Однажды он сказал репортеру:
"В старые времена плохо жилось негру, не имевшему за собой белого человека, который мог бы оказать ему покровительство, поддержать его. Когда негр попадал в беду, такой белый шел к блюстителям порядка и говорил им: "Какого черта вы зацапали моего черномазого?" И, конечно, такого негра тут же отпускали. А вот если попадешь в кутузку, не имея белого босса, тогда наслушаешься, как звенят наручники. Нет, что ни говори, а раньше опасность поджидала тебя за каждым углом" .
Во времена Армстронга жизнь негра на Юге, да и на Севере тоже, была похожа на положение рядового в армии. На каждом шагу ограничения, запреты, всякого рода правила, которые ты обязан соблюдать, наконец, начальники, которые просто так, из-за прихоти могут сделать твою жизнь трудной, обречь тебя на страдания и даже смерть. Отсюда постоянное отчаяние, страх, состояние угнетенности, с трудом подавляемая ярость. Единственное отличие положения негра от положения солдата состояло в том, что первый нес бессрочную службу.
После первой мировой войны на якобы свободных негров обрушились новые репрессии, от которых больше всего пострадали негры со смешанной кровью. Правильнее было бы называть их креолами. Лингвисты до сих пор ведут споры вокруг термина «креольский». С конца XIX века он стал употребляться для обозначения духовной культуры, унаследованной от первых поселенцев Луизианы, которые были католиками, говорили на местном диалекте французского языка и, переселившись в Америку, по-прежнему в вопросах культуры ориентировались на Париж. Вопреки широко распространенному среди специалистов джаза мнению они были белыми. Наряду с ними существовала тогда, как и сегодня, община людей со смешанной кровью, которые, как правило, были свободными. В XIX веке их так и называли: «gens de couleur libres» .
«Harper's», Nov. 1967.
Свободные цветные (франц.).
Как и в других штатах, смешение рас было в Луизиане обычным явлением. Больше всего там проживало темнокожих креолов. Они вели свою родословную от женщин со смешанной кровью, которые в 1809 году в смятении бежали с родных островов Карибского моря, спасаясь от беспорядков, вызванных восстаниями рабов и наполеоновскими войнами. Потеряв все, что они имели на своей прежней родине, беженцы были вынуждены хвататься за любую возможность снова встать на ноги. Для молодых привлекательных женщин лучший путь был очевиден, и очень скоро рождается традиция, в соответствии с которой белые мужчины стали заводить любовниц из числа женщин со смешанной кровью. «Заинтересовавшись какой-либо девушкой, мужчина прежде всего наносил визит ее родственникам и заключал с ними соответствующее соглашение, по которому он либо сразу же выплачивал определенную сумму, либо дарил дом… После этого избранница устраивала прощальную вечеринку для своих друзей и переходила жить к опекуну» . Традиции этой придерживались совершенно открыто. Восемь-десять раз в году устраивались знаменитые квартеронские балы, официально называвшиеся Bals du Cordon Bleu , на которых белая молодежь могла познакомиться с еще не занятыми молодыми женщинами смешанной крови, а те, кто уже сделал свой выбор, — вывести в свет своих темнокожих дам сердца.
Тinker E. L. Creole City. New York, 1953.
Балы изысканной кухни (франц.).
Многие из этих белых мужчин потом женились на белых девушках из своей социальной среды. Но это не мешало им проявлять заботу о побочных детях, давать им образование, завещать состояние. В конце концов возникла довольно значительная социальная прослойка людей со смешанной кровью, унаследовавших культурные ценности первых поселенцев французских колоний, расположенных на островах Карибского моря. Большинство темнокожих креолов были мелкими торговцами или ремесленниками, но некоторые из них стали богатыми, высококультурными людьми, разбирались в серьезной музыке, ценили литературу.
Однако эта блестящая социальная прослойка людей смешанной расы просуществовала недолго. В 1894 году, во время наступления на права негров, в Луизиане был принят закон, по которому каждый, кто имел хотя бы каплю негритянской крови, объявлялся негром. Одним росчерком пера темнокожие креолы были низвергнуты до положения, в котором находились негры-чернорабочие — грузчики, рабочие хлопковых фабрик, — которых они всегда раньше глубоко презирали, считали невежественными, грубыми, неграмотными людьми. Несмотря на сопротивление креолов, они полностью растворились в негритянской массе и к началу XX века влились в ряды рабочего класса.
Они долго не желали примириться со своим новым социальным статусом. Чтобы как-то отмежеваться от негров, с которыми они теперь находились почти на одной и той же социальной ступени, креолы отчаянно пытались сохранить свою культуру. Но, несмотря на все нежелание смешиваться с неграми, избежать этого они не смогли. Во времена Армстронга все проживавшие в Новом Орлеане расовые группы оказались уже настолько перемешанными, что город напоминал аквариум, в который запустили всевозможные виды рыб. При этом негры не были свободны в выборе места жительства. И все же сегрегация в Новом Орлеане соблюдалась не так строго, как в других городах Юга, где негры могли жить только в определенных кварталах. Новоорлеанские негры нередко проживали даже под одной крышей с белыми семьями, хотя общение между теми и другими сводилось к минимуму. Таким образом, хотя ни о каком равенстве не могло быть и речи, всевозможного рода контакты между населявшими город различными расовыми группами были обычным, каждодневным явлением. Поэтому молодые негры очень быстро обучались тому, как надо вести себя с белыми, чтобы выжить. Усвоил эти правила и Армстронг. Белые были повсюду. Им принадлежали власть, деньги и все остальное, что ценится в жизни. Для Армстронга мир белых был тем, чем для дикого животного является лес: средой обитания, окружающей средой, что дает средства для существования.
Если самая острая проблема Нового Орлеана была связана с межрасовыми отношениями, то вторым страшным злом, терзавшим город ничуть не меньше, стала проституция. Эта древнейшая профессия родилась не в Новом Орлеане. В той или иной форме она существовала на протяжении всей человеческой истории. Но в этом городе она приняла такие масштабы и формы, что стала его отличительной чертой, его характерной особенностью. В те далекие времена, когда Новый Орлеан мало отличался от обыкновенной деревни, французское правительство направило туда целый транспорт с проститутками. Оно надеялось, что мужчины-колонисты женятся на них и жизнь в городе стабилизируется. Но мужчины, оказавшись «подлецами», категорически отказались связать себя брачными узами с прибывшими дамами, и те вернулись к своей прежней профессии. С тех пор почти всегда либо в самом городе, либо где-то на его окраинах существовал квартал заведений с красными фонарями. Когда Луизиана присоединилась к Соединенным Штатам, город уже был знаменит своими борделями. Именно они сделали его местом, привлекавшим тысячи матросов, речников, фермеров и туристов, толпами прибывавших в город, чтобы весело провести время в одном из его злачных заведений. Зачастую никаких других дел в Новом Орлеане у них и не было. К началу нашего века проституция стала одним из старейших институтов города, такой же его неотъемлемой частью, как порт или зона отдыха на озере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
"В старые времена плохо жилось негру, не имевшему за собой белого человека, который мог бы оказать ему покровительство, поддержать его. Когда негр попадал в беду, такой белый шел к блюстителям порядка и говорил им: "Какого черта вы зацапали моего черномазого?" И, конечно, такого негра тут же отпускали. А вот если попадешь в кутузку, не имея белого босса, тогда наслушаешься, как звенят наручники. Нет, что ни говори, а раньше опасность поджидала тебя за каждым углом" .
Во времена Армстронга жизнь негра на Юге, да и на Севере тоже, была похожа на положение рядового в армии. На каждом шагу ограничения, запреты, всякого рода правила, которые ты обязан соблюдать, наконец, начальники, которые просто так, из-за прихоти могут сделать твою жизнь трудной, обречь тебя на страдания и даже смерть. Отсюда постоянное отчаяние, страх, состояние угнетенности, с трудом подавляемая ярость. Единственное отличие положения негра от положения солдата состояло в том, что первый нес бессрочную службу.
После первой мировой войны на якобы свободных негров обрушились новые репрессии, от которых больше всего пострадали негры со смешанной кровью. Правильнее было бы называть их креолами. Лингвисты до сих пор ведут споры вокруг термина «креольский». С конца XIX века он стал употребляться для обозначения духовной культуры, унаследованной от первых поселенцев Луизианы, которые были католиками, говорили на местном диалекте французского языка и, переселившись в Америку, по-прежнему в вопросах культуры ориентировались на Париж. Вопреки широко распространенному среди специалистов джаза мнению они были белыми. Наряду с ними существовала тогда, как и сегодня, община людей со смешанной кровью, которые, как правило, были свободными. В XIX веке их так и называли: «gens de couleur libres» .
«Harper's», Nov. 1967.
Свободные цветные (франц.).
Как и в других штатах, смешение рас было в Луизиане обычным явлением. Больше всего там проживало темнокожих креолов. Они вели свою родословную от женщин со смешанной кровью, которые в 1809 году в смятении бежали с родных островов Карибского моря, спасаясь от беспорядков, вызванных восстаниями рабов и наполеоновскими войнами. Потеряв все, что они имели на своей прежней родине, беженцы были вынуждены хвататься за любую возможность снова встать на ноги. Для молодых привлекательных женщин лучший путь был очевиден, и очень скоро рождается традиция, в соответствии с которой белые мужчины стали заводить любовниц из числа женщин со смешанной кровью. «Заинтересовавшись какой-либо девушкой, мужчина прежде всего наносил визит ее родственникам и заключал с ними соответствующее соглашение, по которому он либо сразу же выплачивал определенную сумму, либо дарил дом… После этого избранница устраивала прощальную вечеринку для своих друзей и переходила жить к опекуну» . Традиции этой придерживались совершенно открыто. Восемь-десять раз в году устраивались знаменитые квартеронские балы, официально называвшиеся Bals du Cordon Bleu , на которых белая молодежь могла познакомиться с еще не занятыми молодыми женщинами смешанной крови, а те, кто уже сделал свой выбор, — вывести в свет своих темнокожих дам сердца.
Тinker E. L. Creole City. New York, 1953.
Балы изысканной кухни (франц.).
Многие из этих белых мужчин потом женились на белых девушках из своей социальной среды. Но это не мешало им проявлять заботу о побочных детях, давать им образование, завещать состояние. В конце концов возникла довольно значительная социальная прослойка людей со смешанной кровью, унаследовавших культурные ценности первых поселенцев французских колоний, расположенных на островах Карибского моря. Большинство темнокожих креолов были мелкими торговцами или ремесленниками, но некоторые из них стали богатыми, высококультурными людьми, разбирались в серьезной музыке, ценили литературу.
Однако эта блестящая социальная прослойка людей смешанной расы просуществовала недолго. В 1894 году, во время наступления на права негров, в Луизиане был принят закон, по которому каждый, кто имел хотя бы каплю негритянской крови, объявлялся негром. Одним росчерком пера темнокожие креолы были низвергнуты до положения, в котором находились негры-чернорабочие — грузчики, рабочие хлопковых фабрик, — которых они всегда раньше глубоко презирали, считали невежественными, грубыми, неграмотными людьми. Несмотря на сопротивление креолов, они полностью растворились в негритянской массе и к началу XX века влились в ряды рабочего класса.
Они долго не желали примириться со своим новым социальным статусом. Чтобы как-то отмежеваться от негров, с которыми они теперь находились почти на одной и той же социальной ступени, креолы отчаянно пытались сохранить свою культуру. Но, несмотря на все нежелание смешиваться с неграми, избежать этого они не смогли. Во времена Армстронга все проживавшие в Новом Орлеане расовые группы оказались уже настолько перемешанными, что город напоминал аквариум, в который запустили всевозможные виды рыб. При этом негры не были свободны в выборе места жительства. И все же сегрегация в Новом Орлеане соблюдалась не так строго, как в других городах Юга, где негры могли жить только в определенных кварталах. Новоорлеанские негры нередко проживали даже под одной крышей с белыми семьями, хотя общение между теми и другими сводилось к минимуму. Таким образом, хотя ни о каком равенстве не могло быть и речи, всевозможного рода контакты между населявшими город различными расовыми группами были обычным, каждодневным явлением. Поэтому молодые негры очень быстро обучались тому, как надо вести себя с белыми, чтобы выжить. Усвоил эти правила и Армстронг. Белые были повсюду. Им принадлежали власть, деньги и все остальное, что ценится в жизни. Для Армстронга мир белых был тем, чем для дикого животного является лес: средой обитания, окружающей средой, что дает средства для существования.
Если самая острая проблема Нового Орлеана была связана с межрасовыми отношениями, то вторым страшным злом, терзавшим город ничуть не меньше, стала проституция. Эта древнейшая профессия родилась не в Новом Орлеане. В той или иной форме она существовала на протяжении всей человеческой истории. Но в этом городе она приняла такие масштабы и формы, что стала его отличительной чертой, его характерной особенностью. В те далекие времена, когда Новый Орлеан мало отличался от обыкновенной деревни, французское правительство направило туда целый транспорт с проститутками. Оно надеялось, что мужчины-колонисты женятся на них и жизнь в городе стабилизируется. Но мужчины, оказавшись «подлецами», категорически отказались связать себя брачными узами с прибывшими дамами, и те вернулись к своей прежней профессии. С тех пор почти всегда либо в самом городе, либо где-то на его окраинах существовал квартал заведений с красными фонарями. Когда Луизиана присоединилась к Соединенным Штатам, город уже был знаменит своими борделями. Именно они сделали его местом, привлекавшим тысячи матросов, речников, фермеров и туристов, толпами прибывавших в город, чтобы весело провести время в одном из его злачных заведений. Зачастую никаких других дел в Новом Орлеане у них и не было. К началу нашего века проституция стала одним из старейших институтов города, такой же его неотъемлемой частью, как порт или зона отдыха на озере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130