— Какая чушь! Не желаю больше слышать ничего подобного! — возмутился Джон. — Ты просто недооцениваешь свою красоту. Любой мужчина отдал бы правую руку, лишь бы жениться на тебе. Разве Уильям Досон не приходит каждый день, только чтобы увидеться с тобой? Если бы ты только постаралась начать новую жизнь, выходить, принимать гостей, у тебя бы отбою не было от поклонников, предлагающих руку и сердце. Почему бы тебе не поехать сегодня в оперу со мной и Карин?
— Не хочу вам мешать. — Кристина, тяжело вздохнув, сгорбилась и покачала головой. — Останусь дома… почитаю и лягу спать пораньше.
— Крисси, я больше не могу выносить того, что ты с собой делаешь. Каждый раз, приходя домой, я вижу твои покрасневшие, распухшие глаза. Ты пытаешься скрыть от меня, что до сих пор страдаешь из-за этого человека. Он не стоит твоих слез! Господи, если бы только я мог добраться до него, убил бы собственными руками!
— Не говори так, Джон! — в отчаянии вскрикнула Кристина и, схватив его за руки, стиснула их изо всех сил. — Никогда не смей даже думать так! Он заставил меня страдать, верно, но это мой крест, и нести его только мне! И не нужно винить лишь его — в конце концов этот человек не знал о моей любви и думал, будто дарит мне то, чего я хотела больше всего на свете, — свободу. Поклянись мне, что никогда не причинишь ему зла!
— Успокойся, Крисси, — сказал Джон, потрясенный столь неожиданным взрывом. — Я, возможно, никогда в жизни не увижу его.
Но Кристина продолжала настаивать, и в глазах ее стояли слезы.
— А что, если встретишь? Ты должен дать мне слово, что не тронешь его!
Джон колебался, глядя в умоляющее лицо сестры. Он действительно вряд ли когда-нибудь столкнется с этим Абу, так что можно, не кривя душой, пообещать Кристине все, о чем она просит. Лишь бы она не страдала. Но тут Джона осенила счастливая мысль.
— Готов поклясться при одном условии — ты перестанешь терзаться из-за этого человека. Положи конец своему добровольному заключению, выходи в свет, встречайся с новыми людьми. И можешь начать с того, что поедешь с нами в оперу сегодня вечером!
— Хорошо, Джон, если ты даешь обещание. Но я все-таки думаю, что ты лучше проведешь время с Карин, если я не поеду в оперу.
— Позволь мне самому судить об этом. — Джон посмотрел на часы:
— У тебя меньше часа, чтобы переодеться.
Он усмехнулся, заметив, как растерялась Кристина. Слишком мало времени, чтобы подготовиться к первому за полгода выходу в свет!
— Я попрошу миссис Грин нагреть тебе воды для ванны.
Кристина бросилась в спальню и вынула один из привезенных с собой лондонских нарядов из темно-золотистого атласа с золотой отделкой на корсаже и юбке и сапфиры в тон глазам.
Неожиданно ее охватила робость. Посмеет ли она показаться в обществе так скоро?
Но она постаралась отогнать свои опасения, слушая жизнерадостную болтовню миссис Грин о том, как красив оперный театр и как хорошо, что Кристина решилась наконец его увидеть.
Менее чем через час они уже сидели в карете, собираясь сначала заехать за Карин. Кристина подождала в экипаже, пока Джон, поднявшись по ступенькам крыльца, громко стучал в дверь маленького, чисто выбеленного домика. Мгновение спустя на пороге появилась Карин в темно-красном бархатном платье, прекрасно гармонировавшем с ее шелковистыми черными волосами, уложенными в большой пучок.
Кристина не смогла сдержать вздоха при виде усеянного рубинами большого испанского гребня Карин. Перед ее мысленным взором тотчас встал Филип, улыбающийся, протягивающий ей почти такой же гребень.
" — Он не украден, милая. Я велел Сайду продать одну из лошадей в прошлом месяце и привезти лучший гребень, какой он только сможет найти».
Как она радовалась тогда! Теперь Кристина горько сожалела о своем поспешном решении оставить все, что подарил Филип. Если бы она взяла гребень, то по крайней мере хоть что-то сохранилось бы на память! Ну что ж, зато у нее осталась эта ужасная записка и арабский бурнус, надетый в долгую дорогу.
— Кристина, ты выглядишь так, будто находишься за много миль отсюда. Тебе нехорошо? — с тревогой спросила Карин.
— Прошу прощения… просто задумалась, — пробормотала Кристина.
Карин тепло улыбнулась:
— Я так рада, что ты решила поехать с нами сегодня. Тебе обязательно понравится, вот увидишь!
Вскоре карета остановилась перед оперным театром. Когда они вошли в фойе, многие зрители начали перешептываться, открыто глазея на Кристину. Женщины брезгливо морщились и отворачивались, мужчины раздевали ее похотливыми взглядами. Несколько молодых людей, очевидно знакомых Джона и Карин, поспешили навстречу, желая познакомиться с Кристиной. Они щедро осыпали ее комплиментами, но одновременно, нисколько не скрываясь, дерзко разглядывали ее фигуру, и Кристина, чувствуя это, отвечала коротко и язвительно.
— Мисс Уэйкфилд!
Резко обернувшись, Кристина увидела широко улыбавшегося ей Уильяма Досона. Он был точно таким же, каким она его помнила: загорелый, стройный, атлетически сложенный. На ум сразу же пришли его экзотические истории, и Кристина пожалела, что ни разу со времени своего возвращения не приняла его.
— Мы так долго не виделись, — сказал он, поднося к губам ее руку. — И вы все так же прекрасны. Надеюсь, вы полностью оправились от болезни?
— Да. Меня… как бы это сказать… убедили снова появиться в мире живых. Рада видеть вас, мистер Досон.
— Уильям, — поправил он. — Мы такие старые друзья, Кристина. Вы обидите меня, если не станете называть просто по имени. Вы здесь, как вижу, не одна?
— С Карин и Джоном.
— Джон, как не стыдно! Завладеть двумя самыми красивыми в Каире женщинами и никого к ним не подпускать!
— Да, признаюсь, я несколько эгоистичен, когда речь заходит об этих дамах, — засмеялся Джон.
Взгляд добрых серых глаз Уильяма не отрывался от Кристины. Он по-прежнему держал ее руку в своих.
— Вы сделаете меня счастливейшим человеком в Каире, если позволите сидеть рядом с вами во время спектакля, а потом проводить вас домой. С разрешения вашего брата, конечно.
— Ну… я…
Кристина посмотрела на Джона в поисках поддержки, но тот лишь предостерегающе сощурился, напоминая о данном ею обещании. Кристина вымученно улыбнулась:
— Буду рада принять ваше предложение, Уильям. Кажется, у меня теперь собственный кавалер, не так ли, Карин?
— Да, и притом очаровательный, — кивнула Карин с сочувствием в глазах.
Она знала, что Кристина не готова к этому — слишком медленно исцелялось ее разбитое сердце, слишком свежи были раны. Карин не понимала, каким образом удалось Джону уговорить сестру поехать сегодня в театр. Конечно, хорошо, что Кристина решилась показаться на людях, но вряд ли ей по силам вести остроумную светскую беседу с поклонником.
По пути домой Кристина рассеянно слушала очередную историю о приключениях Уильяма в техасских прериях. Она совсем не запомнила содержания оперы, ей припомнилось только, что костюмы были яркими, а музыка — громкой. Каждый раз при взгляде на гребень Карин мысли Кристины уносились далеко. Неужели она не способна хотя бы ненадолго забыть о Филипе?
— Приехали, Кристина.
Она была рада, что позволила Уильяму привезти ее домой в своем экипаже. Джон наверняка хочет побыть наедине с Карин, а она была бы третьей лишней.
— Не зайдете ли выпить бокал хереса, Уильям?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65