Кто идет сюда? - Сэр Уоткин и миссис Траверс, сэр. По-моему, они хотят нанести вам визит. - А я-то мечтал, что меня долго не будут тревожить. Но все равно, пусть войдут. У нас, Вустеров, для всех открыта дверь. Но когда дверь отперли, вошла только моя тетушка. Она направилась к своему любимому креслу и всей тяжестью плюхнулась в него. Вид у нее был мрачный, ничто не пробуждало надежды, что она принесла благую весть, что-де папаша Бассет, вняв доводам разума, решил отпустить меня на волю. Но, черт меня подери, именно эту благую весть она и принесла. - Ну что же, Берти, - сказала она, немного погрустив в молчании, - можешь складывать свой чемодан. - Что? - Он дал задний ход. - Как, задний ход? - Да. Снимает обвинение. - Вы хотите сказать, меня не упекут в кутузку? - Не упекут. - И я, как принято говорить, свободен как ветер? - Свободен. Возликовав в сердце своем, я так увлекся отбиванием чечетки, что прошло немало времени, пока я наконец заметил: а ведь кровная родственница не рукоплещет моему искусству. Сидит все такая же мрачная. Я не без укора посмотрел на нее. - Вид у вас не слишком довольный. - Ах, я просто счастлива. - Не обнаруживаю симптомов означенного состояния, - сказал я обиженно. Племяннику даровали помилование у самого подножья эшафота, можно было бы попрыгать и поплясать с ним. Тяжелый вздох вырвался из самых глубин ее существа. - Все не так просто. Берти, тут есть закавыка. Старый хрен выставил условие. - Какое же? - Я должна уступить ему Анатоля. На меня напал столбняк. - То есть как - уступить Анатоля? - Да, милый племянник, такова цена твоей свободы. Негодяй обещает не выдвигать против тебя обвинение, если я соглашусь уступить Анатоля. Старый шантажист, гореть ему синим пламенем прямо здесь, на земле! Какое страдание было в ее лице! А ведь совсем недавно я слышал от нее похвальное слово шантажу, просто дифирамбы, хотя истинное удовольствие от шантажа получает лишь тот, кто правильно выбрал роль. Оказавшись в роли жертвы, эта женщина страдала. Мне и самому было тошно. Рассказывая эту историю, я не упускал случая выразить свое восхищение всякий раз, как речь заходила об Анатоле, этом несравненном кудеснике, и вы, несомненно, помните, что, узнав от тетки о подлой попытке сэра Уоткина Бассета переманить его к себе во время визита в "Бринкли-Корт", я был потрясен до глубины души. Конечно, тем, кто не едал вдохновенных творений этого великого маэстро, трудно вообразить, какую огромную роль в общем ходе событий играют его жаркие и супы. Могу сказать только одно: если вы хоть раз вкусили одно из его блюд, вам открывается истина: жизнь лишится смысла и поэзии, если у вас отнимут надежду вкушать его изыски и дальше. Мысль, что тетя Далия готова пожертвовать этим восьмым чудом света всего лишь ради того, чтобы спасти племянника от кутузки, поразила меня в самое сердце. Не помню, чтобы я когда-то в своей жизни был так глубоко растроган. На глаза навернулись слезы. Она напомнила мне Сидни Картона. - И вы всерьез решили отказаться от Анатоля ради моего спасения? прошептал я. - Конечно. - Никогда! Я и слышать об этом не хочу. - Но ты не можешь сесть в тюрьму. - С удовольствием сяду, если этот виртуоз, этот волшебник останется по-прежнему у вас. Не вздумайте согласиться на наглые посягательства хрыча Бассета. - Берти! Ты это серьезно? - Более чем серьезно. Что такое тридцать дней усиленного тюремного режима? Сущий пустяк. Они пролетят как одна минута. Пусть Бассет лопнет от злости. А когда я отсижу свой срок, - продолжал я мечтательно, - и снова окажусь на свободе, пусть Анатоль покажет, на что он способен. За месяц на хлебе и воде или на баланде - чем там кормят в этих заведениях - я нагуляю зверский аппетит. В тот день, когда меня выпустят, я хочу, чтоб меня ожидал обед, о котором будут слагать песни и легенды. - Он будет тебя ждать, клянусь. - Можем прямо сейчас составить предварительное меню. - Конечно, зачем терять время. Начнем с черной икры? Или с дыни канталупы? - Не "или", а "и". Потом суп. - Суп или бульон? - Бульон, прозрачный крепкий бульон. - Ты не забыл суп-пюре из крошечных кабачков? - Ни на миг. А что вы скажете относительно консоме из помидоров? - Может быть, ты прав. - Думаю, что прав. Просто уверен. - Пожалуй, стоит предоставить составление меню тебе. - Это самое мудрое. Я взял карандаш и лист бумаги и через каких-нибудь десять минут был готов огласить результаты. - Вот меню обеда, как я его себе представляю, не считая дополнений, которые мне придут в голову во время пребывания в камере. И я прочел:
"LE ОБЕД
Икра черная свежая Дыня канталупа Консоме из помидоров Сильфиды под раковым соусом Мечта гурмана из цыплят "Маленький герцог" Молодая спаржа с соусом сабайон а-ля Мистингет Паштет из гусиных печенок, вымоченных в шампанском "Альпийские жемчужины" Зобные железы двухнедельных телят, запеченные в тесте по-тулузски Салат из цикория и сельдерея Сливовый пудинг "Вечерняя звезда" "Белые бенедиктинцы" Пломбир "Нерон" Les пирожные, торты, желе, муссы, бланманже, петиту, булочки, пышки "Дьяволята" Фрукты"
- Ну как, тетя Далия, ничего не упустил? - Если и упустил, то не слишком много. - В таком случае позовем этого негодяя и объявим, что плевать мы на него хотели! Эй, Бассет! - закричал я. - Бассет! - подхватила тетя Далия. - Бассет! - рявкнул я так, что стекла задрожали. Стекла продолжали дрожать, когда в комнату влетел недовольный Бассет. - Какого дьявола вы тут разорались? - А, пожаловали наконец. - Я без преамбулы перешел к сути: - Бассет, мы на вас плюем. Старик был явно обескуражен. Вопросительно поглядел на тетю Далию. Видно, подумал, что Бертрам Вустер изъясняется загадками. - Он говорит о вашем идиотском предложении снять обвинение, если я уступлю вам Анатоля, - объяснила любимая родственница. - В жизни не слышала ничего глупее. Мы хорошо посмеялись, верно. Берти? - Чуть со смеху не лопнули. На старика напала оторопь. - Вы что же, отказываетесь? - Конечно, отказываемся. Уж я-то должна была знать своего племянника: разве можно хоть на минуту предположить, что он способен принести в дом тетки горе и лишения, лишь бы избавить себя от мелких неудобств? Вустеры так не поступают, верно, Берти? - Никогда. - Они не из тех, кто думает только о себе. - Что нет, то нет. - Как я могла оскорбить его, рассказав о вашем предложении? Берти, прости меня. - Ну что вы, что вы, дорогая тетушка. Она стиснула мою руку. - Спокойной ночи, Берти, спокойной ночи - вернее, аu revoir. До скорой встречи. - Именно до скорой. Мы увидимся, когда на полях расцветут маргаритки, а может, еще скорее. - Кстати, ты не забыл средиземноморскую форель, посыпанную укропом? - Ах, черт, забыл. И седло барашка с салатом-латуком по-гречески забыл. Впишите и то и другое, пожалуйста. Она величественно удалилась, одарив меня на прощанье взглядом, в котором сияли и нежность, и восхищение, и благодарность, и в комнате ненадолго воцарилось молчание - лично я молчал высокомерно. Но вот папаша Бассет произнес вымученно ядовитым тоном: - Что ж, мистер Вустер, видно, вам все же не миновать расплаты за совершенную глупость. - Я готов. - Я разрешил вам провести ночь под моим кровом, но теперь передумал. Отправляйтесь в полицейский участок. - Какой вы мелкий, злопамятный тип, Бассет. - Ничего подобного. Несправедливо лишать полицейского Оутса нескольких часов заслуженного отдыха ради вашего удобства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56