Альфред, я тебя люблю! Нет, я не приказываю: посмотри мне в глаза. Я тебя люблю!
Молчание. Безано поворачивается к выходу.
Б е з а н о. Прощай.
З и н и д а. Альфред!..
В двери показался и остановился Тот.
Б е з а н о . И, пожалуйста, никогда не говори, что ты любишь меня. Я не хочу, я тогда уйду отсюда. И ты так говоришь «люблю», как будто бьешь меня хлыстом. Знаешь – это противно! (Резко поворачивается и идет.)
Оба заметили Тота. Безано, нахмурившись, быстро проходит мимо; Зинида с видом надменно-равнодушным возвращается на свое место к столу.
Т о т (приближаясь). Извините, я…
3 и н и д а. Ты опять суешь нос, Тот? Тебе так хочется пощечины?
Т о т (смеясь). Нет, я просто позабыл пальто. Я ничего не слыхал.
3 и н и д а. Мне все равно, слыхал ты или нет.
Т о т . Можно взять пальто?
3 и н и д а. Бери, если оно твое. Сядь, Тот.
Т о т . Сажусь.
З и н и д а. Отвечай мне. Ты мог бы меня полюбить, Тот?
Т о т . Я? (Смеясь.) Я и любовь? Взгляни на меня, Зинида: ты видала такие лица у любовников?
З и н и д а. С таким лицом можно иметь успех.
Т о т . Это оттого, что мне весело! Это оттого, что я потерял шляпу. Это оттого, что я пьян. Или я не пьян? Но у меня все кружится в глазах, как у молоденькой девушки на балу. Как здесь хорошо! Дай мне поскорее пощечину, я хочу играть. Может быть, она пробудит во мне и любовь. Любовь! (Точно прислушивается к чему-то в сердце. С утрированным ужасом.) А знаешь что? Я ее чувствую!
На арене возобновились звуки танго.
3 и н и д а (прислушиваясь) . Ко мне?
Т о т . Нет. Я еще не знаю. Ко всем! (Прислушивается.) Да, они танцуют. Как прекрасна Консуэлла! И как прекрасен юноша, у него тело греческого бога, его точно изваял Пракситель. Любовь! Любовь!
Молчание. Музыка.
З и н и д а. Скажи мне, Тот…
Т о т. Что прикажешь, царица?
З и н и д а. Тот! Как мне сделать, чтобы меня полюбили мои звери?
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В той же комнате, вечером, во время спектакля. Урывками доносится музыка, вскрики, гул рукоплесканий. Верхние оконца светятся. На сцене двое: К о н с у э л л а и Б а р о н Р е н ь я р. Консуэлла, в костюме наездницы, сидит с ногами на диване, на плечах платок. Перед нею барон Реньяр, высокий, грузный господин во фраке, с розою в петлице. Широко и грубо расставив ноги, он тяжело смотрит на Консуэллу неподвижными, выпуклыми, паучьими глазами.
Б а р о н . Это правда, что ваш папа… граф познакомил вас с каким-то маркизом Джусти, богачом?
К о н с у э л л а (удивленно). Нет? Он шутит. Он часто говорит про какого-то маркиза Джусти, но я его никогда не видала.
Б а р о н . А вы знаете, что ваш папа – просто шарлатан?
К о н с у э л л а . Ах, нет, он такой милый!
Б а р о н . Вам понравились брилльянты?
К о н с у э л л а . Да. Очень! Мне было так жаль, когда папа велел возвратить их вам. Он сказал, что это неприлично. Я даже поплакала немножко.
Б а р о н . Ваш папа – нищий и шарлатан.
К о н с у э л л а . Ах, нет, не браните его! Он так вас любит.
Б а р о н . Дайте мне поцеловать руку.
К о н с у э л л а . Что вы, это не принято! Можно целовать, когда здороваешься и прощаешься, а посередине нельзя.
Б а р о н . В вас все влюблены, и оттого вы так важничаете с вашим папа. Кто у вас этот новый клоун, Тот? Он мне не нравится – хитрая бестия. Он тоже влюблен в вас? Я видел, как он на вас смотрел.
К о н с у э л л а (смеется) . Ну, что вы! Он такой смешной. Вчера он получил пятьдесят две пощечины, мы считали. Вы подумайте: пятьдесят две пощечины! Папа сказал: если бы это были золотые!
Б а р о н . Консуэлла! А Безано вам нравится?
К о н с у э л л а . Да, очень. Он такой красивый! Тот говорит, что мы с ним самая красивая пара людей на свете. Он называет его Адамом, а меня Евой… Но ведь это неприлично? Тот такой неприличный.
В а р о н. А Тот часто говорит с вами?
К о н с у э л л а . Часто, но я его не понимаю. Он всегда как пьяный.
Б а р о н . Господи!.. Консуэлла – по-испански значит «утешение». Ваш папа – осел. Консуэлла, я вас люблю.
К о н с у э л л а . Поговорите с папа.
Б а р о н (сердито). Ваш папа – мошенник и шантажист, которого надо отвести к комиссару. Разве вы не понимаете, что я не могу на вас жениться?
К о н с у э л л а . А папа говорит, что можете.
Б а р о н . Нет, не могу. А если я застрелюсь? Консуэлла, глупая, – я тебя люблю невыносимо. Невыносимо, ты понимаешь? Я, вероятно, сошел с ума и меня надо отвести к доктору, стащить за шиворот, избить палками? Почему я так люблю тебя?
К о н с у э л л а . Тогда лучше женитесь.
Б а р о н . Я имел сотню женщин, красавиц, но я их не видал. Тебя я вижу первую – и больше ничего не вижу. Кто поражает любовью человека – Бог или дьявол? Меня поразил дьявол. Дай мне поцеловать руку.
К о н с у э л л а . Нет. (Задумалась и вздыхает.)
Б а р о н . Разве ты когда-нибудь думаешь? О чем ты задумалась, Консуэлла?
К о н с у э л л а (вздыхает). Мне почему-то стало жаль Безано. (Вздыхает.) Он такой добрый, когда учит меня, и у него такая маленькая комнатка…
Б а р о н (гневно). Вы были там?
К о н с у э л л а . Нет, мне говорил Тот. (Улыбаясь.) Слышите, как там шумят? Это он получает пощечины. Бедный! Хотя это вовсе не больно, это только нарочно. Теперь скоро и антракт.
Барон бросает сигару, быстро делает два шага и становится на колени перед девушкой.
Б а р о н . Консуэлла!..
К о н с у э л л а . Ах, нет, встаньте, встаньте. Пустите мою руку!
Б а р о н . Консуэлла!..
К о н с у э л л а (с отвращением) . Да встаньте же, мне противно. Вы такой толстый!
Барон встает. В дверях шум голосов и публики –антракт. С веселым говором, возбужденные входят к л о у н ы. Первым идет Тот, в костюме клоуна, с насурмленными бровями и белым носом, остальные рукоплещут ему. Голоса артистов: «Браво, Тот!» А р т и с т к и, б е р е й т о р ы, г и м н а с т ы , все в соответствующих костюмах. Зиниды нет. Потом является п а п а Б р и к е.
П о л и. Сто пощечин! Браво, Тот!
Д ж е к с о н . Недурно, недурно! Ты сделаешь карьеру.
Т и л и. Сегодня он был профессор, а мы ученики. На еще, получи сто одну! (Шутя бьет Тота)
Смех. Здороваются с бароном. Он приличен, но грубоват, ему надоели эти бродяги. Молчалив, к чему все привыкли. Подходит М а н ч и н и, все тот же, с тою же палкой.
М а н ч и н и (здоровается) . Какой успех, барон! И подумать, до чего эта публика любит пощечины… (Шепотом.) У вас испачканы колени, барон, отряхните. Здесь очень грязный пол. (Громко.) Консуэлла, дитя мое! Как ты себя чувствуешь? (Отходит к дочери.)
Веселый шум, голоса. Лакеи из буфета носят содовую и вино. Голос Консуэллы: «А где же Безано?»
Т о т (кланяясь барону, интимно). Вы меня не узнаете, барон?
Б а р о н . Нет, узнаю. Вы клоун Тот.
Т о т . Да. Я – Тот, который получает пощечины. Осмелюсь спросить, барон, вам передали брильянты?
Б а р о н . Что такое?!
Т о т . Мне поручили отнести вам какие-то брильянты, и вот я осмеливаюсь…
Барон поворачивает к нему спину. Тот громко смеется.
Д ж е к с о н . Сода и виски! Поверьте, господа, он сделает карьеру, я старый клоун и понимаю публику. Сегодня он затмил даже меня, и на мое солнце нашли тучи! (Хлопает, себя сзади.) Они не любят головоломки, им нужны пощечины, о которых они скучают и мечтают дома. Твое здоровье, Тот! Еще сода-виски! Сегодня он получил столько пощечин, что их хватило бы на весь партер…
Т и л и. Нет, не хватило бы! Пари!
П о л и. Пари! Бейте по рукам. Я буду ходить и считать, сколько рож в партере.
Г о л о с. Партер не смеялся.
Д ж е к с о н . Потому что он получал. А галерка смеялась, потому что смотрела, как получает партер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Молчание. Безано поворачивается к выходу.
Б е з а н о. Прощай.
З и н и д а. Альфред!..
В двери показался и остановился Тот.
Б е з а н о . И, пожалуйста, никогда не говори, что ты любишь меня. Я не хочу, я тогда уйду отсюда. И ты так говоришь «люблю», как будто бьешь меня хлыстом. Знаешь – это противно! (Резко поворачивается и идет.)
Оба заметили Тота. Безано, нахмурившись, быстро проходит мимо; Зинида с видом надменно-равнодушным возвращается на свое место к столу.
Т о т (приближаясь). Извините, я…
3 и н и д а. Ты опять суешь нос, Тот? Тебе так хочется пощечины?
Т о т (смеясь). Нет, я просто позабыл пальто. Я ничего не слыхал.
3 и н и д а. Мне все равно, слыхал ты или нет.
Т о т . Можно взять пальто?
3 и н и д а. Бери, если оно твое. Сядь, Тот.
Т о т . Сажусь.
З и н и д а. Отвечай мне. Ты мог бы меня полюбить, Тот?
Т о т . Я? (Смеясь.) Я и любовь? Взгляни на меня, Зинида: ты видала такие лица у любовников?
З и н и д а. С таким лицом можно иметь успех.
Т о т . Это оттого, что мне весело! Это оттого, что я потерял шляпу. Это оттого, что я пьян. Или я не пьян? Но у меня все кружится в глазах, как у молоденькой девушки на балу. Как здесь хорошо! Дай мне поскорее пощечину, я хочу играть. Может быть, она пробудит во мне и любовь. Любовь! (Точно прислушивается к чему-то в сердце. С утрированным ужасом.) А знаешь что? Я ее чувствую!
На арене возобновились звуки танго.
3 и н и д а (прислушиваясь) . Ко мне?
Т о т . Нет. Я еще не знаю. Ко всем! (Прислушивается.) Да, они танцуют. Как прекрасна Консуэлла! И как прекрасен юноша, у него тело греческого бога, его точно изваял Пракситель. Любовь! Любовь!
Молчание. Музыка.
З и н и д а. Скажи мне, Тот…
Т о т. Что прикажешь, царица?
З и н и д а. Тот! Как мне сделать, чтобы меня полюбили мои звери?
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В той же комнате, вечером, во время спектакля. Урывками доносится музыка, вскрики, гул рукоплесканий. Верхние оконца светятся. На сцене двое: К о н с у э л л а и Б а р о н Р е н ь я р. Консуэлла, в костюме наездницы, сидит с ногами на диване, на плечах платок. Перед нею барон Реньяр, высокий, грузный господин во фраке, с розою в петлице. Широко и грубо расставив ноги, он тяжело смотрит на Консуэллу неподвижными, выпуклыми, паучьими глазами.
Б а р о н . Это правда, что ваш папа… граф познакомил вас с каким-то маркизом Джусти, богачом?
К о н с у э л л а (удивленно). Нет? Он шутит. Он часто говорит про какого-то маркиза Джусти, но я его никогда не видала.
Б а р о н . А вы знаете, что ваш папа – просто шарлатан?
К о н с у э л л а . Ах, нет, он такой милый!
Б а р о н . Вам понравились брилльянты?
К о н с у э л л а . Да. Очень! Мне было так жаль, когда папа велел возвратить их вам. Он сказал, что это неприлично. Я даже поплакала немножко.
Б а р о н . Ваш папа – нищий и шарлатан.
К о н с у э л л а . Ах, нет, не браните его! Он так вас любит.
Б а р о н . Дайте мне поцеловать руку.
К о н с у э л л а . Что вы, это не принято! Можно целовать, когда здороваешься и прощаешься, а посередине нельзя.
Б а р о н . В вас все влюблены, и оттого вы так важничаете с вашим папа. Кто у вас этот новый клоун, Тот? Он мне не нравится – хитрая бестия. Он тоже влюблен в вас? Я видел, как он на вас смотрел.
К о н с у э л л а (смеется) . Ну, что вы! Он такой смешной. Вчера он получил пятьдесят две пощечины, мы считали. Вы подумайте: пятьдесят две пощечины! Папа сказал: если бы это были золотые!
Б а р о н . Консуэлла! А Безано вам нравится?
К о н с у э л л а . Да, очень. Он такой красивый! Тот говорит, что мы с ним самая красивая пара людей на свете. Он называет его Адамом, а меня Евой… Но ведь это неприлично? Тот такой неприличный.
В а р о н. А Тот часто говорит с вами?
К о н с у э л л а . Часто, но я его не понимаю. Он всегда как пьяный.
Б а р о н . Господи!.. Консуэлла – по-испански значит «утешение». Ваш папа – осел. Консуэлла, я вас люблю.
К о н с у э л л а . Поговорите с папа.
Б а р о н (сердито). Ваш папа – мошенник и шантажист, которого надо отвести к комиссару. Разве вы не понимаете, что я не могу на вас жениться?
К о н с у э л л а . А папа говорит, что можете.
Б а р о н . Нет, не могу. А если я застрелюсь? Консуэлла, глупая, – я тебя люблю невыносимо. Невыносимо, ты понимаешь? Я, вероятно, сошел с ума и меня надо отвести к доктору, стащить за шиворот, избить палками? Почему я так люблю тебя?
К о н с у э л л а . Тогда лучше женитесь.
Б а р о н . Я имел сотню женщин, красавиц, но я их не видал. Тебя я вижу первую – и больше ничего не вижу. Кто поражает любовью человека – Бог или дьявол? Меня поразил дьявол. Дай мне поцеловать руку.
К о н с у э л л а . Нет. (Задумалась и вздыхает.)
Б а р о н . Разве ты когда-нибудь думаешь? О чем ты задумалась, Консуэлла?
К о н с у э л л а (вздыхает). Мне почему-то стало жаль Безано. (Вздыхает.) Он такой добрый, когда учит меня, и у него такая маленькая комнатка…
Б а р о н (гневно). Вы были там?
К о н с у э л л а . Нет, мне говорил Тот. (Улыбаясь.) Слышите, как там шумят? Это он получает пощечины. Бедный! Хотя это вовсе не больно, это только нарочно. Теперь скоро и антракт.
Барон бросает сигару, быстро делает два шага и становится на колени перед девушкой.
Б а р о н . Консуэлла!..
К о н с у э л л а . Ах, нет, встаньте, встаньте. Пустите мою руку!
Б а р о н . Консуэлла!..
К о н с у э л л а (с отвращением) . Да встаньте же, мне противно. Вы такой толстый!
Барон встает. В дверях шум голосов и публики –антракт. С веселым говором, возбужденные входят к л о у н ы. Первым идет Тот, в костюме клоуна, с насурмленными бровями и белым носом, остальные рукоплещут ему. Голоса артистов: «Браво, Тот!» А р т и с т к и, б е р е й т о р ы, г и м н а с т ы , все в соответствующих костюмах. Зиниды нет. Потом является п а п а Б р и к е.
П о л и. Сто пощечин! Браво, Тот!
Д ж е к с о н . Недурно, недурно! Ты сделаешь карьеру.
Т и л и. Сегодня он был профессор, а мы ученики. На еще, получи сто одну! (Шутя бьет Тота)
Смех. Здороваются с бароном. Он приличен, но грубоват, ему надоели эти бродяги. Молчалив, к чему все привыкли. Подходит М а н ч и н и, все тот же, с тою же палкой.
М а н ч и н и (здоровается) . Какой успех, барон! И подумать, до чего эта публика любит пощечины… (Шепотом.) У вас испачканы колени, барон, отряхните. Здесь очень грязный пол. (Громко.) Консуэлла, дитя мое! Как ты себя чувствуешь? (Отходит к дочери.)
Веселый шум, голоса. Лакеи из буфета носят содовую и вино. Голос Консуэллы: «А где же Безано?»
Т о т (кланяясь барону, интимно). Вы меня не узнаете, барон?
Б а р о н . Нет, узнаю. Вы клоун Тот.
Т о т . Да. Я – Тот, который получает пощечины. Осмелюсь спросить, барон, вам передали брильянты?
Б а р о н . Что такое?!
Т о т . Мне поручили отнести вам какие-то брильянты, и вот я осмеливаюсь…
Барон поворачивает к нему спину. Тот громко смеется.
Д ж е к с о н . Сода и виски! Поверьте, господа, он сделает карьеру, я старый клоун и понимаю публику. Сегодня он затмил даже меня, и на мое солнце нашли тучи! (Хлопает, себя сзади.) Они не любят головоломки, им нужны пощечины, о которых они скучают и мечтают дома. Твое здоровье, Тот! Еще сода-виски! Сегодня он получил столько пощечин, что их хватило бы на весь партер…
Т и л и. Нет, не хватило бы! Пари!
П о л и. Пари! Бейте по рукам. Я буду ходить и считать, сколько рож в партере.
Г о л о с. Партер не смеялся.
Д ж е к с о н . Потому что он получал. А галерка смеялась, потому что смотрела, как получает партер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17