Он подойдет.
- Приглашение было послано Михоэлсу и Маркишу, - напомнил Сталин. - Это не вызовет осложнений?
- Нет. Фигура для них - Михоэлс. А какой с ним поэт... Что тот еврей, что этот.
- Приглашение от кого?
- Вначале инициативу проявил американский филиал ВЕК, Всемирного еврейского конгресса. Удалось задвинуть их в тень. В глазах американской общественности Михоэлса пригласили Альберт Эйнштейн и Роберт Оппенгеймер.
- Вот как? - оживился Сталин. - У нас есть подходы к Эйнштейну?
- Нет. К Оппенгеймеру. А они друзья.
- Кто вышел на Оппенгеймера?
Берия попытался уклониться от прямого ответа:
- Один из наших лучших агентов.
- Товарищ Берия не доверяет товарищу Сталину?
Нужно было отвечать. А отвечать не хотелось.
В ближайшее окружение Оппенгеймера удалось войти жене советского резидента в США Василия Зарубина Зое Зарубиной. Это была великолепная женщина. Просто великолепная, по-другому не скажешь. А уж он-то, Берия, знал в женщинах толк. И будь она помоложе...
Зоя пришла на Лубянку еще в 1919 году, работала в секретариате Дзержинского. Вышла замуж за Блюмкина - того самого, что в 18-м году застрелил немецкого посла в Москве Мирбаха. Заговор эсеров против Ленина. Странноватый заговор. Главный заговорщик покаялся, и его простили. Просто взяли и простили. И даже отправили резидентом в Турцию. Туда он уехал уже с молодой женой. Продавал древнееврейские рукописи, их передавали ему из особых фондов "Ленинки". На эти деньги предполагалось создать боевую террористическую организацию, которая действовала бы против англичан в Турции и на Ближнем Востоке. В Турции в это время был Троцкий. Часть средств Блюмкин переправил ему. Зоя узнала об этом. Она была потрясена. Сообщила в Москву. Блюмкин был арестован и расстрелян. Такой вот получился развод по-лубянски.
Перед войной, уже со вторым мужем, Василием Зарубиным, Зоя работала в Западной Европе, потом семья была перемещена в Штаты. В 41-м Зое было присвоено звание капитана госбезопасности. В США вице-консул Хейфец познакомил ее с женой Оппенгеймера Кэтрин - она, как многие интеллигенты в те годы, испытывала симпатии к СССР. Зое удалось невозможное. Она сумела убедить Оппенгеймера демонстративно порвать связи с американской компартией, чтобы не привлекать внимания ФБР. По ее наводке он делился информацией с учеными, бежавшими в США от нацистов, многих привлек к работе над "Манхэттенским проектом" - от двух из них регулярно шли в Москву шифрованные сообщения.
Мата Хари. Мата Хари рядом с ней не стояла!
Но Сталин почему-то ее не любил. Никак не мог забыть, что ли, Блюмкина? Не то чтобы не доверял, тут разговор был бы короткий, но относился с настороженностью. И теперь, когда Берия вынужден был назвать ее имя, Сталин лишь неопределенно хмыкнул и перевел разговор на другую тему:
- Разногласия с Литвиновым урегулировали?
Его сегодня прямо-таки тянуло на неприятные для Берии темы.
Берия буркнул:
- Нет. Я считаю, что Литвинов неправ.
Разногласия НКВД с послом СССР в США Литвиновым начались с момента создания Еврейского антифашистского комитета. ЕАК, по мнению Берии, был идеальной "крышей" для агентурного проникновения в сионистские организации. Эта работа активно велась еще с 1925 года, толчок ей дала директива Дзержинского. Особо разветвленную агентурную сеть в международном сионистском движении удалось создать в начале 30-х годов Якову Серебрянскому, одному из самых опытных советских разведчиков-нелегалов, руководителю Особой группы, созданной для проведения диверсий и ликвидации противников СССР за рубежом. Его люди были внедрены в еврейские организации США, Франции, Германии, Скандинавии, Палестины. В 38-м Серебрянский был арестован по делу Ежова и приговорен к расстрелу. Приговор ему отменили, но многие члены его группы были расстреляны. Связь с агентами прервалась. Прикрытие ЕАК давало хорошую возможность восстановить утраченную агентурную сеть.
Литвинов был резко против. Он вообще считал, что контакты с сионистскими организациями бесперспективны. Они ориентированы на США. Глупо ставить под удар международную репутацию Еврейского антифашистского комитета СССР. А любой провал наших разведчиков, пользующихся "крышей" ЕАК, приведет именно к этому. От провалов же не застрахован никто.
Сталин знал о расхождении позиций Берии и Литвинова, но не вмешивался в их спор. Возможно, он не решил, кто прав. А сейчас, выходит, решил?
- Значит, по-твоему, Литвинов неправ, - повторил он. - А ведь Литвинов не просто дипломат. Еще до революции он руководил боевой подпольной организацией большевиков. И очень умело руководил. У него большой опыт агентурно-оперативной работы. Может быть, стоит прислушаться к его мнению?
Берия промолчал.
- Литвинов еще и еврей, - продолжал Сталин, по своему обыкновению разговаривая словно бы сам с собой. - И если еврей Литвинов считает, что контакты с сионистами бесперспективны, они, может быть, и в самом деле бесперспективны?
- Мы не собираемся обращать их в свою веру. Из этих кругов мы получаем ценную информацию.
- В Палестине есть наши люди?
- Есть.
- Чем они занимаются?
- Добывают оружие, переправляют в Хайфу.
- Как используется это оружие?
- Для диверсий на английских военных базах. Для Хаганы - отрядов самообороны.
- От кого обороняются отряды Хаганы?
- От палестинцев.
- Что же это получается, Лаврентий? С одной стороны, наши люди помогают евреям в борьбе с коренными жителями Палестины, хозяевами своей земли. А с другой - устраивают диверсии против англичан. А они, между прочим, наши союзники. Не усматриваешь ли ты в этом противоречия?
Берия лишь пожал плечами:
- Они вынуждены так действовать. Это помогает глубже внедряться в среду. И открывает доступ к информации.
- Какого рода эта информация?
- Об обстановке в Палестине.
- Какая же там обстановка?
- Очень напряженная. Враждебность англичан. Агрессивность арабов. Постоянные нападения на еврейские поселения. Острая нехватка продовольствия, сельскохозяйственной техники, лекарств.
- Ведет это к усилению реэмиграции?
- Нет. Уезжают только больные.
- Вот как? Чем это вызвано?
- Молодая сильная идеология. В переводе на русский язык: активная сионистская пропаганда. Сильные лидеры. Вейцман. Бен-Гурион. Кацнельсон. Бен-Цви. Даже женщина - генеральный секретарь Гистадрута Голда Меерсон. Это их профсоюз.
- Сколько сейчас в Палестине евреев?
- Около трехсот тысяч.
- А арабов?
- Больше миллиона.
- Если предположить, что еврейское государство в Палестине будет создано, сможет оно выжить?
- Нет.
Сталин поднялся из-за стола, прошел взад-вперед по кабинету и вернулся на свое место.
- Как по-твоему, Лаврентий, почему мы не поставили во главе ЕАК Эрлиха и Альтера?
- Их слишком хорошо знали в Европе. Их связь с нами была засвечена.
- А почему мы назначили руководителем ЕАК Михоэлса?
- Он чистый.
- И что из этого следует? Из этого следует, что Литвинов прав. Нам нужен Еврейский антифашистский комитет с незапятнанной репутацией. Еврейский антифашистский комитет с запятнанной репутацией нам не нужен. Тебе все ясно?
- Все.
- Вот и хорошо.
Неслышно появился Поскребышев. Положил на стол перед Сталиным оперативную сводку о положении на фронтах. На вопросительный взгляд Сталина доложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
- Приглашение было послано Михоэлсу и Маркишу, - напомнил Сталин. - Это не вызовет осложнений?
- Нет. Фигура для них - Михоэлс. А какой с ним поэт... Что тот еврей, что этот.
- Приглашение от кого?
- Вначале инициативу проявил американский филиал ВЕК, Всемирного еврейского конгресса. Удалось задвинуть их в тень. В глазах американской общественности Михоэлса пригласили Альберт Эйнштейн и Роберт Оппенгеймер.
- Вот как? - оживился Сталин. - У нас есть подходы к Эйнштейну?
- Нет. К Оппенгеймеру. А они друзья.
- Кто вышел на Оппенгеймера?
Берия попытался уклониться от прямого ответа:
- Один из наших лучших агентов.
- Товарищ Берия не доверяет товарищу Сталину?
Нужно было отвечать. А отвечать не хотелось.
В ближайшее окружение Оппенгеймера удалось войти жене советского резидента в США Василия Зарубина Зое Зарубиной. Это была великолепная женщина. Просто великолепная, по-другому не скажешь. А уж он-то, Берия, знал в женщинах толк. И будь она помоложе...
Зоя пришла на Лубянку еще в 1919 году, работала в секретариате Дзержинского. Вышла замуж за Блюмкина - того самого, что в 18-м году застрелил немецкого посла в Москве Мирбаха. Заговор эсеров против Ленина. Странноватый заговор. Главный заговорщик покаялся, и его простили. Просто взяли и простили. И даже отправили резидентом в Турцию. Туда он уехал уже с молодой женой. Продавал древнееврейские рукописи, их передавали ему из особых фондов "Ленинки". На эти деньги предполагалось создать боевую террористическую организацию, которая действовала бы против англичан в Турции и на Ближнем Востоке. В Турции в это время был Троцкий. Часть средств Блюмкин переправил ему. Зоя узнала об этом. Она была потрясена. Сообщила в Москву. Блюмкин был арестован и расстрелян. Такой вот получился развод по-лубянски.
Перед войной, уже со вторым мужем, Василием Зарубиным, Зоя работала в Западной Европе, потом семья была перемещена в Штаты. В 41-м Зое было присвоено звание капитана госбезопасности. В США вице-консул Хейфец познакомил ее с женой Оппенгеймера Кэтрин - она, как многие интеллигенты в те годы, испытывала симпатии к СССР. Зое удалось невозможное. Она сумела убедить Оппенгеймера демонстративно порвать связи с американской компартией, чтобы не привлекать внимания ФБР. По ее наводке он делился информацией с учеными, бежавшими в США от нацистов, многих привлек к работе над "Манхэттенским проектом" - от двух из них регулярно шли в Москву шифрованные сообщения.
Мата Хари. Мата Хари рядом с ней не стояла!
Но Сталин почему-то ее не любил. Никак не мог забыть, что ли, Блюмкина? Не то чтобы не доверял, тут разговор был бы короткий, но относился с настороженностью. И теперь, когда Берия вынужден был назвать ее имя, Сталин лишь неопределенно хмыкнул и перевел разговор на другую тему:
- Разногласия с Литвиновым урегулировали?
Его сегодня прямо-таки тянуло на неприятные для Берии темы.
Берия буркнул:
- Нет. Я считаю, что Литвинов неправ.
Разногласия НКВД с послом СССР в США Литвиновым начались с момента создания Еврейского антифашистского комитета. ЕАК, по мнению Берии, был идеальной "крышей" для агентурного проникновения в сионистские организации. Эта работа активно велась еще с 1925 года, толчок ей дала директива Дзержинского. Особо разветвленную агентурную сеть в международном сионистском движении удалось создать в начале 30-х годов Якову Серебрянскому, одному из самых опытных советских разведчиков-нелегалов, руководителю Особой группы, созданной для проведения диверсий и ликвидации противников СССР за рубежом. Его люди были внедрены в еврейские организации США, Франции, Германии, Скандинавии, Палестины. В 38-м Серебрянский был арестован по делу Ежова и приговорен к расстрелу. Приговор ему отменили, но многие члены его группы были расстреляны. Связь с агентами прервалась. Прикрытие ЕАК давало хорошую возможность восстановить утраченную агентурную сеть.
Литвинов был резко против. Он вообще считал, что контакты с сионистскими организациями бесперспективны. Они ориентированы на США. Глупо ставить под удар международную репутацию Еврейского антифашистского комитета СССР. А любой провал наших разведчиков, пользующихся "крышей" ЕАК, приведет именно к этому. От провалов же не застрахован никто.
Сталин знал о расхождении позиций Берии и Литвинова, но не вмешивался в их спор. Возможно, он не решил, кто прав. А сейчас, выходит, решил?
- Значит, по-твоему, Литвинов неправ, - повторил он. - А ведь Литвинов не просто дипломат. Еще до революции он руководил боевой подпольной организацией большевиков. И очень умело руководил. У него большой опыт агентурно-оперативной работы. Может быть, стоит прислушаться к его мнению?
Берия промолчал.
- Литвинов еще и еврей, - продолжал Сталин, по своему обыкновению разговаривая словно бы сам с собой. - И если еврей Литвинов считает, что контакты с сионистами бесперспективны, они, может быть, и в самом деле бесперспективны?
- Мы не собираемся обращать их в свою веру. Из этих кругов мы получаем ценную информацию.
- В Палестине есть наши люди?
- Есть.
- Чем они занимаются?
- Добывают оружие, переправляют в Хайфу.
- Как используется это оружие?
- Для диверсий на английских военных базах. Для Хаганы - отрядов самообороны.
- От кого обороняются отряды Хаганы?
- От палестинцев.
- Что же это получается, Лаврентий? С одной стороны, наши люди помогают евреям в борьбе с коренными жителями Палестины, хозяевами своей земли. А с другой - устраивают диверсии против англичан. А они, между прочим, наши союзники. Не усматриваешь ли ты в этом противоречия?
Берия лишь пожал плечами:
- Они вынуждены так действовать. Это помогает глубже внедряться в среду. И открывает доступ к информации.
- Какого рода эта информация?
- Об обстановке в Палестине.
- Какая же там обстановка?
- Очень напряженная. Враждебность англичан. Агрессивность арабов. Постоянные нападения на еврейские поселения. Острая нехватка продовольствия, сельскохозяйственной техники, лекарств.
- Ведет это к усилению реэмиграции?
- Нет. Уезжают только больные.
- Вот как? Чем это вызвано?
- Молодая сильная идеология. В переводе на русский язык: активная сионистская пропаганда. Сильные лидеры. Вейцман. Бен-Гурион. Кацнельсон. Бен-Цви. Даже женщина - генеральный секретарь Гистадрута Голда Меерсон. Это их профсоюз.
- Сколько сейчас в Палестине евреев?
- Около трехсот тысяч.
- А арабов?
- Больше миллиона.
- Если предположить, что еврейское государство в Палестине будет создано, сможет оно выжить?
- Нет.
Сталин поднялся из-за стола, прошел взад-вперед по кабинету и вернулся на свое место.
- Как по-твоему, Лаврентий, почему мы не поставили во главе ЕАК Эрлиха и Альтера?
- Их слишком хорошо знали в Европе. Их связь с нами была засвечена.
- А почему мы назначили руководителем ЕАК Михоэлса?
- Он чистый.
- И что из этого следует? Из этого следует, что Литвинов прав. Нам нужен Еврейский антифашистский комитет с незапятнанной репутацией. Еврейский антифашистский комитет с запятнанной репутацией нам не нужен. Тебе все ясно?
- Все.
- Вот и хорошо.
Неслышно появился Поскребышев. Положил на стол перед Сталиным оперативную сводку о положении на фронтах. На вопросительный взгляд Сталина доложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99