https://www.dushevoi.ru/products/dushevie_paneli/so-smesitelem/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z


 

В чем тут дело? Не есть ли подлинно мифическая
отрешенность не просто отрешенность от абстрактно-изоли-
ддрных вещей, но отрешенность еще от чего-то? Нельзя ли
миф понимать не просто в широком смысле, но, наоборот, в
узком в максимально узком, так, как, по-видимому, и пони-
мает его обычно наука и повседневное словоупотребление?
Миф, конечно, не выдумка, - это мы знаем. Но почему-ни-
будь ведь стало это слово синонимом небытия, несуществова-
ния, ложной выдумки, нереальной фантастики. Как быть с
этим вопросом?
Все это ведет нас к еще новым разграничениям и уточне-
ниям.
VIII. Миф не есть специально религиозное создание. Это от-
граничение весьма существенно, и оно прямо направлено на
разрешение первого из поставленных выше вопросов. Как по-
пулярное, так и научное сознание довольно слабо разграничи-
вает эти понятия и часто совершенно без оговорок употребля-
ет одно вместо другого. Тут залегает, однако, существенное
различие, и надо уметь его формулировать.
1. Расхождение обеих сфер станет яснее, если принять во
внимание их сходство. Непререкаемое сходство мифологии и
религии заключается в том, что обе эти сферы суть сферы
бытия личностного. Относительно религии тут не может быть
сомнений ни с популярной, ни с научной точки зрения. Рели-
гия и мифология - обе живут самоутверждением личности.
В религии личность ищет утешения, оправдания, очищения и
даже спасения. В мифе личность также старается проявиться,
высказать себя, иметь какую-то свою историю. Эта общая
личностная основа делает заметным и расхождение обеих
сфер. Действительно, в религии мы находим какое-то особое,
специфическое самоутверждение личности. Это какое-то
принципиальное самоутверждение, утверждение себя в своей
последней основе, в своих исконных бытийственных корнях. Мы
не ошибемся, если скажем, что религия есть всегда то или
иное самоутверждение личности в вечности, причем тут
пока совершенно не ставится вопрос ни о видах и характере
291
" """""<>"> он иск> ""

данной личности, ни о способах понимания вечности. Не
вникая в эти более специальные вопросы, можно формально
сказать о всякой религии, что она есть та или иная попытка
утвердить личность в бытии вечном, связать ее навсегда с бы-
тием абсолютным. Поэтому религия не есть ни познание аб-
солютного, ни воля к абсолютному, ни чувство абсолютного,
ни вообще то или иное интеллигентное обстояние в связи с
абсолютным. Религия есть утверждение себя самого, самого
своего существа, а не только его интеллигентных сторон, в
вечности. Поэтому если личность не есть ни познание, ни
воля, ни чувство, ни душа, ни тело, ни дух, но реальная и суб-
станциальная утвержденность и познания, и воли, и чувства,
и души, и тела, и духа, то религия хочет именно спасения лич-
ности, такого ее утверждения, чтобы она была уже не в состо-
янии попадать в сферу бытия ущербного. Религия есть, прежде
всего, определенного рода жизнь. Она не есть ни мировоззре-
ние, хотя бы это мировоззрение было максимально религиоз-
ным и мистическим, ни мораль, хотя бы это была самая высо-
кая, и притом самая религиозная, мораль, ни чувство и эсте-
тика, хотя бы это чувство было самым пламенным и эстетика
эта была бы совершенно мистической. Религия есть осущест-
вленность мировоззрения, вещественная субстанциальность
морали, реальная утвержденность чувства, причем эта осу-
ществленность - всяческая, и прежде всего чисто телесная,
субстанциальность - всяческая, и прежде всего ощутимо фи-
зиологическая. Религии нет без тела, ибо тело есть известное
состояние души, как душа есть известное состояние духа; и
судьба духа есть судьба души, а судьба души есть судьба тела.
Спиритуализм и всякая метафизика - враждебны религии.
Мало того, это суть учения, а не сама жизнь. Это есть учения,
принижающие тело и даже часто сводящие его на иллюзию, в
то время как в религии, да и то не во всякой, осуждается опре-
деленное состояние тела, а не самый принцип тела. В наибо-
лее <духовной> религии Абсолют воплощен в виде обыкно-
венного человеческого тела, а в конце времен воскреснут и все
обыкновенные человеческие тела. Если нет общения с Абсо-
лютом в теле, то нет вообще никакого существенного обще-
ния с ним. От молитвы чувствуют утешение и облегчение, о
котором уже нельзя сказать, телесное оно или духовное. Мо-
литва, застревающая в голове, напр. во лбу, и стреляющая в
затылок, - плохая молитва. Для настоящей молитвы есть
свой определенный физиологический путь; и она имеет свое
строго локализованное седалище, о чем говорить тут подроб-
но я не стану. Кто молится, тот знает, что молитва зависит от
292
тысячи внешних причин, - от того, стоит ли или сидит чело-
рек, сидит ли на высоком или на низком стуле, от положения
тела и головы, от управления дыханием, от времени года и
J д., не говоря уже о внутреннем внимании и покаянии и не-
зависимо от того, что настоящая молитва приходит сама собой,
неизвестно откуда и как, иногда вопреки всему, насильствен-
но отрывая от обстоятельств текущей жизни. С наступлением
весны труднее сосредоточиться и труднее молиться. Легче - к
осени и зимою. Также и слезы есть сама жизнь, - и духовная
и физическая. Наставлял один подвижник: <Если хочешь
иметь слезы, старайся, чтобы не было у тебя никакого телес-
ного утешения>. Существует своя подвижническая техника
поучения слезам, хотя дар слез подается только благопатью.
Я хочу сказать всем этим только то. что важен самый общий
принцип религии: это есть жизнь и, стало быть, субстанциаль-
но-телесная утвержденность, притом жизнь личности, и при-
том такая жизнь личности, которая имеет целью закрепление
этой субстанциально-телесной утвержденности в бытии веч-
ном и абсолютном.
2. Если мы так поймем религию, то сразу же станет ясным
глубочайшее и коренное отличие мифологии от религии.
Сразу же делается ясным, что если религия есть субстанциаль-
ное самоутверждение личности в вечном бытии, то мифология
не есть ни субстанциальное утверждение, ни тем более ут-
верждение в вечности, хотя, несомненно, она вся живет ис-
ключительно личностным началом. Разумеется, возможна и
необходима религиозная, или абсолютная, мифология (ср.
ниже гл. XIV). Но дело не в этом. Вопрос в том, есть ли нечто
религиозное самый принцип мифического? Можно ли ска-
зать, что всякая мифология и все в мире без исключения есть
нечто религиозное? На эти вопросы необходимо ответить о т -
р и ц а тельно. Миф как таковой, чистая мифичность как та-
ковая - отнюдь не должны быть во что бы то ни стало принци-
пиально религиозными. Так, религия всегда живет вопросами
(или, точнее, мифами) о грехопадении, искуплении, спасе-
нии, грехе, оправдании, очищении и т. д. Может ли миф су-
ществовать без этих проблем? Конечно, сколько угодно. Рели-
гия привносит в миф только некое специфическое содержа-
ние, которое и делает его религиозным мифом, но самая
структура мифа совершенно не зависит от того, будет ли она
О различии слез - одна из обычных аскетических тем. Ср. <О сле-
зах> у еп. Игнатия (Брянчанннова), 1905, 1. С. 193-205.
293
наполнена религиозным или иным содержанием. В мифе лич-
ность вовсе не живет обязательно религиозным самоутверж-
дением в вечности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
 излив для кухонного смесителя купить 

 ceradim плитка