Стремление, конечно, похвальное, но кто возьмет на работу мальчишку, который выглядит таким юным и таким странным? Молоха, Твиг и Зиллах привыкли к своей роскошной кочевой жизни – они мотались из города в город и жили за счет крови и денег своих жертв. Но в Потерянной Миле не было состоятельных жертв. Только бродяги, и внебрачные детишки, и заблудившиеся путешественники.
В общем, Кристиан пошел на пустырь срезать последние розы – очень красивые оранжево-розовые цветы с красными прожилками на лепестках и красной же окаемкой, – и тут к нему подошла эта девушка, Энн, и тронула его за рукав. Кристиан и раньше видел ее у трейлера. Она околачивалась поблизости, пыталась заглядывать в окна, дергала дверцы черного фургончика. Он не знал, что именно произошло между ней и Зиллахом. И когда она ему сказала, у Кристиана упало сердце. Неужели за эти пятнадцать лет Зиллах совершенно не повзрослел?! Он что, не знает, что есть такая полезная вещь – называется презерватив?!
– У меня будет очень красивый ребенок, – сказала она. – С зелеными-презелеными глазами.
– Он убьет тебя, этот ребенок, – сказал ей Кристиан. – Они тебя бросят, и ты будешь совсем одна, а этот ребенок тебя убьет. – Он обернулся к ней. В одной руке – роза, в другой – ржавые ножницы. – Послушай меня. Тебе надо избавиться от ребенка. Обязательно.
– Но почему?
Кристиан посмотрел ей в глаза. Ее глаза плясали словно бешеные паучки; они горели огнем безумия. Месяц назад у «Священного тиса» она была другой. Семя Зиллаха уже отравило ее, как когда-то оно отравило Джесси.
Он мог бы сказать ей правду. Что Зиллах – не человек. Что он из другой расы и его семя – это кровавый яд. Что ребенок Зиллаха разорвет ее изнутри и она умрет, как умерла Джесси пятнадцать лет назад. Умрет, истекая кровью. С обезумевшими от боли, закатившимися глазами. Да, он мог бы ей это сказать. Она бы поверила – она уже вполне созрела, чтобы поверить. Но если она будет знать, какая опасность ей угрожает, она может рассказать об этом кому-то еще. А это будет опасно для Никто. Это будет опасно для Зиллаха и остальных. Молодые, очень красивые, полные сил… они были огнем умирающей расы. Нет. Он не мог их предать.
– Тебе нужно избавиться от ребенка, потому что он тебя бросит, Зиллах, – сказал Кристиан, запинаясь. – И ты останешься одна.
– Я поеду за ними, куда бы они ни поехали, – сказала Энн. – Я поеду за Зиллахом.
Ее длинные распущенные волосы горели ярким рыжим пламенем. Она была просто девчонка. Такая же, как Джесси, – девочка из людей, которая должна была жить без страха и боли, которую ей причинили из-за минутной прихоти. Девочка, у которой должны были быть нормальные здоровые дети, о которых она могла бы заботиться. Дети, которых она бы кормила грудью; дети, которые не стали бы пить ее кровь еще в утробе и не разорвали бы ее изнутри.
Зиллах и все остальные… Кристиан знал, что второй раз он их не отпустит. Не даст им уехать без него. Он не сможет их отпустить – не сможет смотреть вслед черному фургончику, который исчезает вдали, и гадать, увидятся ли они снова. Если они соберутся уезжать из Потерянной Мили, он поедет с ними. Они защитят его от Уолласа Грича. И если Энн последует за ними, может быть, ему удастся ее убедить. Может быть, они найдут способ избавить ее от ребенка – красивого и смертоносного ребенка Зиллаха.
– Они собираются ехать в Новый Орлеан, – сказал он ей. – Во Французский квартал. – Ну вот. Дело сделано. Может быть, она поедет за ними. Может, она их разыщет. А может быть, нет.
Кристиан развернулся и пошел к трейлеру. Он не оглянулся на девушку, что осталась стоять возле розовых кустов, – на девушку с черной траурной вуалькой в огненно-рыжих волосах. На девушку, которая так сильно напоминала ему Джесси, какой она была тогда, пятнадцать лет назад, – пусть даже внешне они были совсем не похожи. Совсем.
Но у нее в глазах горел тот же очарованный свет.
24
После хэллоуиновской вечеринки Дух поехал к дому Энн. Ее «датсуна» не было на подъездной дорожке, но красный «бьюик» ее отца был на месте. Духу совсем не хотелось общаться с Саймоном Брансби – не сейчас. Да и что бы он ему сказал?! Он также заметил, что в комнате Энн не было света.
Дух подъехал к автобусной станции со стороны магазинчика скобяных изделий и садового инвентаря. Машина Энн стояла на стоянке при станции, и вид у нее был такой, как будто ее здесь бросили надолго. На станции было темно; никто не сидел на скамейке у входа. Междугородный автобус южного направления проходил через Потерянную Милю ежедневно в 22:05. Он уже давно уехал.
Дух вернулся на улицу Погорелой Церкви, быстренько забежал в дом, взял их со Стивом зубные щетки и Стивов запас травы, потом вернулся в машину и направился прочь из города. А что он еще мог сделать?! Едем в Новый Орлеан, сказал Стив. И Энн скорее всего тоже едет туда.
Стив сидел, привалившись к дверце, и дышал сбивчиво и тяжело. Сейчас он был не в том настроении, чтобы отвечать на вопросы. Так что Дух просто вырулил на шоссе № 42 и поехал, не оглядываясь назад. Он знал, что вернется. Они со Стивом могли поехать куда угодно, но в итоге они все равно вернутся в Потерянную Милю.
Он слегка нервничал за рулем. В отличие от Стива он был не очень хорошим водителем. Вот Стив – тот водитель от Бога. Скорость у него в крови. Однако машина катила вперед, дорога ложилась под колеса вздыбленной лентой асфальта; в зеркале заднего вида мерцали звезды; луна бледно подсвечивала рваные края облаков. Сначала ночь была темной, потом – когда выглянула луна – стала светлой, потом опять темной.
Ночь Хэллоуина. Не самое лучшее время для путешествий. Кто знает, что несется во мраке вровень с их «тандербердом»? Чьи сверкающие глаза следят за ними из темноты? Дух даже проверил, плотно ли закрыто его окно. В такую ночь надо держаться настороже.
Проезжая мимо дома мисс Катлин, Дух заметил одинокую свечу в окне у переднего крыльца. Мисс Катлин знала, что сегодня ночью лучше не выходить из дома. Крошечный огонек у нее в окне дарил тепло добрым духам и отпугивал злых.
Духу вдруг захотелось – до боли, до ломоты в костях – оказаться сейчас в доме мисс Катлин, лежать в теплой кровати в комнате для гостей на хрустящих накрахмаленных простынях. Когда он был маленьким, он провел в этой комнате немало ночей – то дремал, то просыпался и прислушивался к разговору мисс Катлин и бабушки в соседней комнате. Иногда они говорили о странных вещах, которых он не понимал и которые его пугали; называли загадочные имена, которые он не мог вспомнить наутро, просыпаясь от яркого света солнца. Астарот. Кажется, было что-то похожее. Или это был Азафетид? Иногда, как и все старые женщины, они говорили о рецептах домашних блюд, о своих взрослых детях и о мужьях, либо сбежавших, либо давно покойных. Но Дух все равно ловил каждое слово и старался сохранить его в памяти, как другие мальчишки хранят разноцветные камушки и ослепительно синие осколки ракушек.
А иногда… иногда они говорили о нем. И вот тогда он прислушивался так старательно, что казалось, сейчас у него просто отвалятся уши от напряжения.
– Ему будет трудно, Деливеранс, очень трудно. У мальчика слишком сильный дар. – Это была мисс Катлин. Она имела в виду его, Духа. Дар – это то, что он знает и чувствует без посторонней подсказки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
В общем, Кристиан пошел на пустырь срезать последние розы – очень красивые оранжево-розовые цветы с красными прожилками на лепестках и красной же окаемкой, – и тут к нему подошла эта девушка, Энн, и тронула его за рукав. Кристиан и раньше видел ее у трейлера. Она околачивалась поблизости, пыталась заглядывать в окна, дергала дверцы черного фургончика. Он не знал, что именно произошло между ней и Зиллахом. И когда она ему сказала, у Кристиана упало сердце. Неужели за эти пятнадцать лет Зиллах совершенно не повзрослел?! Он что, не знает, что есть такая полезная вещь – называется презерватив?!
– У меня будет очень красивый ребенок, – сказала она. – С зелеными-презелеными глазами.
– Он убьет тебя, этот ребенок, – сказал ей Кристиан. – Они тебя бросят, и ты будешь совсем одна, а этот ребенок тебя убьет. – Он обернулся к ней. В одной руке – роза, в другой – ржавые ножницы. – Послушай меня. Тебе надо избавиться от ребенка. Обязательно.
– Но почему?
Кристиан посмотрел ей в глаза. Ее глаза плясали словно бешеные паучки; они горели огнем безумия. Месяц назад у «Священного тиса» она была другой. Семя Зиллаха уже отравило ее, как когда-то оно отравило Джесси.
Он мог бы сказать ей правду. Что Зиллах – не человек. Что он из другой расы и его семя – это кровавый яд. Что ребенок Зиллаха разорвет ее изнутри и она умрет, как умерла Джесси пятнадцать лет назад. Умрет, истекая кровью. С обезумевшими от боли, закатившимися глазами. Да, он мог бы ей это сказать. Она бы поверила – она уже вполне созрела, чтобы поверить. Но если она будет знать, какая опасность ей угрожает, она может рассказать об этом кому-то еще. А это будет опасно для Никто. Это будет опасно для Зиллаха и остальных. Молодые, очень красивые, полные сил… они были огнем умирающей расы. Нет. Он не мог их предать.
– Тебе нужно избавиться от ребенка, потому что он тебя бросит, Зиллах, – сказал Кристиан, запинаясь. – И ты останешься одна.
– Я поеду за ними, куда бы они ни поехали, – сказала Энн. – Я поеду за Зиллахом.
Ее длинные распущенные волосы горели ярким рыжим пламенем. Она была просто девчонка. Такая же, как Джесси, – девочка из людей, которая должна была жить без страха и боли, которую ей причинили из-за минутной прихоти. Девочка, у которой должны были быть нормальные здоровые дети, о которых она могла бы заботиться. Дети, которых она бы кормила грудью; дети, которые не стали бы пить ее кровь еще в утробе и не разорвали бы ее изнутри.
Зиллах и все остальные… Кристиан знал, что второй раз он их не отпустит. Не даст им уехать без него. Он не сможет их отпустить – не сможет смотреть вслед черному фургончику, который исчезает вдали, и гадать, увидятся ли они снова. Если они соберутся уезжать из Потерянной Мили, он поедет с ними. Они защитят его от Уолласа Грича. И если Энн последует за ними, может быть, ему удастся ее убедить. Может быть, они найдут способ избавить ее от ребенка – красивого и смертоносного ребенка Зиллаха.
– Они собираются ехать в Новый Орлеан, – сказал он ей. – Во Французский квартал. – Ну вот. Дело сделано. Может быть, она поедет за ними. Может, она их разыщет. А может быть, нет.
Кристиан развернулся и пошел к трейлеру. Он не оглянулся на девушку, что осталась стоять возле розовых кустов, – на девушку с черной траурной вуалькой в огненно-рыжих волосах. На девушку, которая так сильно напоминала ему Джесси, какой она была тогда, пятнадцать лет назад, – пусть даже внешне они были совсем не похожи. Совсем.
Но у нее в глазах горел тот же очарованный свет.
24
После хэллоуиновской вечеринки Дух поехал к дому Энн. Ее «датсуна» не было на подъездной дорожке, но красный «бьюик» ее отца был на месте. Духу совсем не хотелось общаться с Саймоном Брансби – не сейчас. Да и что бы он ему сказал?! Он также заметил, что в комнате Энн не было света.
Дух подъехал к автобусной станции со стороны магазинчика скобяных изделий и садового инвентаря. Машина Энн стояла на стоянке при станции, и вид у нее был такой, как будто ее здесь бросили надолго. На станции было темно; никто не сидел на скамейке у входа. Междугородный автобус южного направления проходил через Потерянную Милю ежедневно в 22:05. Он уже давно уехал.
Дух вернулся на улицу Погорелой Церкви, быстренько забежал в дом, взял их со Стивом зубные щетки и Стивов запас травы, потом вернулся в машину и направился прочь из города. А что он еще мог сделать?! Едем в Новый Орлеан, сказал Стив. И Энн скорее всего тоже едет туда.
Стив сидел, привалившись к дверце, и дышал сбивчиво и тяжело. Сейчас он был не в том настроении, чтобы отвечать на вопросы. Так что Дух просто вырулил на шоссе № 42 и поехал, не оглядываясь назад. Он знал, что вернется. Они со Стивом могли поехать куда угодно, но в итоге они все равно вернутся в Потерянную Милю.
Он слегка нервничал за рулем. В отличие от Стива он был не очень хорошим водителем. Вот Стив – тот водитель от Бога. Скорость у него в крови. Однако машина катила вперед, дорога ложилась под колеса вздыбленной лентой асфальта; в зеркале заднего вида мерцали звезды; луна бледно подсвечивала рваные края облаков. Сначала ночь была темной, потом – когда выглянула луна – стала светлой, потом опять темной.
Ночь Хэллоуина. Не самое лучшее время для путешествий. Кто знает, что несется во мраке вровень с их «тандербердом»? Чьи сверкающие глаза следят за ними из темноты? Дух даже проверил, плотно ли закрыто его окно. В такую ночь надо держаться настороже.
Проезжая мимо дома мисс Катлин, Дух заметил одинокую свечу в окне у переднего крыльца. Мисс Катлин знала, что сегодня ночью лучше не выходить из дома. Крошечный огонек у нее в окне дарил тепло добрым духам и отпугивал злых.
Духу вдруг захотелось – до боли, до ломоты в костях – оказаться сейчас в доме мисс Катлин, лежать в теплой кровати в комнате для гостей на хрустящих накрахмаленных простынях. Когда он был маленьким, он провел в этой комнате немало ночей – то дремал, то просыпался и прислушивался к разговору мисс Катлин и бабушки в соседней комнате. Иногда они говорили о странных вещах, которых он не понимал и которые его пугали; называли загадочные имена, которые он не мог вспомнить наутро, просыпаясь от яркого света солнца. Астарот. Кажется, было что-то похожее. Или это был Азафетид? Иногда, как и все старые женщины, они говорили о рецептах домашних блюд, о своих взрослых детях и о мужьях, либо сбежавших, либо давно покойных. Но Дух все равно ловил каждое слово и старался сохранить его в памяти, как другие мальчишки хранят разноцветные камушки и ослепительно синие осколки ракушек.
А иногда… иногда они говорили о нем. И вот тогда он прислушивался так старательно, что казалось, сейчас у него просто отвалятся уши от напряжения.
– Ему будет трудно, Деливеранс, очень трудно. У мальчика слишком сильный дар. – Это была мисс Катлин. Она имела в виду его, Духа. Дар – это то, что он знает и чувствует без посторонней подсказки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99