Никакого
бога нет. Смысл стал появляться в битве за выживание. И
определился так: выжить, обеспечить продолжение рода и получить
удовольствие от жизни и детям то же дать. Конечно, если
смотреть извне, то для природы человечество не нужно, не имеет
смысла. Мы и живем, укрощая и борясь с ней. Мы ее терзаем,
потому что есть хотим, а она отбивается от нас. Но нам делать
нечего. Мы созданы такими, как присоски к ней. И отпасть не
можем. Она обречена. Мы только можем бережней к ней относиться.
У нас два пути. Осваивать далее окружающее пространство,
конечно, с уничтожением его самобытности или скатиться в нишу
самонаслаждения с уходом от реальности. И этот путь уже
пробивается, как более оправданный. Разве не в счастье наше
будущее? Разве не счастье - наша цель? А первый путь рискован,
ведет по краю пропасти с истреблением ресурсов, сил, здоровья.
Нет в нем ни смысла, ни цели. Лишь нарастающая возможность
гибели, приближающаяся к неизбежной. И упущенный шанс освоения
технологии наслаждений. Я уверен, что человечество скоро
признает его необходимость. Правильно говорилось: время
разбрасывать камни и время их собирать. Так зачем раскручивать
центробежный маховик, пора идти к себе, домой. Там все есть и
еще долго будет, там тепло и радостно. Мы поймем, что рождение
людей было природной ошибкой. Бесконечное число цивилизаций в
бесконечной и вечной Вселенной прошли путь рождения и умирания.
Иначе бы она кишела бы такими же людьми. Почему естественное
для одного человека не может быть естественным для всего
человечества? Оно состарится и постепенно перестанет плодиться.
Нам бы только обеспечить достойную старость и блаженную смерть.
Из сумрака зала к столу подошло уродливое существо,
злобное, дебильное и агрессивное. Село на пол рядом с
Материалистом.
Председатель попросил представиться.
- Обскурант. Я тот, который не имеет никакого смысла.
Вообще никакого. Жизнь моя не имеет смысла, да и смерть не
имеет смысла. Дела мои не имеют смысла и безделье тоже.
Материалист возмутился:
- Что это за намеки? Попрошу оградить меня от провокаций и
оскорблений!
- Напрасно. Я - образ будущего человека. Я рожден идеей
личного счастья и обогащения. Замыкающее звено победы
материализма. Когда битва за счастье сузится до точки. Цель
сольется со средством. И счастьем будет только битва. Как в
спорте, например.
Философ в задумчивости остановил урода.
- Скажите, Вы осознаете, что за пределом осознанного
бездна необъяснимых вещей? Загадочных и недоступных. Ведь за
гранью смерти никому ничто неизвестно. Или Вам известно? Вы
опрометчивы душой или благоразумный страх предостерегает против
атеизма?
Противно и некстати в углу зацокал сверчок. Сквозняк
прошелся по лицам.
- Я не атеист в абсолютном значении этого слова. -
завертелся Материалист. - Раз во мне, как и у всех есть страх,
то лучший способ избавиться от него - отдаться ему. Вот и
оказываешься во владеньях бога, то есть в церкви. И там,
избавившись от страха, начинаешь в мире вести опасную игру.
Искать блаженства для себя в страхе, обусловленного
дозволением. Но уже не страха бога, а страха смерти, как конца
интересной игры. "Жизнь - игра" - так говорят? Пусть церковь
обуславливает общие пределы владений бога, чтобы внутри них я
ощущал бы свой комфорт и не думал о нем, заявляя даже, что он
умер, или его нет. Я верю, что противное ему он не позволит
сотворить. Раз я есть, значит я нужен ему. Скажите, почему
библейский змей, коварный искуситель, при всемогущем боге
оказался на земле? Почему запрещенное богом дерево было им же
поставлено перед Адамом с Евой? Кем разработана драматургия
всей интриги? Пора взглянуть глазами взрослого на все. И
понять, наконец, что все случившиеся на земле - разворот
бездарного сценария истечения космической ошибки. Замкнутой
самой на себя. Потому и обусловленный бог, олицетворяющий
ошибку, замкнут сам на себя. Я уверен, что единственное, что мы
можем извлечь для себя из этой ошибки, - это накопление благ,
пока есть силы.
- Он все врет, животная утроба! Он хочет в ад нас завести.
- закричал Священник. - Спасенье только во Христе, взявшего все
человеческие грехи на себя! Во Христе, служа его ученью! Жизнь
- это испытанье богом, чтоб избранных принять в блаженный рай.
Как место радости в беснующей Вселенной.
- Вот ты молишься, и молись, - отреагировал Любитель
Денег, - тебе и будет рай, а чего за других беспокоишься? Иль в
церковь не пойдут и денег не принесут? Вон, из-за моих денег ты
и на меня молиться будешь, а куда ты денешься? Тебе ведь тоже
не в шалаше жить хочется!
- Может их обоих убить? - вслух задумался Убийца.- Смерть
примиряет.
Идиот спросил, глядя в пространство:
- Кого бог оставляет в потемках? Тех, кто тянется к свету?
- Я его наместник. Я несу его свет. - некстати ответил
Поп.
- Пусть Священник уйдет. - предложил Идиот. - Он не
понимает своей задачи. Он не наместник, а посредник. И свет не
несет, а держит в своем храме. В храм настоящие грешники не
идут. "Богу - богово, а дьяволу - дьяволово" надо понимать
наоборот. Когда б спросили мужчину, что должно принадлежать
ему, он бы указал на женщину. Богу отдайте дьяволово, а дьяволу
- богово. Тебе, Священник, отчитываться перед богом о своей
работе по грехам людей! Нести ему наши грехи на себе. И держать
ответ перед ним за нас. Он не понимает своей роли и
ответственности перед богом, принятой им на себя! Солдат, служа
отечеству, жизнь положит за него. А у попа отечество серьезней.
Но он сидит при нем! А не служит ему! Не в храме ему со светом
сидеть, а в самых злачных местах неистово проповедовать!
Сгорать в человеческом аду! Разве Христос тебе не пример? Не
можешь - сними рясу! Никто в этом страшном мире не может
рассчитывать на рай.
- Господа, вынужден вас попросить следовать этикету. -
поднялся Председатель. - Сформулирую суть зависшего вопроса. В
чем скрыт первоисточник расхождений между духовенством и
материалистами? Ведь все высказанное показало, что мы имеем
дело хотя и с разными мировоззренчискими установками, но по
существу - с религиями. У обоих есть свой культ, святыни,
исходящие от внешних сил, которые сильнее нас, свои доктрины с
целевыми ориентирами, обряды, принятые правила жизни,
оформление. Эти сходства их роднят. Без этих религий, духовной
и материальной жизнь прекратится. Но где отправной момент их
различий? Если прав Убийца в том, что смерть примиряет, так что
же, - жизнь их разделяет?
Собрание затихло.
- А как Вы думаете? - спросил Поэт.
Философ задумался и заговорил, жестикулируя руками,
обнаруживая этим неуверенность.
- Я не знаю ни одного человека, который бы, осмысливая что
- нибудь, не решал бы про себя два вопроса: что мне лично будет
от этого и что будет от этого всему окружению, - людям, природе
или еще чему-то вне меня. Эти два вопроса показывают наличие
двух полюсов: точки с центром в "Я" и рассредоточенного
пространства без личного "Я".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
бога нет. Смысл стал появляться в битве за выживание. И
определился так: выжить, обеспечить продолжение рода и получить
удовольствие от жизни и детям то же дать. Конечно, если
смотреть извне, то для природы человечество не нужно, не имеет
смысла. Мы и живем, укрощая и борясь с ней. Мы ее терзаем,
потому что есть хотим, а она отбивается от нас. Но нам делать
нечего. Мы созданы такими, как присоски к ней. И отпасть не
можем. Она обречена. Мы только можем бережней к ней относиться.
У нас два пути. Осваивать далее окружающее пространство,
конечно, с уничтожением его самобытности или скатиться в нишу
самонаслаждения с уходом от реальности. И этот путь уже
пробивается, как более оправданный. Разве не в счастье наше
будущее? Разве не счастье - наша цель? А первый путь рискован,
ведет по краю пропасти с истреблением ресурсов, сил, здоровья.
Нет в нем ни смысла, ни цели. Лишь нарастающая возможность
гибели, приближающаяся к неизбежной. И упущенный шанс освоения
технологии наслаждений. Я уверен, что человечество скоро
признает его необходимость. Правильно говорилось: время
разбрасывать камни и время их собирать. Так зачем раскручивать
центробежный маховик, пора идти к себе, домой. Там все есть и
еще долго будет, там тепло и радостно. Мы поймем, что рождение
людей было природной ошибкой. Бесконечное число цивилизаций в
бесконечной и вечной Вселенной прошли путь рождения и умирания.
Иначе бы она кишела бы такими же людьми. Почему естественное
для одного человека не может быть естественным для всего
человечества? Оно состарится и постепенно перестанет плодиться.
Нам бы только обеспечить достойную старость и блаженную смерть.
Из сумрака зала к столу подошло уродливое существо,
злобное, дебильное и агрессивное. Село на пол рядом с
Материалистом.
Председатель попросил представиться.
- Обскурант. Я тот, который не имеет никакого смысла.
Вообще никакого. Жизнь моя не имеет смысла, да и смерть не
имеет смысла. Дела мои не имеют смысла и безделье тоже.
Материалист возмутился:
- Что это за намеки? Попрошу оградить меня от провокаций и
оскорблений!
- Напрасно. Я - образ будущего человека. Я рожден идеей
личного счастья и обогащения. Замыкающее звено победы
материализма. Когда битва за счастье сузится до точки. Цель
сольется со средством. И счастьем будет только битва. Как в
спорте, например.
Философ в задумчивости остановил урода.
- Скажите, Вы осознаете, что за пределом осознанного
бездна необъяснимых вещей? Загадочных и недоступных. Ведь за
гранью смерти никому ничто неизвестно. Или Вам известно? Вы
опрометчивы душой или благоразумный страх предостерегает против
атеизма?
Противно и некстати в углу зацокал сверчок. Сквозняк
прошелся по лицам.
- Я не атеист в абсолютном значении этого слова. -
завертелся Материалист. - Раз во мне, как и у всех есть страх,
то лучший способ избавиться от него - отдаться ему. Вот и
оказываешься во владеньях бога, то есть в церкви. И там,
избавившись от страха, начинаешь в мире вести опасную игру.
Искать блаженства для себя в страхе, обусловленного
дозволением. Но уже не страха бога, а страха смерти, как конца
интересной игры. "Жизнь - игра" - так говорят? Пусть церковь
обуславливает общие пределы владений бога, чтобы внутри них я
ощущал бы свой комфорт и не думал о нем, заявляя даже, что он
умер, или его нет. Я верю, что противное ему он не позволит
сотворить. Раз я есть, значит я нужен ему. Скажите, почему
библейский змей, коварный искуситель, при всемогущем боге
оказался на земле? Почему запрещенное богом дерево было им же
поставлено перед Адамом с Евой? Кем разработана драматургия
всей интриги? Пора взглянуть глазами взрослого на все. И
понять, наконец, что все случившиеся на земле - разворот
бездарного сценария истечения космической ошибки. Замкнутой
самой на себя. Потому и обусловленный бог, олицетворяющий
ошибку, замкнут сам на себя. Я уверен, что единственное, что мы
можем извлечь для себя из этой ошибки, - это накопление благ,
пока есть силы.
- Он все врет, животная утроба! Он хочет в ад нас завести.
- закричал Священник. - Спасенье только во Христе, взявшего все
человеческие грехи на себя! Во Христе, служа его ученью! Жизнь
- это испытанье богом, чтоб избранных принять в блаженный рай.
Как место радости в беснующей Вселенной.
- Вот ты молишься, и молись, - отреагировал Любитель
Денег, - тебе и будет рай, а чего за других беспокоишься? Иль в
церковь не пойдут и денег не принесут? Вон, из-за моих денег ты
и на меня молиться будешь, а куда ты денешься? Тебе ведь тоже
не в шалаше жить хочется!
- Может их обоих убить? - вслух задумался Убийца.- Смерть
примиряет.
Идиот спросил, глядя в пространство:
- Кого бог оставляет в потемках? Тех, кто тянется к свету?
- Я его наместник. Я несу его свет. - некстати ответил
Поп.
- Пусть Священник уйдет. - предложил Идиот. - Он не
понимает своей задачи. Он не наместник, а посредник. И свет не
несет, а держит в своем храме. В храм настоящие грешники не
идут. "Богу - богово, а дьяволу - дьяволово" надо понимать
наоборот. Когда б спросили мужчину, что должно принадлежать
ему, он бы указал на женщину. Богу отдайте дьяволово, а дьяволу
- богово. Тебе, Священник, отчитываться перед богом о своей
работе по грехам людей! Нести ему наши грехи на себе. И держать
ответ перед ним за нас. Он не понимает своей роли и
ответственности перед богом, принятой им на себя! Солдат, служа
отечеству, жизнь положит за него. А у попа отечество серьезней.
Но он сидит при нем! А не служит ему! Не в храме ему со светом
сидеть, а в самых злачных местах неистово проповедовать!
Сгорать в человеческом аду! Разве Христос тебе не пример? Не
можешь - сними рясу! Никто в этом страшном мире не может
рассчитывать на рай.
- Господа, вынужден вас попросить следовать этикету. -
поднялся Председатель. - Сформулирую суть зависшего вопроса. В
чем скрыт первоисточник расхождений между духовенством и
материалистами? Ведь все высказанное показало, что мы имеем
дело хотя и с разными мировоззренчискими установками, но по
существу - с религиями. У обоих есть свой культ, святыни,
исходящие от внешних сил, которые сильнее нас, свои доктрины с
целевыми ориентирами, обряды, принятые правила жизни,
оформление. Эти сходства их роднят. Без этих религий, духовной
и материальной жизнь прекратится. Но где отправной момент их
различий? Если прав Убийца в том, что смерть примиряет, так что
же, - жизнь их разделяет?
Собрание затихло.
- А как Вы думаете? - спросил Поэт.
Философ задумался и заговорил, жестикулируя руками,
обнаруживая этим неуверенность.
- Я не знаю ни одного человека, который бы, осмысливая что
- нибудь, не решал бы про себя два вопроса: что мне лично будет
от этого и что будет от этого всему окружению, - людям, природе
или еще чему-то вне меня. Эти два вопроса показывают наличие
двух полюсов: точки с центром в "Я" и рассредоточенного
пространства без личного "Я".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42