Для меня это означает, что вам двоим еще предстоит что-то сделать, сказать друг другу то, что вы не успели сказать.
Это соображение заинтриговало и обеспокоило. Меня всю жизнь обвиняли в том, что я всегда держусь на расстоянии, что задаю вопросы, но не выражаю своего мнения и не занимаю определенной позиции. Ну почему, спрашивал я себя, это всплывает вновь?
Обратил я внимание и на то, что начинаю чувствовать себя по-другому. В Висьенте я был готов идти на риск, и мне казалось, что я все знаю, но сейчас мое ощущение можно было назвать не иначе как углубляющейся депрессией с примесью беспокойства.
Ну, теперь из-за вас у меня настроение испортилось, – проговорил я.
У ил громко расхохотался, а потом сказал:
– Я тут ни при чем. Это из-за того, что мы уехали из Висьенте. От энергии этого места просто крылья вырастают. Как, по-вашему, почему все эти ученые много лет подряд приезжают сюда? Они не в силах объяснить, почему им так нравится Висьенте. – Он повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. – Но мы-то хорошо знаем ответ.
Он бросил взгляд на дорогу, а когда снова повернулся ко мне, его лицо выражало крайнюю озабоченность:
– Когда уезжаешь из такого места, приходится мобилизовывать всю свою энергию.
Я смотрел на него, ничего не понимая, и он улыбнулся мне ободряющей улыбкой. Наступило молчание, и лишь когда мы проехали с милю, он произнес:
– Расскажите, что еще было в садах?
Я принялся рассказывать дальше, и он не прерывал меня, пока я не дошел до спора Сары с перуанским ученым и того, как во время этой стычки изменялись их энергетические поля.
– А что сказали по этому поводу Сара и Фил? – спросил он.
– Ничего. Похоже, они не знают, с чего начать разговор об этом.
– Не думаю, – заметил Уил. – Их настолько захватило Третье откровение, что дальше они еше не продвинулись. О том, как люди ведут борьбу за обладание энергией, говорится в Четвертом откровении,
– Ведут борьбу за обладание энергией? – переспросил я.
Он лишь с улыбкой кивнул на перевод Манускрипта, который я держал в руках.
Я снова принялся читать с того места, где остановился. В тексте как раз и шла речь о Четвертом откровении. В нем говорилось, что с течением времени люди осознают, что вся Вселенная состоит из единой динамической энергии, энергии, которая придает нам силы и отвечает на наши упования. А еше мы придем к пониманию того, что нами утрачена связь с еще более значительным источником этой энергии, что мы отрешились от нее и отсюда наша слабость, неуверенность и ощущение того, что нам чего-то не хватает.
Из-за этой неполноценности люди всегда стремились увеличить запас своей собственной энергии единственным известным способом: стараясь – в чувственном плане – похитить ее у других, и эта безотчетная борьба лежит в основе всех конфликтов между людьми.
Борьба за Власть
Джип попал в рытвину на усыпанной гравием дороге, его тряхнуло, и я проснулся. Было три часа пополудни. Я потянулся, стараясь стряхнуть сон, и ощутил острую боль в пояснице.
Дорога была изматывающая. Выехав из Висьенте, мы целый день были в пути, то и дело, поворачивая в разные стороны, словно Уил что-то искал и не мог найти. Ночь мы провели в небольшой гостинице: кровати там были жесткие и свалявшиеся, и спал я мало. Теперь, когда это утомительное путешествие длилось второй день подряд, я уже был готов начать жаловаться на судьбу.
Я взглянул на Уила. Сосредоточившись на дороге, он был так напряжен и внимателен, что я решил не беспокоить его. Похоже, у него был тот же серьезный настрой, какой он выказал несколько часов назад, когда остановил джип и сказал, что нужно поговорить. – Помните, я упоминал о том, что откровения нужно открывать для себя по одному? – спросил он.
– Помню.
– Вы считаете, что каждое действительно откроется само?
– Ну, пока что так оно и случалось, – полушутя проговорил я.
Однако выражение лица У ила было серьезным.
– Уяснить Третье откровение не представляло труда. Для этого нужно было лишь посетить Висьенте. Но прийти к остальным откровениям может оказаться теперь делом куда более сложным.
Он помолчал, а затем продолжил:
– Я считаю, нам нужно ехать на юг, в небольшую деревушку близ Килабамба, которая называется Кула. Там есть еще один девственный лес, и, мне кажется, вам стоит увидеть его. Но для вас очень важно все время быть начеку. Стечения обстоятельств начнут происходить постоянно, и вам нужно не упустить их. Понимаете?
Я ответил, что вроде бы понимаю и буду иметь в виду то, что он сказал. Потом беседа сошла на нет, я погрузился в глубокий сон и теперь жалел об этом: сильно болела поясница. Я потянулся и заметил на себе взгляд Уила.
– Где мы сейчас? – спросил я.
– Снова в Андах, – отозвался он.
Холмы сменились горными хребтами, окруженными прекрасными долинами. Пейзаж стал суровее, деревья, не такие высокие, как раньше, гнулись под порывами ветра. Глубоко вздохнув, я заметил, что воздух здесь более разреженный и прохладный.
– Наденьте-ка лучше вот эту куртку. – сказал У ил, доставая из сумки шерстяную ветровку коричневого цвета. – Днем здесь будет холодновато.
Впереди, за поворотом, мы увидели, что путь нам пересекает узкая проселочная дорога. На перекрестке, рядом с окрашенным в белый цвет магазинчиком и заправочной станцией, стояла машина с открытым капотом. На крыле на тряпице были разложены инструменты. Когда мы проезжали мимо, из магазинчика вышел светловолосый мужчина и мельком взглянул на нас. На его круглом лице были очки в темной оправе.
Я пристально вгляделся в этого человека, и в памяти всплыли события пятилетней давности.
– Я знаю, что это не он, – сказал я Уйду. – Но он очень похож на одного моего приятеля, с которым я вместе работал. Я не вспоминал о нем годами.
Я обратил внимание, что Уил смотрит на меня изучающим взглядом.
– Я же говорил: пристально следите за тем, что происходит, – проговорил он. – Давайте вернемся и выясним: может быть, этому малому нужна помощь. На местного жителя он не похож.
Мы нашли место, где можно было развернуться, и повернули обратно. Когда мы снова подъехали к лавчонке, человек в очках продолжал копаться в двигателе. У ил подрулил к заправке и высунулся из окна.
– У вас, похоже, что-то случилось, – проговорил он. Незнакомец поправил на носу очки: у моего приятеля, была такая же привычка.
– Да, – отозвался он. – Водяной насос потерял. – На вид ему было за сорок, хрупкого телосложения. По-английски он говорил без ошибок, но с легким французским акцентом.
Уил быстро вышел из машины и представил ему нас обоих. Когда этот человек протягивал мне руку, его улыбка тоже показалась знакомой. Звали его Крис Рено.
– Вы говорите, как француз, – заметил я.
– Я и есть француз, – отвечал он. – Преподаю психологию в Бразилии. А здесь, в Перу, собираю сведения об одной археологической находке, о некоем Манускрипте.
Какое-то мгновение я колебался, не будучи уверен, насколько можно доверять этому человеку.
– Мы здесь по этой же причине, – в конце концов, признался я.
Он взглянул на меня с глубоким интересом:
– Что вы можете сказать о нем? Вы читали списки? Прежде чем я успел ответить, из дома вышел Уил и за ним с шумом захлопнулась обтянутая сеткой дверь.
– Нам повезло, – обратился он ко мне. – У хозяина есть место, где можно поставить палатки, и горячая еда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Это соображение заинтриговало и обеспокоило. Меня всю жизнь обвиняли в том, что я всегда держусь на расстоянии, что задаю вопросы, но не выражаю своего мнения и не занимаю определенной позиции. Ну почему, спрашивал я себя, это всплывает вновь?
Обратил я внимание и на то, что начинаю чувствовать себя по-другому. В Висьенте я был готов идти на риск, и мне казалось, что я все знаю, но сейчас мое ощущение можно было назвать не иначе как углубляющейся депрессией с примесью беспокойства.
Ну, теперь из-за вас у меня настроение испортилось, – проговорил я.
У ил громко расхохотался, а потом сказал:
– Я тут ни при чем. Это из-за того, что мы уехали из Висьенте. От энергии этого места просто крылья вырастают. Как, по-вашему, почему все эти ученые много лет подряд приезжают сюда? Они не в силах объяснить, почему им так нравится Висьенте. – Он повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. – Но мы-то хорошо знаем ответ.
Он бросил взгляд на дорогу, а когда снова повернулся ко мне, его лицо выражало крайнюю озабоченность:
– Когда уезжаешь из такого места, приходится мобилизовывать всю свою энергию.
Я смотрел на него, ничего не понимая, и он улыбнулся мне ободряющей улыбкой. Наступило молчание, и лишь когда мы проехали с милю, он произнес:
– Расскажите, что еще было в садах?
Я принялся рассказывать дальше, и он не прерывал меня, пока я не дошел до спора Сары с перуанским ученым и того, как во время этой стычки изменялись их энергетические поля.
– А что сказали по этому поводу Сара и Фил? – спросил он.
– Ничего. Похоже, они не знают, с чего начать разговор об этом.
– Не думаю, – заметил Уил. – Их настолько захватило Третье откровение, что дальше они еше не продвинулись. О том, как люди ведут борьбу за обладание энергией, говорится в Четвертом откровении,
– Ведут борьбу за обладание энергией? – переспросил я.
Он лишь с улыбкой кивнул на перевод Манускрипта, который я держал в руках.
Я снова принялся читать с того места, где остановился. В тексте как раз и шла речь о Четвертом откровении. В нем говорилось, что с течением времени люди осознают, что вся Вселенная состоит из единой динамической энергии, энергии, которая придает нам силы и отвечает на наши упования. А еше мы придем к пониманию того, что нами утрачена связь с еще более значительным источником этой энергии, что мы отрешились от нее и отсюда наша слабость, неуверенность и ощущение того, что нам чего-то не хватает.
Из-за этой неполноценности люди всегда стремились увеличить запас своей собственной энергии единственным известным способом: стараясь – в чувственном плане – похитить ее у других, и эта безотчетная борьба лежит в основе всех конфликтов между людьми.
Борьба за Власть
Джип попал в рытвину на усыпанной гравием дороге, его тряхнуло, и я проснулся. Было три часа пополудни. Я потянулся, стараясь стряхнуть сон, и ощутил острую боль в пояснице.
Дорога была изматывающая. Выехав из Висьенте, мы целый день были в пути, то и дело, поворачивая в разные стороны, словно Уил что-то искал и не мог найти. Ночь мы провели в небольшой гостинице: кровати там были жесткие и свалявшиеся, и спал я мало. Теперь, когда это утомительное путешествие длилось второй день подряд, я уже был готов начать жаловаться на судьбу.
Я взглянул на Уила. Сосредоточившись на дороге, он был так напряжен и внимателен, что я решил не беспокоить его. Похоже, у него был тот же серьезный настрой, какой он выказал несколько часов назад, когда остановил джип и сказал, что нужно поговорить. – Помните, я упоминал о том, что откровения нужно открывать для себя по одному? – спросил он.
– Помню.
– Вы считаете, что каждое действительно откроется само?
– Ну, пока что так оно и случалось, – полушутя проговорил я.
Однако выражение лица У ила было серьезным.
– Уяснить Третье откровение не представляло труда. Для этого нужно было лишь посетить Висьенте. Но прийти к остальным откровениям может оказаться теперь делом куда более сложным.
Он помолчал, а затем продолжил:
– Я считаю, нам нужно ехать на юг, в небольшую деревушку близ Килабамба, которая называется Кула. Там есть еще один девственный лес, и, мне кажется, вам стоит увидеть его. Но для вас очень важно все время быть начеку. Стечения обстоятельств начнут происходить постоянно, и вам нужно не упустить их. Понимаете?
Я ответил, что вроде бы понимаю и буду иметь в виду то, что он сказал. Потом беседа сошла на нет, я погрузился в глубокий сон и теперь жалел об этом: сильно болела поясница. Я потянулся и заметил на себе взгляд Уила.
– Где мы сейчас? – спросил я.
– Снова в Андах, – отозвался он.
Холмы сменились горными хребтами, окруженными прекрасными долинами. Пейзаж стал суровее, деревья, не такие высокие, как раньше, гнулись под порывами ветра. Глубоко вздохнув, я заметил, что воздух здесь более разреженный и прохладный.
– Наденьте-ка лучше вот эту куртку. – сказал У ил, доставая из сумки шерстяную ветровку коричневого цвета. – Днем здесь будет холодновато.
Впереди, за поворотом, мы увидели, что путь нам пересекает узкая проселочная дорога. На перекрестке, рядом с окрашенным в белый цвет магазинчиком и заправочной станцией, стояла машина с открытым капотом. На крыле на тряпице были разложены инструменты. Когда мы проезжали мимо, из магазинчика вышел светловолосый мужчина и мельком взглянул на нас. На его круглом лице были очки в темной оправе.
Я пристально вгляделся в этого человека, и в памяти всплыли события пятилетней давности.
– Я знаю, что это не он, – сказал я Уйду. – Но он очень похож на одного моего приятеля, с которым я вместе работал. Я не вспоминал о нем годами.
Я обратил внимание, что Уил смотрит на меня изучающим взглядом.
– Я же говорил: пристально следите за тем, что происходит, – проговорил он. – Давайте вернемся и выясним: может быть, этому малому нужна помощь. На местного жителя он не похож.
Мы нашли место, где можно было развернуться, и повернули обратно. Когда мы снова подъехали к лавчонке, человек в очках продолжал копаться в двигателе. У ил подрулил к заправке и высунулся из окна.
– У вас, похоже, что-то случилось, – проговорил он. Незнакомец поправил на носу очки: у моего приятеля, была такая же привычка.
– Да, – отозвался он. – Водяной насос потерял. – На вид ему было за сорок, хрупкого телосложения. По-английски он говорил без ошибок, но с легким французским акцентом.
Уил быстро вышел из машины и представил ему нас обоих. Когда этот человек протягивал мне руку, его улыбка тоже показалась знакомой. Звали его Крис Рено.
– Вы говорите, как француз, – заметил я.
– Я и есть француз, – отвечал он. – Преподаю психологию в Бразилии. А здесь, в Перу, собираю сведения об одной археологической находке, о некоем Манускрипте.
Какое-то мгновение я колебался, не будучи уверен, насколько можно доверять этому человеку.
– Мы здесь по этой же причине, – в конце концов, признался я.
Он взглянул на меня с глубоким интересом:
– Что вы можете сказать о нем? Вы читали списки? Прежде чем я успел ответить, из дома вышел Уил и за ним с шумом захлопнулась обтянутая сеткой дверь.
– Нам повезло, – обратился он ко мне. – У хозяина есть место, где можно поставить палатки, и горячая еда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71