В ресторане его еще не было. Пришлось ждать минут десять.
– Простите за беспокойство, шеф. Это Мегрэ, по делу, о котором я вам докладывал. Люкас был прав.
Мне кажется, вам нужно приехать, так как дело касается известного лица и может получить нежелательную огласку
Пауза.
– Андрэ Дельтель, депутат… Да… Я совершенно уверен… Хорошо. Жду Вас.
Глава третья,
о выдающейся личности, которая после смерти доставляет столько же хлопот, как и при жизни, и о бессонной ночи Мегрэ
Начальнику уголовной полиции наконец удалось дозвониться до префекта, который находился в отеле на авеню Монтень на званом обеде в честь представителя иностранной прессы.
– Дерьмо! – воскликнул префект. После этого он надолго замолчал.
– Надеюсь, что журналисты еще не пронюхали, в чем дело? – пробормотал он наконец.
– Пока еще нет. Правда, один репортер слоняется по коридорам и явно что-то подозревает. Вряд ли нам долго удастся скрывать от него эту историю.
Журналист Жерар Ломбра, старый специалист по раздавленным собакам и прочим происшествиям, зашел, как обычно, вечером на набережную Орфевр, чтобы узнать новости. Теперь он сидел на верхней ступеньке лестницы, как раз напротив дверей лаборатории, и терпеливо курил трубку.
– Ничего не предпринимать и ничего не рассказывать, ждать моих инструкций, – приказал префект.
Затем, закрывшись в одной из телефонных кабин, он позвонил министру внутренних дел. В этот вечер многим пришлось прервать обед, а вечер выдался необыкновенно теплый, и улицы Парижа были полны гуляющими. Много народу толпилось на набережной, и, наверно, некоторые прохожие удивлялись, почему в старом здании дворца Правосудия освещено столько окон.
Министр внутренних дел, уроженец Канталя, сохранивший местный акцент и грубоватость речи, услышав неприятную новость, воскликнул:
– Этот тип даже мертвый нас об…
Дельтели жили в собственном особняке, на бульваре Сюшэ, около Булонского леса. Когда Мегрэ наконец получил разрешение позвонить Дельтелям, к телефону подошел лакей и сообщил, что мадам нет в Париже.
– Вы не знаете, когда она вернется?
– Не раньше осени. Она находится в Майами. Месье также отсутствует. Мегрэ спросил наобум:
– Вы знаете, где он находится?
– Нет.
– А вчера он был в Париже? Лакей замялся.
– Я не знаю.
– Вот как?
– Месье ушел.
– Когда?
– Не знаю.
– Позавчера вечером?
– Кажется. А кто говорит?
– Уголовная полиция.
– Я не в курсе дела. Месье дома нет.
– У него есть родственники в Париже?
– Да, брат, месье Пьер.
– Вы знаете его адрес?
– Кажется, он живет около площади Звезды. Я могу вам дать номер его телефона… Бальзак 51–02.
– Вас не удивляет, что ваш хозяин до сих пор не вернулся?
– Нет, сударь.
– Он вас предупредил, что не вернется?
– Нет, сударь.
Научная лаборатория наполнилась новыми посетителями. Приехал судебный следователь Рато, которого удалось найти у друзей, где он играл в бридж, затем появился прокурор республики, и теперь они вдвоем о чем-то вполголоса совещались. Доктор Поль, судебно-медицинский эксперт, который в этот день тоже обедал в гостях, пришел последним.
– Можно забирать? – спросил он, указывая на открытый чемодан, в котором все еще лежал скорченный труп.
– Сразу же после того, как вы констатируете…
– Я могу без всяких констатации сказать, что убийство нельзя датировать сегодняшним днем. Скажите-ка! Да ведь это же Дельтель!
– Да…
За этим «да» скрывалось многое. Еще десять лет назад ни один из присутствующих не узнал бы убитого. В то время он был молодым адвокатом, которого чаще встречали на стадионе Ролан-Гарро и в барах Елисейских полей, чем в залах суда, и который больше походил на кинематографического героя, чем на члена коллегии защитников.
Несколько позже Дельтель женился на богатой американке, поселился с ней на бульваре Сюшэ и три года спустя выставил свою кандидатуру на выборах в палату депутатов. Во время избирательной кампании даже противники не принимали его всерьез. Тем не менее он был избран, правда, еле натянув нужное количество голосов, и буквально на следующий же день о нем заговорили.
Собственно говоря, Дельтель не принадлежал ни к одной из партий, но сразу стал кошмаром для всех, непрерывно выступая с запросами, без устали разоблачая злоупотребления, мелкие интриги и темные делишки, и при этом никто никогда не мог понять, какую цель он преследует.
Перед началом каждого ответственного заседания палаты можно бьшо услышать, как министры и депутаты спрашивали друг друга: «Дельтель пришел?»
И все мрачнели, увидев его. Он появлялся, словно голливудская звезда, с бронзовым от загара лицом, с маленькими черными усиками в виде запятых. Это означало, что дело принимает плохой оборот…
У Мегрэ был хмурый вид, он позвонил брату Дельтеля на улицу Понтье, там ему посоветовали поискать месье Пьера в ресторане «Фукэ». У «Фукэ» Мегрэ направили к «Максиму».
– Месье Пьер Дельтель находится у вас?
– Кто говорит?
– Скажите ему, что это касается его брата. Наконец Пьера Дельтеля вызвали к телефону. По-видимому, ему неточно передали:
– Это ты Андрэ?
– Нет. Говорят из уголовной полиции. Не можете ли вы взять такси и приехать сюда.
– У подъезда стоит моя машина. А в чем дело?
– Дело касается вашего брата.
– С ним что-нибудь случилось?
– Не говорите ни с кем до нашей встречи.
– Но…
Мегрэ повесил трубку, с досадой взглянул на группу людей, стоявших посреди просторной комнаты. Он понял, что никому здесь не нужен, и спустился к себе в кабинет. Ломбра, журналист, шел за ним по пятам.
– Вы не забыли обо мне, комиссар?
– Нет.
– Через час будет уже поздно давать материал в последний выпуск.
– Я вас увижу раньше.
– Кто это? Крупная птица, да?
– Да.
Торранс ждал его, но, прежде чем заговорить с ним, Мегрэ позвонил жене.
– Не жди меня сегодня вечером, возможно, я не приду и ночью.
– Я так и думала, раз ты не пришел к обеду. Они оба помолчали. Он знал, о чем, или вернее о ком, она думала.
– Это он?
– Во всяком случае, он еще не застрелился.
– Он стрелял?
– Ничего еще не знаю.
Там, наверху, Мегрэ не все сказал. У него не было никакого желания рассказывать им все. Наверно, ему придется еще час терпеть этих важных шишек, потом он сможет снова спокойно заняться расследованием.
Мегрэ повернулся к Торрансу.
– Ты нашел парнишку?
– Нет. Я говорил с его бывшим хозяином и сослуживцами. Всего три недели, как он ушел с работы.
– Почему?
– Его выгнали.
– За непорядочность?
– Нет. По-видимому, он был честным парнем, но последнее время стал прогуливать. Сначала на него даже не сердились. Все находили его очень симпатичным. Но…
– Ты ничего не узнал о его связях?
– Нет.
– А подружки?
– Он никогда не говорил о своих личных делах.
– Никаких любовных интрижек с машинистками?
– Одна из них, не особенно хорошенькая, говоря о нем, все время краснела, но мне кажется, что он не обращал на нее внимания.
Мегрэ набрал номер.
– Алло! Мадам Пардон? Говорит Мегрэ. Ваш муж дома? Тяжелый день? Попросите его на минутку подойти к телефону.
Ему пришло в голову, что, возможно, доктор еще раз вечером заходил на улицу Попинкур.
– Пардон? Я огорчен, старина, что приходится снова вас беспокоить. Вы собираетесь сегодня вечером навещать больных? Слушайте внимательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Простите за беспокойство, шеф. Это Мегрэ, по делу, о котором я вам докладывал. Люкас был прав.
Мне кажется, вам нужно приехать, так как дело касается известного лица и может получить нежелательную огласку
Пауза.
– Андрэ Дельтель, депутат… Да… Я совершенно уверен… Хорошо. Жду Вас.
Глава третья,
о выдающейся личности, которая после смерти доставляет столько же хлопот, как и при жизни, и о бессонной ночи Мегрэ
Начальнику уголовной полиции наконец удалось дозвониться до префекта, который находился в отеле на авеню Монтень на званом обеде в честь представителя иностранной прессы.
– Дерьмо! – воскликнул префект. После этого он надолго замолчал.
– Надеюсь, что журналисты еще не пронюхали, в чем дело? – пробормотал он наконец.
– Пока еще нет. Правда, один репортер слоняется по коридорам и явно что-то подозревает. Вряд ли нам долго удастся скрывать от него эту историю.
Журналист Жерар Ломбра, старый специалист по раздавленным собакам и прочим происшествиям, зашел, как обычно, вечером на набережную Орфевр, чтобы узнать новости. Теперь он сидел на верхней ступеньке лестницы, как раз напротив дверей лаборатории, и терпеливо курил трубку.
– Ничего не предпринимать и ничего не рассказывать, ждать моих инструкций, – приказал префект.
Затем, закрывшись в одной из телефонных кабин, он позвонил министру внутренних дел. В этот вечер многим пришлось прервать обед, а вечер выдался необыкновенно теплый, и улицы Парижа были полны гуляющими. Много народу толпилось на набережной, и, наверно, некоторые прохожие удивлялись, почему в старом здании дворца Правосудия освещено столько окон.
Министр внутренних дел, уроженец Канталя, сохранивший местный акцент и грубоватость речи, услышав неприятную новость, воскликнул:
– Этот тип даже мертвый нас об…
Дельтели жили в собственном особняке, на бульваре Сюшэ, около Булонского леса. Когда Мегрэ наконец получил разрешение позвонить Дельтелям, к телефону подошел лакей и сообщил, что мадам нет в Париже.
– Вы не знаете, когда она вернется?
– Не раньше осени. Она находится в Майами. Месье также отсутствует. Мегрэ спросил наобум:
– Вы знаете, где он находится?
– Нет.
– А вчера он был в Париже? Лакей замялся.
– Я не знаю.
– Вот как?
– Месье ушел.
– Когда?
– Не знаю.
– Позавчера вечером?
– Кажется. А кто говорит?
– Уголовная полиция.
– Я не в курсе дела. Месье дома нет.
– У него есть родственники в Париже?
– Да, брат, месье Пьер.
– Вы знаете его адрес?
– Кажется, он живет около площади Звезды. Я могу вам дать номер его телефона… Бальзак 51–02.
– Вас не удивляет, что ваш хозяин до сих пор не вернулся?
– Нет, сударь.
– Он вас предупредил, что не вернется?
– Нет, сударь.
Научная лаборатория наполнилась новыми посетителями. Приехал судебный следователь Рато, которого удалось найти у друзей, где он играл в бридж, затем появился прокурор республики, и теперь они вдвоем о чем-то вполголоса совещались. Доктор Поль, судебно-медицинский эксперт, который в этот день тоже обедал в гостях, пришел последним.
– Можно забирать? – спросил он, указывая на открытый чемодан, в котором все еще лежал скорченный труп.
– Сразу же после того, как вы констатируете…
– Я могу без всяких констатации сказать, что убийство нельзя датировать сегодняшним днем. Скажите-ка! Да ведь это же Дельтель!
– Да…
За этим «да» скрывалось многое. Еще десять лет назад ни один из присутствующих не узнал бы убитого. В то время он был молодым адвокатом, которого чаще встречали на стадионе Ролан-Гарро и в барах Елисейских полей, чем в залах суда, и который больше походил на кинематографического героя, чем на члена коллегии защитников.
Несколько позже Дельтель женился на богатой американке, поселился с ней на бульваре Сюшэ и три года спустя выставил свою кандидатуру на выборах в палату депутатов. Во время избирательной кампании даже противники не принимали его всерьез. Тем не менее он был избран, правда, еле натянув нужное количество голосов, и буквально на следующий же день о нем заговорили.
Собственно говоря, Дельтель не принадлежал ни к одной из партий, но сразу стал кошмаром для всех, непрерывно выступая с запросами, без устали разоблачая злоупотребления, мелкие интриги и темные делишки, и при этом никто никогда не мог понять, какую цель он преследует.
Перед началом каждого ответственного заседания палаты можно бьшо услышать, как министры и депутаты спрашивали друг друга: «Дельтель пришел?»
И все мрачнели, увидев его. Он появлялся, словно голливудская звезда, с бронзовым от загара лицом, с маленькими черными усиками в виде запятых. Это означало, что дело принимает плохой оборот…
У Мегрэ был хмурый вид, он позвонил брату Дельтеля на улицу Понтье, там ему посоветовали поискать месье Пьера в ресторане «Фукэ». У «Фукэ» Мегрэ направили к «Максиму».
– Месье Пьер Дельтель находится у вас?
– Кто говорит?
– Скажите ему, что это касается его брата. Наконец Пьера Дельтеля вызвали к телефону. По-видимому, ему неточно передали:
– Это ты Андрэ?
– Нет. Говорят из уголовной полиции. Не можете ли вы взять такси и приехать сюда.
– У подъезда стоит моя машина. А в чем дело?
– Дело касается вашего брата.
– С ним что-нибудь случилось?
– Не говорите ни с кем до нашей встречи.
– Но…
Мегрэ повесил трубку, с досадой взглянул на группу людей, стоявших посреди просторной комнаты. Он понял, что никому здесь не нужен, и спустился к себе в кабинет. Ломбра, журналист, шел за ним по пятам.
– Вы не забыли обо мне, комиссар?
– Нет.
– Через час будет уже поздно давать материал в последний выпуск.
– Я вас увижу раньше.
– Кто это? Крупная птица, да?
– Да.
Торранс ждал его, но, прежде чем заговорить с ним, Мегрэ позвонил жене.
– Не жди меня сегодня вечером, возможно, я не приду и ночью.
– Я так и думала, раз ты не пришел к обеду. Они оба помолчали. Он знал, о чем, или вернее о ком, она думала.
– Это он?
– Во всяком случае, он еще не застрелился.
– Он стрелял?
– Ничего еще не знаю.
Там, наверху, Мегрэ не все сказал. У него не было никакого желания рассказывать им все. Наверно, ему придется еще час терпеть этих важных шишек, потом он сможет снова спокойно заняться расследованием.
Мегрэ повернулся к Торрансу.
– Ты нашел парнишку?
– Нет. Я говорил с его бывшим хозяином и сослуживцами. Всего три недели, как он ушел с работы.
– Почему?
– Его выгнали.
– За непорядочность?
– Нет. По-видимому, он был честным парнем, но последнее время стал прогуливать. Сначала на него даже не сердились. Все находили его очень симпатичным. Но…
– Ты ничего не узнал о его связях?
– Нет.
– А подружки?
– Он никогда не говорил о своих личных делах.
– Никаких любовных интрижек с машинистками?
– Одна из них, не особенно хорошенькая, говоря о нем, все время краснела, но мне кажется, что он не обращал на нее внимания.
Мегрэ набрал номер.
– Алло! Мадам Пардон? Говорит Мегрэ. Ваш муж дома? Тяжелый день? Попросите его на минутку подойти к телефону.
Ему пришло в голову, что, возможно, доктор еще раз вечером заходил на улицу Попинкур.
– Пардон? Я огорчен, старина, что приходится снова вас беспокоить. Вы собираетесь сегодня вечером навещать больных? Слушайте внимательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29