Сам не знаю, что было у меня на уме просто ли хотелось рассмотреть получше это чудище или стибрить его. Помню только, что никаких планов и в помине не было. Я по-прежнему пребывал в нерешительности, как та несчастная кошка в пословице. Судьба не дала мне возможности тщательно проанализировать свои намерения, как выразился бы Дживс, потому что сзади раздался крик: "Руки вверх!", и, обернувшись, я увидел в дверях Родерика Спода. В руках у него был дробовик, и этим дробовиком он нахально целился в третью пуговицу моего жилета. Из этого я заключил, что Родерик Спод относится к классу любителей стрелять с бедра.
ГЛАВА 3
Я сказал дворецкому, что Родерик Спод способен взглядом открывать устрицы с пятидесяти шагов, и именно такой взгляд он сейчас вонзил в меня. Он был точь-в-точь диктатор, готовый начать расправу со своими политическими противниками, и я понял, что ошибся, когда определил его рост в два метра. Он был чуть не на полметра выше. Желваки на его скулах ходили ходуном. Я надеялся, что он не оглушит меня своим "Ха!", но он оглушил. А поскольку я еще не вполне овладел своими голосовыми связками, ответной реплики в ожидаемом диалоге не последовало. Все так же сверля меня взглядом, Родерик Спод позвал: - Сэр Уоткин! - Да-да, я здесь, иду, что случилось? - донеслось издалека. - Пожалуйста, поскорее. Я покажу вам нечто любопытное. У двери возник старикашка Бассет, он поправлял пенсне. Я видел этого субъекта только в Лондоне, одет он тогда был вполне пристойно, и сейчас признаюсь вам, что, даже попав в предельно дурацкое положение, я не мог не содрогнуться, когда увидел его деревенский наряд. Чем ниже человек ростом, тем крупнее и ярче будут клетки на его костюме, это аксиома, как выражается Дживс; и действительно, величина клеток на одеянии Бассета была прямо пропорционально недостающим дюймам роста. В своем твидовом кошмаре он казался изломанным отражением в треснутом зеркале, и, как ни странно, это зрелище успокоило мои нервы. "А плевать на все", - решил я. - Смотрите! - повелел Спод. - Вы когда-нибудь ожидали подобной наглости? Старый хрыч Бассет глазел на меня в тупом изумлении. - Силы небесные! Да это вор, который крал сумочки! - Именно так. Невероятно, правда? - Глазам не верю. Он просто преследует меня, будь он трижды проклят! Привязался как репей, проходу от него нет. Как вы его поймали? - Шел по дорожке к дому, вдруг вижу - кто-то крадется по веранде, потом проскользнул в дверь, ну, я бегом сюда и взял его на мушку. Как раз вовремя подоспел. Он уже начал грабить вашу гостиную. - Родерик, я вам так признателен. И ведь каков наглец! Казалось бы, после вчерашнего позора на Бромптон-роуд он должен выкинуть из головы свои гнусные замыслы, ан ничуть не бывало - сегодня пройдоха является сюда. Ну, он у меня пожалеет, уж я постараюсь. - Полагаю, случай слишком серьезный, чтобы вынести ему приговор в порядке упрощенного судопроизводства? - Могу выписать ордер на его арест. Отведите его в библиотеку, я сейчас им займусь. Придется рассматривать дело на выездной сессии суда присяжных. - Какой срок ему дадут, как вы полагаете? - Затрудняюсь ответить, но уж, конечно, не меньше... - Эй! - вырвалось у меня. Я хотел поговорить с ними спокойно и вразумительно, объяснить, как только они придут в чувство, что .меня в этот дом пригласили, я гость, но почему-то с моих уст сорвался звук, какой могла бы издать на охоте тетя Далия, пожелай она привлечь внимание коллеги из охотничьего клуба "Пайтчли", который стоит на другом конце вспаханного поля эдак в полумиле, и старикашка Бассет отпрянул, будто в глаз ему сунули горящую головешку. - Чего вы орете? - так отозвался Спод о моем способе извлечения звуков из собственного горла. - У меня чуть барабанные перепонки не лопнули, - пожаловался Бассет. - Да послушайте! - взмолился я. - Выслушайте меня наконец! Началась полная неразбериха, все говорили разом, я пытался оправдаться, противная сторона обвиняла меня еще и в том, что я устроил скандал. И тут в самый разгар перепалки, когда мой голос по-настоящему окреп, открылась дверь и кто-то произнес: - О Господи! Я обернулся. Эти полураскрытые губы, эти огромные глаза... воздушный, гибкий стан... Среди нас стояла Мадлен Бассет. - О Господи! - повторила она. Признайся я человеку, который видит ее в первый раз, что одна мысль о женитьбе на этой юной особе вызывает у меня непроходящую тошноту, он в изумлении вскинул бы брови к самой макушке и отказался что-либо понять. Возможно, сказал бы: "Берти, вы сами не понимаете своего счастья", потом добавил, что завидует мне. Ибо внешность у Мадлен Бассет чрезвычайно привлекательная, в этом ей не откажешь: стройная, изящная, как дрезденская статуэтка - вроде бы я не ошибся, именно дрезденская, - роскошные золотые волосы, и вообще все, как говорится, при ней. Откуда человеку, который видит ее в первый раз, знать о ее слезливой сентиментальности, о том, что она каждую минуту готова засюсюкать с вами, как младенец. А меня от этого тошнит. Не сомневаюсь, такая непременно подкрадется к мужу, когда он ползет к завтраку, у несчастного башка раскалывается после вчерашнего, а она зажмет ему ручками глаза и кокетливо спросит: "Угадай, кто?" Однажды я гостил в доме одного моего приятеля-молодожена, так его супруга написала в гостиной над камином крупными буквами, так что не заметить надпись мог только слепой: "Это гнездышко свили двое влюбленных голубков", и я до сих пор не могу забыть немого отчаяния, которым наполнялись глаза ее дражайшей половины каждый раз, как он входил в гостиную. Не стану доказывать с пеной у рта, что, обретя статус замужней дамы, Мадлен Бассет дойдет до столь пугающих крайностей, однако и не исключаю подобной возможности. Она смотрела на нас, хлопая своими большими глазами с кокетливым недоумением. - Что за шум? - спросила она. - Берти, голубчик! Когда вы приехали? - Привет. Приехал я только что. - Приятная была поездка? - Да, очень, спасибо. Я прикатил в автомобиле. - Наверное, страшно устали. - Нет, нет, благодарю вас, нисколько. - Что же, скоро будет чай. Я вижу, вы знакомы с папой. - Да. я знаком с вашим папой. - И с мистером Сподом тоже. - И с мистером Сподом знаком. - Не знаю, где сейчас Огастус, но к полднику он обязательно появится. - Буду считать мгновенья. Старик Бассет ошарашено слушал наш светский обмен любезностями, только время от времени разевал рот, как рыба, которую вытащили из пруда и которая вовсе не уверена, что стоило заглатывать наживку. Конечно, я понимал, какой мыслительный процесс происходит сейчас в его черепушке. Для него Бертрам Вустер - отребье общества, ворующее у приличных людей сумки и зонты, и что самое скверное - он ворует их бездарно. Какому отцу понравится, что его единственная дочь, его ненаглядное сокровище, якшается с преступником? - Ты что же, знакома с этим субъектом? - спросил он. Мадлен Бассет рассмеялась звонким серебристым смехом, из-за которого, в частности, ее не переносят представительницы прекрасного пола. - Еще бы! Берти Вустер мой старый добрый друг. Я тебе говорила, что он сегодня приедет. Старик Бассет, видимо, не врубился. Как не врубился, судя по всему, и Спод. - Мистер Вустер твой друг? - Конечно. - Но он ворует сумочки. - И зонты, - дополнил Спод с важным видом - ну прямо личный секретарь его величества короля. - Да, и зонты, - подтвердил папаша Бассет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56