— Но, чтобы так думать, надо все сначала хорошо узнать, Робин. Хотя сразу этого и не скажешь, я очень привередлива, и чтобы понравиться мне, молодой человек должен быть очень мил.
— А что вы под этим понимаете?
— Он должен походить на вас, братец.
— Вы мне льстите.
— Я говорю то, что думаю, и если мои слова вам кажутся лестью, пусть будет так. И я хочу, чтобы мой будущий муж был не просто так же хорош собой, как вы, но и чтобы у него был такой же ум и было такое же сердце.
— Значит, я мог бы вам понравиться, Барбара?
— Да, конечно. Вы совершенно в моем вкусе.
— Я одновременно этим счастлив и огорчен, сестрица, но увы! Если вы втайне лелеете надежду завоевать меня, позвольте мне пожалеть вас, потому что это чистое безумие. Ведь я уже связан обещанием, Барбара, причем с двумя особами.
— Я их знаю, Робин.
— Правда, сестрица?
— Да, и если бы я хотела назвать их имена…
— Ах, прошу нас, не выдавайте моих тайн, мисс Барбара.
— Не беспокойтесь, я пощажу вашу скромность; но давайте вернемся ко мне, Робин; я согласна, если вы не против оказать мне эту милость, быть вашей третьей невестой и даже четвертой, потому что, сдается мне, по крайней мере три девушки ждут счастья носить ваше славное имя.
— Насмешница! — смеясь, сказал Робин. — Вы не заслуживаете дружеских чувств, которые я к вам питаю. Но я все же сдержу обещание и через несколько дней приведу вам очаровательного поклонника.
— Но, если ваш подопечный не молод, не умен и не красив, он мне не нужен, Робин, запомните это хорошенько.
— Он будет именно таким, какой вам нужен.
— Прекрасно. А теперь сообщите нам то, что вы собирались сказать отцу перед тем, как вам в голову пришло подыскать мне мужа.
— Мисс Барбара, я собирался сообщить дядюшке, тетушке, равно как и вам, дорогая Уинифред, что я кое-что слышал о человеке, который столь дорог нашим сердцам.
— О брате Уилле? — спросила Барбара.
— Да, сестрица.
— Ах, какое счастье! Так что же?
— А то, что этот молодой человек, который так смущенно смотрит на вас, потому что счастлив видеть столь очаровательную девушку, видел Уильяма всего несколько дней тому назад.
— Мой сын здоров? — дрожащим голосом спросил сэр Гай.
— Он счастлив? — спросила леди Гэмвелл, молитвенно сложив руки.
— Где он? — спросила Уинифред.
— Что удерживает его вдали от нас? — спросила Барбара и глазами, полными слез, посмотрела на спутника Робин Гуда.
Бедный Уильям не мог произнести ни звука: в горле у него пересохло, а сердце было готово разорваться в груди. Вслед за торопливыми вопросами наступила минута молчания. Барбара продолжала задумчиво смотреть на молодого человека; вдруг она всхлипнула, бросилась к нему, обхватила его руками и в слезах закричала:
— Это Уилл, это Уилл! Я его узнала; милый Уилл, как я счастлива видеть тебя!
И, припав к его плечу, она заплакала навзрыд.
Леди Гэмвелл, ее сыновья, Уинифред и Барбара окружили молодого человека, а сэр Гай, напрасно попытавшись сохранить спокойствие, упал в кресло и заплакал как ребенок.
Братья Уилла, казалось, опьянели от счастья. Они прокричали громкое «ура», подняли Уилла и стали передавать из рук в руки, грозя задушить его в своих объятиях.
Робин воспользовался тем, что о нем на время забыли, вышел из зала и направился к Мод. Мисс Линдсей была слабого здоровья, с ней следовало обращаться осторожно, и Робину представлялось опасным сообщать ей без подготовки новость о возвращении Уильяма.
Проходя через комнату, соседствующую со спальней Мод, Робин встретил Марианну.
— Что происходит в замке, дорогой Робин? — спросила девушка, после того как жених нежно поздоровался с ней. — Я слышу какие-то радостные возгласы.
— Так оно и есть, дорогая Марианна: обитатели замка приветствуют возвращение человека, которого они страстно желали видеть.
— Возвращение? — спросила девушка дрожащим голосом. — Вернулся мой брат?
— Увы, нет, дорогая Марианна, — ответил Робин, сжимая руки своей невесты, — Бог нам послал не Аллана, а Уилла; вы ведь помните Красного Уилла, нашего милого Уильяма?
— Конечно, и очень рада, что он вернулся цел и невредим. Где же он?
— В объятиях матери. Я вышел из зала в ту минуту, когда братья оттесняли друг друга, чтобы поцеловать его. Я иду искать Мод.
— Она у себя в комнате. Хотите, я велю позвать ее вниз?
— Нет, я хочу сам к ней явиться, ибо нужно ее подготовить к появлению Уильяма. Я взял на себя трудное поручение, — смеясь, добавил Робин, — потому что запутанные тропы Шервудского леса я знаю лучше, чем таинственные закоулки женского сердца.
— Не скромничайте, Робин, — живо возразила Марианна, — вы лучше других знаете, как проникнуть в сердце женщины.
— По правде говоря, я начинаю думать, Марианна, что мои двоюродные сестры, Мод и вы заключили соглашение и решили заставить меня возгордиться: вы вс.е осыпаете меня самой явной лестью.
— Вне всякого сомнения, сэр Робин, — ответила Марианна, грозя молодому человеку пальчиком, — вы вдоволь любезничаете с Уинифред и Барбарой. О! Так вы заигрываете с вашими двоюродными сестрами; это прекрасно, я в восхищении, что об этом узнала: я в свою очередь попробую власть своих глаз над сердцем красавца Красного Уилла.
— Согласен, дорогая Марианна, но должен нас предупредить, что вам придется за него сражаться с опасной соперницей. Уилл пламенно любит Мод, она будет защищать свое счастье, и бедному Уиллу придется сильно краснеть, если ему нужно будет выбирать между двумя очаровательными женщинами.
— Если Уильям краснеет так же часто, как вы, Робин, то мне не стоит за него бояться.
— Ах вот как, мисс Марианна, вы утверждаете, что я не умею краснеть? — смеясь, спросил Робин.
— Ну, во всяком случае, сейчас уже разучились; один раз, я еще помню этот случай, ваше лицо было залито краской.
— И когда же произошло это примечательное событие?
— В тот день, когда мы впервые встретились в Шервудском лесу.
— Угодно ли вам, чтобы я вам сказал, почему я покраснел, Марианна?
— Придется мне ответить вам утвердительно, Робин, потому что в ваших глазах я читаю насмешку и улыбаетесь вы как-то хитро.
— Вы боитесь моего ответа, а сами его ждете не дождетесь, мисс Марианна.
— Ничуть не бывало.
— Ну что же, тем хуже; я хотел сделать вам приятное, открыв тайну того, почему я покраснел первый… и последний раз в жизни.
— Мне всегда приятно, когда вы мне рассказываете что-нибудь о себе, Робин, — с улыбкой сказала Марианна.
— В тот день, когда я имел счастье провожать вас в дом моего отца, мне очень хотелось увидеть ваше лицо, но оно было скрыто в складках широкого капюшона и разглядеть можно было только ясный свет ваших глаз. Скромно идя рядом с вами, я думал: «Если черты лица этой девушки так же прекрасны, как ее глаза, я буду за ней ухаживать».
— Как, Робин, вы в шестнадцать лет уже мечтали завоевать любовь женщины?
— Боже мой! Да, и в ту минуту, когда я поклялся посвятить вам всю свою жизнь, капюшон, который скрывал ваше лицо, упал, и я увидел вашу сияющую красоту. Я так пристально глядел вам в глаза, что на ваших щеках появился легкий румянец. И внутренний голос сказал мне: «Эта девушка станет твоей женой». Кровь прихлынула к моему сердцу, потом бросилась в голову, и я почувствовал, что влюбился. Вот, Марианна, история того, как я покраснел первый и последний раз в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151