Я хотел бы встретиться с твоей дочерью. – Генарр встал. – Может быть, ты разрешишь нанести вам визит сегодня вечером?
– Это было бы чудесно.
Генарр проводил ее взглядом; улыбка постепенно сошла с его лица. Юджиния хотела вспомнить их молодость, а он не нашел ничего лучшего, как сразу же напомнить ей о муже – и она замолчала. Генарр вздохнул про себя: видно, он еще не утратил уникальную способность собственными руками разрушать свое счастье.
Глава 27
Юджиния сочла необходимым предупредить Марлену:
– Его зовут Зивер Генарр, – сказала она. – Если ты захочешь обратиться к нему, называй его командором – он руководит всей станцией.
– Конечно, мама. Если это его звание, то я так и буду обращаться к нему.
– И я хочу, чтобы ты не ставила его в затруднительное положение.
– Я не буду.
– Это так просто, Марлена, ты же знаешь. Слушай только то, что он будет говорить, и не делай никаких поправок на язык жестов. Пожалуйста, я прошу тебя! В колледже и какое-то время после мы были друзьями. Мы и сейчас друзья, хотя не виделись все десять лет, которые он провел на станции.
– Мне кажется, вы были не только друзьями.
– Слушай, что я тебе говорю, – настаивала Юджиния. – Я не хочу, чтобы ты наблюдала за ним я говорила, что он на самом деле имеет в виду, или думает, или чувствует. К твоему сведению, мы всегда были только друзьями и уж во всяком случае не любовниками. Мы нравились друг другу – как друзья. Но, после того как появился твой отец… – Юджиния покачала головой и сделала неопределенный жест рукой. – И будь поосторожнее в выражениях, если речь зайдет о комиссаре Питте. У меня такое ощущение, что командор Генарр не доверяет комиссару Питту…
Марлена улыбнулась матери, что бывало чрезвычайно редко.
– Уж не изучала ли ты подсознательное поведение командора Зивера? По-моему, у тебя не просто ощущение.
Юджиния укоризненно покачала головой.
– Вот видишь? Ты не можешь остановиться ни на минуту. Хорошо, не просто ощущение. Он прямо сказал, что не доверяет комиссару. И ты знаешь, – добавила Юджиния, обращаясь больше к себе, чем к дочери, – может быть, у него есть основания так говорить.
Юджиния повернулась к Марлене и продолжала уже другим тоном:
– Итак, разреши мне повторить еще раз. Ты можешь сколько угодно наблюдать за командором и узнавать все, что тебе захочется. Но не говори ему об этом ни слова. Потом все расскажешь мне! Ты поняла?
– Мама, ты думаешь, здесь, на Эритро, есть что-то опасное?
– Я не знаю.
– А я знаю, – спокойным тоном констатировала Марлена. – Я знала, что на Эритро нас подстерегает какая-то опасность уже тогда, когда комиссар Питт разрешил нам полететь сюда. Только я не знаю, что это за опасность.
Глава 28
Впервые увидев Марлену, Зивер Генарр был просто шокирован. Это впечатление только усиливалось мрачным видом девушки, который недвусмысленно свидетельствовал, что она понимает и чувства Генарра, и их причину.
В Марлене не было совершенно ничего от Юджинии – ни красоты, ни изящества, ни обаяния. Только насквозь пронизывающий взгляд огромных блестящих глаз. Впрочем, и глаза были не от Юджинии. Пожалуй, только этим она и превосходила свою мать.
Затем первое впечатление Генарра стало понемногу меняться. За чаем и десертом Марлена вела себя просто идеально. Настоящая леди, к тому же, как оказалось, очень смышленая. Как там сказала Юджиния? Все неприятные добродетели? Оказывается, это не так уж и плохо. Генарру показалось, что Марлена, как это свойственно всем некрасивым, как было свойственно и ему, страстно хочет быть любимой. И он ощутил прилив симпатии к Марлене.
Немного погодя Генарр вдруг сказал:
– Юджиния, если ты не возражаешь, я бы хотел поговорить с Марленой один на один.
– У вас уже появились секреты? – попробовала пошутить Юджиния.
– Видишь ли, именно Марлена разговаривала с комиссаром Питтом и именно она убедила его разрешить вам прилететь на станцию. Мое положение как командора станции в очень большой мере зависит от того, что говорит и что делает комиссар Питт. Поэтому мне было бы интересно послушать, что может рассказать Марлена об этой беседе. Я думаю, она будет чувствовать себя свободнее, если мы останемся вдвоем. Генарр взглядом проводил Юджинию и повернулся к Марлене. Та пересела в большое глубокое кресло в углу комнаты и почти утонула в нем. Положив руки на колени, девушка серьезно смотрела на командора своими прекрасными темными глазами.
– Кажется, твоя мама не хотела оставлять нас вдвоем и даже немного разнервничалась. Ты тоже нервничаешь? – полушутливо спросил Генарр.
– Вовсе нет, – отозвалась Марлена. – А если мама и беспокоилась, то за вас, а не за меня.
– За меня? Почему?
– Ей кажется, что я способна сказать что-нибудь такое, что может оскорбить вас.
– И ты скажешь?
– Я постараюсь не делать этого, командор.
– А я уверен, что это у тебя очень хорошо получится. Ты знаешь, почему я хотел поговорить с тобой один на один?
– Вы сказали маме, что хотите побольше узнать о моем разговоре с комиссаром Питтом. Это так, но вы еще хотите и посмотреть на меня поближе.
У Генарра чуть сдвинулись брови.
– Конечно, я хотел бы узнать тебя получше…
– Нет, не то, – быстро вставила Марлена.
– Тогда что же?
– Простите, командор, – сказала Марлена и отвернулась.
– Простить за что?
Лицо Марлены исказила гримаса отчаяния, но она не проронила ни слова.
– Что-то не так, Марлена? – мягко спросил Генарр. – Ты должна объяснить мне. Для меня очень важно, чтобы мы были откровенны друг с другом. Мама сказала, чтобы ты следила за своими словами, пожалуйста, забудь об этом. Если она говорила, что я слишком обидчив и меня легко задеть, забудь и об этом тоже. Словом, я приказываю говорить со мной совершенно свободно и не бояться меня обидеть, а ты должна выполнять мой приказ, потому что я – командор станции на Эритро.
Марлена вдруг рассмеялась.
– Вы действительно хотите все узнать обо мне?
– Конечно.
– Потому что вы не можете сообразить, как это я получилась такой, совсем не похожей на маму?
У Генарра округлились глаза:
– Ничего подобного я не говорил.
– В этом нет надобности. Вы – старый мамин друг. Она сама мне об этом сказала. Вы любили ее и так и не смогли забыть. Вы думали, что я похожа на маму в молодости, поэтому, когда увидели меня, вздрогнули и немножко отпрянули назад.
– Вздрогнул? Это было заметно?
– Почти нет – ведь из вежливости вы постарались не выдать себя. Но это было. Я легко заметила. А потом вы перевели взгляд на маму и снова на меня. Ну и еще, конечно, тон ваших первых слов. Все было совершенно ясно. Вы увидели, что я совсем не похожа на маму, и были разочарованы.
Генарр в изумлении откинулся в кресле:
– Просто потрясающе!
– Вы в самом деле так думаете, командор. – Довольная улыбка осветила лицо Марлены. – Правда, вы так думаете. Вы ни капельки не обиделись и не испытываете никаких неудобств. Наоборот, вы рады. Вы – первый человек, самый первый! Даже маме это не нравится.
– При чем тут нравится или не нравится. Это совершенно неважно, когда речь идет об исключительном явлении, о чем-то необычном. И давно ты научилась читать язык жестов, Марлена?
– Я всегда умела, но с годами у меня получается все лучше и лучше.
Мне кажется, это может всякий, если только он будет внимательно смотреть и размышлять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Это было бы чудесно.
Генарр проводил ее взглядом; улыбка постепенно сошла с его лица. Юджиния хотела вспомнить их молодость, а он не нашел ничего лучшего, как сразу же напомнить ей о муже – и она замолчала. Генарр вздохнул про себя: видно, он еще не утратил уникальную способность собственными руками разрушать свое счастье.
Глава 27
Юджиния сочла необходимым предупредить Марлену:
– Его зовут Зивер Генарр, – сказала она. – Если ты захочешь обратиться к нему, называй его командором – он руководит всей станцией.
– Конечно, мама. Если это его звание, то я так и буду обращаться к нему.
– И я хочу, чтобы ты не ставила его в затруднительное положение.
– Я не буду.
– Это так просто, Марлена, ты же знаешь. Слушай только то, что он будет говорить, и не делай никаких поправок на язык жестов. Пожалуйста, я прошу тебя! В колледже и какое-то время после мы были друзьями. Мы и сейчас друзья, хотя не виделись все десять лет, которые он провел на станции.
– Мне кажется, вы были не только друзьями.
– Слушай, что я тебе говорю, – настаивала Юджиния. – Я не хочу, чтобы ты наблюдала за ним я говорила, что он на самом деле имеет в виду, или думает, или чувствует. К твоему сведению, мы всегда были только друзьями и уж во всяком случае не любовниками. Мы нравились друг другу – как друзья. Но, после того как появился твой отец… – Юджиния покачала головой и сделала неопределенный жест рукой. – И будь поосторожнее в выражениях, если речь зайдет о комиссаре Питте. У меня такое ощущение, что командор Генарр не доверяет комиссару Питту…
Марлена улыбнулась матери, что бывало чрезвычайно редко.
– Уж не изучала ли ты подсознательное поведение командора Зивера? По-моему, у тебя не просто ощущение.
Юджиния укоризненно покачала головой.
– Вот видишь? Ты не можешь остановиться ни на минуту. Хорошо, не просто ощущение. Он прямо сказал, что не доверяет комиссару. И ты знаешь, – добавила Юджиния, обращаясь больше к себе, чем к дочери, – может быть, у него есть основания так говорить.
Юджиния повернулась к Марлене и продолжала уже другим тоном:
– Итак, разреши мне повторить еще раз. Ты можешь сколько угодно наблюдать за командором и узнавать все, что тебе захочется. Но не говори ему об этом ни слова. Потом все расскажешь мне! Ты поняла?
– Мама, ты думаешь, здесь, на Эритро, есть что-то опасное?
– Я не знаю.
– А я знаю, – спокойным тоном констатировала Марлена. – Я знала, что на Эритро нас подстерегает какая-то опасность уже тогда, когда комиссар Питт разрешил нам полететь сюда. Только я не знаю, что это за опасность.
Глава 28
Впервые увидев Марлену, Зивер Генарр был просто шокирован. Это впечатление только усиливалось мрачным видом девушки, который недвусмысленно свидетельствовал, что она понимает и чувства Генарра, и их причину.
В Марлене не было совершенно ничего от Юджинии – ни красоты, ни изящества, ни обаяния. Только насквозь пронизывающий взгляд огромных блестящих глаз. Впрочем, и глаза были не от Юджинии. Пожалуй, только этим она и превосходила свою мать.
Затем первое впечатление Генарра стало понемногу меняться. За чаем и десертом Марлена вела себя просто идеально. Настоящая леди, к тому же, как оказалось, очень смышленая. Как там сказала Юджиния? Все неприятные добродетели? Оказывается, это не так уж и плохо. Генарру показалось, что Марлена, как это свойственно всем некрасивым, как было свойственно и ему, страстно хочет быть любимой. И он ощутил прилив симпатии к Марлене.
Немного погодя Генарр вдруг сказал:
– Юджиния, если ты не возражаешь, я бы хотел поговорить с Марленой один на один.
– У вас уже появились секреты? – попробовала пошутить Юджиния.
– Видишь ли, именно Марлена разговаривала с комиссаром Питтом и именно она убедила его разрешить вам прилететь на станцию. Мое положение как командора станции в очень большой мере зависит от того, что говорит и что делает комиссар Питт. Поэтому мне было бы интересно послушать, что может рассказать Марлена об этой беседе. Я думаю, она будет чувствовать себя свободнее, если мы останемся вдвоем. Генарр взглядом проводил Юджинию и повернулся к Марлене. Та пересела в большое глубокое кресло в углу комнаты и почти утонула в нем. Положив руки на колени, девушка серьезно смотрела на командора своими прекрасными темными глазами.
– Кажется, твоя мама не хотела оставлять нас вдвоем и даже немного разнервничалась. Ты тоже нервничаешь? – полушутливо спросил Генарр.
– Вовсе нет, – отозвалась Марлена. – А если мама и беспокоилась, то за вас, а не за меня.
– За меня? Почему?
– Ей кажется, что я способна сказать что-нибудь такое, что может оскорбить вас.
– И ты скажешь?
– Я постараюсь не делать этого, командор.
– А я уверен, что это у тебя очень хорошо получится. Ты знаешь, почему я хотел поговорить с тобой один на один?
– Вы сказали маме, что хотите побольше узнать о моем разговоре с комиссаром Питтом. Это так, но вы еще хотите и посмотреть на меня поближе.
У Генарра чуть сдвинулись брови.
– Конечно, я хотел бы узнать тебя получше…
– Нет, не то, – быстро вставила Марлена.
– Тогда что же?
– Простите, командор, – сказала Марлена и отвернулась.
– Простить за что?
Лицо Марлены исказила гримаса отчаяния, но она не проронила ни слова.
– Что-то не так, Марлена? – мягко спросил Генарр. – Ты должна объяснить мне. Для меня очень важно, чтобы мы были откровенны друг с другом. Мама сказала, чтобы ты следила за своими словами, пожалуйста, забудь об этом. Если она говорила, что я слишком обидчив и меня легко задеть, забудь и об этом тоже. Словом, я приказываю говорить со мной совершенно свободно и не бояться меня обидеть, а ты должна выполнять мой приказ, потому что я – командор станции на Эритро.
Марлена вдруг рассмеялась.
– Вы действительно хотите все узнать обо мне?
– Конечно.
– Потому что вы не можете сообразить, как это я получилась такой, совсем не похожей на маму?
У Генарра округлились глаза:
– Ничего подобного я не говорил.
– В этом нет надобности. Вы – старый мамин друг. Она сама мне об этом сказала. Вы любили ее и так и не смогли забыть. Вы думали, что я похожа на маму в молодости, поэтому, когда увидели меня, вздрогнули и немножко отпрянули назад.
– Вздрогнул? Это было заметно?
– Почти нет – ведь из вежливости вы постарались не выдать себя. Но это было. Я легко заметила. А потом вы перевели взгляд на маму и снова на меня. Ну и еще, конечно, тон ваших первых слов. Все было совершенно ясно. Вы увидели, что я совсем не похожа на маму, и были разочарованы.
Генарр в изумлении откинулся в кресле:
– Просто потрясающе!
– Вы в самом деле так думаете, командор. – Довольная улыбка осветила лицо Марлены. – Правда, вы так думаете. Вы ни капельки не обиделись и не испытываете никаких неудобств. Наоборот, вы рады. Вы – первый человек, самый первый! Даже маме это не нравится.
– При чем тут нравится или не нравится. Это совершенно неважно, когда речь идет об исключительном явлении, о чем-то необычном. И давно ты научилась читать язык жестов, Марлена?
– Я всегда умела, но с годами у меня получается все лучше и лучше.
Мне кажется, это может всякий, если только он будет внимательно смотреть и размышлять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111