– Ладно! Посмотрим, что можно сделать, – я не собиралась вдаваться в подробности, да и без толку читать телефонные лекции, особенно не видя собаки, – диктуйте, я записываю адрес!
Оказалось, что живут они совсем недалеко, в паре кварталов от меня. Так что проблемы транспорта не возникло. Существенное облегчение, потому что на часах был уже первый час ночи. Ночью поймать такси – очень большая проблема. А раз она не стояла, то оставшееся время лучше отвести на сборы. Надо думать, случай серьезный. Судя по рассказу хозяйки, могли понадобиться хирургический набор инструментов, обезболивающие препараты, антибиотики и, конечно, шовный материал – в просторечии шелк и кетгут. Все это я торопливо покидала в кейс и, осторожно закрыв за собой дверь, запрыгала по ступенькам вниз, на выход. Света в подъезде, как и всегда, не было, прыгать пришлось в кромешной темноте, но это меня нисколько не смущало. Все лестницы в подъезде по счету, со всеми изъянами мне давно и хорошо знакомы: уже неоднократно пользовалась ими при разных ветеринарных ночных мероприятиях, и прежде чем выучила их наизусть, набила немало шишек. Зато скорость запоминания от раза к разу быстро возрастала…
А на выходе из подъезда меня караулила ночь. И какая ночь! Весенняя, теплая, она сразу обняла меня своими одуряющими ароматами. В такую ночь гулять бы с кем-нибудь в обнимку, да хоть с мужем! Но… Муж уже давно смотрел десятые сны, а меня ждала работа! И, похоже, нескучная!
Чок-чок… Чок… чок – звонко цокали мои каблучки по асфальту. В этом же темпе в голове независимо от меня цокали мысли: вот забавно, долго ли хозяин будет искать кусок выдранной шкуры? Уверена, что его на самом деле нет, но хозяин-то этого не знает! Смех да и только, начитались, видно, фантастики! Интересно, что собой представляет рана? Почему все-таки у владельцев возникло ощущение, что с собаки сняли шкуру? Чушь какая-то! Скорее всего, просто широко разошлись края, такое бывает сплошь и рядом. И удивляться тут нечему! А у хозяев просто глаза от страха велики! Ага! Вот и нужный дом!
Я хорошо знала местные задворки, не по одному уж разу исхоженные во время прогулок с собаками, поэтому очень легко сократила себе путь минут на пять, а то и больше. Меня ждали уже на лестничной клетке. Лицо женщины мне показалось очень знакомым, мое ей, по-видимому, тоже.
– Вот уж не знала, что вы ветеринарный врач, – кивнув мне, с улыбкой сказала она, – по-моему, мы встречались, только не помню где?
– Да, но и я не могу вспомнить, где я могла вас видеть. Впереди много времени, может, и припомним на досуге? А где пациент, с которого сняли шкуру? – тоже с улыбкой начала я свои вопросы. Черно-подпалый доберман тем временем тоже вынырнул на лестницу. Но, когда собака повернулась ко мне левым боком, мою улыбку как губкой стерло. И было отчего! На всем левом боку собаки, начиная с лопатки и заканчивая бедром, действительно не было шкуры. Другими словами, площадь голого участка была приблизительно 40 см на 40 см. Увиденная картина впечатляла, я чертыхнулась, хотя с языка уже готово было сорваться что-нибудь покрепче. Не помню точно, но я вроде бы успела вовремя прикусить язык и стала прикидывать, хватит ли у меня запасов шелка, чтобы привести рану в надлежащий вид. Попросту говоря, заштопать. В голове начинал вертеться план действий, но, чтобы привести мысли в окончательный порядок, я занялась расспросами. Это помогает выиграть время.
– Сколько времени, вы говорите, прошло?
– Да не больше часа! – уверенно ответила она.
– Я могу сказать точно! – из двери донесся другой голос, вслед за этим появился и его обладатель, мальчишка лет тринадцати. – Я знал, что понадобится точное время! – добавил он с гордостью, потому что никто, кроме него, не додумался взглянуть на часы. Он посмотрел на меня с надеждой, что я должным образом оценю его сообразительность.
– Отлично! – не замедлила я. – Вот ты и будешь мне ассистировать! Справишься?
– А что надо делать? – его глаза были полны неподдельного восторга.
– Для начала надо надеть на собаку ошейник и намордник. Потом перенести ее подстилку. – Я оглянулась в поисках удобного места. – Да, пожалуй, здесь будет удобнее. Еще мне понадобится стул или табурет – для инструментов! Давай начинать!
Мальчишка вихрем унесся исполнять указания.
– Однако вы лихо с ним управились! – с завистью произнесла женщина. – Мне его по часу приходится упрашивать хоть в чем-то помочь.
– Не завидуйте! Это потому, что в новинку. Потом проходит.
– А мне казалось, что на вашей работе скучать не приходится!
– И это правда! – с чувством отвечала я. – Но, по-моему, вы не горите желанием принять участие в художественной штопке. Так?
– Если можно, – вежливо прозвучало в ответ. На мой утвердительный кивок она облегченно вздохнула.
Затребованная мною табуретка тем временем уже появилась, и можно было начинать раскладывать на ней инструменты и все прочее. Вовка – так звали мальчика – старательно укладывал собаку на бок. Она не сопротивлялась. Чувствовалось, что она неплохо вышколена.
– Что, коллега, приступаем? – со всей серьезностью сказала я. – А посторонних просим удалиться!
Мальчишку распирало от гордости, теперь даже если ему и будет страшно, он ни за какие коврижки этого не покажет. А значит, на него вполне можно положиться. Тем более что дела предстояли серьезные, и хоть какой-нибудь помощник мне был просто необходим. По моим прикидкам, меньше чем за пару часов не управимся. Для начала нужно было все как следует осмотреть и выяснить, действительно ли повреждена только кожа. Если нет и есть более глубокие повреждения и рана по глубине уходит в брюшину, то эта уже полостная операция под полным общим наркозом и с ревизией кишечника. По-хорошему операции такого плана проводить в домашних условиях уже достаточно рискованно, хоть и не невозможно. В уме я просчитала оба варианта, предстоящий осмотр «скажет», каким путем придется идти. Предупредив моего юного помощника, чтобы он следил за собакой и все время удерживал ее в боковом положении, я принялась за дело. Грета, так звали собаку, удивительно спокойно разрешила проводить манипуляции, возможно, потому, что еще не вышла из состояния нервного стресса, а возможно, подчинилась строгой команде. Ее спокойствие позволяло, не отвлекаясь, проводить ревизию раны. От лопатки через все ребра повреждена была только кожа. А вот по животу имелись не только кожные повреждения: в двух местах глубина была значительной, но, к счастью, не проникала в брюшину. Я перевела дыхание, потому что все указывало на более легкий вариант повреждений. Оставалось выяснить, действительно ли вырван кожный лоскут по всей площади или кожа под воздействием мышечных сокращений просто разошлась и стянуть ее в обратное положение будет не так уж и сложно. Я изредка посматривала на моего ассистента, он хоть и побледнел немного, но в общем держался молодцом. Вряд ли ему приходилось когда-нибудь видеть подобное, тем более что пациентом была его собственная собака. Выдержка мальчика невольно вызывала уважение.
– Ну как? Держишься? – на всякий случай спросила я.
– Да.
– Молодец. Но настоящая работа только начинается. – Я по себе знала, что в таких случаях лучше разговаривать, поэтому предложила Вовке задавать вопросы, если что-то ему будет непонятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67