился к бою. И когда предводитель разбойников увидел Вахша, который стоял во мраке, держа в руках меч, сверкавший подобно взошедшей в небе звезде, и заметил тела убитых разбойников, он испугался и задрожал, как пальмовая ветвь.
Его товарищи спросили:
– Что там случилось? Почему ты задержался и не выходишь?
А он ответил:
– Вот он, тот охотник, который поймал наших братьев там, за дверьми, это, наверное, джинн-домовой, обитатель этой крепости. Я вижу наших убитых братьев, а он стоит над ними, подобно яростному месяцу.
Тогда разбойники остановились, но Садун пришел в бешенство от всего того, что случилось, и сказал им:
– Мы живем здесь уже давно, но никогда еще не встречали в этом месте никого, ни людей, ни джиннов.
Затем он бросился вперед и крикнул:
– Эй, ты, покажись и скажи нам, кто ты – один из великих рыцарей нашего времени или отродье джиннов? Что привело тебя сюда и чего ты хочешь от нас?
И Вахш аль-Фала отвечал ему:
– О негодный, я человек, я не джинн, а пришел я сюда, чтобы снять голову с твоих плеч и потушить огонь жизни в твоей груди, а потом, покончив с тобой, вернуться домой в великой радости, избавившись от печали и познав покой, потому что голова твоя – выкуп за мою невесту Шаму, дочь царя Афраха.
Когда Садун услышал эти слова, свет померк в его глазах, и он крикнул:
– Кто такая Шама и кто такой царь Афрах, чтоб вам сгинуть, чтоб вам не жить, по земле не ходить?! Но коли ты пришел за моей головой, я сражусь с тобой и убью тебя, повергну во прах здесь, в этой крепости!
После этого Садун сказал своим людям:
– Пусть никто из вас не выходит вперед и не становится между мной и этим человеком, не то вам придется раскаяться. А я померяюсь с ним силами и заставлю его перейти от гордости к смирению и унижению.
Затем он обратился к Вахшу:
– Где ты хочешь сразиться со мной, выбирай место для состязания!
И Вахш ответил:
– Войдем в крепость.
– Ты хорошо придумал! – воскликнул Садун, и все разбойники вошли в крепость, а за ними последовали Садун и Вахш аль-Фала, который остановился посредине. А Садун зашел в одно из укрытий, а потом появился, подобный железному льву или куску скалы, бормоча что-то на своем языке. И когда Вахш аль-Фала увидел, что Садун с пеной на губах наступает на него, заполняя всю крепость своим огромным телом, он встретил его решительно, как гневный лев, читая нараспев стихи о воинской доблести и своих намерениях.
И когда Садун услышал эти стихи и уразумел, что Вахшу от него нужно, враги бросились навстречу друг другу и сшиблись, подобно двум горам или двум бурным потокам, а между ними встала гибель, подобно ослепительной молнии. Противники бились копьями, пока копья не сломались, и рубились мечами, пока мечи не зазубрились, они обливались потом, задыхались и не переставали сражаться, пока не уподобились от усталости призракам или бездыханным телам, от которых отлетела душа. Наконец дошло до решающих ударов, и первым ударил Садун, который обезумел от горя и досады, ибо увидел, как сражается Вахш аль-Фала, и понял, что такого воина нелегко одолеть.
А Шама все время стояла за воротами, и, когда она увидела, что удар Садуна точен и верен, она испугалась, как бы он не поверг Вахша, как бы не убил его в этой крепости: ведь в странах эфиопов все знали Садуна, подобного испепеляющей молнии или грозному бедствию, и все боялись его, как наихудшей из напастей. А у Шамы был острый кинжал, которым можно было пронзить что угодно, хоть каменную глыбу, хоть скалу. Она схватила этот кинжал за рукоятку, прицелилась и метнула его так, чтобы попасть острием в руку Садуна. И как раз в тот момент, когда Садун наносил удар Вахшу, кинжал вонзился ему в руку и перерезал сухожилия, и рука его ослабела. Вахш аль-Фала хотел заколоть Садуна мечом и заставить его испить чашу гибели, но, когда он увидел, что меч выпал у Садуна из рук, он остановился и, повернув голову, крикнул Шаме:
– Да окрепнет твоя рука, да не возрадуется враг, да пошлет тебе бог исполнения желаний!
Потом он сказал Садуну:
– Возьми свой меч, о Садун, продолжи бой и не говори, что Вахш аль-Фала взял тебя предательством. Я одержу над тобой только честную победу, которую признают все люди.
А Садун спросил:
– О великий герой и украшение всех храбрецов, к кому это ты обратился, повернув голову, и с кем ты говорил?
– Не шути со мной, я говорил с царевной Шамой, дочерью царя Афраха, – ответил Вахш.
Тогда Садун спросил его снова:
– О ты, кому не было равных во все времена, неужели она здесь, в стенах этой крепости?
– Да, – ответил Вахш, и тогда Садун попросил:
– Крикни ей, чтобы она вошла.
– Войди, о госпожа Шама, о дочь царя Афраха, – крикнул Вахш, и она вошла и встала перед ними.
Когда Садун увидел Шаму, он так огорчился, что у него помутился разум. И он обратился к Шаме, которая стояла рядом с Вахшем и что-то весело ему говорила, и спросил ее:
– Неужели твой отец не нашел лучшего выкупа за тебя, чем моя голова?
А Шама ответила:
– Что он хотел, то и назначил, ни к чему эти разговоры, вперед, на бой и сражение, бейся копьем и мечом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
Услышав слова своего предводителя, разбойники встрепенулись, и один из них бросился, как верблюд, сорвавшийся с привязи, к выходу, сказав Садуну:
– О господин мой, я разведаю, что случилось, и доложу тебе обо всем.
Он положил руку на рукоять меча и направился к проходу, чтобы развеять тревогу своего предводителя. А Вахш аль-Фала, видя, что разбойник приближается к нему, прижался к стене и притаился. Он подождал, пока разбойник подошел ближе, и тогда так ударил его мечом по правому плечу, что меч вышел у бедняги из-под мышки. Все это произошло в одно мгновение, а потом Шама оттащила тело разбойника к стене.
Прошло некоторое время, посланный все не возвращался, и Садун сгорал от нетерпения и тревоги. Он сказал своим людям:
– Ваш товарищ не возвращается неспроста, очевидно, он убит и расстался с жизнью. Пусть кто-нибудь еще пойдет и посмотрит, что с ним случилось, а потом расскажет мне.
И когда Вахш аль-Фала увидал второго разбойника, он ударил его мечом по плечу, и меч вышел, сверкая, из его груди, а Шама оттащила тело убитого к стене и положила его рядом с товарищем. Прошло некоторое время, а второй разбойник все не возвращался, тогда Садун сказал:
– Дело нечисто, туда, наверно, пробрался какой-то охотник, который ловит моих людей.
Затем, окликнув третьего разбойника, Садун сказал ему:
– Пойди и посмотри, что случилось с твоими товарищами, и расскажи мне.
Разбойник вышел, и, когда он поравнялся с Вахшем, тот ударил его мечом и убил, повергнув наземь, а Шама оттащила его тело и положила рядом с двумя другими. Прошло некоторое время, а третий разбойник все не возвращался, тогда Садун крикнул, обращаясь ко всем остальным разбойникам.
– Пойдите все и посмотрите, что случилось!
Но разбойники ответили ему:
– Что ты гонишь нас, как овец к мяснику, иди сам и посмотри, в чем дело!
Тогда Садун встал, подобный разгневанному льву или бешеному верблюду, и двинулся к двери, держа в руках обнаженный меч и зажженную свечу, а за ним последовали все его люди. И Вахш аль-Фала сказал себе: «Сейчас только мой острый меч может спасти меня от этого чернокожего и его злодеев-спутников» – и, встав посреди прохода, приготовился к бою. И когда предводитель разбойников увидел Вахша, который стоял во мраке, держа в руках меч, сверкавший подобно взошедшей в небе звезде, и заметил тела убитых разбойников, он испугался и задрожал, как пальмовая ветвь.
Его товарищи спросили:
– Что там случилось? Почему ты задержался и не выходишь?
А он ответил:
– Вот он, тот охотник, который поймал наших братьев там, за дверьми, это, наверное, джинн-домовой, обитатель этой крепости. Я вижу наших убитых братьев, а он стоит над ними, подобно яростному месяцу.
Тогда разбойники остановились, но Садун пришел в бешенство от всего того, что случилось, и сказал им:
– Мы живем здесь уже давно, но никогда еще не встречали в этом месте никого, ни людей, ни джиннов.
Затем он бросился вперед и крикнул:
– Эй, ты, покажись и скажи нам, кто ты – один из великих рыцарей нашего времени или отродье джиннов? Что привело тебя сюда и чего ты хочешь от нас?
И Вахш аль-Фала отвечал ему:
– О негодный, я человек, я не джинн, а пришел я сюда, чтобы снять голову с твоих плеч и потушить огонь жизни в твоей груди, а потом, покончив с тобой, вернуться домой в великой радости, избавившись от печали и познав покой, потому что голова твоя – выкуп за мою невесту Шаму, дочь царя Афраха.
Когда Садун услышал эти слова, свет померк в его глазах, и он крикнул:
– Кто такая Шама и кто такой царь Афрах, чтоб вам сгинуть, чтоб вам не жить, по земле не ходить?! Но коли ты пришел за моей головой, я сражусь с тобой и убью тебя, повергну во прах здесь, в этой крепости!
После этого Садун сказал своим людям:
– Пусть никто из вас не выходит вперед и не становится между мной и этим человеком, не то вам придется раскаяться. А я померяюсь с ним силами и заставлю его перейти от гордости к смирению и унижению.
Затем он обратился к Вахшу:
– Где ты хочешь сразиться со мной, выбирай место для состязания!
И Вахш ответил:
– Войдем в крепость.
– Ты хорошо придумал! – воскликнул Садун, и все разбойники вошли в крепость, а за ними последовали Садун и Вахш аль-Фала, который остановился посредине. А Садун зашел в одно из укрытий, а потом появился, подобный железному льву или куску скалы, бормоча что-то на своем языке. И когда Вахш аль-Фала увидел, что Садун с пеной на губах наступает на него, заполняя всю крепость своим огромным телом, он встретил его решительно, как гневный лев, читая нараспев стихи о воинской доблести и своих намерениях.
И когда Садун услышал эти стихи и уразумел, что Вахшу от него нужно, враги бросились навстречу друг другу и сшиблись, подобно двум горам или двум бурным потокам, а между ними встала гибель, подобно ослепительной молнии. Противники бились копьями, пока копья не сломались, и рубились мечами, пока мечи не зазубрились, они обливались потом, задыхались и не переставали сражаться, пока не уподобились от усталости призракам или бездыханным телам, от которых отлетела душа. Наконец дошло до решающих ударов, и первым ударил Садун, который обезумел от горя и досады, ибо увидел, как сражается Вахш аль-Фала, и понял, что такого воина нелегко одолеть.
А Шама все время стояла за воротами, и, когда она увидела, что удар Садуна точен и верен, она испугалась, как бы он не поверг Вахша, как бы не убил его в этой крепости: ведь в странах эфиопов все знали Садуна, подобного испепеляющей молнии или грозному бедствию, и все боялись его, как наихудшей из напастей. А у Шамы был острый кинжал, которым можно было пронзить что угодно, хоть каменную глыбу, хоть скалу. Она схватила этот кинжал за рукоятку, прицелилась и метнула его так, чтобы попасть острием в руку Садуна. И как раз в тот момент, когда Садун наносил удар Вахшу, кинжал вонзился ему в руку и перерезал сухожилия, и рука его ослабела. Вахш аль-Фала хотел заколоть Садуна мечом и заставить его испить чашу гибели, но, когда он увидел, что меч выпал у Садуна из рук, он остановился и, повернув голову, крикнул Шаме:
– Да окрепнет твоя рука, да не возрадуется враг, да пошлет тебе бог исполнения желаний!
Потом он сказал Садуну:
– Возьми свой меч, о Садун, продолжи бой и не говори, что Вахш аль-Фала взял тебя предательством. Я одержу над тобой только честную победу, которую признают все люди.
А Садун спросил:
– О великий герой и украшение всех храбрецов, к кому это ты обратился, повернув голову, и с кем ты говорил?
– Не шути со мной, я говорил с царевной Шамой, дочерью царя Афраха, – ответил Вахш.
Тогда Садун спросил его снова:
– О ты, кому не было равных во все времена, неужели она здесь, в стенах этой крепости?
– Да, – ответил Вахш, и тогда Садун попросил:
– Крикни ей, чтобы она вошла.
– Войди, о госпожа Шама, о дочь царя Афраха, – крикнул Вахш, и она вошла и встала перед ними.
Когда Садун увидел Шаму, он так огорчился, что у него помутился разум. И он обратился к Шаме, которая стояла рядом с Вахшем и что-то весело ему говорила, и спросил ее:
– Неужели твой отец не нашел лучшего выкупа за тебя, чем моя голова?
А Шама ответила:
– Что он хотел, то и назначил, ни к чему эти разговоры, вперед, на бой и сражение, бейся копьем и мечом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169