теперь же у нее сложилось впечатление, что Индустриальные Миры желают повернуть ход времени вспять и лишить ее соотечественников права голоса. Ведь в истории уже существовали прецеденты: перераспределения депутатских мандатов, произошедшие в 2184-м и 2240 годах, имели точно такие же последствия.
Ли Хан никогда не занималась политикой и была очень прямым и искренним человеком. Она никогда не лгала самой себе. Стоило в ее душе зародиться хоть малейшему сомнению, как она извлекала его на свет божий и подвергала беспощадному анализу.
Однако ее теперешние сомнения не только не исчезали, а все больше и больше усиливались, и в обострившемся от постоянных подозрений сознании начали всплывать ранее не замеченные ею факты. Со свойственной ей прямотой Ли Хан начала размышлять о том, что она, как женщина и как капитан боевого корабля, предпримет, если немыслимое все-таки произойдет. В чем заключается ее долг? С кем она должна быть, если противоборствующие безумцы пойдут на действия, ставящие под угрозу существование Федерации? Она пришла к поразившим ее выводам, но ничего не могла с собой поделать, ведь она ни разу в жизни не совершала поступков, противных ее естеству!
Во время перелета капитан Военно-космического флота Земной Федерации Ли Хан часто просыпалась по ночам и молилась о том, чтобы Федерация, которую она любила и которой служила, с честью вышла из этого ужасного кризиса. Впрочем, она уже знала, что будет делать, а точнее, как ей придется поступить, если Федерация рухнет под бременем свалившихся на нее испытаний.
– Нас вызывает флагман!
Ли Хан взглянула на своего старшего помощника, а потом на дисплей, усыпанный светящимися точками кораблей могучей семнадцатой ударной группы: восемь мониторов, восемь линкоров, шесть ударных космических авианосцев, два эскадренных космических авианосца, десять линейных крейсеров и множество эсминцев, ударных десантных транспортов, космических ремонтных баз, транспортов снабжения… На тактическом дисплее эта армада выглядела весьма внушительно. Такую концентрацию огневой мощи знали лишь во время некоторых кампаний Четвертой межзвездной войны, в отдельных сражениях которой никогда не участвовало такого количества боевых кораблей. Ли Хан с грустью подумала, что этот огромный флот предназначен не для отражения вражеского нападения на Земную Федерацию, а для запугивания ее мирных жителей.
– Обычный ответ, Чанг! – сказала она.
– Есть, капитан!
Сигнал устремился к ударной группе сквозь пустоту космического пространства. На таком расстоянии ответа пришлось ожидать более двух минут, хотя «Черная Стрела» и неслась к семнадцатой ударной группе со скоростью десяти процентов от скорости света.
– Флагман ответил! Мы должны лечь в дрейф рядом с «Оленебоем», а вам приказано незамедлительно прибыть на борт «Андерсона». А еще поступил запрос о наличии у нас на борту каких-либо документов для адмирала.
– Ответ утвердительный!
Ли Хан нажала кнопку на подлокотнике капитанского кресла и вызвала шлюпочный отсек.
– Шлюпочный на связи! – прозвучало в динамике боевой связи, прикрепленном у нее на виске.
– Боцман Линг, говорит капитан. Через двадцать минут мне нужен катер.
– Есть, капитан!
– Спасибо, боцман! – Ли Хан отключила связь и снова стала рассматривать дисплей, наблюдая за тем, как красные круги вокруг светящихся точек, обозначающих неидентифицированные корабли, меняются на зеленые по мере того, как «Черная Стрела» приближается к ударной группе и бортовые компьютеры распознают сигналы радиомаяков кораблей. Одна из точек была окружена золотым кружочком. Это был флагманский монитор семнадцатой ударной группы «Говард Андерсон», и обозначавший его кружок стремительно рос, заполняя собой тактический дисплей на мостике «Черной Стрелы», мчавшейся прямо к нему. Ли Хан несколько мгновений смотрела на этот кружок, потом стала изучать информацию о командирах остальных кораблей, разглядывая на экране монитора лица знакомых капитанов.
Она знала командовавшего «Андерсоном» Виллиса Энрайта, лично выбранного адмиралом флота Форсайтом в качестве капитана своего флагмана. Виллис Энрайт был одним из самых блестящих среди многочисленных офицеров ВКФ – выходцев со Звездных Окраин. В его семействе и до него были выдающиеся офицеры – недаром однотипный с «Андерсоном» монитор назывался «Лоренс Энрайт». Им командовал капитан Саймон Хода. Ли Хан с теплотой вспомнила его. Саймон был на десять лет старше ее, но они очень подружились, когда во время учебы в Академии Ли Хан принимала участие в дальнем полете на корабле, где Саймон был астронавигатором, а она его помощником. Она помнила по имени и в лицо многих других офицеров, находившихся на борту кораблей ударной группы: вице-адмирала Трейнор, командовавшей одной из эскадр линкоров, вице-адмирала Эрика Хейла, командовавшего другой. Огни вице-адмирала Анны-Лизы Ашигары родом с планеты Хоккайдо светились на борту ударного космического авианосца «Василиск», а огни вице-адмирала Синга, заместителя Форсайта, – на борту монитора, которым командовал Саймон Хода.
Так много единиц ВКФ редко собиралось в одном месте, и Ли Хан с удовольствием изучала их опознавательные огни и вспоминала служивших на них мужчин и женщин, членов закрытого братства офицеров Военно-космического флота. Все они как один были профессионалами, братьями и сестрами по оружию, приверженцами высоких идеалов службы на благо Земной Федерации.
По крайней мере ожидалось, что они проникнулись этими высокими идеалами. В этом был весь смысл существования Военно-космического флота, хотя его офицеры, будучи обычными людьми, часто страдали от бремени этой трудной миссии. Ли Хан, размышляя о том, соответствует ли она сама высоким стандартам Военно-космического флота, подумала о том, сколько других людей, управлявших оружием, спрятанным за толстенной сталью, мучится сейчас теми же сомнениями, вынужденные скрывать истинные мысли за броней своих глаз.
Ли Хан покачала головой и поднялась на ноги.
– Принимайте командование кораблем, – официальным тоном сказала она командиру Чангу. – Я быстренько приму душ и отправлюсь к адмиралу.
– Есть!
Командир Чанг занял кресло капитана, и Ли Хан покинула мостик. Чанг рассеянно разглядывал приборы и лишь после того, как дверца электромобиля с шипением закрылась, позволил себе взглянуть на глухую дверь в переборке, за которой скрылась миниатюрная женщина, командовавшая «Черной Стрелой». Неужели она действительно думает, что никто на борту не подозревает, какие мысли ее обуревают?! Чанг с бесстрастным лицом вновь повернулся к приборам. Равнодушные темные глаза командира прекрасно скрывали бешеную работу его мысли.
***
– Рад видеть вас, капитан Ли! – Адмирал Форсайт протянул сухую немощную ладонь Ли Хан, и она невольно сравнила ее со стальными тисками волосатой руки адмирала флота, с которым она недавно разговаривала на Голвее. Внешне Стефан Форсайт был полной противоположностью Уильяма Ратгерса. Форсайт был худым и сутулым, а морщинистое лицо и поредевшие волосы выдавали его преклонный возраст. Он был живым памятником Четвертой межзвездной войне, и Ли Хан знала, что скоро он выйдет в отставку. Его тело было дряхлым и изможденным, потому что он был одним из тех немногих людей, которым не помогала омолаживающая терапия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Ли Хан никогда не занималась политикой и была очень прямым и искренним человеком. Она никогда не лгала самой себе. Стоило в ее душе зародиться хоть малейшему сомнению, как она извлекала его на свет божий и подвергала беспощадному анализу.
Однако ее теперешние сомнения не только не исчезали, а все больше и больше усиливались, и в обострившемся от постоянных подозрений сознании начали всплывать ранее не замеченные ею факты. Со свойственной ей прямотой Ли Хан начала размышлять о том, что она, как женщина и как капитан боевого корабля, предпримет, если немыслимое все-таки произойдет. В чем заключается ее долг? С кем она должна быть, если противоборствующие безумцы пойдут на действия, ставящие под угрозу существование Федерации? Она пришла к поразившим ее выводам, но ничего не могла с собой поделать, ведь она ни разу в жизни не совершала поступков, противных ее естеству!
Во время перелета капитан Военно-космического флота Земной Федерации Ли Хан часто просыпалась по ночам и молилась о том, чтобы Федерация, которую она любила и которой служила, с честью вышла из этого ужасного кризиса. Впрочем, она уже знала, что будет делать, а точнее, как ей придется поступить, если Федерация рухнет под бременем свалившихся на нее испытаний.
– Нас вызывает флагман!
Ли Хан взглянула на своего старшего помощника, а потом на дисплей, усыпанный светящимися точками кораблей могучей семнадцатой ударной группы: восемь мониторов, восемь линкоров, шесть ударных космических авианосцев, два эскадренных космических авианосца, десять линейных крейсеров и множество эсминцев, ударных десантных транспортов, космических ремонтных баз, транспортов снабжения… На тактическом дисплее эта армада выглядела весьма внушительно. Такую концентрацию огневой мощи знали лишь во время некоторых кампаний Четвертой межзвездной войны, в отдельных сражениях которой никогда не участвовало такого количества боевых кораблей. Ли Хан с грустью подумала, что этот огромный флот предназначен не для отражения вражеского нападения на Земную Федерацию, а для запугивания ее мирных жителей.
– Обычный ответ, Чанг! – сказала она.
– Есть, капитан!
Сигнал устремился к ударной группе сквозь пустоту космического пространства. На таком расстоянии ответа пришлось ожидать более двух минут, хотя «Черная Стрела» и неслась к семнадцатой ударной группе со скоростью десяти процентов от скорости света.
– Флагман ответил! Мы должны лечь в дрейф рядом с «Оленебоем», а вам приказано незамедлительно прибыть на борт «Андерсона». А еще поступил запрос о наличии у нас на борту каких-либо документов для адмирала.
– Ответ утвердительный!
Ли Хан нажала кнопку на подлокотнике капитанского кресла и вызвала шлюпочный отсек.
– Шлюпочный на связи! – прозвучало в динамике боевой связи, прикрепленном у нее на виске.
– Боцман Линг, говорит капитан. Через двадцать минут мне нужен катер.
– Есть, капитан!
– Спасибо, боцман! – Ли Хан отключила связь и снова стала рассматривать дисплей, наблюдая за тем, как красные круги вокруг светящихся точек, обозначающих неидентифицированные корабли, меняются на зеленые по мере того, как «Черная Стрела» приближается к ударной группе и бортовые компьютеры распознают сигналы радиомаяков кораблей. Одна из точек была окружена золотым кружочком. Это был флагманский монитор семнадцатой ударной группы «Говард Андерсон», и обозначавший его кружок стремительно рос, заполняя собой тактический дисплей на мостике «Черной Стрелы», мчавшейся прямо к нему. Ли Хан несколько мгновений смотрела на этот кружок, потом стала изучать информацию о командирах остальных кораблей, разглядывая на экране монитора лица знакомых капитанов.
Она знала командовавшего «Андерсоном» Виллиса Энрайта, лично выбранного адмиралом флота Форсайтом в качестве капитана своего флагмана. Виллис Энрайт был одним из самых блестящих среди многочисленных офицеров ВКФ – выходцев со Звездных Окраин. В его семействе и до него были выдающиеся офицеры – недаром однотипный с «Андерсоном» монитор назывался «Лоренс Энрайт». Им командовал капитан Саймон Хода. Ли Хан с теплотой вспомнила его. Саймон был на десять лет старше ее, но они очень подружились, когда во время учебы в Академии Ли Хан принимала участие в дальнем полете на корабле, где Саймон был астронавигатором, а она его помощником. Она помнила по имени и в лицо многих других офицеров, находившихся на борту кораблей ударной группы: вице-адмирала Трейнор, командовавшей одной из эскадр линкоров, вице-адмирала Эрика Хейла, командовавшего другой. Огни вице-адмирала Анны-Лизы Ашигары родом с планеты Хоккайдо светились на борту ударного космического авианосца «Василиск», а огни вице-адмирала Синга, заместителя Форсайта, – на борту монитора, которым командовал Саймон Хода.
Так много единиц ВКФ редко собиралось в одном месте, и Ли Хан с удовольствием изучала их опознавательные огни и вспоминала служивших на них мужчин и женщин, членов закрытого братства офицеров Военно-космического флота. Все они как один были профессионалами, братьями и сестрами по оружию, приверженцами высоких идеалов службы на благо Земной Федерации.
По крайней мере ожидалось, что они проникнулись этими высокими идеалами. В этом был весь смысл существования Военно-космического флота, хотя его офицеры, будучи обычными людьми, часто страдали от бремени этой трудной миссии. Ли Хан, размышляя о том, соответствует ли она сама высоким стандартам Военно-космического флота, подумала о том, сколько других людей, управлявших оружием, спрятанным за толстенной сталью, мучится сейчас теми же сомнениями, вынужденные скрывать истинные мысли за броней своих глаз.
Ли Хан покачала головой и поднялась на ноги.
– Принимайте командование кораблем, – официальным тоном сказала она командиру Чангу. – Я быстренько приму душ и отправлюсь к адмиралу.
– Есть!
Командир Чанг занял кресло капитана, и Ли Хан покинула мостик. Чанг рассеянно разглядывал приборы и лишь после того, как дверца электромобиля с шипением закрылась, позволил себе взглянуть на глухую дверь в переборке, за которой скрылась миниатюрная женщина, командовавшая «Черной Стрелой». Неужели она действительно думает, что никто на борту не подозревает, какие мысли ее обуревают?! Чанг с бесстрастным лицом вновь повернулся к приборам. Равнодушные темные глаза командира прекрасно скрывали бешеную работу его мысли.
***
– Рад видеть вас, капитан Ли! – Адмирал Форсайт протянул сухую немощную ладонь Ли Хан, и она невольно сравнила ее со стальными тисками волосатой руки адмирала флота, с которым она недавно разговаривала на Голвее. Внешне Стефан Форсайт был полной противоположностью Уильяма Ратгерса. Форсайт был худым и сутулым, а морщинистое лицо и поредевшие волосы выдавали его преклонный возраст. Он был живым памятником Четвертой межзвездной войне, и Ли Хан знала, что скоро он выйдет в отставку. Его тело было дряхлым и изможденным, потому что он был одним из тех немногих людей, которым не помогала омолаживающая терапия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127