Равнодушие, с которым Меншиков наблюдал за конфискацией своего имущества, наводило на мысль, что большую часть своих сокровищ он спрятал, надеясь вернуться из ссылки. Однако самые тщательные розыски в 1730-е годы не дали никакого результата. Отправляя былого сподвижника Петра в ссылку, отняли у него всё приличное платье, одели в одежду простолюдина. Такому же переодеванию подверглись и члены его семьи. Жена Меншикова не вынесла унижения; она ослепла и, не доехав до Казани, умерла. Меньшиков сам похоронил её.
В Тобольске губернатор дал ему 500 рублей; на эти деньги Меншиков приказал накупить разных запасов: хлебного зерна, вяленого мяса, разных орудий: пил, лопат, рыболовных сетей, также всяких необходимых вещей для своих детей, а лишнее, что оказалось из этой суммы, велел раздать бедным. Приехав в Берёзов, он сам и восемь слуг, согласившихся разделять изгнание своего господина, приступили к постройке дома: недаром Пётр I приучил его владеть топором и молотком. Меньшиков кроме дома построил ещё деревянную церковь. Через шесть месяцев его старшая дочь скончалась от оспы; двух других детей, тоже заболевших оспой, ему удалось вылечить, но сам Меншиков заболел, и скончался 22 ноября 1729 года. Оставшиеся в сиротстве его дети по восшествии на престол Анны Ивановны были возвращены из ссылки и вступили во все права русского дворянства.
Тут уместно сказать несколько слов о состоянии русского дворянства. Основная его масса, в отличие от крайне узкого элитного слоя, продолжала беднеть. Ричард Папс пишет:
«…Вину за дворянскую бедность следует возложить на примитивность русской экономики и отсутствие альтернативных источников дохода…»
Действительно, молодым дворянам, лишённым своей доли земли, практически не с чего было получать доход. А почему же они оставались без земли и дохода? Потому что земля, по смерти помещика, не переходила целиком одному сыну, а делилась на всех сыновей более или менее равными долями.
Пётр I издал в 1714 году указ, по которому помещикам полагалось завещать своё недвижимое имущество одному из наследников (не обязательно старшему), однако закон этот настолько противоречил традиции и экономической реальности, что его постоянно нарушали, а в 1730 году он был отменён вообще. В своё время С. В. Веселовский показал на примере пяти московских боярских фамилий, по очереди расколовшихся на части и пресекшихся, что произошло это главным образом из-за обычая дробить состояние по завещанию. Некоторые их отпрыски в третьем и четвёртом поколении самым настоящим образом доходили до уровня холопов. (См. С. В. Веселовский, «Феодальное землевладение в северо-восточной Руси», М. – Л., 1947, I, стр. 165–202.) Обделённому наследством дворянскому сыну некуда было податься, – он был беднее выгнанного из общины крестьянина.
1729 . – Семнадцатилетний М. В. Ломономов пишет «Оду на взятие Хотина». Уменьшение пошлин на вывоз некоторых товаров (таких, как, например, пенька). Предоставление свободы разработки месторождений к востоку от Тобольска. Родилась Софья Фредерика Августа, принцесса Ангальт-Цербстская, – будущая императрица Екатерина II.
Ноябрь . – Обручение Петра II с Екатериной Долгорукой.
Началось быстрое возвышение клана Долгоруких, князей из рода Рюриковичей. Это были Алексей Григорьевич – отец Екатерины, невесты Петра II, Василий Владимирович, Василий Лукич, Михаил Владимирович. Но в январе 1730 году трон вновь оказался вакантным: пятнадцатилетний Пётр II неожиданно умер (полагают, от оспы), и Долгоруким пришлось задуматься, как сохранить себя у власти.
Не считаясь с завещанием Екатерины I, указавшей в качестве возможных его преемниц своих и Петра дочерей Анну и Елизавету, Верховный тайный совет отдал престол племяннице Петра Анне Иоанновне, вдове герцога Курляндского. Но при условии, что вся полнота власти останется в руках Совета!
Развитие событий ярко и подробно описал в своих мемуарах «Записки о России» полковник Кристофор Герман Манштейн:
«После смерти императора в одной из комнат дворца Лефорта, местопребывания Петра II в последние месяцы его жизни, собрались: Верховный [Тайный] Совет, Сенати главные генералы армии, находившиеся в Москве. Государственный канцлер граф Головкин объявил собранию о кончине императора, после него князь Дмитрий Михайлович Голицын встал и сказал: „Так как со смертью Петра II потомство Петра I пресеклось в мужской линии, а между тем Россия страшно пострадала от деспотической власти, чему содействовали иностранцы, в большом числе привлечённые в страну Петром I, то следует верховную власть ограничить полезными законами и поручить царствование той императрице, которая будет избрана не иначе как под некоторыми условиями“.
Князь спросил, всё ли собрание принимает предложение, и все дали согласие без малейшего противоречия. Затем князь В. Л. Долгорукий предложил вдовствующую герцогиню Курляндскую, объясняя это тем, что если короне приходится перейти в женское поколение, то справедливость требует отдать предпочтение дочерям царя Иоанна, старшего брата Петра I, а не дочерям последнего… Истинная же причина, почему предпочтение дано герцогине Курляндской, была та, что она находилась в ту пору в Митаве, и самая отдалённость позволяла устроить на досуге республиканскую систему правления».
Русская дворянская элита затеяла, таким образом, окончательный перевод российской власти с «византийского» на «польский» тип правления, учредив сословную монархию типа Речи Посполитой, чтобы родовая аристократия играла ведущую роль, включая избрание императора и определение политического курса. На Руси все попытки такого рода приводили к резкому обнищанию основного населения, смутам и ослаблению позиций страны на международной арене.
Кстати, обратим внимание на словесный пинок, нанесённый князем Голицыным великому Петру: де, Россия страшно пострадала от его деспотической власти. Очевидно, князь отождествлял с Россией тот узкий элитный слой, к которому сам принадлежал, и которому Пётр, действительно, воли не давал. О том, как страдала Россия – весь народ, при отсутствии твёрдой власти, при дворянской вольнице, например, в период Смуты, он и мысли не имел, равняя свои интересы с интересами государства.
Однако вернёмся к мемуарам Г. К. Манштейна:
«По соглашении всех голосов решено было, что вся власть будет принадлежать Верховному Совету, состоявшему из семилиц (в этом числе большинство составляли Долгорукие и их родственники) , и собрание постановило следующие условия (известные в литературе как «кондиции», – Авт. ):
1) Императрица Анна будет управлять не иначе как согласно с заключениями Верховного Совета.
2) Она не будет ни объявлять войны, ни заключать мира.
3) Она не будет налагать новых податей, ни раздавать важных должностей.
4) Не будет казнить смертию дворянина без явной улики в преступлении.
5) Не будет конфисковывать ничьего имущества.
6) Не будет располагать (распоряжаться, – Авт.) казёнными землями, ни отчуждать их (приватизировать, – Авт. ).
7) Не вступит в брак и не изберёт себе преемника без соглашения по этим предметам Верховного Совета…»
Анна Иоанновна без сомнений подписала всё, что ей предложено было Верховным советом, и даже не оспаривала требования оставить в Митаве своего любимца Эрнста Иоганна Бирона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116