Падают желтые листья, ночи холодные, с росой. Город очень чистый. На месте сломанных домов разбиты сады или огороды. Поставлены металлические решетки, вдоль которых со стороны панели посажены цветы. И никто их не рвет. Такого порядка не было и до войны. Да, бедный Юра! Никогда уж не придется увидеть его! Сколько потерь за эти годы. Ты сам, бедняжка, так пострадал и перенес много горя, которое не забыть на протяжении всей жизни. Порой не верится в то, что произошло. Поражаюсь, как Ася вынесла все случившееся. Столько страданий на одного человека за такой короткий срок.
Целую тебя. Желаю тебе здоровья, удач, благополучия и счастья, остаться таким же хорошим, каким ты был. Дядя Коля.
9. 10.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Как твое и дяди Коли здоровье? Получил пять твоих писем! Вот радость! Спасибо тете Верочке за открытки. Какие чудные натюрморты! «Остров мертвых» Беклина мне очень понравился. Хожу опять с 1 октября в школу. Решил драться, если пристанут, вовсю. Вчера копал картошку, поел ее. Вкусно!
В школе влепили в журнал замечание. Я отвечать стал, а мальчик сзади дергал за штаны. Я ему по лбу. Вот и влепили!
Получил книги: Александр Невский, Дмитрий Донской, Суворов, Кутузов, Брусилов…
10. 10.1943 год.
Дорогой Ильюша!
Спасибо за поздравление. Происходило это в Кремле, в очень красивом зале. Выдавал ордена не Калинин, а председатель одной из республик. Ксения была очень довольна, больше, чем я.
Ну как, привык уже к школе? Сам я не смогу к вам приехать, поедет в Боровичи один из наших работников, с которым я посылаю все, что хотел привезти сам… Когда кончится война – вряд ли кто-нибудь знает, но что она приближается к концу – это ясно всем. Надеемся все на освобождение Ленинграда. Хорошо, если бы это свершилось к Новому году. Пропуска я не получил, но можно вывезти тебя одного. Что ты предпочитаешь – остаться ли на зиму в Кобоже или переехать в Москву? Если придет машина, реши этот вопрос с бабушкой.
Крепко тебя целую. Миша.
12. 10.1943 год.
Милый Ильюша.
Сегодня получил твое письмо от 27 сентября… Дядя Федя после некоторых перерывов побывал опять у нас, сегодня оставался в течение 4 часов. Послали тебе много плакатов и еще одну книжку о стрельбе. Ничего другого не удается достать. Марку с изображением картины-Сурикова «Переход Суворова через Альпы» вклеил в нее. Паек мы опять получили. Чувствую, что ты радуешься за нас. Огород у нас был маленький и урожай небольшой, не было ни сил, ни времени ухаживать за ним. Очень много работы с выращиванием лекарственных растений. Но все же Ася собрала даже помидоры, правда зеленые. А обморок случился со мной в магазине на проспекте 25-го октября, где прикреплены на паек. Там же были и мои товарищи по работе, которые помогли добраться до дома. Догадываешься ли ты использовать для писем двойную бумагу от бандеролей? «Костер» удается покупать редко, быстро раскупают, как поступает в продажу. На деревянных подошвах сначала трудно ходить, так как подошва не гибкая… Целую тебя. Пиши. Дядя Коля.
7. 07.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Очень давно не получаю писем от тебя. Последнее письмо было с плакатами… Плакаты я повесил и смотрю все. Какие стали художественные плакаты! Особенно понравился плакат, как немцы жгут нашего паренька лет 18 – 19. Глаза его полны муки и упорства. А вчера был на спектакле в Кобоже. «Ненависть» – коротенькая пьеска семиклассников и отрывок из пьесы К. Симонова «Русские люди»…
10. 11.1943 год.
Мой родной… Жить трудно, но ведь война. Аллочка за работу на огороде летом тоже получит медаль, ребятам дают, если работали. Мы все – дядя Коля, я, Нина и Алла будем с медалями. Кто работал в 1941 году – дадут… Мой родной, как хочется побаловать тебя, а послать ничего съестного нельзя, только книги. Слушаем радио – чрезвычайное сообщение о наших победах. Я тоже с таким удовольствием слушаю музыку – она говорит больше слов. Сказать многое не можешь, а музыка выражает и всю печаль… Кланяйся бабушке. Люблю тебя. Атюня.
28. 11.1943 год.
…Милая, любимая мама!… Как ты живешь? Я ничего. Бабушка сшила мне гимнастерку, я очень рад. Очень хорошая… Огромное, огромное спасибо тебе за «Хронику Карла IX», «Айвенго» и песенник. Очень, очень рад. Как интересна «Хроника»! «Айвенго» еще не прочитал. Песни ничего. Спасибо, целую.
Ноябрь 1943 года.
…Теперь жду, когда кончится война, одену бархатную кофточку и пойду с медалью в театр. Как ты живешь, мой родной? Едешь ли в Москву? Получил ли ты две записных книжечки? Давно уже послала. Сегодня простужена и сижу дома. По радио передают «Евгения Онегина», вспоминаю Джабика, как она слушала. Думаю иногда, что это сон, проснусь и все снова вместе. Вижу что-нибудь, думаю купить Ляке… Когда ты будешь в Москве, пошлю денежек. Пока все даю девочкам, Алле на кино по субботам, она радуется. Нет у них никого. Если будем все вместе, устроим елочку. Хорошо? Целую тебя, мой маленький. Такой будешь всегда для меня.
Твоя Атюня.
6. 12.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Спасибо большое за письмо… Я теперь поставлен в школе библиотекарем, но библиотека маленькая – 500–520 книг. Я выдаю книги. Нацепил на дверь наклейку «Библиотека».
…Читаю теперь Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность». Спасибо за заботу большое-большое.
28. 12.1943 год.
Дорогой Ильюша!
Долго не писал, так как был в Киеве. Чего-нибудь интересного для тебя там найти не мог, так как не был близко к позициям.
Автоматы бывают разные – наши с круглым магазином имели 75 зарядов, с обоймой вроде пистолетной – 30 или 35. У немцев – 30 – 35 зарядов. В нагане – 7, в браунинге (большом) – 13, в парабеллюме – 8…
Ты, я смотрю, стал очень воинственным. Даже Суворовским училищем заинтересовался! Думаю, что ты не подойдешь к военной школе, да и душевные задатки у тебя другие!
Я очень надеялся побывать у вас к Новому году. Поездка в Киев сильно расстроила этот план. Мне нужно недели две, чтобы покончить с неотложными делами. Поздравляю тебя с Новым годом! Думаю, что в 44 году мы сможем увидеться в Ленинграде, а не в Москве.
Целую тебя крепко. Пиши почаще. «Дядю» можешь пропускать; от этого я только моложе делаюсь! Всего хорошего. Миша.
21. 03.1944 год.
Дорогая Атюничка!
…У нас поймали диверсантку, нашу русскую, 23-летнюю девушку из Ленинграда! Вот змея-то!
…Как плохо без света! У нас зима была теплая, даже большую часть можно было ходить без рукавиц. А у вас?… Ходят ли трамваи? Есть ли электричество? Крепко целую тебя, дорогая моя Атя.
28. 03.1944 год.
Очень давно не получал от тебя писем… Что нового? У нас много диверсантов. Все ловят. Спущено 150 человек.
…Сегодня был в школе, холодно. Выдали табеля, у меня четыре отметки – 4 и четыре – 5 (по ботанике, военному, литературе, арифметике).
Я гуляю, учу уроки, пилю дрова через 2-3 дня. Крепко-крепко целую.
1. 06.1944 год.
…Приехал вчера утром в Москву. Как-то теперь пойдет жизнь? В Москве не понравилось мне. Мы уехали 27 вечером. Ночевали в госпитале в Боровичах. Ехали день, ночевали опять в Вышнем Волочке, и ехали следующий день и ночь, и вот в 7 часов были в Москве. Кормили везде хорошо, так как дядя Миша – главный патологоанатом РККА. В Москве так плохо. Чувствую себя тоскливо и одиноко. Все новое. О, как я хочу ласки! Утром свезли нас (то есть меня и дядю Мишу) на «ЗИСе» в баню… В Москве книг нет. Хочется в кино. Но до 16-ти лет одного не пускают… Самое главное написал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
Целую тебя. Желаю тебе здоровья, удач, благополучия и счастья, остаться таким же хорошим, каким ты был. Дядя Коля.
9. 10.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Как твое и дяди Коли здоровье? Получил пять твоих писем! Вот радость! Спасибо тете Верочке за открытки. Какие чудные натюрморты! «Остров мертвых» Беклина мне очень понравился. Хожу опять с 1 октября в школу. Решил драться, если пристанут, вовсю. Вчера копал картошку, поел ее. Вкусно!
В школе влепили в журнал замечание. Я отвечать стал, а мальчик сзади дергал за штаны. Я ему по лбу. Вот и влепили!
Получил книги: Александр Невский, Дмитрий Донской, Суворов, Кутузов, Брусилов…
10. 10.1943 год.
Дорогой Ильюша!
Спасибо за поздравление. Происходило это в Кремле, в очень красивом зале. Выдавал ордена не Калинин, а председатель одной из республик. Ксения была очень довольна, больше, чем я.
Ну как, привык уже к школе? Сам я не смогу к вам приехать, поедет в Боровичи один из наших работников, с которым я посылаю все, что хотел привезти сам… Когда кончится война – вряд ли кто-нибудь знает, но что она приближается к концу – это ясно всем. Надеемся все на освобождение Ленинграда. Хорошо, если бы это свершилось к Новому году. Пропуска я не получил, но можно вывезти тебя одного. Что ты предпочитаешь – остаться ли на зиму в Кобоже или переехать в Москву? Если придет машина, реши этот вопрос с бабушкой.
Крепко тебя целую. Миша.
12. 10.1943 год.
Милый Ильюша.
Сегодня получил твое письмо от 27 сентября… Дядя Федя после некоторых перерывов побывал опять у нас, сегодня оставался в течение 4 часов. Послали тебе много плакатов и еще одну книжку о стрельбе. Ничего другого не удается достать. Марку с изображением картины-Сурикова «Переход Суворова через Альпы» вклеил в нее. Паек мы опять получили. Чувствую, что ты радуешься за нас. Огород у нас был маленький и урожай небольшой, не было ни сил, ни времени ухаживать за ним. Очень много работы с выращиванием лекарственных растений. Но все же Ася собрала даже помидоры, правда зеленые. А обморок случился со мной в магазине на проспекте 25-го октября, где прикреплены на паек. Там же были и мои товарищи по работе, которые помогли добраться до дома. Догадываешься ли ты использовать для писем двойную бумагу от бандеролей? «Костер» удается покупать редко, быстро раскупают, как поступает в продажу. На деревянных подошвах сначала трудно ходить, так как подошва не гибкая… Целую тебя. Пиши. Дядя Коля.
7. 07.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Очень давно не получаю писем от тебя. Последнее письмо было с плакатами… Плакаты я повесил и смотрю все. Какие стали художественные плакаты! Особенно понравился плакат, как немцы жгут нашего паренька лет 18 – 19. Глаза его полны муки и упорства. А вчера был на спектакле в Кобоже. «Ненависть» – коротенькая пьеска семиклассников и отрывок из пьесы К. Симонова «Русские люди»…
10. 11.1943 год.
Мой родной… Жить трудно, но ведь война. Аллочка за работу на огороде летом тоже получит медаль, ребятам дают, если работали. Мы все – дядя Коля, я, Нина и Алла будем с медалями. Кто работал в 1941 году – дадут… Мой родной, как хочется побаловать тебя, а послать ничего съестного нельзя, только книги. Слушаем радио – чрезвычайное сообщение о наших победах. Я тоже с таким удовольствием слушаю музыку – она говорит больше слов. Сказать многое не можешь, а музыка выражает и всю печаль… Кланяйся бабушке. Люблю тебя. Атюня.
28. 11.1943 год.
…Милая, любимая мама!… Как ты живешь? Я ничего. Бабушка сшила мне гимнастерку, я очень рад. Очень хорошая… Огромное, огромное спасибо тебе за «Хронику Карла IX», «Айвенго» и песенник. Очень, очень рад. Как интересна «Хроника»! «Айвенго» еще не прочитал. Песни ничего. Спасибо, целую.
Ноябрь 1943 года.
…Теперь жду, когда кончится война, одену бархатную кофточку и пойду с медалью в театр. Как ты живешь, мой родной? Едешь ли в Москву? Получил ли ты две записных книжечки? Давно уже послала. Сегодня простужена и сижу дома. По радио передают «Евгения Онегина», вспоминаю Джабика, как она слушала. Думаю иногда, что это сон, проснусь и все снова вместе. Вижу что-нибудь, думаю купить Ляке… Когда ты будешь в Москве, пошлю денежек. Пока все даю девочкам, Алле на кино по субботам, она радуется. Нет у них никого. Если будем все вместе, устроим елочку. Хорошо? Целую тебя, мой маленький. Такой будешь всегда для меня.
Твоя Атюня.
6. 12.1943 год.
Дорогая Атюничка!
Спасибо большое за письмо… Я теперь поставлен в школе библиотекарем, но библиотека маленькая – 500–520 книг. Я выдаю книги. Нацепил на дверь наклейку «Библиотека».
…Читаю теперь Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность». Спасибо за заботу большое-большое.
28. 12.1943 год.
Дорогой Ильюша!
Долго не писал, так как был в Киеве. Чего-нибудь интересного для тебя там найти не мог, так как не был близко к позициям.
Автоматы бывают разные – наши с круглым магазином имели 75 зарядов, с обоймой вроде пистолетной – 30 или 35. У немцев – 30 – 35 зарядов. В нагане – 7, в браунинге (большом) – 13, в парабеллюме – 8…
Ты, я смотрю, стал очень воинственным. Даже Суворовским училищем заинтересовался! Думаю, что ты не подойдешь к военной школе, да и душевные задатки у тебя другие!
Я очень надеялся побывать у вас к Новому году. Поездка в Киев сильно расстроила этот план. Мне нужно недели две, чтобы покончить с неотложными делами. Поздравляю тебя с Новым годом! Думаю, что в 44 году мы сможем увидеться в Ленинграде, а не в Москве.
Целую тебя крепко. Пиши почаще. «Дядю» можешь пропускать; от этого я только моложе делаюсь! Всего хорошего. Миша.
21. 03.1944 год.
Дорогая Атюничка!
…У нас поймали диверсантку, нашу русскую, 23-летнюю девушку из Ленинграда! Вот змея-то!
…Как плохо без света! У нас зима была теплая, даже большую часть можно было ходить без рукавиц. А у вас?… Ходят ли трамваи? Есть ли электричество? Крепко целую тебя, дорогая моя Атя.
28. 03.1944 год.
Очень давно не получал от тебя писем… Что нового? У нас много диверсантов. Все ловят. Спущено 150 человек.
…Сегодня был в школе, холодно. Выдали табеля, у меня четыре отметки – 4 и четыре – 5 (по ботанике, военному, литературе, арифметике).
Я гуляю, учу уроки, пилю дрова через 2-3 дня. Крепко-крепко целую.
1. 06.1944 год.
…Приехал вчера утром в Москву. Как-то теперь пойдет жизнь? В Москве не понравилось мне. Мы уехали 27 вечером. Ночевали в госпитале в Боровичах. Ехали день, ночевали опять в Вышнем Волочке, и ехали следующий день и ночь, и вот в 7 часов были в Москве. Кормили везде хорошо, так как дядя Миша – главный патологоанатом РККА. В Москве так плохо. Чувствую себя тоскливо и одиноко. Все новое. О, как я хочу ласки! Утром свезли нас (то есть меня и дядю Мишу) на «ЗИСе» в баню… В Москве книг нет. Хочется в кино. Но до 16-ти лет одного не пускают… Самое главное написал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209