II. Далее, если бы спорящие об> деализме и ма тер и а -
л изме (<реализме>) были бы действительно диалектиками, а
не увлекались собственным мифолого-догматическим веро-
учением и богословием, то и спорить-то было бы нечего. В са-
мом деле, что такое <идея> и что такое <реальность>, <материя>?
а) Идея есть ли нечто или ничто? Идея есть нечто. Идея
есть нечто существующее. Если она не существует, тогда не о
чем говорить; и тогда никто не имеет права сказать, что она
есть нечто. Итак, идея есть нечто существующее. Что же, <су-
ществование> идеи отлично от самой идеи или нет? Если бы
<идея> ничем не отличалась от <существования> или <бытия>,
то всякая вещь, уже по одному тому, что она существует, была
бы идеей или, по крайней мере, идеальной. Итак, когда мы го-
ворим, что идея существует, мы <существование> отличаем от
<идеи>. Следовательно: или идея не существует, т. е. не есть
нечто, т. е. есть ничто; или же она есть нечто и существует, но
тогда она требует (ио крайней мере в возможности), чтобы
она была осуществлена и чтобы это осуществление было от-
лично от нее самой, т. е. было не-идеально. Или идеи никакой
нет, или она есть, но тогда есть и вне-идеальная реаль-
ность ее.
б) Реальное (материальное) есть нечто, и - нечто сущест-
вующее. Это значит, что ему свойственны какие-нибудь при-
знаки. Признаки - что-нибудь значат или ничего не значат?
Если ничего не значат, то, стало быть, никаких признаков, в
сущности, и нет. Если же они что-нибудь значат, то - или су-
щественное, или несущественное. Если - несущественное, их
можно отбросить. Если - существенное, то это - те призна-
ки, без которых реальное не может существовать. Но совокуп-
ность существенных признаков чего-нибудь мы как раз назы-
ваем идеей чего-нибудь. Выбросим идею из реальной вещи: в
ней не останется ни одного существенного для нее признака.
326
тожно ли будет в таком случае утверждать, что эта вещь есть
.ствительно реальная вещь? Итак: или вещь, реальность, ма-
мерпя - включают в себя несводимую на них идею, вне-вещест-
денную, вне-реальную и вне-материальную; или не существует
никакой вещи, никакой реальности, никакой материи.
III. В таком же диалектическом взаимоотношении нахо-
дятся и понятия сознания и бытия. Правда, это есть, в
сущности, повторение антиномии субъекта и объекта, но я
хочу поговорить об этом ввиду той страстности, которая
обычно сопровождает лозунг <бытие определяет сознание>.
Что значит это утверждение? Я не могу сейчас обсуждать его
полностью. Утверждение, где не ясно, ни что такое <бытие>,
ни что такое <сознание>, ни что такое <определяет>, очевидно,
может быть или просто отброшено без рассмотрения, или, на-
оборот, заслуживает весьма длительного рассмотрения. Не
делая ни того, <ни> другого, я остановлюсь только на одном
значении <бытия>, которое чаще всего и имеется в виду за-
щитниками этой аксиомы. Именно, обыкновенно (далеко не
всегда!) здесь имеется в виду социальный порядок и даже более
частные его моменты. Итак, социальные отношения опреде-
ляют сознание. Спросим: а из чего составляются <социаль-
ные> и даже производственные отношения? Не сами ли люди
их создают Если производственные отношения создаются
людьми, то, значит, не только <бытие определяет сознание>,
но и сознание определяет бытие. Если же производственные
отношения создаются не людьми, то, во-первых, производст-
венные отношения не суть социальные отношения и уж тем
более не могут обладать классовой природой (тогда рушится
марксизм до самого основания); во-вторых же, сознание мыс-
лится тогда как полная пассивность и неспособность действо-
вать и водворяется антидиалектический, чисто фаталистичес-
кий дуализм активных, но бессмысленных, вне-сознательных
вещей и сознательного, но совершенно пассивного, бездея-
тельного и дубового человека. Я уже не говорю о том, что если
действительно <бытие определяет человека>, то невозможно
не только то активное переделывание жизни и мира, к которо-
му призывает революция, но невозможна и сама революция,
которая есть именно сознательное и активное действие <со-
знания> на социальное бытие. Бытие определяет сознание: а
разве само сознание не есть бытие? Или оно действительно не
есть бытие, - тогда перед нами чисто кантовский метафизи-
ческий дуализм: с одной стороны - субъективное сознание,
которое не есть бытие; с другой - бытие и <вещи-в-себе>, о
327
сознании которых ничего не известно. Или сознание есть
тоже бытие, - тогда сознание <определяется> своим собст-
венным бытием, т. е. законами своего собственного существо-
вания; однако тогда против этого не будет спорить ни один
идеалист. О прочих значениях этих неясных терминов <бытие>,
<сознание> и <определение> я говорить не буду, потому что
каждый из них имеет целые десятки различных значений; и в
зависимости от этих значений по-разному должен решаться и
вопрос о ценности этого утверждения. Я хотел указать только
на то, что чисто диалектически нужно говорить: и <бытие оп-
ределяет сознание>, и <сознание определяет бытие>; мифоло-
гически же можно утверждать все что угодно. Это вопрос не
знания, но веры.
IV. Диалектически предполагают друг друга сущностью
явление, а) Если сущность есть, она есть нечто, т. е. имеет
какой-нибудь признак, существенно отличающий ее от всего
прочего. Стало быть, она познаваема, т. е. как-то является,
проявляется. Или сущность есть, - тогда есть и ее явление;
или явления сущности нет, тогда о ней нечего сказать, ни
того, что она есть сущность, ни того, что она вообще сущест-
вует. Таким образом, кантовская метафизика <вещей-в-себе>
рушится при малейшем прикосновении диалектики. Ь) Явле-
ние есть явление чего-нибудь. Это что-нибудь должно быть от-
лично от самого явления. Если оно не отлично, явление не есть
явление чего-нибудь, т. е. не есть вообще явление. Но если то,
что является, отлично от явления, - значит, оно не есть явле-
ние, оно есть нечто, существующее само по себе, до явления и
без явления. А то, что существует само по себе, независимо от
своего явления, и есть то, что обыкновенно называется сущ-
ностью. Стало быть, или явление есть явление сущности, т. е.
явление всегда предполагает неявляемую сущность, или нет ни-
какого явления вообще.
Кроме того, допустим, что есть только сущность и больше
ничего нет. Это значит, что сущность еще до перехода в явле-
ние (ибо последнее, по условию, отбрасывается) станет нам
как-то являться, раз мы о ней что-нибудь говорим, напр. хотя
бы то одно, что она есть именно сущность. Другими словами,
здесь сущность примет на себя функции явления, как это и
имеет место в новоевропейском рационалише. Никак не явля-
ясь, сущность все же нечто говорит о себе, каковое функцио-
нирование сущности, очевидно, возможно только лишь как
абстрактное понятие. Представление мира в виде абсолюти-
зированных абстрактных понятий и есть новоевропейская ра-
328
"оналистическая метафизика. С другой стороны, допустим,
что существуют только яшения и больше ничего нет. Тогда яв-
пемя, как последнее самостоятельно-сущее бытие, и окажут-
ся сущностями, т. е. явлению приходится брать на себя функ-
ции общности. Это и случилось с материализмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67