Но и ему пришлось подняться на ноги и идти, подстраивая шаги в такт в такт ритмичному завыванию:
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Билли шел, как приговоренный к казни.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Расстояние до помоста казалось бесконечным.
Но вот он дошел. А. А. Катто лежала с закрытыми глазами. Он оттягивал время и стоял, глядя на нее сверху вниз. Она открыла глаза. Голос ее вибрировал, как мяуканье:
– Пожалуйста, на колени, Билли.
Билли сжал зубы и неловко встал на колени.
– Теперь отдай мне дань уважения как королеве, Билли.
Билли закрыл глаза и медленно приблизил губы к влажной и вспухшей промежности А. А. Катто. А. А. Катто со счастливой улыбкой сказала:
– Я уверена, что ты будешь очень почтительным подданным.
21
– Думаю, какое-то время я еще продержусь.
Малыш Менестрель растянулся на стуле, глядя на отражение света в стакане с вином. Он впервые чувствовал себя комфортно с тех пор, как его похитили из отеля Альберта Шпеера. Напротив него за столом ухмылялся Странник.
– Тебе придется держаться, пока не найдешь способа выбраться отсюда.
Малыш Менестрель уныло кивнул:
– Сам знаю. Стараюсь про это не думать.
Священники в желтых мантиях привели троих путников в номер из нескольких комнат, где-то в глубине зиккурата. Здесь их оставили ждать, пока Благословенный Иоахим выразит желание встретиться с ними. Дверь не заперли, но в сущности это был плен. Каждый из путников понимал, что не сможет найти выход из лабиринта лестниц и коридоров, составлявших интерьер гигантского здания.
Довольно просторная главная комната соединялась с тремя небольшими каморками. Здесь было просто, но уютно. Главная комната меблирована квадратным столом и четырьмя стульями из какого-то светлого дерева, украшенного геометрическими инкрустациями. В каждой каморке – узкие нары для спанья. В номере не было окон, только стены из гладкого черного камня. Но света хватало – горело множество свечей в какой-то треугольной конструкции, подвешенной под потолком.
Священники удалились, и вскоре двое в синих одеяниях, из обслуги, предназначенной для грубой работы, принесли еду – чашу с фруктами, поднос с выпечкой типа плоских бисквитов, боль-шой кувшин вина и стаканы. Безмолвно все это поставили на стол и ушли.
Джеб Стюарт Хо немедленно влюбился в это место. Он съел немного фруктов, выпил полстакана вина и ушел в свой чуланчик помедитировать, оставив Малыша Менестреля и Странника не спеша допивать кувшин. Менестрель осушил свой стакан и снова наполнил его.
– Мне еще больше бы понравилось, окажись тут пара девчонок.
Глаза Странника отразили мерцание свечей:
– Тут этого не найдешь.
– А то я не знаю!
– Может, ты решишь эту проблему как-нибудь иначе.
– Что?
– Говорю: ты смог бы найти способ решить эту проблему.
– Я слышал, что ты сказал. Но… пытаюсь понять твою мысль.
Странник широко улыбался:
– Мне кажется, ты поймешь.
Менестрель нахмурился:
– Ты все время подбрасываешь какие-то намеки. Становишься, черт побери, слишком таинственным!
– А как мне еще развлекаться, в моем-то возрасте?
Менестрель через стол подвинул к нему кувшин:
– Кто тебе мешает напиться? Может, станешь более терпимым для общения.
Странник налил себе вина:
– Что нам спорить? Я не рассказывал тебе, как однажды в Порт-Иуде встретил девчонку легкого поведения, которой не повезло?
Малыш Менестрель покачал головой:
– Нет, но уверен – расскажешь.
Малыш Менестрель продолжал наливать себе и попивать, а Странник затянул длинный, нудный и местами непристойный рассказ. История тянулась и тянулась, и Малыш Менестрель быстро потерял нить повествования. Странник как раз подбирался к изюминке рассказа, когда в дверь тихонько постучали. Рука Малыша Менестреля инстинктивно потянулась к ножам на поясе.
– Что это, по-твоему?
Стук раздался снова. Странник пожал плечами:
– Остается только выяснить, что именно. Не думаю, что есть причина для тревоги. – Он повысил голос: – Входите.
Дверь открылась, вошли трое. Назвать их мужчинами можно было бы только в общем смысле. Они были лысыми и в целом смахивали на гомосексуалистов, если вообще их считать мужчинами. У них были изящные фигуры, почти девичьи, и они двигались как-то преувеличенно изящно. Они были в розовых одеяниях из ткани, похожей на струящийся шелк, глаза подкрашены синим макияжем. Менестрель заподозрил, что их избыточно длинные ресницы – накладные. Заговорили они высокими и нежными голосами.
– Нас послал Благословенный чтобы удовлетворить все ваши потребности.
Странник поднял брови:
– Нам вполне удобно и комфортно.
– Нас послали предложить вам любое дополнительное удовольствие, какого вы могли бы пожелать.
– Дополнительное удовольствие? – Малыш Менестрель оторвался от стакана.
Он внимательно сверху донизу оглядел по очереди каждого из троих.
– Какой именно вид удовольствия вы имеете в виду?
Средний из троицы мило улыбнулся:
– Те сладостные удовольствия тела, что дарованы и освящены Благословенным, дабы наша плоть могла праздновать его славу.
– Праздновать его славу, вот как? – ухмыльнулся Малыш Менестрель.
– Мы в вашем распоряжении.
Странник покачал головой:
– Меня можете не считать. Я для такого слишком стар.
Менестрель медленно поднялся со своего стула:
– Не вижу никакого вреда – почему немного не попраздновать его славу.
Странник засмеялся:
– Как я понял, ты желал женщину?
Менестрель похлопал по попке одного из пришедших в розовом:
– Но ведь ты же предвидел, что проблема решаемая. – И повернулся к фигуре в розовом: – А Благословенный дал благословение на старомодный «реактивный самолет»?
– Не знаком с этим термином, но буду счастлив принять ваши инструкции.
– Отлично, пошли в мою каморку, дам тебе инструкции. Можешь взять и приятеля, поскольку, видишь, наш дедушка не хочет ничего знать.
Он налил себе еще стакан вина и увел двух гостей в пустую каморку. Странник остался наедине с третьим. Гость тонкой белой рукой махнул в сторону неподвижной фигуры Джеба Стюарта Хо:
– А твой друг не желает моих услуг?
– Сомневаюсь, – покачал головой Странник. – Он занят медитацией, и, кроме того, кажется, он на какой-то срок отказался от секса.
Гость изобразил преувеличенную печаль.
– Очень жаль.
– Еще бы, – сочувственно кивнул Странник. – Лучше всего тебе отправиться восвояси.
Гость поклонился и без лишних слов вышел. Из каморки Малыш Менестреля донеслись звуки веселья. Видимо, гости быстро освоили инструкции. Странник вздохнул и заглянул в открытый дверной проем. На лежанке – сплетение обнаженных тел, превратившееся, казалось, в единую массу. Старик снова глубоко вздохнул и расслабленно откинулся на спинку стула.
22
Билли проснулся, как от толчка. Его трясла за плечо Нэнси. Обнаружил, что ужасно болит голова и во рту мерзкий привкус.
– В чем дело?
– Ты отключился.
– Когда?
– Вчера ночью. После церемонии, ты надрался до чертиков этим местным пойлом и потерял сознание. Мы оставили тебя тут.
Билли кое-как собрался с мыслями и огляделся. Он все еще находился в главной комнате большого шалаша, но теперь она была пуста. Огонь догорел, оставив серую золу, воздух был холодным и сырым. Билли с трудом сел. При каждом движении чувствовалась боль то в одной, то в другой части тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Билли шел, как приговоренный к казни.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Расстояние до помоста казалось бесконечным.
Но вот он дошел. А. А. Катто лежала с закрытыми глазами. Он оттягивал время и стоял, глядя на нее сверху вниз. Она открыла глаза. Голос ее вибрировал, как мяуканье:
– Пожалуйста, на колени, Билли.
Билли сжал зубы и неловко встал на колени.
– Теперь отдай мне дань уважения как королеве, Билли.
Билли закрыл глаза и медленно приблизил губы к влажной и вспухшей промежности А. А. Катто. А. А. Катто со счастливой улыбкой сказала:
– Я уверена, что ты будешь очень почтительным подданным.
21
– Думаю, какое-то время я еще продержусь.
Малыш Менестрель растянулся на стуле, глядя на отражение света в стакане с вином. Он впервые чувствовал себя комфортно с тех пор, как его похитили из отеля Альберта Шпеера. Напротив него за столом ухмылялся Странник.
– Тебе придется держаться, пока не найдешь способа выбраться отсюда.
Малыш Менестрель уныло кивнул:
– Сам знаю. Стараюсь про это не думать.
Священники в желтых мантиях привели троих путников в номер из нескольких комнат, где-то в глубине зиккурата. Здесь их оставили ждать, пока Благословенный Иоахим выразит желание встретиться с ними. Дверь не заперли, но в сущности это был плен. Каждый из путников понимал, что не сможет найти выход из лабиринта лестниц и коридоров, составлявших интерьер гигантского здания.
Довольно просторная главная комната соединялась с тремя небольшими каморками. Здесь было просто, но уютно. Главная комната меблирована квадратным столом и четырьмя стульями из какого-то светлого дерева, украшенного геометрическими инкрустациями. В каждой каморке – узкие нары для спанья. В номере не было окон, только стены из гладкого черного камня. Но света хватало – горело множество свечей в какой-то треугольной конструкции, подвешенной под потолком.
Священники удалились, и вскоре двое в синих одеяниях, из обслуги, предназначенной для грубой работы, принесли еду – чашу с фруктами, поднос с выпечкой типа плоских бисквитов, боль-шой кувшин вина и стаканы. Безмолвно все это поставили на стол и ушли.
Джеб Стюарт Хо немедленно влюбился в это место. Он съел немного фруктов, выпил полстакана вина и ушел в свой чуланчик помедитировать, оставив Малыша Менестреля и Странника не спеша допивать кувшин. Менестрель осушил свой стакан и снова наполнил его.
– Мне еще больше бы понравилось, окажись тут пара девчонок.
Глаза Странника отразили мерцание свечей:
– Тут этого не найдешь.
– А то я не знаю!
– Может, ты решишь эту проблему как-нибудь иначе.
– Что?
– Говорю: ты смог бы найти способ решить эту проблему.
– Я слышал, что ты сказал. Но… пытаюсь понять твою мысль.
Странник широко улыбался:
– Мне кажется, ты поймешь.
Менестрель нахмурился:
– Ты все время подбрасываешь какие-то намеки. Становишься, черт побери, слишком таинственным!
– А как мне еще развлекаться, в моем-то возрасте?
Менестрель через стол подвинул к нему кувшин:
– Кто тебе мешает напиться? Может, станешь более терпимым для общения.
Странник налил себе вина:
– Что нам спорить? Я не рассказывал тебе, как однажды в Порт-Иуде встретил девчонку легкого поведения, которой не повезло?
Малыш Менестрель покачал головой:
– Нет, но уверен – расскажешь.
Малыш Менестрель продолжал наливать себе и попивать, а Странник затянул длинный, нудный и местами непристойный рассказ. История тянулась и тянулась, и Малыш Менестрель быстро потерял нить повествования. Странник как раз подбирался к изюминке рассказа, когда в дверь тихонько постучали. Рука Малыша Менестреля инстинктивно потянулась к ножам на поясе.
– Что это, по-твоему?
Стук раздался снова. Странник пожал плечами:
– Остается только выяснить, что именно. Не думаю, что есть причина для тревоги. – Он повысил голос: – Входите.
Дверь открылась, вошли трое. Назвать их мужчинами можно было бы только в общем смысле. Они были лысыми и в целом смахивали на гомосексуалистов, если вообще их считать мужчинами. У них были изящные фигуры, почти девичьи, и они двигались как-то преувеличенно изящно. Они были в розовых одеяниях из ткани, похожей на струящийся шелк, глаза подкрашены синим макияжем. Менестрель заподозрил, что их избыточно длинные ресницы – накладные. Заговорили они высокими и нежными голосами.
– Нас послал Благословенный чтобы удовлетворить все ваши потребности.
Странник поднял брови:
– Нам вполне удобно и комфортно.
– Нас послали предложить вам любое дополнительное удовольствие, какого вы могли бы пожелать.
– Дополнительное удовольствие? – Малыш Менестрель оторвался от стакана.
Он внимательно сверху донизу оглядел по очереди каждого из троих.
– Какой именно вид удовольствия вы имеете в виду?
Средний из троицы мило улыбнулся:
– Те сладостные удовольствия тела, что дарованы и освящены Благословенным, дабы наша плоть могла праздновать его славу.
– Праздновать его славу, вот как? – ухмыльнулся Малыш Менестрель.
– Мы в вашем распоряжении.
Странник покачал головой:
– Меня можете не считать. Я для такого слишком стар.
Менестрель медленно поднялся со своего стула:
– Не вижу никакого вреда – почему немного не попраздновать его славу.
Странник засмеялся:
– Как я понял, ты желал женщину?
Менестрель похлопал по попке одного из пришедших в розовом:
– Но ведь ты же предвидел, что проблема решаемая. – И повернулся к фигуре в розовом: – А Благословенный дал благословение на старомодный «реактивный самолет»?
– Не знаком с этим термином, но буду счастлив принять ваши инструкции.
– Отлично, пошли в мою каморку, дам тебе инструкции. Можешь взять и приятеля, поскольку, видишь, наш дедушка не хочет ничего знать.
Он налил себе еще стакан вина и увел двух гостей в пустую каморку. Странник остался наедине с третьим. Гость тонкой белой рукой махнул в сторону неподвижной фигуры Джеба Стюарта Хо:
– А твой друг не желает моих услуг?
– Сомневаюсь, – покачал головой Странник. – Он занят медитацией, и, кроме того, кажется, он на какой-то срок отказался от секса.
Гость изобразил преувеличенную печаль.
– Очень жаль.
– Еще бы, – сочувственно кивнул Странник. – Лучше всего тебе отправиться восвояси.
Гость поклонился и без лишних слов вышел. Из каморки Малыш Менестреля донеслись звуки веселья. Видимо, гости быстро освоили инструкции. Странник вздохнул и заглянул в открытый дверной проем. На лежанке – сплетение обнаженных тел, превратившееся, казалось, в единую массу. Старик снова глубоко вздохнул и расслабленно откинулся на спинку стула.
22
Билли проснулся, как от толчка. Его трясла за плечо Нэнси. Обнаружил, что ужасно болит голова и во рту мерзкий привкус.
– В чем дело?
– Ты отключился.
– Когда?
– Вчера ночью. После церемонии, ты надрался до чертиков этим местным пойлом и потерял сознание. Мы оставили тебя тут.
Билли кое-как собрался с мыслями и огляделся. Он все еще находился в главной комнате большого шалаша, но теперь она была пуста. Огонь догорел, оставив серую золу, воздух был холодным и сырым. Билли с трудом сел. При каждом движении чувствовалась боль то в одной, то в другой части тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60