Они смотрели в бинокли, стереотрубы, окуляры видеокамер и приборы ночного видения. Или просто смотрели. Или дремали в шезлонгах, но все равно смотрели. И отмечали в памяти и в специальных блокнотах.
«8.35 — „объект“ направился в сторону пляжа...»
«С... до... „объект“ обедал в ресторане, за шестым от входа столиком...»
«В... появился на веранде дачи...»
«В... сел в машину...»
«...Вышел от любовницы...»
В свободное от наблюдений время они вычерчивали планы местности и маршруты движений. Отмечали точки, удобные для снайперских засад. Прикидывали, где бы было удобней закопать фугас или куда установить мину направленного действия МОН-50 или МОН-100. Соображали, как еще можно безопасно, гарантированно и без лишнего шума зачистить «объект».
Потом они с почты или из какого-нибудь Интернет-кафе отправляли факс или электронное письмо, вызывая на похороны безвременно почившей тети племянников. Или приглашали других родственников для совместного отдыха. Или просто писали — здесь очень хорошая погода, температура не опускается ниже 22 градусов. Что обозначало 22-е число.
И тогда где-то возле Санкт-Петербурга, Хабаровска или Новороссийска на военный аэродром садился транспортник, из которого выходили несколько военнослужащих в камуфляже, с большими спортивными сумками в руках. И где-то в районе Канарских островов под перископ всплывала атомная подводная лодка.
— Все в порядке, — говорил капитан. — Горизонт чист.
И через десантный люк в море выходила группа боевых пловцов. Один за другим пристегивались к тросу, тянущемуся за подводным, напоминающим торпеду скутером, и на средней скорости, чтобы не создавать акустических помех, устремлялись к пляжу. Где именно в это время, потому что всегда в это время, в ночном море в окружении трех любовниц бултыхался «объект». А рядом с ним, чуть в стороне, плескались невзрачного вида молодые люди.
Метров за двести от берега аквалангисты притапливали скутер и над самым дном, уже своим ходом, друг за другом, ориентируясь по компасу и береговым огням, плыли к пляжу. Плыли бесшумно, в специальных, под цвет донной растительности гидрокостюмах. И даже выдыхаемый ими воздух не поднимался к поверхности сотнями серебристых, демаскирующих пловцов пузырьков, а закачивался в пустые вакуумные баллоны.
Два плавающих вокруг «объекта» молодых человека смотрели на часы, вытаскивали из карманов плавок небольшие фонарики и, направив их под водой в море, несколько раз мигали.
Точка — два тире — точка.
Аквалангисты чуть меняли направление. Подплывали к месту, где радовался жизни «объект». В отблесках буйствующего на берегу света выбирали нужные ноги. Безошибочно выбирали, потому что единственные маленькие, кривые и волосатые среди трех пар невероятно стройных и бесконечно длинных.
Свет фонариков мигал еще раз. Одобрительно мигал.
Аквалангисты дожидались удобного момента и, когда «объект» отплывал чуть в сторону, цепко хватали его за щиколотки мягкими, не оставляющими синяков и кровоподтеков перчатками, и рывком утягивали вниз. Тот даже не успевал крикнуть. Вода смыкалась над его лицом. «Объект» утягивали на самое дно, где вода выдавливала из легких остатки воздуха.
Наверху о чем-то кричали длинноногие блондинки, потерявшие своего хозяина. И довольно быстро, но не так быстро, как в пляжных сериалах, на место происшествия устремлялись спасатели.
Аквалангисты опускали «объект» на дно, — стараясь придать ему естественную для утопленника позу. И, привсплыв, чтобы не обозначить мутью, поднятой со дна, свой маршрут, быстро отступали к оставленному скутеру.
Через пятнадцать минут они вплывали в десантный люк лежащей на грунте атомной субмарины. Капитан не интересовался, зачем его пассажиры просили «притормозить» на траверзе Канар и куда они отлучались. Разведгруппам подобные вопросы задавать не принято. И никакие не принято. Равно как не принято заносить их фамилии в судовые документы...
Через неделю, уже в Североморске, десантная группа сходила на пирс.
И почти одновременно с ней, в Санкт-Петербурге, Хабаровске, Новороссийске и ближнем Подмосковье молчаливые молодые люди в камуфляже забрасывали большие спортивные сумки в вырулившие на взлетно-посадочные полосы транспортники. И их тоже никто ни о чем не спрашивал, и по полетным документам они никак не проходили...
Их не было.
Но они были...
Глава 41
Резидент поставил точку. Последнюю точку в последней строке последнего абзаца заключительной страницы аналитического отчета, составленного по итогам проведенного им расследования.
Здесь было все — застреленные и взорванные в своих офисах и машинах директора предприятий и бизнесмены, подобный во многих случаях почерк преступлений, следы крюков десантных «кошек» и струбцин, оставленные на деревьях, откуда за жертвами велось наблюдение, отпечатки подошв «диверсионных» ботинок «норвежского» исполнения, обрывок маскировочной сетки, выпущенной в семьдесят восьмом году по заказу ГРУ для нужд диверсионно-разведывательных частей, остатки целлофана и крошки спецназовского сухпая... Был анализ характера производства предприятий, руководимых застреленными, взорванными и зарезанными директорами. Был вывод...
Вывод был однозначный — все перечисленные убийства были совершены бойцами частей специального назначения. Но дело было не в убийствах — дело было в том, что заказчик у всех этих преступлений тоже был один и тот же. И этим заказчиком, по всей видимости, выступала армия. Потому что так получается, что ей более других была выгодна смерть потерпевших.
Армия подминала многочисленные АО, ЗАО и ЧП, которые снабжали оборонку ресурсами, необходимыми для производств техники, боеприпасов, горючего и прочего так называемого маттехснабжения. Почему именно армия? Например, потому, что от рук профессиональных армейских убийц не пострадал ни один директор автоцентра, супермаркета или ликеро-водочного завода, которые тоже могут приносить неплохую прибыль, но практически все руководители предприятий, сотрудничающих с оборонкой.
Только они!..
Что не может быть просто случайностью.
Равно как нельзя признать случайностью то обстоятельство, что после безвременной кончины прежних хозяев на их место садились армейские кадры — те же самые, хоть и уволенные в запас офицеры частей специального назначения.
Отсюда можно сделать вывод, что кто-то руками бойцов спецназа пытается подчинить себе целую отрасль российской экономики. И вряд ли кто-нибудь случайный, кто-нибудь из гражданских. С гражданскими спецназ сотрудничать бы не стал. Вернее, отдельные спецназовцы в единичных случаях — может быть, но именно отдельные и очень редко, а здесь...
Здесь наблюдались совсем иные масштабы! Выполнение «работ» обеспечивали целые подразделения, которые отирались подле «объектов» неделями! Иногда отрабатывалось до нескольких адресов одновременно. Например, потерпевших в Кемерове, Новокузнецке и Москве отправили на тот свет через день, то есть практически одновременно.
Столько личного состава на такой промежуток времени без ведома командования отряжаться на операции не может! Слишком это заметно. А раз так...
Раз так, то можно предположить, что все эти операции прикрывало командование среднего, а не исключено, что и высшего звена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78