Для Аймана же сей придаток был предметом легкого, но постоянного беспокойства, которое его как раз в такого собеседника и превращало.
* * *
После окончания деловой части встречи и омовения рук оба приятеля двинулись к чайному столу. Чай для Аймана был, по уже сложившейся традиции, представлен приготовленной по старому, как мир, рецепту чашечкой крепкого кофе, с которой он рядом с доком и устроился перед экраном — наступил час, когда местные студии гнали в эфир новости с комментариями. Программу новостей в семье дока Глебова почитали словно вид божественного откровения. Тут уж ничего не оставалось, кроме как проявить дружелюбное терпение.
Ничего, что касалось бы его лично, Айман от телевизора не ждал. Однако — дождался.
— Сегодня, во время проведения тщательно подготовленной силами планетарной полиции и таможенной службы Трассы операции, — торжествующе сверкнув глазами, сообщила спортивного вида дикторша после чего-то нудного и не запомнившегося Айману, — на орбитальном причале «Биг Мак» были произведены задержание и арест ряда лиц, намеревавшихся серьезнейшим образом нарушить планетарное и федеральное законодательство, касающееся циркуляции наркотических средств и нелицензированных биологически активных соединений. Надо ли останавливаться на том, что все задержанные принадлежат к тому самому полу, что за долгие годы своего господства на нашей планете привел экономику, культуру и идеологию Химеры в то состояние...
— Опять мужиков с наркотой захомутали, — комментировал новость Глебов самый младший. — Бабы-то ее килограммами таскают...
После чего ему было велено не болтать глупостей.
— Наиболее впечатляет, — продолжала тем временем злорадно вещать дикторша, — груз, который пытался провезти некий гражданин Океании Густавссон.
Показалась картинка упомянутого груза.
— Вот этот небольшой скромный чемоданчик был укрыт в его багаже. Он содержит...
Сначала Айман узнал чемоданчик, затем — с легким усилием — вспомнил, что фамилия «кидалы» Альхена вообще-то — Густавссон. «Кидалу» тем временем предъявили зрителям — прикованного цепочкой к задержавшей его скромной и молоденькой девице сержанту Китико Накамура.
В голове резидента случилось на минуту некое расстройство мышления.
«Спутать чертовы чемоданы „кидала“ не мог: полным кретином он все-таки не был, — сказал себе Айман, к которому не без усилия вернулась способность рассуждать. — И метки были сделаны на грузе... В конце концов, я лично инструктировал его — что отдать Баруху, а что везти самому. С другой стороны, не мог он знать, что там находится — в каждом из кейсов... Должно быть, проклятый жулик просто решил обобрать меня и смыться... Предположил, скотина, что после полутора лет сотрудничества настала пора навострить лыжи... И весьма логично предположил. Знал он достаточно много и вполне мог догадаться, что нераскрывающийся чемоданчик содержит что-нибудь такое, от чего орбитальный лайнер, с которым ему предстояло убыть за геостационар, может и не прибыть никуда...
Поэтому, видимо, и сбыл чересчур хитрый чемоданчик с рук. Только куда: продал-таки Баруху или бросил в Океан? И вот ведь что смешно: если первый кейс не мог быть откупорен никакими силами, то в отношении второго он — Торговец — сам предпринял все, чтобы даже самый глупый из легавых мог догадаться о его содержимом. И замок был поставлен практически фиктивный, и упаковка груза повреждена — чтобы элементарный газохроматографический анализ выявил присутствие наркотика в багаже... До Цирцеи Барух мог добраться только по хорошо оплаченной «зеленой улице». А «кидалу» Бог догадливости не лишил. Вполне мог он поковыряться в грузе для Баруха. С его точки зрения, там было целое состояние... И он решил оставить его себе... А заодно и билет поменял, дубина. Теперь благодаря встрече с мисс Накамура о своем будущем он может не беспокоиться довольно долго. Будем надеяться, что не закладывать Аймана у него ума хватит. Но все равно меры принять придется...»
— У нас, русских, говорят: «Не рой другому яму...» — заметил доктор Глебов, со вкусом выкушав немного чаю.
— Что вы имеете в виду? — спросил Айман несколько нервозно.
— Эти типы думают, что их зелье принесет вред кому угодно, — охотно отозвался док, — только не им. Как видите — они ошибаются... Вы чем-то расстроены? Ах, да... Ведь этот Густавссон... — с запозданием припомнил доктор довольно существенное обстоятельство.
— Да, — сказал Айман. — Кто бы мог подумать...
И тут же подумал: «И все-таки как в эту историю вписывается Барух?»
Словно в ответ на его мысли зазвонил телефон.
Док немного послушал щебетание трубки, что-то посоветовал невидимому собеседнику и принялся напяливать башмаки.
— Придется заехать к Циммерманам, — сообщил он больше жене, чем Айману. — У отца семейства что-то вроде сердечного приступа. Его дочка звонила. Младшая. Говорит, что папа вечно так расстраивается «от этих глупостей по телевизору», а сейчас — совсем слег... Но он выкарабкается — он везучий, наш Борюсик. Недаром Лабиринт прошел. И не один раз... Вас надо как-нибудь познакомить: такие истории излагает...
— Да, — согласился Айман. — Баруху Циммерману везет...
* * *
— Я прочитала ваш рапорт, — голос леди Халимат был на удивление мягок, и даже в глазах, обычно бесстрастных и холодных, казалось, таилось понимание и сочувствие. — Вы прекрасно справляетесь с заданием. Кстати, вы совершенно правы в своей трактовке этого неожиданного каприза наших гостей — идеи посетить горно-обогатительный комбинат. Однако я полностью осознаю, что использовать вас на «сопроводиловке» — глупо... Но эти господа прибыли так внезапно, что у нас никого не было под рукой... Из тех, кто имеет хоть какой-нибудь опыт общения с мужчинами. Поэтому пришлось экстренно вызывать вас из отпуска. Но ничего — в ближайшее время мы подберем вам замену.
— Леди Халимат, я готова работать и дальше... если этого требуют интересы Химеры.
— Стоит ли? — В голосе Старшей Сестры звучало столько неподдельной заботы и участия, что Джейн и впрямь на мгновение почувствовала себя маленькой девочкой, доверительно делящейся своими наивными секретами с доброй мамочкой. Только вот матери у нее никогда не было, как, впрочем, и у подавляющего большинства жительниц планеты. Были лишь настоятельницы в монастыре да учительницы в лицее, из которых мало кого можно было бы назвать по-настоящему добрыми к своим юным воспитанницам... Доброта как-то не одобрялась на Химере, тем более в том специнтернате, в который Джейн попала из монастыря святой Дианы.
— Стоит ли, милая, общаться с этими мужиками? Ведь они наверняка невольно бередят ту занозу... Да-да, я о Майкле. Вчера я просмотрела файл с твоим личным делом и именно поэтому настаиваю на отзыве тебя с этой работы. Ведь они лгуны и подлецы через одного. А каждый оставшийся второй — отъявленный мерзавец! Они такие же аудиторы, как я папа римский! По крайней мере, один из них — Кай Санди — работает на Управление. Именно такие ребята из спецслужб отправили твоего гм... суженого в «далекий рейс»...
— Не стоит валить в одну кучу всех, Сестра. Вы ведь их совсем не знаете! Это вполне достойные люди.
— Ого! Я думала оградить вас от этих мужланов, а вы их же и защищаете! — Леди Халимат вновь перешла на официальный тон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
* * *
После окончания деловой части встречи и омовения рук оба приятеля двинулись к чайному столу. Чай для Аймана был, по уже сложившейся традиции, представлен приготовленной по старому, как мир, рецепту чашечкой крепкого кофе, с которой он рядом с доком и устроился перед экраном — наступил час, когда местные студии гнали в эфир новости с комментариями. Программу новостей в семье дока Глебова почитали словно вид божественного откровения. Тут уж ничего не оставалось, кроме как проявить дружелюбное терпение.
Ничего, что касалось бы его лично, Айман от телевизора не ждал. Однако — дождался.
— Сегодня, во время проведения тщательно подготовленной силами планетарной полиции и таможенной службы Трассы операции, — торжествующе сверкнув глазами, сообщила спортивного вида дикторша после чего-то нудного и не запомнившегося Айману, — на орбитальном причале «Биг Мак» были произведены задержание и арест ряда лиц, намеревавшихся серьезнейшим образом нарушить планетарное и федеральное законодательство, касающееся циркуляции наркотических средств и нелицензированных биологически активных соединений. Надо ли останавливаться на том, что все задержанные принадлежат к тому самому полу, что за долгие годы своего господства на нашей планете привел экономику, культуру и идеологию Химеры в то состояние...
— Опять мужиков с наркотой захомутали, — комментировал новость Глебов самый младший. — Бабы-то ее килограммами таскают...
После чего ему было велено не болтать глупостей.
— Наиболее впечатляет, — продолжала тем временем злорадно вещать дикторша, — груз, который пытался провезти некий гражданин Океании Густавссон.
Показалась картинка упомянутого груза.
— Вот этот небольшой скромный чемоданчик был укрыт в его багаже. Он содержит...
Сначала Айман узнал чемоданчик, затем — с легким усилием — вспомнил, что фамилия «кидалы» Альхена вообще-то — Густавссон. «Кидалу» тем временем предъявили зрителям — прикованного цепочкой к задержавшей его скромной и молоденькой девице сержанту Китико Накамура.
В голове резидента случилось на минуту некое расстройство мышления.
«Спутать чертовы чемоданы „кидала“ не мог: полным кретином он все-таки не был, — сказал себе Айман, к которому не без усилия вернулась способность рассуждать. — И метки были сделаны на грузе... В конце концов, я лично инструктировал его — что отдать Баруху, а что везти самому. С другой стороны, не мог он знать, что там находится — в каждом из кейсов... Должно быть, проклятый жулик просто решил обобрать меня и смыться... Предположил, скотина, что после полутора лет сотрудничества настала пора навострить лыжи... И весьма логично предположил. Знал он достаточно много и вполне мог догадаться, что нераскрывающийся чемоданчик содержит что-нибудь такое, от чего орбитальный лайнер, с которым ему предстояло убыть за геостационар, может и не прибыть никуда...
Поэтому, видимо, и сбыл чересчур хитрый чемоданчик с рук. Только куда: продал-таки Баруху или бросил в Океан? И вот ведь что смешно: если первый кейс не мог быть откупорен никакими силами, то в отношении второго он — Торговец — сам предпринял все, чтобы даже самый глупый из легавых мог догадаться о его содержимом. И замок был поставлен практически фиктивный, и упаковка груза повреждена — чтобы элементарный газохроматографический анализ выявил присутствие наркотика в багаже... До Цирцеи Барух мог добраться только по хорошо оплаченной «зеленой улице». А «кидалу» Бог догадливости не лишил. Вполне мог он поковыряться в грузе для Баруха. С его точки зрения, там было целое состояние... И он решил оставить его себе... А заодно и билет поменял, дубина. Теперь благодаря встрече с мисс Накамура о своем будущем он может не беспокоиться довольно долго. Будем надеяться, что не закладывать Аймана у него ума хватит. Но все равно меры принять придется...»
— У нас, русских, говорят: «Не рой другому яму...» — заметил доктор Глебов, со вкусом выкушав немного чаю.
— Что вы имеете в виду? — спросил Айман несколько нервозно.
— Эти типы думают, что их зелье принесет вред кому угодно, — охотно отозвался док, — только не им. Как видите — они ошибаются... Вы чем-то расстроены? Ах, да... Ведь этот Густавссон... — с запозданием припомнил доктор довольно существенное обстоятельство.
— Да, — сказал Айман. — Кто бы мог подумать...
И тут же подумал: «И все-таки как в эту историю вписывается Барух?»
Словно в ответ на его мысли зазвонил телефон.
Док немного послушал щебетание трубки, что-то посоветовал невидимому собеседнику и принялся напяливать башмаки.
— Придется заехать к Циммерманам, — сообщил он больше жене, чем Айману. — У отца семейства что-то вроде сердечного приступа. Его дочка звонила. Младшая. Говорит, что папа вечно так расстраивается «от этих глупостей по телевизору», а сейчас — совсем слег... Но он выкарабкается — он везучий, наш Борюсик. Недаром Лабиринт прошел. И не один раз... Вас надо как-нибудь познакомить: такие истории излагает...
— Да, — согласился Айман. — Баруху Циммерману везет...
* * *
— Я прочитала ваш рапорт, — голос леди Халимат был на удивление мягок, и даже в глазах, обычно бесстрастных и холодных, казалось, таилось понимание и сочувствие. — Вы прекрасно справляетесь с заданием. Кстати, вы совершенно правы в своей трактовке этого неожиданного каприза наших гостей — идеи посетить горно-обогатительный комбинат. Однако я полностью осознаю, что использовать вас на «сопроводиловке» — глупо... Но эти господа прибыли так внезапно, что у нас никого не было под рукой... Из тех, кто имеет хоть какой-нибудь опыт общения с мужчинами. Поэтому пришлось экстренно вызывать вас из отпуска. Но ничего — в ближайшее время мы подберем вам замену.
— Леди Халимат, я готова работать и дальше... если этого требуют интересы Химеры.
— Стоит ли? — В голосе Старшей Сестры звучало столько неподдельной заботы и участия, что Джейн и впрямь на мгновение почувствовала себя маленькой девочкой, доверительно делящейся своими наивными секретами с доброй мамочкой. Только вот матери у нее никогда не было, как, впрочем, и у подавляющего большинства жительниц планеты. Были лишь настоятельницы в монастыре да учительницы в лицее, из которых мало кого можно было бы назвать по-настоящему добрыми к своим юным воспитанницам... Доброта как-то не одобрялась на Химере, тем более в том специнтернате, в который Джейн попала из монастыря святой Дианы.
— Стоит ли, милая, общаться с этими мужиками? Ведь они наверняка невольно бередят ту занозу... Да-да, я о Майкле. Вчера я просмотрела файл с твоим личным делом и именно поэтому настаиваю на отзыве тебя с этой работы. Ведь они лгуны и подлецы через одного. А каждый оставшийся второй — отъявленный мерзавец! Они такие же аудиторы, как я папа римский! По крайней мере, один из них — Кай Санди — работает на Управление. Именно такие ребята из спецслужб отправили твоего гм... суженого в «далекий рейс»...
— Не стоит валить в одну кучу всех, Сестра. Вы ведь их совсем не знаете! Это вполне достойные люди.
— Ого! Я думала оградить вас от этих мужланов, а вы их же и защищаете! — Леди Халимат вновь перешла на официальный тон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76